Фоменко является ли словосочетание единицей языка

Видео:Что такое словосочетаниеСкачать

Фоменко Ю. В. Является ли словосочетание единицей языка. «Филологические науки»

Фоменко Ю. В. Является ли словосочетание единицей языка. «Филологические науки» — раздел Педагогика, Предмет синтаксиса. Объекты синтаксиса и собственно синтаксические единицы, их соотношение Словосочетание Было Бы Особой, Самостоятельной Единицей Языка.

Словосочетание было бы особой, самостоятельной единицей языка, если бы оно выполняло номинативную или коммуникативную функцию. Между тем, ни та, ни другая функция ему не свойственна.

… легче приписать номинативность простым (двучленным) атрибутивным словосочетаниям типа белая березка, но как это сделать в отношении комбинированных словосочетаний типа резкая критика профорга за бездеятельность, его известная всем неуемная жажда деятельности, сделать мучительное усилие подняться с земли после неожиданного падения со скользкой у края крыши балкона ?

Словосочетание выражает не понятие, пусть даже расчлененное, а сочетание понятий.

Словосочетание было бы самостоятельной единицей языка, если бы оно обладало признаком воспроизводимости.

Никого из сторонников анализируемой теории не смущает то обстоятельство, что каждый ярус языка формируется одной языковой единицей, а синтаксический – двумя. Если уж быть последовательным, то нужно было бы ввести понятия фонемосочетаний и морфемосочетаний

Словосочетание, само не будучи единицей языка, есть именно сочетание самостоятельных языковых единиц – знаменательных слов

Например, словосочетания кончил читать и отложил книгу являются речевой реализацией языковой валентности лексем, входящих в анализируемые словесные пары.

Если мы признаем, что словосочетание является не самостоятельной, цельной единицей языка, а свободной комбинацией языковых знаков — слов, то мы придем к выводу, что у словосочетания нет и не может быть «формы» и «парадигмы».

Эта тема принадлежит разделу:

Предмет синтаксиса. Объекты синтаксиса и собственно синтаксические единицы, их соотношение

Раздел i общие понятия синтаксиса.. тема предмет синтаксиса объекты синтаксиса и собственно синтаксические..

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Фоменко Ю. В. Является ли словосочетание единицей языка. «Филологические науки»

Видео:Что такое словосочетание. Как составить словосочетания?Скачать

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Синтаксис простого предложения
4.1. Формальная организация простого предложения 4.1.1. Учение о членах предложения и его структурных типах Бабайцева В. В. Система членов предложения в современном

Русская грамматика
§ 1706.Синтаксис занимает центральное место в грамматической системе языка. Это определяется тем, что сфере синтаксиса специально принадлежат те языковые единицы, которые непосредст

Синтаксические формы слова как первичные единицы синтаксиса
На докоммуникативной ступени минимальной конструкцией, где обнаруживается синтаксическая связь, считается словосочетание двух знаменательных слов, объединенных грамматически и по смыслу (писать

Русская грамматика
§ 2680. Как видно из содержащегося в § 1890-2679 описания формального и семантического строения простого предложения, конструирующими элементами в предложении служат формы слов в их

Золотова Г.А. Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса
… В лингвистике на современном этапе ее развития созрела потребность осмыслить понятие элементарных синтаксических единиц, из которых, как становится все очевиднее, строятся все другие, более сложн

Чеснокова Л. Д. Связи слов в современном русском языке
…анализ структуры предложения необхо­димо сопровождается анализом связи слов, ибо «синтаксис есть наука о связях» (Н. Ю. Шведова). Анализ любого типа связи слов состоит в в

Предикативные связи
Предикативные связи участвуют в построении структурного центра предложений, их предикативного ядра и служат для пе­редачи предикативных отношений, которые определяются как грамматическое значение п

Предложения Словосочетания
Ночь холодная. холодная ночь Ночь была холодная. холодной ночи Ночь будет холодная. холодную ночь Ночь была бы холодная. холодной ночью Ночь пусть будет холодная

Распространение сочетаний слов
В структуре предложения возможно распространение не только отдельного слова, но и целого сочетания слов как едино­го комплекса. Укажем следующие случаи такого типа распро­странения: 1. Рас

Способы связи слов
Наиболее общими способами выражения синтаксических отношений в сфере подчинения являются согласование, управ­ление и примыкание. Выделение этих трех типов связи слов в их традиционном пони

Грамматическое согласование
Связь согласующихся слов с субстантивным именем (словом спредметным значением) заключается в том, что из суммы окончаний, присущих слову (имеются в виду все формоизмене­ния данного

Управление
С точки зрения формальной классификации связей слов управление определяется как такой способ подчинительной связи, при котором зависимое слово, обязательно или факультатив­но определяющее главное,

Примыкание
Примыкание — это такой способ соединения слов, который осуществляется не за счет словоизменения зависимого слова (зависимое слово не имеет форм словоизменения), а за счет лексико-грамматического зн

Связи обязательные и факультативные
Проблема обязательности и факультативности связей не яв­ляется только внутренней проблемой связи слов, позволяющей глубже вникнуть в природу и характер их соединения. Внутрен­ние законы организации

Обязательная и факультативная предикативная связь
Предикативная связь, т. е. связь сказуемого с подлежащим, служащая для передачи предикативных отношений, также мо­жет быть обязательной и факультативной. Свойство обязатель­ности и факультативности

Обязательность и факультативность сочинительных связей
В научной и учебной литературе традиционно принято счи­тать сочинительную связь факультативным, необязательным явлением в структуре предложения. Вопрос о факультативности сочинительной связи (он об

Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка
СЕМАНТИЧЕСКИЕ ВАЛЕНТНОСТИ СЛОВА Интересные для теоретической семантики и лексикографии синтаксичес­кие свойства слова — это, в первую очередь, его активные семантические валентности

Русская грамматика. М., 1980
§ 1720. В предложении, взятом отдельно или входящем в какой-либо отрезок связной речи, в текст (см. § 1890), словоформы предстают в синтаксических связях и отношениях, организующих предложение в це

Русская грамматика Т. 2
§ 1881. Словосочетание — это синтаксическая конструкция, образующаяся на основе подчинительных связей: согласования, управления и примыкания. В словосочетание полностью переносятся все те отношения

Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении
… для того чтобы два слова могли составить словосочетание, надо, чтобы они были соединены одновре­менно и в речи и в мысли. Словосочетание, как и слово, есть един­стве внешне-внутре

Вопрос о сочетаниях слов (синтагмах) в науке о языке
Проблема словосочетания не является новой в языкознании и имеет свою историю. Весьма примечательным в этой истории является тот факт, что в самом своем возникновении синтаксис представлял

Место словосочетаний в синтаксической системе
Если отвлечься от частностей, то на всем протяжении разви­тия грамматической мысли — от александрийских грамматик до современных попыток разработки синтаксиса на основе положений структуральной лин

Подлежащее
Понятие о подлежащем Как структурно-семантический компонент предложения типич­ное подлежащее имеет следующие дифференциальные признаки: 1) входит в структурную схему предложения (является

Сказуемое
Понятие о сказуемом Как структурно-семантический компонент предложения типич­ное сказуемое имеет следующие свойства: 1) входит в структур­ную схему предложения <является главным членом пре

Глухих В. М. Инфинитив как член предложения (Материал для синтаксического разбора в педвузе)
Инфинитив – явление сложное, многогранное, что, по-видимому, и служит одной из причин неточностей в анализе синтаксической роли инфинитива.

Дьячкова Н. А. Информативно нечленимые словосочетания в позиции подлежащего
В теории членов предложения есть один вечный вопрос, о котором в разное время писали многие лингвисты. Речь идет о так называемых «неодиночных членах предложения» (о членах пре

Дьячкова Н. А. Предложения с нечленимыми словосочетаниями в функции подлежащего
[полипропозитивные] предложения мы вправе рассматривать не только как семантически неэлементарные, но и как семантически осложненные, так как в рамках простого по форме предложен

Номинативно-подлежащные предложения
Номинативно-подлежащные предложения — господ­ствующий тип двусоставных предложений в русском язы­ке. Продуктивность их создается разнообразными форма­ми подлежащего, с помощью которых могут быть об

Подлежащее, представленное отдельным словом
Предметное значение и грамматическая независимость подлежащего выражаются одной лексической единицей, одной словоформой. Идеальными возможностями выра­жения грамматического значения подлежащего обл

Подлежащее, представленное словосочетанием
Номинативное подлежащее может быть выражено не­которыми видами именных словосочетаний в независимой форме именительного падежа. В функции подлежащего выступают те словосочетания, главное слово кото

Инфинитивно-подлежащные предложения
Выделение данного типа двусоставных предложений и противопоставление его номинативно-подлежащному име­ет четкие основания. Инфинитивно-подлежащные предложения выражают специфическое

Структурные типы инфинитивного подлежащего
Выделяются два структурных типа инфинитивного подлежащего, различающиеся средствами выражения грамматического значения, — собственно инфинитивное подлежащее и инфинитивно-именное (составное) подле­

Инфинитивно-подлежащных предложений
В инфинитивно-подлежащных предложениях употреб­ляются различные формы составного именного сказуемо­го, обладающие многими общими чертами и свойствами. Так, всем формам сказуемого присуще оценочное

Различающиеся формой сказуемого
Второй главный член двусоставного предложения — сказуемое, выражающее предикативный признак, — грам­матически подчинен подлежащему. Сказуемое имеет ве­щественное и грамматическое значения. Веществе

Предложения с простым сказуемым
Грамматические значения наклонения и времени мо­гут быть четко выражены только спрягаемыми формами глагола. Простое сказуемое всегда глагольное, оно вы­ражается спрягаемыми формами знаменательного

Предложения с непростым (составным) сказуемым
В двусоставных предложениях с непростым (состав­ным) сказуемым предикативная основа имеет аналитиче­ское строение. Предмет, носитель признака, назван в под­лежащем, признак — в основном компоненте

Составное глагольное сказуемое
Основной компонент составного глагольного сказуе­мого всегда представлен формой инфинитива полнозначного глагола, глагольного фразеологизма или описатель­ного глагольно-именного оборота. Формы сост

Составное именное сказуемое
В составном именном сказуемом функции компонен­тов четко разделены: основной (именной) компонент вы­ражает только вещественное содержание сказуемого, а вспомогательный компонент (связка) — только г

Лекант П. А. Функции связки в русском языке
В грамматической системе русского языка связка занимает важное место. Она является одним из основных средств организации грамматической формы простого предложения, для осмысления ко

Культурные темы в русской культуре и языке
в наиболее полной мере особенности русского на­ционального характера раскрываются и отражаются в трех уникальных понятиях русской культуры. Я имею в виду та­кие понятия, как душа, судь

Неконтролируемость чувств
Как мы уже видели, русский язык обладает большим за­пасом средств, позволяющих носителям говорить о своих чувствах как об активных и будто бы вполне осознанных. Ниже я покажу, что русский язык расп

Инфинитивные конструкции
3.1.1 Инфинитивные конструкции с предикатами необходи­мости и возможности Данные синтаксической типологии языков говорят о том, что существуют

Инфинитивные конструкции без модальных слов
В русском языке имеется также очень много разнообраз­ных инфинитивными конструкций, значение которых связа­но с модальными категориями необходимости и невозмож­ности, но в состав которых не входят

Рефлексивные конструкции
НЕСПОСОБНОСТЬ СДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ХОЧЕТСЯ Примеры: Не спится ей в постели новой (Пушкин). О здешней жизни уже не пишется, я уже еду (Цветаева).

Русский язык в противоположность английскому
Мы уже видели, что русская грамматика изобилует кон­струкциями, в которых действительный мир предстает как противопоставленный человеческим желаниям и волевым устремлениям или как, по крайней мере,

Иррациональность» в синтаксисе
Синтаксическая типология языков мира говорит о том, что существует два разных способа смотреть на действитель­ный мир, относительно которых могут быть распределены все естественные языки. Первый по

Калинин А.Ф. Инфинитивные предложения в системе типов простого предложения
Проблема статуса инфинитивных предложений и их места в системе типов односоставных и двусоставных предложений может быть успешно решена путем анализа в структурном (грамматическом)

Типы односоставных предложений
Грамматическим центром односоставных предложений является один независимый главный член, с помощью ко­торого выражается предикативность. Различия в форме главного члена служат основ

Глагольные односоставные предложения
В глагольных односоставных предложениях различ­ные глагольные формы употреблены как независимые. Общее свойство всех глагольных односоставных предло­жений — бессубъектность. Соотносительность субъ­

Определенно-личные предложения
Существо грамматической формы определенно-лич­ных предложений заключается в том, что выражаемое в них независимое действие мыслится и утверждается как отнесенное к определенному деятелю и эта отнес

Неопределенно-личные предложения
Основным грамматическим значением неопределен­но-личных предложений является выражение независи­мого действия, деятель лексически не обозначен и грам­матически представлен как неопределенный; незав

Обобщенно-личные предложения
Основным значением обобщенно-личных предложений является выражение независимого признака (действия), приписываемого обобщенному деятелю, т. е. соотноси­тельного в принципе с любым деятелем и отнесе

Безличные предложения
Общим грамматическим значением безличных предло­жений является утверждение независимого признака, не соотнесенного с деятелем; признак отнесен к моменту речи. Это грамматическое

Инфинитивные предложения
Общим грамматическим значением инфинитивных предложений является утверждение независимого дейст­вия, не соотнесенного с деятелем, не отнесенного к момен­ту речи. Специфическое грамматическое значен

Именные односоставные предложения
Общее грамматическое значение именных односостав­ных предложений включает выражение бытийности и предикативности (модальные и временные значения). Вы­ражение модальных и временных значений свойстве

Номинативные предложения
Традиционная теория номинативного предложения, ос­новы которой были разработаны А. А. Шахматовым и А. М. Пешковским, считает структурной основой данного типа существительное в именительном падеже;

Нерасчлененные номинативные предложения
Номинативное предложение может иметь добавочное грамматическое значение. При этом особенно важно учесть те значения, которые проявляются регулярно и вы­ражаются в материальных (ф

Расчлененные номинативные предложения
Значения детерминирующих второстепенных членов определенным образом взаимодействуют с грамматиче­скими значениями главного члена — бытийным и времен­ным. Детерминирующие второстепенные члены в расч

Генитивные предложения
Основу структуры генитивных односоставных пред­ложений составляет главный член, выраженный формой родительного падежа существительного, употребленного самостоятельно, т. е. не подчиненного никакому

Генитивные утвердительные предложения
Трактовка предложений типа Воды-то! как безличных (хотя бы и с добавлением «неполных») является неудач­ной и неубедительной. Во-первых, эти предложения не имеют безличного значения

Генитивные отрицательные предложения
Структурной основой генитивных отрицательных пред­ложений является главный член, состоящий как мини­мум из двух компонентов — существительного вроди­тельном падеже и препозитивной

Тарланов З. К. Есть ли в русском языке обобщенно-личные предложения? // Филологические науки
Вопрос об обобщенно-личных предложениях продолжает оставаться дискуссионным в русском синтаксисе. Обычно, говоря о важнейших признаках обобщенно-личного

Полных и неполных предложений
Сопоставляя неполное предложение с соответствую­щим полным, можно конкретно определить, какой член пропущен (опущен, не назван) в неполном предложении, каковы его лексическое и грам

Виды неполных предложений
Виды неполных предложений выделяются с учетом следующих факторов: а) сферы употребления (устная или письменная речь), б) характера общения (монолог или диалог), в) взаимодействия предложения с конт

Эллиптические предложения
Предложения Я — домой и т. п. будем называть эл­липтическими. В лингвистической литературе термин «эллиптические предложения» употребляется в различ­ных значениях:

Предложения со значением движения, перемещения
Данная модель основывается на непосредственном со­отнесении независимого члена, называющего деятеля, со словами, обозначающими направление, цель, конечный пункт движения. В функции независимого чле

Предложения со значением речи – мысли
Для словосочетаний с глаголами речи — мысли харак­терно наличие объектного компонента в предложном па­деже с предлогом о(об) или винительном падеже с пред­логом про,

Фразеологизированные предложения
Фразеологизированные предложения (или предложе­ния-штампы) — это специфические конструкции разговор­ной речи. Они обладают основным признаком предложе­ния — предикативностью, но, в отличие от свобо

Изучения парадигмы в синтаксисе
Понятие парадигмы, долго и плодотворно разра­батываемое в морфологии, появилось в синтаксисе сравнительно недавно — в 60-х годах. С тех пор оно привлекает внимание многих лингвистов

Парадигма как иерархически организованная система видоизменений предложения
Становление понятия парадигмы предложения про­исходило в 60-е годы в рамках трансформационного метода; первым исследованием, посвященным пара­дигме предложения, была работа Д. Уорта

Парадигма предложения как система его форм
Формирование и развитие концепции синтакси­ческой парадигмы изменительного типа (60-е — 70-е годы) представлено в работах Е.А.Седельникова и Н.Ю.Шведовой. Первые работы в этом русле

Синтаксическая деривация и концепции парадигмы предложения
Стремление к созданию целостной системы видо­изменений предложения характерно для развивающе­гося с конца 60-х годов деривационного синтаксиса (Храковский 1969, Ломтев 1969, Москальская 1974, Мурзи

Парадигматическая деривация в концепции В.С.Храковского
В.С.Храковский употребляет понятие парадигмати­ческой деривации по отношению к осложнениям пред­ложения, связанным с изменением структуры пропо­зиции путем «введения актанта», вследствие чего пред­

Деривационная парадигма в работах В.А.Белошапковой, Т.В.Шмелевой
В работах В.А.Белошапковой и Т.В.Шмелевой, по­священных проблемам синтаксической деривации, предложено иное понимание деривационной парадиг­мы, при котором производные конструкции отличаются от исх

Парадигма как система межмодельных преобразований предложения
Концепция парадигмы как системы межмодельных преобразований предложения была развита И.П.Распоповым и Т.П.Ломтевым. Отмечая, что предложение строится на определенной конструктивно-синтакси­ческой б

Развитие идей Т.П.Ломтева: концепция синтаксической парадигмы Т.В.Шмелевой
Развивая идеи Т.П.Ломтева, Т.В.Шмелева выдви­гает свою концепцию синтаксической парадигмы. В основе этой концепции лежит идея Т.П.Ломтева о том, что общность парадигматического ряда определяется ед

Диатезы как парадигматический ряд предложений
С идеями И.П.Распопова и Т.П.Ломтева может быть соотнесена разрабатываемая ленинградскими лингви­стами теория диатез (Категория залога. 1970; Типо­логия пассивных конструкций. 1974). В теории д

Развитие теории синтаксической парадигмы
Для ряда работ, развивающих идеи синтаксичес­кой парадигматики, характерны две особенности. Во-первых, это стремление к более глубокому ос­мыслению соответствий единиц различных уровней, п

Номинативный аспект предложения
Роль синтаксических элементов не ограничивается указанием на то, «что с чем связано». Предложения Он возвратил отца сыну и Он возвратил сына отцу состоят из одних и тех же слов, упот­

Арутюнова Н. Д., Ширяев Е. Н. Русское предложение: Бытийный тип
В образовании высказывания соучаствуют разнородные факторы: категории мысли, психологические механизмы и «житейская логика», внеязыковая действительность, которой касается выс

Его означаемого в форме системы с отношениями
Две разные информации, обозначенные двумя разными пред­ложениями, могут иметь одну структуру, например: Рим велик и Дом высок или Мальчик видит девочку и

Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка
Трактуя понятие модальности как выражение отношения в плане достоверности — недостоверности, реальности — ирреаль­ности, не всегда с достаточной четкостью определяют, отноше­ние чег

Матезиус В. О так называемом актуальном членении предложения
Актуальное членение предложения следует противопостав­лять его формальному членению. Если формальное членение разлагает состав предложения на его грамматические элементы, то актуаль

Матезиус В. Язык и стиль
ПРЕДЛОЖЕНИЕ И ЕГО АКТУАЛЬНОЕ ЧЛЕНЕНИЕ На различие между языковой системой и смысловой струк­турой я обратил ваше внимание еще в самом начале своей статьи, а практически мы

Предложение как коммуникативная единица языка
Как уже было определено во введении, характеристика состава и строения предложений с точки зрения конструк­тивных связей образующих их словесных форм, их грамма­тического (конструктивно-синтаксичес

Сиротинина О. Б. Синтаксис высказывания
61. Коммуникативная устроенность предложения рас­сматривается в синтаксисе высказывания. На базе од­ного и того же предложения могут быть образованы разные высказывания. Выделение к

Сиротинина О. Б. Порядок слов
70. Порядок слов в русском языке играет роль и в организации словосочетания, и в строении предикатив­ной конструкции, предложения, высказывания, поэтому имеет смысл рассмотреть его в самостоятельно

Видео:Что такое словосочетаниеСкачать

Фоменко Ю. В. Является ли словосочетание единицей языка. «Филологические науки», 1970, № 5. С. 60–65

Словосочетание было бы особой, самостоятельной единицей языка, если бы оно выполняло номинативную или коммуникативную функцию. Между тем, ни та, ни другая функция ему не свойственна.

… легче приписать номинативность простым (двучленным) атрибутивным словосочетаниям типа белая березка, но как это сделать в отношении комбинированных словосочетаний типа резкая критика профорга за бездеятельность, его известная всем неуемная жажда деятельности, сделать мучительное усилие подняться с земли после неожиданного падения со скользкой у края крыши балкона ?

Словосочетание выражает не понятие, пусть даже расчлененное, а сочетание понятий.

Словосочетание было бы самостоятельной единицей языка, если бы оно обладало признаком воспроизводимости.

Никого из сторонников анализируемой теории не смущает то обстоятельство, что каждый ярус языка формируется одной языковой единицей, а синтаксический – двумя. Если уж быть последовательным, то нужно было бы ввести понятия фонемосочетаний и морфемосочетаний

Словосочетание, само не будучи единицей языка, есть именно сочетание самостоятельных языковых единиц – знаменательных слов

Например, словосочетания кончил читать и отложил книгу являются речевой реализацией языковой валентности лексем, входящих в анализируемые словесные пары.

Если мы признаем, что словосочетание является не самостоятельной, цельной единицей языка, а свободной комбинацией языковых знаков — слов, то мы придем к выводу, что у словосочетания нет и не может быть «формы» и «парадигмы».

IV. СИНТАКСИС ПРОСТОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Формальная организация простого предложения

Учение о членах предложения и его структурных типах

Бабайцева В. В. Система членов предложения в современном русском языке. М., 1988. С. 101–128.

КЛАССИФИКАЦИЯ ЧЛЕНОВ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

ГЛАВНЫЕ ЧЛЕНЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Главные члены предложения (подлежащее и сказуемое) об­разуют структурную схему предложения и обычно выражают языковой компонент семантики предложения. Они могут быть не только в двусоставных, но и в односоставных предложе­ниях (или подлежащее, или сказуемое).

Подлежащее

Понятие о подлежащем

Как структурно-семантический компонент предложения типич­ное подлежащее имеет следующие дифференциальные признаки: 1) входит в структурную схему предложения (является главным членом предложения); 2) выражается существительным, место­имением в форме им. п.; 3) является структурно независимым словом; 4) занимает позицию перед сказуемым; 5) обозначает предмет речи (субъект мысли); 6) имеет категориальное зна­чение деятеля и носителя признака; 7) выражается идентифи­цирующими словами; 8) обозначает «данное» (тему).

Эти свойства и составляют совокупность дифференциальных признаков понятия типичного подлежащего. Именно эти свойства подлежащего в разных комбинациях и с разной степенью полноты используются для определения понятия подлежащего в лингвистической и лингвометодической литературе.

Трудно дать исчерпывающее определение подлежащего из-за того, что даже включение всех отмеченных выше свойств подле­жащего не охватывает всех случаев представления подлежащего в речи. Так, подлежащее может обозначать не только тему, но и рему: — Кто пашет? — Отец пашет; занимать позицию после сказуемого: Есть в русской природе усталая нежность, Безмолвная боль затаенной печали, Безвыходность горя. безгласность, безбрежность, Холодная высь, уходящие дали (Бальмонт).

Семантика подлежащего многослойна: в ней можно выделить два основных компонента — языковой и речевой, которые в свою очередь могут быть дифференцированы. Языковой компонент включает логический компонент (подлежащее обозначает предмет речи) и категориальное значение. Речевой компонент объединяет лексическое значение и коммуникативную нагрузку с различного рода коннотациями (дополнительными смыслами). Оба основных компонента отражают связи и отношения с другими членами предложения.

Семантика подлежащего выявляется универсальным вопросом «О ком или о чем говорится в предложении?», известным уже в начальной школе. Чтобы показать достоинство и недостатки этого вопроса при выделении подлежащего, сравним предло­жения:

1. Черемуха душистая весною расцвела (Есенин).

2. Ветви душистой черемухи смотрят мне в окно (Лер­монтов).

3. Приятно пахнет цветущей черемухой.

В речевой семантике этих предложений все внимание при­ковано к душистой (цветущей) черемухе, поэтому естественно, что на вопрос О чем говорится в предложениях? будет ответ: о душистой (цветущей) черемухе. Любой другой ответ на этот вопрос будет искусственным, не соответствующим речевой прак­тике, противоречащим коммуникативной установке авторов этих предложений. Не случайно разные авторы выделяют среди многих признаков черемухи как предмета объективного мира ее аромат.

Предмет речи / мысли и подлежащее точно соотносятся только в первом предложении. Именно здесь налицо вся совокупность свойств подлежащего как структурно-семантического компонента предложения.

Второй пример требует более тонкого анализа. Логический субъект / данное ветви душистой черемухи образует состав подлежащего, ко в этом составе структурно независимое по­ложение занимает существительное ветви, семантически более бедное, чем весь состав подлежащего.

Еще сложнее для анализа третий пример, где есть предмет речи (иначе незачем и предложение строить!), но нет подлежа­щего, так как нарушено соотношение между логическими и синтаксическими категориями, чем достигается выражение тонких смысловых оттенков — здесь актуализируется действие пахнет. И в этом предложении также говорится о душистой черемухе, но подлежащего нет.

Универсальный вопрос «О ком или о чем говорится в пред­ложении?» в практике преподавания корректируется вопросами им. п. кто? и что?

Вопросы кто? и что? позволяют дифференцировать лицо и собственно предмет, а также выделить в предложении структурно независимое слово, выполняющее роль подлежащего.

Категориальная семантика подлежащего включает следующие основные значения:

1) значение активного деятеля (лица или предмета): После завтрака Катя шла на острова, брала с собой книгу или вышивание. Незримо по лесам поет и бродит осень (Бунин);

2) значение носителя признака (лица или предмета): Вернер — человек замечательный по многим причинам (Лермон­тов); Молчание всегда красиво, а молчаливый всегда красивее говорящего (Достоевский); Безграничны сокровища русского языка (Луговской);

3) значение лица или предмета, находящегося в каком-либо состоянии: Заводь спит (Бальмонт); Раскольников был в чрезвы­чайном волнении (Достоевский);

4) значение лица или предмета, бытие, отсутствие / наличие которого раскрывается в сказуемом: Стоит вечер, золотой пылью рассыпался сухой закат над крышами (Тендряков); Был мальчик, звали его Филипп (Л. Толстой); Жили на свете роза и жаба (Гаршин);

5) значение лица или предмета, находящегося в определенных отношениях с другими лицами и предметами: Я помню чудное мгновенье (Пушкин); Я памятник себе воздвиг нерукотворный (Пушкин); Снится ей белая роща и травяные луга (Есенин); И сам я вам ни капельки не нужен (Есенин).

Семантика подлежащего обусловлена как лексико-граммати-ческими свойствами слов, выполняющих функцию подлежащего, так и теми компонентами, которые привносятся связью со ска­зуемым. Так, наиболее важные значения деятеля и носителя признака связаны с характером сказуемого: глагольного и имен­ного. Значение деятеля подлежащее имеет обычно в предложе­ниях с глагольным сказуемым, а значение носителя признака — в предложениях с именным сказуемым. Одно и то же существитель­ное в функции подлежащего может быть и деятелем, и носителем признака. Ср.: Пушкинродился в 1799 году. — Пушкин— это праздник человека. — Пушкин больше чем национален (А. Н. Тол­стой).

Способы выражения подлежащего

Способы выражения подлежащего — самый яркий дифферен­циальный признак подлежащего. Эталоном подлежащего являют­ся существительное и местоимение в им. п., так как существи­тельное называет предмет речи, а местоимение указывает на него.

Отметим следующие способы выражения подлежащего:

1) Наиболее типичной формой выражения подлежащего явля­ется имя существительное в им. п. Подлежащее, выраженное существительным, может обозначать живое существо, неживой предмет, понятие, явление и т. д. в соответствии с предметным значением имени как части речи: Гудит тайга, и слышен в целом мире звон топоров из Западной Сибири, и жарко светит зимняя заря (Алигер).

В некоторых случаях сущ. в им. п. (люди, человек, дело и под.) не обладают информативной достаточностью и употребляются с семантическими конкретизаторами или имеют семантику не­определенности: Гордятся люди земли советской своей краса­вицей Москвой (Долматовский); Хороший, живой человек всегда куда-нибудь стремится, чего-то ищет (Горький); Люди гово­рили, что когда-то старик был женат, а в дом въехал уже вдовым (Ю. Яковлев); Вдруг говорят мне: человек вас спра­шивает (Тургенев).

2) Подлежащее может быть выражено личными, вопроситель­ными, относительными, отрицательными и неопределенными местоимениями. Особенно частотны подлежащие, выраженные личными местоимениями: Куда ты скачешь, гордый конь, и где опустишь ты копыта? (Пушкин). Выразительны редкие случаи субстантивации личных местоимений: Не «я», но «мы» — вот на­чало освобождения личности! До поры, пока будет существо­вать нечто «мое»,— «я» не вырвется из крепких лап этого чудовища. (Горький).

Выделяя подлежащие-вопросительные местоимения, обращаем внимание на то, что в предложениях естественного языка вопрос о деятеле и признаке включается в предложение. Ду­мается, что и в учебно-методических целях не следовало бы изолировать вопрос к подлежащему: — Кто идет? (Васильев); Что шумит-звенит перед зарею? Что колышет ветер в темном поле? (Бунин); Что же было ведущим, определяющим в лите­ратуре и искусстве на протяжении этих удивительных лет жизни народа? . этим ведущим и определяющим было начало героическое (Смирнов).

В таких вопросах в сказуемом названы известные действия, признаки, местоимения замещают предмет (деятеля, носителя признака) и в ответных предложениях подлежащее содержит рему.

Местоимения кто и что могут выполнять и функцию сказуе­мого в предложениях, в которых назван предмет или указано на него, но неизвестны его действия или признаки: Кто ты, мой ангел ли хранитель. (Пушкин); — Слушай, парень, ктотытакой? Откуда бежал? Мы русские, русские! Тыкто? (Бондарев).

При указательных местоимениях в простом предложении чаще других в роли подлежащего функционирует местоимение это, семантическая значимость которого определяется тем, что оно вмещает. Это в роли подлежащего может указывать на предложение или ряд предложений, на существительное, суб­стантивное или инфинитивное словосочетание, а также на нагляд­но-чувственные образы, вводя их в структуру выражаемой мысли: И в это время в вышине послышался густой нарастающий звук.— Чтоэто? — спросила девушка.— Самолеты, наверное, идут воздушные маневры (Ю. Яковлев).

Своеобразие рассматриваемых предложений определяется спецификой лексико-грамматических свойств слова это, которое в силу своего местоименно-указательного значения способно вво­дить в семантическую структуру предложения компоненты, раз­личающиеся степенью лексической конкретности и в значительном количестве случаев осложняющие выражаемую мысль указа­нием на наглядно-чувственные образы.

Указательное местоимение тот и его формы, а также отно­сительные местоимения часто выполняют роль подлежащего в предикативных частях сложноподчиненного предложения: Тот живет без печали и гнева, кто не любит отчизны своей (Некрасов); Те, кто перестраивает действительность, знают, что в ней является важным, а что второстепенным, что помогает и что мешает революционному преобразованию жизни (Ермилов); Людям, которые умеют держать себя с достоин­ством под выстрелом, многое, очень многое прощают (Куприн).

Из других разрядов местоимений наиболее часто употребля-

ются в роли подлежащего субстантивированные определительные местоимения всё и все, неопределенные кто-то и что-то, отрица­тельное никто.

В семантико-стилистическом аспекте особенно интересны местоимения-подлежащие всё, кто-то и что-то: Все торжест­вовали Победу; всё кипело жизнью в разоренной и оживающей столице (Л. Толстой); В избе установилась мертвая тишина. Вдруг кто-то в задних рядах старательно крякнул, и всё за­двигалось, зашевелилось, заговорили все сразу, послышались отдельные крики и возгласы (Белов). Лица обычно обобщаются местоимением все, а предметы — местоимением всё. Употребление местоимения всё для обобщения лиц и предметов одновременно играет важную семантико-стилистическую роль.

Неопределенность одушевленного деятеля в русском языке вы­ражается обычно неопределенно-личными предложениями и не­определенным местоимением кто-то, а также кто-нибудь, кто-либо и др. Кто-то спускался к источнику (Тургенев); Вот если бы кто-нибудь подарил мне золотую розу (Паустовский).

Вместо кто-то может употребляться что-то для усиления степени неопределенности: Наконец вдруг что-то засвистело вдали: это был отдаленный крик петуха (Гоголь).

3) Позицию подлежащего могут занимать все части речи. Различаются три разновидности: а) подлежащие, выраженные субстантивированными словами, т. е. словами, приобретающими при этом некоторые свойства существительных: Счастливые часов не наблюдают (Грибоедов); Будущее принадлежит людям чест­ного труда (Горький). Субстантивация частей речи приводит к образованию гибридных слов, характеризующихся семантической емкостью. Так, для субстантивированных прилагательных и при­частий характерно сочетание категориального значения предмет­ности со значением признака предмета, т. е. они одновременно называют лица, предметы и т. д. и их признаки. Синкретичный характер субстантивированных причастий обусловливает их рас­пространение «слева» и «справа»: Поднявший меч от меча и погибнет (А. Невский); Признающийся в любви всегда без­защитен (Матусовский); Все работающие на транспорте обеспечиваются бесплатным проездом в трамвае, автобусе, троллейбусе (из газет);

б) подлежащие, выраженные словами, не подвергающимися субстантивации. Так, в схему предложения Но — союз можно вставить слова любой части речи, даже спрягаемую глагольную форму: Читаешь — глагол в форме 2 л. ед. ч.; Ах — междометие; Как будто — союз и частица; Вдруг — наречие и т. д.;

в) подлежащие, выраженные словами с окказиональной суб­стантивацией: Кончилось мое «еще», началось мое «уже» (Слуцкий); Конечно, «сначала» и «потом» очень условны (К- Чуковский); Далече грянуло ура (Пушкин); Вот раздалося «ау» вдалеке (Некрасов); Громкое русское «ура» совершенно неожиданно обрушилось на переправившихся через реку немец­ких солдат (Симонов).

Пунктуация предложений с междометиями в позиции подле­жащего не унифицирована. Возможен и вариант с кавычками и восклицательным знаком. Это зависит от степени утраты междо­метием предложенческой интонации.

Возможны и подлежащие, выраженные звукоподражаниями: Сегодня утром его «Ко-хо-хо» вдруг раскатилось по всем пала­там (Полевой).

4) Подлежащее, выраженное инфинитивом (инфинитивное подлежащее), очень емко в семантическом отношении, так как инфинитив сохраняет свою синкретичную природу и в этой функции.

Бесспорные случаи инфинитивного подлежащего можно ил­люстрировать следующими примерами: Писать единственно язы­ком разговорным значит не знать языка (Пушкин); Смотреть на все это — грустно (Горький); Быть молодым и не уметь — это сносно; но состариться и не быть в силах — это тяже­ло (Тургенев); Быть простым и сильным — вот линия моей жизни (Нагибин); Радовать читателя «красивыми переплеска­ми слова» не есть цель творчества (Цветаева).

Для таких предложений характерно четкое распадение на два состава — состав подлежащего и состав сказуемого. В уст­ной речи это выражается интонацией, в письменной речи — знаком «тире». Деление на два состава может быть оформлено и с помощью частиц это и вот и вспомогательных глаголов. Инфинитив может выполнять роль подлежащего и в том случае, если инфинитивная группа стоит после состава сказуе­мого, включающего предикатные слова: Какое же счастье быть земским врачом.’ (Чехов). Инверсия подлежащего связана с актуализацией инфинитивного подлежащего, признак которого раскрывается в сказуемом. Однако в предложениях, включающих в состав сказуемого местоименное это с разной степенью утраты синтаксической самостоятельности, «новым» (ремой) может быть и состав сказуемого. Препозиция усиливает его семантическую значимость и эмоциональный характер предложения: Большое это удовольствие жить на земле! (Горький); Сейчас это за­мечательно — быть инженером (Эренбург). Интерпозиция слова это в первом предложении лишает его синтаксической самостоятельности, превращает в частицу. Во втором предложении инфинитивная группа — уточняющее подлежащее.

В безличных предложениях со словами, имеющими модальное значение, инфинитив в любой позиции входит в состав сказуемого. Препозиция инфинитива в таких высказываниях — одно из средств его актуализации: Мне при жизни с вами сговориться б надо (Маяковский); Вам одеваться было лень и было лень вставать из кресел (Цветаева).

Подлежащее может быть выражено цельным словосочета­нием, а также сочинительным сочетанием: Через час пришло десять бойцов (Б. Васильев); Десятки тысяч лопат сверкали на изломанной линии рва (Первенцев); Кто из вас не любо­вался старыми дубами? (Соколов-Микитов); Однажды Лебедь, Рак да Щука везти с поклажей воз взялись (Крылов); Любовь и тайная свобода внушали сердцу гимн простой (Пушкин).

6) При выражении значения приблизительности и других количественных значений подлежащее может быть выражено предложно-падежным сочетанием: около часа, до ста человек, с десяток домиков, по делегату и под.: Былооколо девяти часов, когда он проходил по Сенной (Достоевский); Перед мостом, уже подожженным, скопилось около десятка танков (Бонда­рев) 2 ; Приехало по делегату от школы; В приуральских местах мне доводилось наблюдать большие тетеревиные тока, на ко­торые слеталось больше сотни птиц (Соколов-Микитов); Свыше ста тысяч рек протекает по необъятным просторам нашей страны. (Паустовский).

7) Значение подлежащего (предмета речи / мысли) может быть выражено предложением или группой предложений. Такие случаи наблюдаются в предложениях с прямой речью, в сложных предложениях, в составе текста: «Буду, буду летать!» — зве­нело и пело в голове Алексея. (Полевой); «Талант! Талант!» — звучало у него в ушах (Гончаров); Наивен, кто в любви искал покоя (Щипачев).

8) Позицию подлежащего могут занимать цитаты: Ваше «быть рядом» звучит нереально, призрачно. (Ю. Яковлев); устойчивые выражения, построенные по схеме предложения: Клин клином вышибают — это мой принцип (Мамин-Сибиряк).

Таковы традиционно выделенные и общепризнанные способы выражения подлежащего. Большая часть их — типичные подле­жащие. Нетипичными являются случаи, когда позицию подлежа­щего занимают предложения, цитаты, части речи, не подвергаю­щиеся субстантивации.

Спорные вопросы теории подлежащего

Казалось бы, положение подлежащего в системе членов пред­ложения наиболее устойчиво и определенно, так как по тради­ции за подлежащим закреплен им. п., что нашло полную поддерж­ку в работах В. В. Виноградова. Однако уже в традиционном языкознании были поставлены некоторые вопросы, дискуссия по поводу которых не прекращается и до настоящего времени и приводит порой к полному пересмотру теории подлежащего. Среди дискуссионных вопросов на первом месте оказались случаи совмещения свойств подлежащего и других членов предложения. Среди них выделим два случая: 1) подле­жащее осложняется значениями других членов предложения; 2) семантика второстепенных членов предложения осложняется семантикой, характерной для подлежащего.

Синкретичное подлежащее. Отметим следующие случаи:

а) недифференцированный (диффузный) синкретизм свойств подлежащего и сказуемого наблюдается в предложениях типа Пожар!: За окнами непрерывно мчалось к востоку черное угрю­мое небо.— Буря! — крикнул Кипренский и подбежал к окну (Паустовский). Существительное как способ выражения главных членов характерно как для подлежащего, так и для сказуемого, так что наличие существительного не является дифферен­циальным признаком члена предложения. Остальные структур­ные признаки не выявлены. С точки зрения семантики существительное буря одновременно и называет предмет речи (дифференциальный признак подлежащего), и утверждает его бытие (дифференциальный признак сказуемого). Диффузный характер этого члена предложения особенно очевиден на фоне синонимичных конструкций с дифференциацией функций подле­жащего и сказуемого: Это буря и Буря началась (есть);

б) семантика подлежащего осложняется семантикой, харак­терной для второстепенных членов предложения, в предложе­ниях типа Дом строится плотниками. В таких предложениях для подлежащего характерны все структурные признаки подле­жащего, но в отличие от типичных подлежащих с комплексом структурных и семантических свойств подлежащее в страда­тельной конструкции имеет объектное значение, выражаемое обычно дополнением. Структурные признаки подлежащего на­столько ярки, что лингвисты в таких случаях не говорят о синкретизме свойств, хотя и отмечают специфические особенности таких предложений;

в) синкретична семантика подлежащего в предложениях с субстантивированными прилагательными и причастиями в функ­ции подлежащего: Смелый дерется с врагами. Провожающие вышли из вагона. В подлежащих совмещаются значения приз­нака-атрибута и названия деятеля. Синкретизм категориального значения подлежащего связан с морфологическим синкретизмом: в словоформах смелый и провожающие сочетаются свойства двух частей речи: прилагательного и существительного, причастия и существительного. Лексико-грамматические свойства слово­форм, выполняющих роль подлежащего, ограничивают возмож­ности появления определений к подлежащему;

г) если в подлежащем лексическим значением обозначены обстоятельственные значения, то это накладывает известные ограничения на возможности распространения предложения соответствующими обстоятельствами: Рассвет встретил нас на реке.

Окказиональны случаи стяжения подлежащего и обстоятель­ства времени: Весь день стоит как бы хрустальный (Тютчев); Весь день был тусклый, бледный и туманный (Брюсов).

Во всех рассмотренных случаях структурные признаки подавляют лексико-семантические свойства подлежащих;

д) В. Н. Мигирин отмечает функциональный синкретизм в предложениях типа Так было (Так было принято); Бывает такое и под. здесь сочетаются значения обстоятельств и подлежащего. Например: Бывает в жизни такое, о чем лучше помолчать (Алексин). Так было. Так есть. Так будет (Астафьев).

Синонимическая близость обусловливает взаимозаменяемость таких конструкций: Он с сомнением спросил: «А такое бывает?» — Так бывает. И так во всем быть должно (Немченко).

Несмотря на синонимическую близость, по структурным и семантическим свойствам конструкции Так бывает и Такое бывает не вполне равноценны, так как по лексико-грамматическим свойствам так может квалифицироваться лишь как наречие, а такое — как субстантивированное местоимение-прилагательное. Следовательно, по морфологическим свойствам так — обстоятельство, а такое — подлежащее.

Обстоятельство так не содержит субстантивного компонен­та в своей семантике. В таких предложениях позиция подлежа­щего остается незамещенной, и в этой позиции возможны место­именные слова это, все: Нет, все в мире выходит не так, как ждешь, все по-другому (Белов); предмет речи / мысли может быть актуализирован вопросом: — Так бывает.— Что — быва­ет? — Любят и жить не дают. Наверно, часто бывает (Тенд­ряков). Вопрос что? — вопрос о предмете речи / мысли, вопрос к обстоятельству был бы как бывает? Ср. также: Все движется, и так оно и должно быть, и так было и будет всегда (Проску­рин). В этом предложении значения субъекта и обстоятельства выражены разными словами так и оно, а предложения при незамещенной позиции подлежащего сближаются с безличны­ми, тем более что слово оно — местоименная частица, лишь намечающая позицию подлежащего.

Второстепенные члены предложения, в се­мантике которых есть субъектный компо­нент. Подлежащее является независимым членом предложения, поэтому оно реже других членов предложения осложняется свойствами других членов предложения, но легко отдает спо­собность обозначать тему высказывания и семантический субъект другим членам предложения.

Выделим следующие дискуссионные вопросы:

1) В предложениях типа Дом строится плотниками и Ветра нет субъектное значение сочетается с объектным значением (строится кем? нет чего?). Словоформы типа плотниками и ветра входят в структурные схемы предложений, но не явля­ются подлежащими, так как для этих словоформ характерны все структурные свойства дополнений и часть семантических свойств.

2) Большую историю имеет дискуссия по поводу предложе­ний типа Саша не спит.— Саше не спится и Саша весела.— Саше весело. Синонимика таких предложений привела некоторых исследователей к отождествлению семантической структуры этих конструкций. Дательный падеж в односоставных предложениях рассматривается при этом как выражение логического субъекта (в настоящее время — семантического субъекта). Еще в тради­ции такой способ обозначения лица получил название «дательно­го субъекта» (сейчас встречается и термин «субъектный да-тив»).

Однако уже само сосуществование таких конструкций в течение длительного времени свидетельствует о том, что различия в ин­формативной семантике этих синтаксических синонимов связаны с различиями в языковой семантике, обусловленной их разными структурными схемами.

В глагольных двусоставных предложениях подлежащее обо­значает активного деятеля, а в односоставных предложениях дат. п. обозначает пассивное лицо, которое испытывает состояние, не зависящие от его воли и желания.

В синонимической паре Саша весела.— Саше весело различ­ны логико-семантические типы предложений: в двусоставных предложениях содержится предикативный признак предмета речи / мысли, а в односоставных выражается состояние.

3) В последние годы внимание исследователей привлекли предложения типа С хлебом хорошо. Словоформа с хлебом вызывает Самые разноречивые квалификации, так как сочетает значение субъекта состояния со значением объекта.

Сравним два синонимичных предложения: Дела с газетой обстояли неважно.— С газетой неважно. Во втором предложении отсутствует подлежащее, и позицию его занимает словоформа с газетой, в которой актуализируется объектное значение, ослож­ненное субъектным, но исчезает атрибутивный признак (газет­ные дела).

Объектный компонент в семантике таких словоформ оче­виден, если позиция подлежащего занята: Ну, с первым, с Мишей,все было просто: первенец есть первенец (Крутилин); Что-тос Верой неладно,— говорила она (Гончаров); Подумал про по­путчиков, принялся сочинять их жизнь. С трактористамивсеясно (Суров). Позиция подлежащего в этих предложениях замещена местоимениями все и что-то, хотя они и не дают опреде­ленности субъекта мысли — предмета оценки.

4) Семантический «груз» подлежащего могут брать на себя и обстоятельства. Отметим следующие случаи:

а) В лесу сыро. — Лес сырой. В лесу — обязательный ком­понент структурной схемы этой разновидности безличных пред­ложений, так как это обстоятельство места ограничивает пред­мет мысли (оценки в данном случае) указанием места. Таким образом, значение обстоятельства осложняется значением субъек­та, что обусловливает синонимику двусоставных и односостав­ных безличных предложений, но не делает тождественной их се­мантическую структуру.

б) В газетах писали, что в нашем районе будет метро. — Газеты писали, что. . В структуру неопределенно-личных пред­ложений входят второстепенные члены, в семантике которых есть характеристика субъекта действия указанием его местонахожде­ния, места работы и т. д. Неопределенно-личные предложения по семантике богаче двусоставных предложений, так как в них указывается место действия и отмечаются некоторые признаки деятеля: В редакции для начала мне предложили написать о восстановлении железных дорог (Сажин); В Сибири не любят горячку и спешку (Сурков).

Как и в других случаях, в этих конструкциях остается незанятой позиция подлежащего. Ср.: В этом городе люди любили спорить, любили сообщать друг другу новости. (Астахов). Факультативное подлежащее люди свидетельствует о том, что в словоформе в городе доминирует значение места, что позиция подлежащего остается свободной даже при наличии синкретич­ного обстоятельства места.

Многие из рассмотренных случаев отмечены в работах Н. Ю. Шведовой как детерминанты с субъектным значением. Се­мантический синтаксис, введя понятие семантического субъекта, не учитывает в этих членах предложения других семантических компонентов, явно преобладающих и поддержанных структур­ными свойствами.

5) В лингвистической литературе нет единого мнения о струк­туре предложений типа Пароходов было два. По поводу этих конструкций есть три точки зрения.

Одни ученые считают, что такие предложения двусоставны: в одном составе называется предмет высказывания (субъект), в другом дается определение количества (логический предикат). Первый состав — подлежащее, второй — сказуемое.

Другие склоняются к тому, чтобы толковать предложения этого типа как переходные между двусоставными и односоставными (безличными).

Согласно третьей точке зрения разъединенные количественно-именные сочетания представляют собой «нумеративные подле­жащие». Эта точка зрения отражена и в «Русской граммати­ке–80»: «. при актуализации возможно позиционное расчлене­ние компонентов подлежащего и вынесение одного из компонентов в начало предложения: «Собралось много школьников.— Школь­ников собралось много.— Много собралось школьников. » (§ 2241.—С. 241). По мнению Н. Ю. Шведовой, аналогичная мена форм имени и расчленение количественного сочетания имеет место и в предложениях Мы купили две тетради.— Тетра­дей мы купили две (Русская грамматика–80.— С. 241). Эту же точку зрения разделяет и Н. Д. Арутюнова: «. актуализация количественного определения в общем случае не выходит за пре­делы изменений в его актуальном членении» 1 .

Нельзя не отметить справедливости этих рассуждений, но очевидно и то, что Н. Ю. Шведова анализирует в основном предложения, не меняющие логико-семантического типа при актуализации их компонентов. Ср. также: Часов в пять, в шестом встал и направился к кустам наедаться ежевикой. Ежевики (тема) росло много (рема) (Суров); Снегу намело в эту зиму видимо-невидимо (Нилин). В этих предложениях сказуемые выражены полнознаменательными словами, и семантика предложе­ний не изменяется при любом порядке слов, а количественно-именные словосочетания, несмотря на дистантное расположение их компонентов, входят в состав одного члена предложения — подлежащего и дополнения.

Предложения, имеющие актуализированный род. п. имени и количественное слово, неоднотипны, поэтому и оказались воз­можны их различные интерпретации. Отсутствие четких границ между полнознаменательными и связочными глаголами обуслов­ливает существование полярных типов и переходных между ними. Ср.: Пришло трое мальчиков.— Мальчиков // пришло трое; Ос­талось трое мальчиков.— Мальчиков // осталось трое; Было трое мальчиков.— Мальчиков // было трое.

Общее у этих предложений заключено в их речевой семанти­ке, обусловленной сходным лексическим составом. Наиболее существенно отличаются друг от друга предложения первой и последней пары. Предложения первой пары сохраняют общее ти­повое значение при изменении порядка слов, а предложения последней пары существенно отличаются друг от друга по типовой семантике и характеру актуального членения. Предложение Было трое мальчиков имеет семантику бытийности, с точки зрения актуального членения оно является нерасчлененным (только рема). Предложение Мальчиков было трое содержит количественную предикацию, с точки зрения актуального чле­нения оно является расчлененным: тема — мальчиков, рема — было трое. У предложений второй пары различия не так ярки.

Потребность в выражении особой семантики вызвала изме­нение порядка слов, а это привело не только к расчленению, но и к разрушению цельности количественно-именного словосоче­тания много мальчиков. Таким образом, в речи под влиянием коммуникативного аспекта сформировалась новая структурная схема нового типа предложения, имеющего свои специфи­ческие свойства. Первый компонент схемы — существительное или местоимение во мн. ч. род. п., обозначающий предмет речи / мы­сли; второй компонент схемы — слова с количественным зна­чением. Форму мн. ч. род. п. в предложениях нового типа имеют «и словоформы «бывших» словосочетаний с числительными два, три, четыре: Пароходов было два (три, четыре).— Было два (три, четыре) парохода. Форму ед. ч. имеют лишь сущест­вительные с количественным значением, не имеющие форм мн. ч.: Мало слов, а горя — реченька, Горя реченька бездонная.’ (Некра­сов);— Наработались люди — не до песен.— Раньше-то что, не работали, что ли? — Молодежи больше было (Шукшин).

В остальных случаях первый компонент схемы заполняется формами мн. ч., а второй — разными лексическими средствами с количественным значением: Добровольцев, желающих овладеть космическими специальностями, десятки тысяч (Каманин); Соловьев, черемухи, грибов у нас было пропасть (Герасимов); Дел было невпроворот (Платов). В позиции количественного компонента может быть сочинительное словосочетание: Парней-то на деревне — я да еще несколько (Шукшин).

Несмотря на известную типологическую самостоятельность, в предложениях данной разновидности сохраняется в какой-то степени цельность количественно-именного сочетания. Она про­является как в системных связях с двусоставными предложениями с бытийным значением, так и в способности поясняться рядом однородных членов, который поясняет одновременно и форму в род. п., и количественное слово перечнем субъектов: Всех мальчиков было пять: Федя, Павлуша, Илюша, Костя и Ваня (Тургенев); Их было четверо: капитан Самсонов, черный мич­ман, лейтенант Чайников и длиннолицый подпоручик (Марьянов); Нас было двое пассажиров: я да маленькая обезьяна (Тургенев). Позицию пояснения может занимать подчинитель­ное словосочетание, синонимичное сочинительному: Пассажиров 9 нашем вагоне было только двое — старушка с мужем, оба очень неразговорчивые (Л. Толстой).

Как квалифицировать первый компонент таких предложений » терминах членов предложения? У словоформы в род. п. есть семантические свойства подлежащего: она обозначает предмет речи / мысли; тему актуального членения. Из структурных свойств подлежащего для словоформы в род. п. характерно то, что она занимает позицию подлежащего. Однако у таких словоформ нет главного структурного признака подлежащего — нет форм им. п., и это не позволяет признать такие словоформы типичными подлежащими.

Цельность количественно-именных словосочетаний сохраня­ется при полнознаменательных словах в функции сказуемого при любом порядке слов. Глагол быть и глагольная связка быть служат показателями разной семантики разноструктурных предложений: Было два парохода (семантика бытийности, быть — полнознаменательный глагол); Пароходов было два (семантика количественной характеристики, было — связка). Между этими моделями есть переходные, нестабилизировавшиеся звенья, до­пускающие возможность их неоднозначной квалификации.

Сказуемое

Понятие о сказуемом

Эти свойства сказуемого составляют комплекс дифференци­альных признаков понятия типичного сказуемого и включаются в его определение в различных комбинациях.

Трудно дать исчерпывающее определение сказуемого, так как даже включение всех отмеченных выше признаков сказуемого не охватывает всех случаев функционирования сказуемого в речи, поэтому в некоторых пособиях вообще не дается определе­ние сказуемого.

В конкретных высказываниях сказуемое может не иметь полного набора указанных выше свойств. Так, сказуемое может обозначать не только рему («новое»), но и тему («данное»); при этом сказуемое может занимать позицию перед подлежа­щим. Ср.: Заводь спит. Молчит вода зеркальная (Бальмонт). Во втором предложении сказуемое молчит, лексическим значе­нием связанное со сказуемым первого предложения, обозна­чает «данное».

Известно, что не все лингвисты называют сказуемым главный член односоставных глагольных предложений, так как со времен А. А. Потебни подлежащее и сказуемое рассматриваются в паре как взаимосвязанные и взаимообусловленные члены предложения, причем наличие одного будто бы обязательно предполагает наличие другого. Вопрос о синтаксической квалификации глав­ного члена глагольных односоставных предложений стал «вопро­сом» потому, что сказуемое трактовалось как главный член, ко­торый обозначает признак подлежащего. Действительно, в соот­ветствии с таким пониманием семантики сказуемого можно го­ворить о сказуемом только при наличии подлежащего. Но в сказуемом раскрываются признаки не подлежащего, а предмета речи / мысли. На этом свойстве сказуемого строятся загадки: В воде купался, сухим остался. (Гусь.) В воде родится, а воды боится. (Соль.) Кругла, а не месяц, зелена, а не дубрава, с хвостиком, а не мышь. (Репа.) Сперва летит, потом бежит, потом на улице лежит. (Дождь.) В загадках указываются признаки пред­мета речи / мысли, который надо назвать, учитывая эти призна­ки. Такие предложения являются двусоставными неполными, так как целью загадок является поиск подлежащего — название но­сителя указанных признаков предмета.

Рассматривая сказуемое как член предложения, обозначающий предикативный признак предмета речи / мысли, который может быть и не назван в подлежащем, мы получаем теорети­чески оправданную трактовку главного члена односоставных глагольных предложений как сказуемых, образующих структур­ную схему предложения без подлежащих и тем самым актуа­лизирующих значимость выражаемого ими предикативного признака.

В двусоставном предложении сказуемое семантическими свой­ствами ориентировано на предмет речи / мысли, а структурными на подлежащее, называющее предмет речи / мысли или указы­вающее на него.

Ориентация сказуемого глагольных односоставных предло­жений на характеристику предмета речи / мысли без посредни­ка — в виде подлежащего — определяет его структурные и се­мантические свойства: сказуемое становится не только семанти­ческим, но и структурным центром предложения; сказуемое избирает для своего строения такие формы, которые могут выра­зить нужное представление о деятеле без называния его: 1-е л. ед. ч. позволяет представить деятеля как лицо определенное, 2-е л.— как определенное и обобщенное и т. д. Из свойств сказуемого, отмеченных выше, для сказуемых односоставных предложений не отмечаем лишь связь с подлежащим, но направленность сказуемого на предмет речи / мысли, характерная для сказуемого как члена предложения, сводит почти на нет и это различие, позволяя отмечать лишь некоторую специфику сказуемого одно­составных предложений. Это «почти» позволяет не ставить под сомнение очевидные свойства сказуемого, имеющего и в одно­составных предложениях те же типы, что и в двусоставных.

Семантика сказуемого, как и семантика подлежащего, много­слойна: в ней можно выделить два основных компонента — языковой и речевой, которые в свою очередь могут быть дифферен­цированы. Языковой компонент включает логический компонент (Сказуемое обозначает предикат суждения) и категориальное значение предикативного (модально-временного) признака. Рече­вой компонент объединяет лексическое значение и коммуникатив­ную нагрузку с различного рода коннотациями. Оба основных компонента отражают и синтаксические связи, и отношения с другими членами предложения.

Предикативный признак (категориальное значение сказуе­мого) включает следующие основные значения, соответствующие основным категориальным значениям подлежащего:

1) действие активного деятеля: Кирила Петрович громко засмеялся, а гости вослед за ним захохотали (Пушкин); При быстром таянии снега вода сбегала со взгорка, напол­няла пруд. (Герасимов);

2) собственно признак лица или предмета: Совсем недавно листья были бесшумны, легки и летучи (Николаева); Рассказ казался мне бездарным, а я сам — косноязычным дураком (Паус­товский) ; К ее удивлению, Варя уже была умыта, одета и готова к отъезду (Кочетов);

3) состояние лица или предмета, который может быть и не на­зван подлежащим: Мне грустно потому, что весело тебе (Пуш­кин); И мать и сестра были в страшном испуге (Достоевский); Спит земля в сиянье голубом (Лермонтов);

4) отсутствие / наличие бытия / существования лица или предмета: Есть в осени первоначальной короткая, но дивная по­ра (Тютчев); Стоял ноябрь уж у двора (Пушкин); Мне не хва­тает нежности твоей, тебе моей заботы не хватает (Щипачев); Другого выхода нет (Чехов);

5) реляционные отношения между лицами и предметами: Правда светлее солнца (пословица); Москва больше Ленин­града; Ведь он Репетилова сын побочный (Салтыков-Щед­рин) и др.

Между языковыми и речевыми компонентами семантики ска­зуемого нет четкой демаркационной линии, так как общие значения действия и собственно признака являются результатом абстрагирования лексических значений предикатных слов.

Разнообразие категориального значения «признака» предмета обусловливает разнообразие вопросов к сказуемому, в которых отражается более дробная дифференциация самого общего зна­чения «признака» 2 . Универсальным вопросом к сказуемому, вы­ясняющим его семантику, является вопрос «Что говорится о предмете речи / мысли?». Более частные вопросы, отражающие более частные значения, уточняют общий вопрос «Что говорится о предмете речи / мысли?».

Что делает предмет? Ученик читает книгу.

Какой предмет? Книга интересная.

Каков предмет? Ученик аккуратен. Книга интересна.

Кто такой предмет? Этот ученик — отличник.

Что такое предмет? Книга — источник знаний.

При синтаксическом разборе вместо слова предмет вводим подлежащее: Что делает ученик? Какой ученик? Каков ученик? И т. д.

Признак предмета речи / мысли имеет модально-временной характер. Именно сказуемое выражает отношение сообщаемого к тому или иному плану действительности: то, о чем сообщает­ся, мыслится как реальное (в настоящем, прошедшем или бу­дущем времени) или как ирреальное, т. е. возможное, желаемое, должное или требуемое.

Подлежащее лишь называет предмет речи / мысли, а сказуе­мое характеризует его по действию, признаку и т. д. лексичес­ким значением предикатных слов.

Нередко характеристика предмета по действию очень выра­зительна. Дожди отслезились в начале ноября (Нагибин); По годам идешь, как вверх по лестнице — с каждой ступенькой все труднее. Тот зеленый новичок порхал и подпрыгивал, а начальник станции шествует,—усмехнулся Семенов (Санин); Строит, рушит, кроит и рвет, тихнет, кипит и пенится, гудит, говорит, молчит и ревет — юная армия: ленинцы (Маяковский).

Все компоненты семантики сказуемого тесно связаны между собой. От того, как они выражены, зависит тип ска­зуемого.

Классификация типов сказуемого

Для обозначения действия предмета используются спрягае­мые глагольные формы, для обозначения собственно признака — существительные, прилагательные и т. д. В конечном счете зна­чение определяет способ выражения сказуемого и его структуру.

Наиболее известны два варианта классификации типов ска­зуемого: семантическая и структурная. Эти классификации сов­мещают оба основания классификации, но различаются иерар­хией (порядком) выделения свойств.

В семантической классификации сказуемое делится на гла­гольное и именное. Глагольное сказуемое обозначает действие и состояние, именное — признак (свойство, квалификацию и т. д.).

Эта классификация сказуемого не зависит от свойств подлежащего, она определяется тем, что именно говорится о предмете речи: сообщается ли о его действии или о его признаке. Эти свойства сказуемого позволяют дифференцировать подлежа­щее— как деятеля или как носителя признака. Ср.: Октябрь сады задумчиво листает (Соколов).— Октябрь — один из осенних месяцев.

Значение и способ выражения тесно между собою связаны — они определяют друг друга.

В зависимости от способа выражения модально-временных значений сказуемое делится на простое, составное и сложное. Эту классификацию можно назвать «структурной», так как в ней на первом плане количественный состав сказуемого, характер составляющих его словоформ.

Основное отличие простого сказуемого от составного и слож­ного заключается в том, что в простом сказуемом все компо­ненты семантики выражены одним словом, а в составном и слож­ном — разными словами, модально-временные значения выра­жаются спрягаемыми глагольными формами (в том числе связ­ками), а категориальные и лексические значения — инфинити­вом (в глагольном сказуемом) и именной частью (в именном сказуемом). Ср.: Он учится. Он начал учиться. Он ученик. Он будет учителем.

Простое глагольное сказуемое. Простое гла­гольное сказуемое выражается глаголом в каком-либо наклонении: Я знаю Россию по песням (А. Прокофьев); Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким(Тургенев); Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат: пусть солдаты немного поспят (Фатьянов); Съездил бы в Холмск, поговорил. Заодно бы детей повидал (Проскурин).

Укажем некоторые особенности функционирования простого глагольного сказуемого:

1) Сказуемое, выраженное глаголом в форме сложного бу­дущего времени, является простым глагольным сказуемым: Будем жить нашей жизнью давнишней, будем радоваться и горевать и по-прежнему звезды, как вишни, за забором вселенной срывать (Светлов).

2) В состав простого глагольного сказуемого могут входить частицы было и бывало: Мы пошли было от озера, но тут я вспомнил про загадочные тропинки возле дороги и вернулся (Солоухин).

3) Простое глагольное сказуемое может быть выражено в форме междометных глаголов: толк, стук, трах, хвать, шмыг и др.: Мы сюда всем отрядом шасть! (Фадеев).

4) В состав сказуемого побудительных предложений могут быть включены частицы да, давай, пусть, смотри (в зна­чении частицы): Да приснятся тебе самые лучшие, самые кра­сивые сны (Чехов); Давайте вспомним все, что нам знакомо (Светлов); Сквозь кутерьму идущих лет давай с тобой докажем людям, что есть мечта и есть поэт! (Светлов). В значении частицы употребляется в разговорной речи и словоформа дайте: — А дайте я поеду на танке с вами (Твардовский).

5) В состав сказуемого могут входить частицы, вносящие дополнительные (иногда существенные) оттенки в его семан­тику: Степь будто раскололась от небесного грома (Паустов­ский).

6) Простое глагольное сказуемое может быть выражено фра­зеологизмами, главным структурным элементом которых являет­ся глагольная форма: прийти к убеждению, выйти из терпения, впасть в сомнение и т. п.: Ты имей в виду, палки нам в колеса вставляешь, вот чем ты занимаешься (Шолохов); Какой-то древний царь впалв страшное сомнение (Крылов).

Многочисленны сочетания с глагольным опорным словом, ко­торые не стали еще фразеологизмами, но уже утратили в разной мере «свободу сочетаемости»: вести беседу, устроить прием, дать руку, дать обещание, принять предложение, произвести впечатление и т. д. Синтаксическая квалификация их может быть двоякой: а) они могут рассматриваться как сказуемое (осо­бенно, если сочетание легко заменить одним словом) и б) в них может быть выделен второстепенный член. Ср.: Она принялапредложение и мы пошли гулять.— Она приняла предложение, и мы вскоре поженились.

В предложениях с однородными сказуемыми может быть вы­ражена последовательность действий, их чередование и т. д. иногда лишь лексическими значениями глаголов-сказуемых: А гордый стих и в скромном переводе служил и служит правде и свободе (Маршак); Скоро снег просядет, побуреет и сойдет (Нилин). Эти отношения могут быть не только между сказуемыми, но и между частями сказуемых: Степь стала желтеть, потомрозоветь на востоке (Лидин).

Составное глагольное сказуемое. Составное глагольное сказуемое имеет две части: вспомогательную и ос­новную: И в обед, устроившись под елкой, начинает паренек писать о звенящих проводах над Волгой (Яшин). Начинает — вспомогательная часть, писать — основная часть сказуемого.

Основная часть составного глагольного сказуемого всегда состоит из инфинитива, выражающего речевое (лексическое) значение сказуемого. Вспомогательная часть включает слова, дополняющие речевое значение сказуемого и выражающие мо­дально-временные значения сказуемого. Таким образом, вспомога­тельная часть несет на себе двойную нагрузку.

Речевое значение вспомогательной части включает:

а) указание на начало, конец, продолжение действия: начать, стать, кончить, остаться, продолжать, перестать, прекра­тить и под. Такие глаголы называются фазовыми. Эталонами фазовых глаголов являются начать, кончить, продолжить. На­пример: В севастопольской тюрьме Грин впервые начал писать (Паустовский); Мальчишки продолжали гонять мяч (Паустов­ский); Даже мальчишки перестали верить моряцким басням о бутылках, залитых воском и выброшенных на песок прибоем (Паустовский).

б) указание на необходимость, желательность и возможность действия: мочь, хотеть, желать, намереваться, решать, пред­полагать, рассчитывать, стараться и т. д. Такие глаголы называются модальными. Эталонами модальных глаголов являются мочь и хотеть: . Нина мраморной красою затмить соседку не могла (Пушкин); Хотел писать, но труд упорный ему был тошен (Пушкин); Я болтал и старался (= хотел. – В. Б.) всячески показать, что мне весело (Паустовский).

К составным глагольным сказуемым этого типа относятся сказуемые, вспомогательная часть которых включает фразеоло­гизмы с опорным глагольным словом: горю желанием (= хочу) учиться; сделал усилие (= хотел) подняться; изъявил желание (== согласился) работать; имел намерение (= хотел, собирался) уехать и под.: Он не имел права (= не мог) рисковать и поэтому шел осторожно, избегая открытых мест (Б. Васильев); Любой из нас имеет основанье (= может) добавить, беспристрастие храня, в чужую скорбь свое негодованье, в чужое тленье своего огня! (Мартынов).

Входя в состав сказуемого, инфинитив в таких конструкциях сохраняет и определительное значение : намерения (какого?) жениться; права (какого?) рисковать и т. д.;

в) эмоциональную оценку действия: любить, бояться, стра­шиться и т. д.: Андерсен любил придумывать свои сказки в лесах (Паустовский); Я страшился заглянуть в себя. стра­шился отдать себе ответ в чем бы то ни было (Тургенев).

Составное именное сказуемое. Составное имен­ное сказуемое более разнообразно, чем составное глагольное, по составу и значению как основной части, так и вспомогательной.

Вспомогательная часть. Вспомогательная часть включает:

а) глагол-связку быть, выражающую только модально-вре­менные значения: Высочайший патриотизм — страстное жела­ние блага родине (Чернышевский); Слово — одежда всех фактов, всех мыслей (Горький); Правда светлее солнца (пословица); Стол уже был накрыт на веранде с цветными стеклами, отчего сахар в сахарнице был зеленый, огурцы красные, хлеб пожелтел. (Кочетов).

В настоящем времени связка обычно отсутствует («нуле­вая форма связки»). Употребление связки есть для указания настоящего времени имеет стилистическую окраску: Всякое про­тиворечие есть источник смешного и комического (Белин­ский); Речь человеческая есть завершение сложного духовного и физического процесса (А. Н. Толстой).

В разговорной речи (встречаются и в других стилях) очень употребительны конструкции типа Жизнь есть жизнь, которые сроятся по устойчивой схеме, но характеризуются относитель­ной свободой лексического наполнения. Известно, что из Ниццы А. Чехов прислал указание заменить большой монолог Андрея о жене предложением «Жена есть жена». «В этой короткой фразе,— писал А. Чехов,— если вдуматься в нее поглуб­же, заключается все, что было сказано в длинном, в две стра­ницы, монологе». Ср. также: Стихикак будто и стихи, да правды ни словечка (Твардовский); Чистоту, простоту мы у древних берем, саги, сказки из прошлого тащим потому, что доброостается добром в прошлом, будущем и настоящем (Высоцкий).

Именная часть. Внимание к именному типу предложения, к именному сказуемому, к именной части сказуемого не случайно. : Предикативность как основное свойство предложения связыва­лась обычно с глагольными предложениями, а в русском языке количество именных предложений огромно. Как показывают иссле­дования последних лет, богаты и разнообразны схемы именных предложений, специфичны оттенки в языковой и речевой семан­тике, выражаемые с помощью разнообразных схем.

Наиболее распространены следующие способы выражения именной части сказуемого: прилагательное, существительное, краткое страдательное причастие, цельные словосочетания и фра­зеологизмы: Жизнь превосходна, полна увлекательных задач и целей (Серебрякова); Народная дружба и братство дороже всякого богатства (пословица): Чем продолжительней мол­чанье, тем удивительнее речь (Н. Ушаков); Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету! (Горький); Речушка была тихая, с ленивым течением и густыми зарослями по берегам (Паус­товский); Этот очерк написан в мезонине деревенского дома (Паустовский); Снега были необъятные, белые, исполосованные грязными плетями дорог (Симонов); А когда-то он ей казался героем, рыцарем без страха и упрека (Н. Островский); Игорь — тепличное растение, а Колька чист и свеж, как полевой цветок (Панова).

Выделим следующие вопросы: каковы оттенки в значении краткой и полной формы прилагательных? Чем отличаются им. и тв. п. существительных и прилагательных в составе именной части?

Исследователи отмечают распространение в функции сказуе­мого полной формы прилагательного, вследствие чего краткой форме пришлось потесниться. И вообще краткая форма прила­гательного в русском языке, как и во многих других славян­ских языках, уступает место полной. У кратких форм, сохра­няющихся в функции сказуемого, развивается временное значе­ние: они выражают не постоянный, а временно присущий пред­мету признак. Наиболее сблизились в этом отношении с глаголь­ными формами краткие прилагательные рад, готов, должен и под., которые утратили соотносительные полные и, несмотря на свою малочисленность, используются в речи довольно часто.

Краткие формы прилагательных, сохраняющие связь с соотно­сительными полными, обозначают не признак, а точнее «качест­венное состояние, протекающее или возникающее во времени», а полные формы прилагательных обозначают постоянный признак, т. е. признак . Так, в следующих пред­ложениях краткие формы могут быть заменены полными и, наоборот, без существенных изменений в лексическом значении, но с некоторыми оттенками в характере временной отнесенности признака: . Он хорошо сложен и крепок, и красив старинной рус­ской красотой (Фадеев); Отцы ваши многое сделали для того, чтобы она (жизнь. — В. Б.) была красивой и полной (Пол­торацкий).

В некоторых случаях краткие и полные формы, несмотря на сохранение соотносительности, расходятся в лексических значениях. Ср.: Девушка очень хороша и Девушка очень хорошая.

По наблюдениям В. И. Чернова, «в плане настоящего време­ни, при нулевой связке, употребляются только краткие формы и полные формы именительного падежа (Озеро глубоко, Озеро глубокое); в иных модально-временных планах, при выраженной отвлеченной связке, используется, кроме того, полная форма творительного падежа (Озеро было глубоко, Озеро было глубокое, Озеро было глубоким); эта форма является почти единственно возможной или не знает конкуренции в конструкциях с полу­знаменательными связочными глаголами и в построениях с инфи­нитивом любого связочного глагола (Озеро стало глубоким; Озеро казалось глубоким; Здесь озеро может быть глубоким), в конструкциях же с знаменательными связками господствуют пол­ные формы именительного падежа (Он пришел усталый)» .

Внимание исследователей привлекло и употребление им. и тв. падежей существительного в именной части сказуемого . В пред­ложениях с нулевой формой связки существительное имеет форму именительного падежа: Мой брат — учитель, в предложениях со вспомогательными глаголами «наряду с исторически исконной формой именительного падежа существительного грамматически регулярно функционирует форма творительного падежа» 3 . На­пример: Грин был суровый сказочник и поэт морских лагун и портов. Грин провел почти всю жизнь в ночлежных домах, в грошовом и непосильном труде, в нищете и недоедании. Он был матросом, грузчиком, нищим, банщиком, золотоискате­лем, но прежде всего неудачником (Паустовский). В какой-то мере им. п. обозначает признак более постоянный, чем тв. п., но это различие не всегда четко осознается и сохраняется. Ср.: Грин был не только великолепным пейзажистом и масте­ром сюжета, но был еще и очень тонким психологом (Паус­товский).

Сложное сказуемое. Сложное сказуемое представляет собой осложненное простое или (чаще) составное сказуемое. Основные схемы предложений со сложным сказуемым:

1. «Подл. + краткое прил. + (связка) + инфинитив»: На­стоящая музыка способна выражать только большие гуман­ные чувства, только передовые гуманные цели (Шостакович); Наше сердце, полное любовью, мы готовы Родине отдать (Ко­лычев); Я должен был только передать вам письмо (Паус­товский).

2) «Подл. + краткое прил. + (связка) + быть + имя»: Ре­бенок должен быть ребенком (Сухомлинский).

3. «Подл. + спрягаемый глагол + быть + имя»: Я смеш­ным быть не хочу, прежде всего не хочу быть смешным (Досто­евский); Я тоже хочу быть вашим другом (Куприн); Да разве ты можешь быть другим! (Кетлинская); Одиноким же никто из нас быть не может (Л. Толстой); Ты стараешься быть порядочным для себя (Тендряков); Этот человек мог бы быть моим сыном (Чаковский).

1. «Кат. состояния + (связка) + инфинитив»: Хорошо было, зарывшись в теплое сено, слушать звуки этой ночи (Паустов­ский); Надо и знать, и любить, и беречь свою землю (Песков); Учиться можно и нужно на протяжении всей жизни (Лещинский); Надо всю жизнь учиться, учиться и учиться у жизни, у науки, думать и анализировать (В. А. Обручев).

2. «Кат. состояния + (связка) + быть + имя»: В наши дни нельзя быть энциклопедистом (Брюсов); Важно быть убежден­ным в красоте и величии того, что преподаешь. В его непре­рекаемой важности (Грекова).

Именной или глагольный тип сложного сказуемого определя­ется по последнему компоненту: если это инфинитив, сказуемое квалифицируется как сложное глагольное, если имя, то как сложное именное. В предложении Педагог должен быть щедр, без оглядки тратить себя, время, душу (Грекова) первое сказуе­мое — именное, второе — глагольное.

Модально-временные значения выражаются спрягаемыми гла­голами (в настоящем времени они могут отсутствовать). Имен­ная часть в первом компоненте (в составном именном сказуе­мом) двусоставных предложений может быть выражена крат­кими прилагательными рад, готов, способен, намерен, должен и др., а в односоставных предложениях — словами категории состояния с модальным (надо, необходимо, нельзя, можно и под.) или эмоционально-оценочным значением (хорошо, приятно, ве­село и под.). Основная часть сложного именного сказуемого подключается к первому компоненту с помощью инфинитива быть или других глаголов со значением бытия, существования, а также связочных глаголов (служить, показаться, стать и др.): У муз Валя готова была служить и судомойкой (Эренбург); Они все настоящие люди, и ты теперь же можешь стать настоящим человеком (Гранин); Я боюсь показаться нескромным (Куприн) .

Виноградов В. В. Проблема сказуемости как основы предложении и углубление противоречий в понимании других членов предложения // Виноградов В. В. Из истории изучения русского синтаксиса. М., 1958. С. 284–295.

Видео:Словосочетания: согласование, управление, примыканиеСкачать

Словосочетания или правила сочетания слов? Текст научной статьи по специальности « Языкознание и литературоведение»

Видео:Русский язык. Словосочетание. Виды словосочетаний.Скачать

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Фоменко Ю. В.

Представлены доказательства того, что синтаксическое словосочетание не является единицей (знаком) языка . Единица языка обладает признаками субстанциональности, дискретности, линейности, неоднородности, иерархичности, условности, системности, воспроизводимости, исчислимости, цельности, двусторонности, номинативности и самостоятельности, причем важнейшими являются признаки воспроизводимости и номинативности, а также цельности и самостоятельности. Всеми этими признаками словосочетание не обладает и поэтому не является единицей языка. Словосочетание это речевая реализация валентности слов. Синтаксис должен изучать не словосочетания , а правила (законы) сочетания слов.

Видео:Русский язык 8 класс (Урок№9 - Словосочетание как единица синтаксиса. Виды словосочетаний.)Скачать

Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведению , автор научной работы — Фоменко Ю. В.

Видео:Русский язык 3 класс (Урок№17 - Слово и словосочетание.)Скачать

Word Combinations or Combinations of Words?

The article proves the fact that a syntactical word combination can not be treated as a linguistic unit . A linguistic unit is characterized by the following descriptors: substantiality, discreteness, linearity, heterogeneity, hierarchy, conventionality, systemacy, repeatability, countability, wholeness, nominativity and independence; the most important here are repeatability and nominativity, also wholeness and independence. A word combination does not possess all these features, thus it can not be treated as a unit of the language. A word combination is a speech implementation of word valence . Syntax is to study not word combinations , but the ways (rules) the words collocate.

Видео:Поиски минимальной синтаксической единицы. Часть 1. Словосочетание или?..Скачать

Текст научной работы на тему «Словосочетания или правила сочетания слов?»

Вестн. Ом. ун-та. 2012. № 3. С. 277-282.

УДК 811.161.1’36 Ю.В. Фоменко

ИЛИ ПРАВИЛА СОЧЕТАНИЯ СЛОВ?

Представлены доказательства того, что синтаксическое словосочетание не является единицей (знаком) языка. Единица языка обладает признаками субстанциональности, дискретности, линейности, неоднородности, иерархичности, условности, системности, воспроизводимости, исчислимости, цельности, двусторонности, номина-тивности и самостоятельности, причем важнейшими являются признаки воспроизводимости и номинативности, а также цельности и самостоятельности. Всеми этими признаками словосочетание не обладает и поэтому не является единицей языка. Словосочетание — это речевая реализация валентности слов. Синтаксис должен изучать не словосочетания, а правила (законы) сочетания слов.

Ключевые слова: словосочетания, правила сочетания слов, валентность, единица (знак) языка.

Как известно, грамматика делится на две части — морфологию (грамматику слова) и синтаксис (грамматику предложения). Объект синтаксиса — предложение. Этот взгляд идет из глубины веков, из античной грамматики. По определению Дионисия Фракийского, «речь есть соединение слов, выражающее законченную мысль» [1, с. 117]. Аполлоний Дискол главной задачей синтаксиса считает «сочетание отдельных слов в цельную речь», «законы всякого рода сочетания слов» [2, с. 60]. То же понимание объекта синтаксиса мы найдем у Л. Зизания, М. Смотрицкого, М.В. Ломоносова, Н. Курганова, А.А. Барсова, в «Российской грамматике. » 1802 г., у Н.М. Кошанского, Н.И. Греча, А.Х. Востокова, И.И. Давыдова, Ф.И. Буслаева, А.А. Потебни, Д.Н. Овсянико-Куликовского,

A.А. Шахматова, И.И. Мещанинова, Р.И. Аванесова, В.Н. Сидорова, С.И. Абакумова, А.И. Смирницкого, Т.П. Ломтева, А.Н. Гвоздева,

B.М. Солнцева, В.А. Звегинцева, И.П. Распопова, Е.С. Скобликовой, В.Н. Мигирика, А.И. Моисеева, В.В. Белого, П.С. Кузнецова, А.А. Холодо-вича, М.М. Михайлова, Н.М. Александрова, Н.С. Дмитриевой, А.С. Попова, Ю.С. Маслова, Л.С. Бархударова, Б.И. Косовского, Т.В. Булыгиной, Е.Б. Артеменко, Ю.В. Фоменко, Д.Н. Шмелева, Е.В. Клобукова, М.И. Задорожного, Н.С. Валгиной, А.Е. Супруна, Б.И. Осипова, А.М. Ломова, В.Б. Касевича и мн. др.

Эту традицию в 1954 г. попытался прервать В.В. Виноградов, который в «Грамматике русского языка» [3, с. 10] написал: «Изучая правила сочетаемости слов и форм слов, синтаксис, естественно, прежде всего обращается к тем грамматическим единствам, которые, возникая из сочетания слов по законам или правилам данного языка, выражают в составе предложения единые, хотя и расчлененные значения. Такого рода грамматические единства, словосочетания, состоящие . не менее чем из двух полнозначных слов, являются строительным материалом для предложения. Словосочетания только в составе предложения и через предложение входят в систему коммуникативных средств языка. Но рассматриваемые вне предложения, как строительный материал для него, словосочетания так же, как и слова, относятся к области номинативных средств языка.». Этот пассаж не выдерживает никакой критики. Как понять утверждение, что словосочетание возникает из сочетания слов по законам или (?) правилам данного языка? Возникает где, когда, почему? Какая разница между сочетаем слов и словосочетанием? Как сочетание слов превращается © Ю.В. Фоменко, 2012

в словосочетание? Если словосочетание «возникает», то, значит, оно превращается в устойчивую единицу, входит в язык и становится его знаком. Но ведь, как пишут во всех книгах, статьях и учебниках, синтаксическое словосочетание является свободным, производимым, продуктивным, окказиональным, авторским. Значит, оно является не единицей языка, а свободной комбинацией единиц — слов. Единицей языка является словосочетание фразеологическое — словосочетание связанное, несвободное, воспроизводимое, непродуктивное, узуальное, языковое.

Словосочетание, по мнению В.В. Виноградова, состоит из двух, трех, нескольких, многих слов. Можно ли это показать и доказать? Синтаксические словосочетания, состоящие из двух, трех, четырех, бесконечно большого числа слов, не зафиксированы в языковой памяти людей. В соответствии с этим нет и не может быть словарей словосочетаний. Где границы словосочетания? Они не определены и не могут быть определены. Иначе говоря, нет правил определения их границ, нет демаркационных линий между ними. Например, Н.Ю. Шведова оперирует словосочетанием «мечтать согреться остатками спитого чая из жестяной кружки с помятым боком». Можно ли утверждать, что перед нами — одно словосочетание с объективно данными границами (объемом)? Или несколько («мечтать согреться остатками спитого чая» и «жестяная кружка с помятым боком»; или: «мечтать согреться», «остатки спитого чая», «жестяная кружка», «помятый бок» и т. д.)? Слова и фразеологизмы, являющиеся единицами языка, имеют четкие, объективные границы.

Если словосочетания возникают в предложении, то они не могут быть для него строительным материалом (т. е. предшествовать ему). Если они являются строительным материалом для предложения, то они не возникают, а существуют (в языке).

Словосочетание, по мнению В.В. Виноградова, выполняет и коммуникативную, и номинативную функции. Но если словосочетание — элемент предложения, то оно не может выполнять коммуникативную функцию, свойственную лишь предложению в целом. С другой стороны, если словосочетание состоит из слов, каждое из которых выполняет номинативную функцию, то всему словосочетанию номинативная функция не свойственна (не свойственна цельность номинации).

В.В. Виноградов, далее, утверждает, что словосочетания выражают (имеют) «единые, хотя и расчлененные значения». Если перед нами свободные словосочетания, состоящие из нескольких самостоятельных, полнозначных слов, то каждое из этих слов имеет (и всегда сохраняет) свое значение, и их свободное сочетание назвать «единым значени-

ем» нельзя. Самое же главное — это то, что

В.В. Виноградов сам признает: синтаксис «изучает правила сочетаемости слов и форм слов». Если это так (а это так), то все остальные рассуждения В.В. Виноградова о словосочетании оказываются ошибочными и должны быть отброшены.

Казалось бы, все ясно. Но недавно К.Я. Сигал [4] сделал новую попытку защитить гипотезу В.В. Виноградова. Попытку, естественно, неудавшуюся. Рассмотрим все возможные аргументы и контраргументы (в добавление к тому, что мы уже сказали).

Итак, является ли синтаксическое словосочетание единицей (знаком) языка? Если оно подходит под определение знака и обладает всеми его признаками, то является. В противном случае — нет.

Вспомним определение знака: «Знак

языковой — материально-идеальное образование (двусторонняя единица языка), репрезентирующее предмет, свойство, отношение действительности; в своей совокупности З. я. образуют особого рода знаковую систему — язык. З. я. представляет единство определ. мыслит. содержания (означаемого) и цепочки фонематически расчлененных звуков (означающего). Две стороны З. я., будучи поставлены в отношение постоянной опосредованной сознанием связи, составляют устойчивое единство, к-рое посредством чувственно воспринимаемой формы знака, т. е. его материального носителя, репрезентирует социально приданное ему значение; только в единстве и взаимосвязи двух сторон З. я. сознанием “схватывается”, а знаком обозначается и выражается опре-дел. “кусочек действительности”, вычлененные факты и события» [5, с. 167].

Можно ли подвести синтаксическое (свободное, продуктивное, производимое, окказиональное, авторское) словосочетание под это определение? Легко понять, что нет. Под это определение подходит только слово (и фразеологизм).

Перейдем к анализу различительных признаков единицы языка и проверке того, свойственны ли они синтаксическому словосочетанию. К числу различительных признаков единицы (знака) языка относят субстанциональность (материальность), дискретность (прерывность, членораздельность, вы-делимость, непересекаемость), линейность (протяженность), неоднородность (разнока-чественность), иерархичность (предполагающую вхождение менее сложных языковых элементов в состав более сложных), условность (произвольность, немотивирован-ность), системность (т. е. вхождение в ту или иную систему), воспроизводимость (которая означает регулярное использование элемента как готового, заранее данного образования), исчислимость (т. е. способность быть подвергнутым счету), цельность (неделимость), двусторонность (которая означает

наличие у слова формы и содержания, внешней и внутренней сторон), номинатив-ность (т. е. способность обозначать, называть отдельные объекты) и самостоятельность (т. е. способность самостоятельно употребляться в естественной речи) [6,

с. 100-103; 7, с. 62; 8, с. 35; 9, с. 115; 1016]. Важнейшими признаками единицы (знака) языка являются воспроизводимость и номинативность, а также цельность и самостоятельность. Обладает ли этими признаками синтаксическое словосочетание? Нет, не обладает.

Известно, что единица языка (как и весь язык в целом) хранится в памяти людей и регулярно используется в речи как нечто готовое, заранее данное. Иначе говоря, она обладает признаком воспроизводимости. Если мы примем гипотезу о том, что синтаксическое словосочетание является единицей языка, то мы должны будем приписать ему признак воспроизводимости, т. е. утверждать, что разнообразные комбинации слов (купил костюм, новый костюм, купил новый костюм, купил новый серый костюм, вчера купил новый серый костюм, вчера наконец купил новый серый костюм и т. д. до бесконечности) не появляются в речи, в процессе порождения фразы, а заранее даны в языке (входят в язык, являются его единицами, знаками). Следовательно, человек усваивает и хранит в своей памяти не слова (купить, костюм, новый, серый, вчера, наконец и т. д.), а их разнообразные комбинации. Но эта гипотеза не находит ни эмпирического, ни логического подтверждения. Непосредственный речевой опыт каждого говорящего, данные нейрофизиологии и экспериментальной психологии показывают, что язык записан в сознании человека как некоторая совокупность слов. Именно слово используется говорящим как единица наименования и как строительный материал для предложения [7, с. 184; 17, с. 15; 18, с. 302]. Что касается словосочетания, то оно не записано в памяти, не входит в язык, а возникает в речи в качестве фрагмента фразы, не имеющего самостоятельного бытия, т. е. не обладает признаком воспроизводимости [19, с. 22; 20, с. 73; 21, с. 78]. Признаком воспроизводимости обладает фразеологическое (несвободное, связанное, устойчивое, узуальное, языковое) словосочетание. Ср.: закинуть (забросить) + удочку — закинуть удочку. Если мы припишем признак воспроизводимости (и номи-нативности) синтаксическому словосочетанию, то отождествим его со словосочетанием фразеологическим, придем к абсурдному выводу, что свободных словосочетаний не существует вообще, свобода речепроизводства отсутствует.

Члены синтаксического словосочетания (говоря так, мы должны понимать, что этот оборот провоцирует взгляд на свободное

словосочетание как на нечто цельное, неразложимое) находятся в отношениях свободного выбора. Появление или непоявление при первом слове второго (третьего, четвертого и т. д.) определяется не законами языка, а волей говорящего, его коммуникативными намерениями. Например, появление после слова купил слова костюм, или пальто, или портфель, или какого-либо другого слова обусловливается не принудительной связью слова костюм со словом купил, а реальной ситуацией, волей и коммуникативными намерениями говорящего.

Иногда говорят, что если словосочетание не воспроизводится с точки зрения его лексического состава, то оно воспроизводится с точки зрения его «модели». «Воспроизводится модель словосочетания». Однако, во-первых, конкретную фразу нельзя построить из абстрактных моделей. Единица должна иметь (имеет) субстанциональную природу. Во-вторых, когда говорят о воспроизводимости единицы языка, то имеют в виду единицу в целом, а не ту или иную ее сторону (например, план выражения или план содержания). Слово (и фразеологизм) как единица языка употребляется (используется) в единстве его формы и содержания. Никто не утверждает, что фраза строится из «моделей» слов, которые позднее наполняются конкретным материалом. В-третьих, понятие «модель словосочетания» требует обсуждения и подтверждения. Есть основания считать, что «модель словосочетания» -это менее точное название валентности (сочетательного потенциала) слов, вошедших в непосредственную связь. Когда, например, говорят о модели «прилагательное + существительное», то имеют в виду способность прилагательного сочетаться с существительным и способность существительного сочетаться с прилагательным (способность, отражающую реальную способность предметов, свойств и действий вступать во взаимоотношения друг с другом). Самое же главное — это то, что понятие «модель словосочетания» (например, модель «прилагательное + существительное») наталкивает на мысль о принудительности связи прилагательного с существительным и существительного с прилагательным, тогда как на самом деле такой принудительности нет: существительное в речи может сочетаться, а может и не сочетаться с прилагательным, а прилагательное может сочетаться, а может и не сочетаться с существительным. Напр.: Я купил серый костюм — Я купил костюм. Таким образом, выражение «Воспроизводится модель словосочетания» есть основания считать неверным. Говорящий оперирует не «моделями словосочетаний», а двусторонними единицами языка — словами (и фразеологизмами), имеющими тот или иной сочетательный потенциал (валентность).

Вспомним, наконец, что сторонники гипо-

тезы В. В. Виноградова оперируют понятиями «простых», «сложных» и «комбинированных» словосочетаний. «Комбинирован-

ные» словосочетания включают (могут включать) в свой состав любое число слов: четыре, пять, десять и т. д. Вспомним забавное словосочетание Н.Ю. Шведовой — «мечтать согреться остатками спитого чая из жестяной кружки с помятым боком». Если это словосочетание, то, следовательно, особая единица языка!

Обычно номинативисты говорят о «моделях» простых словосочетаний. Но, по логике вещей, нужно говорить и о «моделях» сложных и комбинированных словосочетаний. С другой стороны, даже самый смелый человек не рискнет утверждать, что в языке существует, например, модель словосочетания «мечтать согреться остатками спитого чая из жестяной кружки с помятым боком»! Эту модель нам пришлось бы представить следующим образом: «глагол + инфинитив + существительное +прилагательное + существительное + из + прилагательное + существительное + с + причастие + существительное»! Эта «модель» тоже хранится в памяти носителей языка?

Единица любого множества, в том числе и языка, характеризуется признаком цельности (неделимости): она не допускает разложения на части без потери данного качества. Например, разложение на части слова как номинативной единицы языка приводит к потере признака номинативности, разложение на части морфемы как значимого элемента (субъединицы) языка приводит к утрате признака двусторонности (се-мантичности). Словосочетание признаком цельности не обладает: оно допускает разложение на части без потери данного качества. Это объясняется именно тем, что словосочетание представляет собой свободную комбинацию слов. Признак раздельности проявляется в словосочетании на семантическом, фонетическом, морфологическом и синтаксическом уровнях.

Если фразеологизм (сращение и единство) выражает одно понятие (имеет одно значение), то синтаксическое словосочетание — несколько, а именно столько, сколько в нем полнозначных слов. Иначе говоря, синтаксическое словосочетание, в отличие от слова и фразеологизма, не имеет логического (и — соответственно — предметного) коррелята [18, с. 385]. Каждый компонент словосочетания (каждое полнозначное слово) имеет самостоятельное лексическое значение и обозначает отдельную реалию, т. е. выполняет номинативную функцию. Это становится особенно очевидным при сравнении омонимических синтаксического и фразеологического словосочетаний. Напр.: закинул (забросил) + удочку — закинул удочку. Если фразеологизм закинул удочку имеет одно значение («осторожно попытаться

разузнать что-либо») и обозначает одну реалию, то в свободном словосочетании закинул удочку мы имеем дело с двумя значениями («забросить» и «рыболовная снасть -гибкая длинная палка, к которой прикреплена леса с крючком»), которые отражают две реалии (действие и предмет). Фразеологическое словосочетание — одна номинативная единица, синтаксическое — две (или несколько, много). Цельность номинации -обязательное свойство номинативной единицы [22, с. 503] — ему не свойственна.

Семантическая раздельность словосочетания влечет за собой фонетическую, морфологическую и синтаксическую раздельность.

Каждый компонент словосочетания имеет собственное ударение и подчиняется закону конца слова.

Синтаксическое словосочетание характеризуется морфологической раздельностью (раздельнооформленностью). Каждый компонент словосочетания имеет собственную грамматическую форму и собственные грамматические значения, выражаемые этой формой.

Наконец, синтаксическое словосочетание не имеет синтаксической цельности. Членом предложения является не словосочетание в целом, а каждый его компонент (каждое слово) в отдельности. Например, словосочетание купил новый костюм состоит из трех слов (словоформ), каждое из которых выполняет синтаксическую функцию, является самостоятельным членом предложения (если только это словосочетание извлечено из предложения Я купил новый костюм): словоформа купил выполняет функцию сказуемого, словоформа новый — функцию определения, а словоформа костюм — функцию прямого дополнения. Что же касается этого словосочетания в целом, то оно не является особым членом предложения. Вообще словосочетание точнее определять не как сочетание слов (или словоформ, или слов и словоформ), а как сочетание членов предложения, о чем уже писали некоторые исследователи [21, с. 73, 78; 23, с. 45].

Отсутствие признака цельности у словосочетания проявляется также в том, что каждый его компонент одновременно может быть (и очень часто бывает) компонентом другого словосочетания, т. е. в речи регулярно наблюдается наложение словосочетаний. Например, в фразе Купил новый костюм слово костюм одновременно является компонентом двух словосочетаний -купил костюм и новый костюм. Единицам языка это не свойственно. Это свойственно предложенческой цепочке (дереву), члены которой могут быть одновременно связаны не с одним, а с несколькими другими членами (звеньями).

Если бы словосочетания были единицами языка и предложения (высказывания)

строились бы из словосочетаний, то самостоятельными членами предложения были бы не слова, а словосочетания. Однако многие предложения, прежде всего нечленимые и однословные, никак не могут быть представлены как построенные из словосочетаний и только из словосочетаний. Нельзя согласиться и с мнением некоторых языковедов (Н.Д. Арутюновой и В. А. Белошапко-вой), утверждающих, что предложения строятся из слов и синтаксических словосочетаний. Каждое самостоятельное слово входит в предложение само по себе, а не через посредство словосочетания.

Отсутствие у словосочетания признака цельности (неделимости) становится еще более очевидным, если мы обратимся не к простым (двусловным), а к сложным и комбинированным (многословным) словосочетаниям.

Порядок фонем в морфеме и порядок морфем в лексеме — фиксированные. Это единицы языка (морфема — субъединица). Порядок же слов в словосочетании — свободный. Более того. Компоненты словосочетания могут размещаться в разных точках пространства предложения и разделяться другими словоформами. Если бы словосочетание было единицей, этого не могло бы быть. Впрочем, говорить о порядке слов в словосочетании неправильно. Нужно говорить о порядке слов в предложении (высказывании): высказывание строится из слов -следовательно, о порядке слов нужно говорить по отношению к высказыванию.

Словосочетание так относится к слову, как слог — к звуку. Как слог (звукосочетание) не является самостоятельной единицей по отношению к звуку, так словосочетание не является самостоятельной единицей по отношению к слову, «так как переход от единицы одного уровня к единице другого уровня сопряжен с изменением качества» [24, с. 71]. «Такие единицы, как слог, основа, словосочетание, “состоят из” единиц соответствующих уровней, но они не обладают качественно новыми свойствами, необходимыми для квалификации их как единиц другого уровня.» [25, с. 16]; (см. также: [26, с. 224; 27, с. 138]). «Что касается отличий слова от словосочетания, то здесь имеется лишь наращение количества без перехода количества в новое качество. Синтаксическое качество связано с предикативностью» [24, с. 71].

С содержательной и формальной раздельностью синтаксического словосочетания связана непредсказуемость его второго (последующего) компонента: если в фразеологических словосочетаниях предсказуемость второго компонента равна 100 % (напр.: притча + во языцех) или приближается к этой цифре, то в синтаксических словосочетаниях предсказуемость второго компонента равна 0 % (напр.: вижу + 1, 2, 3 . п) или приближается к этой цифре [28,

с. 95]. Иначе говоря, между компонентами синтаксического словосочетания имеют место отношения свободного выбора, в связи с чем синтаксические словосочетания нередко называют свободными (или продуктивными).

Словосочетание, далее, не является особой единицей наименования. Номинативную функцию выполняет не все свободное словосочетание в целом, а его компоненты -слова, связь которых отражает реальную связь реальных предметов, например хлеб + съел. Нет предмета, который бы соответствовал этой паре слов. Есть предмет, обозначаемый словом хлеб, и действие, обозначаемое словом съел. Иначе говоря, свободному словосочетанию, как мы уже сказали, не свойственна цельность номинации. Цельность номинации характеризует лишь фразеологическое словосочетание (сращение и единство), например, собаку съел (знаток). Хлеб съел — две номинативные единицы, собаку съел — одна.

Гипотеза номинативности синтаксического словосочетания противоречит пониманию слова как номинативной единицы языка, служащей строительным материалом для предложения, понятию фразеологизма, учению об уровнях языка и о членах предложения, теории валентности и т. д., т. е. не вписывается в широкий контекст современного языкознания и свидетельствует о методологической несостоятельности ее сторонников. Не случайно эти люди обращаются к идеологическим аргументам: «Можно ли опровергнуть советское учение о словосочетании?» — гневно вопрошали С.Г. Термина-сова и Н.Б. Гвишиани [29], откликаясь на мою статью «Является ли словосочетание единицей языка?».

Подведем итог. Синтаксическое словосочетание не является единицей языка. Это фрагмент высказывания, это сочетание членов предложения, извлеченное из предложения с целью изучения сочетательной способности слов (валентности). Словосочетание — это реализация категориальной (грамматической) и индивидуальной (лексической) валентности слов (коллигации и кол-локации). Синтаксис должен изучать не словосочетания, а правила сочетания слов.

[1] Античные теории языка и стиля. М. ; Л., 1936.

[2] Добиаш А. Синтаксис Аполлония. Киев, 1882.

[3] Грамматика русского языка. М., 1954. Т. II. Ч. 1.

[4] Сигал К. Я. Словосочетание как лингвистическая и психолингвистическая единица. М., 2010.

[5] Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

[6] Соссюр Ф. де. Курс обшей лингвистики // Труды по языкознанию. М., 1977.

[7] Солнцев В. М. Язык как системно-структурное образование. 2-е изд., доп. М., 1977.

[8] Смирницкий А. И. Лексикология английского языка. М., 1956.

[9] Моисеев А. И. Интеграция языковых единиц // ЭШсНа гоББюа роБпап1епБ1а. Y§zykoznawstwo. Ро2пап’, 1973.

[10] Фоменко Ю. В. Является ли словосочетание единицей языка? // Филол. науки. 1975. № 6.

[11] Фоменко Ю. В. К вопросу о единице языка // Изв. СО АН СССР. 1979. № 11. (Сер. обществ. наук. Вып. 3).

[12] Фоменко Ю. В. К спорам о предмете синтаксиса // Предложение в русском языке. Структура, семантика, функционирование : сб. науч. тр. Омск, 1985.

[13] Фоменко Ю. В. Язык и речь : учеб. пос. Новосибирск, 1990.

[14] Фоменко Ю. В. Трудные и спорные вопросы синтаксиса современного русского языка : учеб. пос. Новосибирск, 1997.

[15] Фоменко Ю. В. Знаковая теория на страницах «Лингвистического энциклопедического словаря» // Агб рЫ!о!од1оа. Рассуждения о языке и тексте : межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск, 2008.

[16] Фоменко Ю. В. Мифы современной лингвистики. Новосибирск, 2010.

[17] Жинкин Н. И. Интеллект, язык и речь // Нарушение речи у дошкольников. М., 1972.

[18] Русский язык : энциклопедия. М., 1979.

[19] Смирницкий А. И. Объективность существования языка. М., 1954.

[20] Медникова Э. М. Значение слова и методы его описания: (на материале соврем. англ. яз.). М., 1974.

[21] Дмитриева Н. С. К вопросу о природе словосочетания как синтаксической единицы языка // Вопросы современного русского литературного языка и методики преподавания его в школе. Свердловск, 1963.

[22] Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

[23] Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка: синтаксис. М., 1981.

[24] Клобуков Е. В. Теоретические проблемы русской морфологии. М., 1979.

[25] Солнцев В. М. О понятии уровня языковой системы // Вопр. языкознания. 1972. № 3.

[26] Булыгина Т. В. О границах между сложной единицей и сочетанием единиц // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М., 1969.

[27] Виноградов В. А. Словосочетание // Русский язык : энциклопедия. М., 2007.

[28] Медникова Э. М. Разграничение понятий «свободное сочетание», «фразеологическая единица», «аналитическая единица» // Проблемы аналитизма в лексике. М., 1967. Вып. 1.

[29] Терминасова С. Г., Гзишиани Н.Б. Можно ли опровергнуть советское учение о словосочетании? // Филологические науки. 1977. № 2.

📽️ Видео

Словосочетание. Виды синтаксической связи в словосочетании| Русский языкСкачать

Русский язык. Словосочетание.Скачать

Русский язык 5 класс (Урок№13 - Словосочетание.Средства грамматической связи слов в словосочетании.)Скачать

Виды связи в словосочетаниях: согласование, управление, примыканиеСкачать

Русский язык 9 класс (Урок№6 - Словосочетание.)Скачать

Русский язык. Словосочетание. Виды словосочетаний. ВидеоурокСкачать

Русский язык. Словосочетание. Виды словосочетаний. Видеоурок.Скачать

ФразеологизмыСкачать

Синтаксический разбор словосочетания. Как сделать разбор словосочетания?Скачать

РУССКИЙ ЯЗЫК 8 класс: Словосочетание как единица синтаксисаСкачать

Словосочетание как единица синтаксиса. Виды словосочетанийСкачать

Как отличить словосочетание и предложениеСкачать