Ударение в эвенкийском языке

Видео:Ударения в словах #произношение #русскийязык #ударение #упражнениеСкачать

Словесное ударение в эвенкийском языке

Экспериментально-фонетическое исследование на материалах говоров эвенков Якутии

В монографии впервые на экспериментально-фонетическом уровне исследована природа словесного ударения эвенкийского языка. Рассмотрены основные акустические характеристики словесного ударения — длительность, интенсивность, тональность.

Для лингвистов, преподавателей, студентов и всех интересующихся современными языками коренных малочисленных народов Севера.

Видео:Эвенкийский язык | как говорят эвенкиСкачать

Эвенкийско-русский словарь

Видео:Как ставить ударение в словах? 5 способов постановки ударенияСкачать

О построении словаря

Все заглавные эвенкийские слова располагаются в алфавитном порядке, при этом учитываются не только начальная, но и последующие буквы слова, например:

Слово с относящимся к нему материалом образует словарную статью.

Омонимы (т. е. слова одинакового написания и звучания, но имеющие разное значение, а иногда и происхождение) даются отдельными статьями, например:

алагӯн I 1) урок; 2) учение, учёба.
алагӯн II учебный.

Если в алфавитном порядке следуют друг за другом эвенкийские слова, которые имеют различную грамматическую форму, но на русский язык переводятся одинаково, то они помещаются рядом в строку, например:

арака, аракӣ водка, вино.

) приводятся фонетические варианты слова, например:

Составные эвенкийские слова располагаются в соответствии с алфавитным порядком, например:

алагӯмнӣ учитель, преподаватель.
алагӯмнӣ-асӣ учительница.

Если слово употребляется только в словосочетаниях или вне словосочетаний не поддаётся переводу на русский язык, оно даётся на своём алфавитном месте, после него ставится двоеточие и приводятся сочетания, в которых это слово употребляется, например:

угдывун: угдывун хувунин пилка (для работы по костяным изделиям).

Долгота гласных обозначается в заглавных словах, а в иллюстративном материале не отмечается, например:

а̄чинӈӣв- уничтожаться, ликвидироваться; ӈи-вэл нуӈардуктын ачинӈивдяӈан любой из них будет уничтожаться.

Эвенкийские слова приводятся в основных значениях. Разные лексические значения слова выделяются светлыми арабскими цифрами за скобкой, например:

гугда II 1) высота. 2) рост.

Близкие по значению переводы и синонимы отделяются запятой, более отдалённые — точкой с запятой.

Иллюстративный материал даётся при том значении слова, к которому он относится.

Сочетания слов, не относящиеся ни к одному из значений, и идиомы приводятся в конце слова статьи со знаком ◊.

Если эвенкийское слово, в том числе и заимствованное из русского языка, во всех значениях переводится на русский язык одинаково, при нём даётся помета в разн. знач. и приводятся примеры употребления.

Значительное количество иллюстративного материала, представленное русским литературным переводом, сопровождается буквальным переводом, например:

гукэл би гуннэлив скажи, что я велел (букв.: скажи о моём повелении).

Эвенкийские слова, не имеющие эквивалента в русском языке, сопровождаются описательным переводом (курсивом).

В целях грамматической, стилистической и терминологической характеристики отдельные слова снабжены пометами согласно списку условных сокращений.

Отдельные части речи представлены в словаре следующим образом:

имена существительные и их разряды — местоимения-существительные, числительные-существительные, причастия-существительные даются без грамматических помет в форме именительного падежа единственного числа. Причастия-существительные при этом сопровождаются пометой с прит. суф., например:

дукӯна с прит. суф. 1) произведение, сочинение, работа, труд. 2) заметка, записка, писанина. 3) материал (написанный). 4) надпись, запись. 5) писание, сочинительство, сочинение. ;

имена прилагательные и их разряды — местоимения-прилагательные, числительные-прилагательные и причастия-прилагательные представлены в форме именительного падежа единственного числа без грамматических помет;

отглагольные связанные имена существительные даются с пометой с прит. суф.;

наречия и деепричастные наречия представлены без грамматических помет;

глаголы даны в форме основы с дефисом, например:

послелоги приводятся без грамматических помет с указанием с прит. суф., например:

ча̄гида̄дук с прит. суф. из-за чего-л., из-за кого-л. (выйти, появиться и т. п.).

В словаре представлены заимствования из русского языка. При этом новые заимствования даются в русской орфографии, т. е. так, как они функционируют в эвенкийском литературном языке. Некоторые же старые заимствования приводятся так, как они фонетически освоены эвенками.

Имена прилагательные, заимствованные из русского языка, представлены в словаре в форме на -ай, -эй или, если ударение падает на последний слог, на -ой.

В глаголах, заимствованных из русского языка, за основу принимается форма повелительного наклонения русского глагола 2-го лица единственного числа или та же форма с добавлением суффикса -т, например:

решай- решать.
учит- учить.

Видео:Эвены и эвенки. В чем разница?Скачать

Список условных сокращений

Видео:Эвенкийский ГосигорСкачать

Предисловие

Светлой памяти выдающихся исследователей
тунгусо-манчжурских языков
Валентина Александровича Аврорина
и Елены Павловны Лебедевой
посвящается

Эвенки — единственная народность Севера, освоившая пространства горной тайги и тундры. Уже в XVII в. на западе эвенки выходили на Обь-Енисейский водораздел между Кетью и Туруханом. На севере они осваивали значительную часть тундры между Енисеем и Леной и тайгу по бассейнам всех трёх Тунгусок, на восток от Лены распространялись по тайге до Охотского моря. Конные группы и скотоводы кочевали в степях Забайкалья и Верхнего Приамурья и по правым притокам Амура.

В настоящее время более или менее компактными группами эвенки живут в Эвенкийском национальном округе (ныне — Эвенкийский муниципальный район Красноярского края), в Катангском районе Иркутской области, в Витимско-Олёкминском районе читинской области, в Алданском районе Якутии и в Аянском и Чумиканском районах Хабаровского края. Во всех других областях и краях они живут смешанно с другим населением.

Эвенки под названием «тунгус» впервые упоминаются в конце XVII в. Наиболее распространённым самоназванием является «эвенки», другие самоназвания: орочон, илэ, бирары, мата, манегры, килены, хамныган, хундысал.

Численность эвенков по переписи населения 1989 г. составляла 29 975 чел. Свободно владеют языком своей национальности 45,1 %.

На крайнем западе своего расселения эвенки живут по соседству с ненцами, хантами, кетами; в Якутии и прилегающих районах — с якутами; в пределах Бурятии — с бурятами. На Дальнем Востоке их соседями являются эвены, негидальцы, нанайцы, на острове Сахалине — ороки и нивхи. Во всех районах своего распространения эвенки живут и работают вместе с русскими.

До 1931 года эвенкийский язык был бесписьменным. Литература на этом языке стала издаваться только с 1931 года. В самом начале в качестве основы эвенкийского литературного языка был избран непский говор южного наречия, в 1952 году — полигусовский говор.

По существующей классификации языков мира эвенкийский язык относят к тунгусо-манчжурской семье, которая делится на три группы: тунгусскую, или северную, амурскую, или южную, и собственно маньчжурскую. Первую группу составляют эвенкийский, эвенский, негидальский и солонский языки, во вторую входят нанайский, ульчский, удэгейский, орочский и орокский (ульта), к третьей относятся язык маньчжуров и ныне мёртвый чжурчжэньский. Все тунгусо-манчжурские языки имеют значительное сходство как в словарном запасе, так и в грамматическом строе, что свидетельствует об их древнем родстве и происхождении от одного корня.

Эвенкийская лексикография сравнительно молода. В области изучения эвенкийского языка накопленные к началу XIX века материалы представляли собой небольшие списки слов. В 1843 году Петербургской Академией наук была организована научная экспедиция (1843—1845 гг.) для исследования севера и востока Сибири, во главе которой стоял профессор Киевского университета (позже академик) А. Ф. Миддендорф (1815—1894). Во время своего путешествия он попутно с основными занятиями записал небольшое количество слов и образцы речи эвенков, живущих на реке Нижней Тунгуске, норильских, удских и алданских эвенков. Сам исследователь в одном из своих писем свидетельствует о том, что встречи с «тунгусами» он имел беглые. К тому же, не будучи лингвистом, А. Ф. Миддендорф не мог дать точной фонетической записи, а свои тексты снабдил недостаточно точным переводом. И тем не менее его лексиконы и тексты имели для того периода большое значение, так как давали представление о языке и некоторых его диалектных различиях. Материалы А. Ф. Миддендорфа — словарь из 600 слов, 18 фраз и три небольших текста с немецким переводом — были опубликованы академиком А. Шифнером в качестве приложения к грамматике М. А. Кастрена (Castren M. A. Grundzuge einer Tungusichen Sprachlehre, nebst kurzem Wörterverzeichniss Herausgegeben von Anton Schiefner. — St. Petersburg, 1856).

Исключительную роль в деле изучения эвенкийского языка, а также многих других бесписьменных языков сыграл в середине XIX века М. А. Кастрен. Этот учёный задался целью изучить как письменный маньчжурский, так и живые диалекты тунгусского языка, полагая, что тунгусский составляет необходимое звено в кругу уйгуро-алтайских языков. В 1845—1849 годах М. А. Кастрен по заданию Петербургской Академии наук осуществил большую Сибирскую экспедицию, результаты которой по своей научной значимости были огромны. Хотя изучение эвенкийского языка первоначально не входило в планы экспедиции, М. А. Кастрен всё же считал необходимым заняться этим языком, что и удалось ему сделать уже в конце экспедиции, в 1848 году, по пути в Нерчинск. Свои записи М. А. Кастрен производил в районе города Читы у носителей маньковского и урульгинского говоров. Поэтому его материалы наряду с общими для эвенкийского языка чертами отражают также диалектные особенности этой группы эвенков. На основании записей М. А. Кастрен создал первую грамматику эвенкийского языка и составил словарь. Работа была опубликована на немецком языке уже после его смерти. Она была подготовлена к печати А. Шифнером по поручению Академии наук. К грамматике приложены словари М. А. Кастрена в 1500 слов (тунгусо-немецкий словарь с параллелями из бурятского, татарского, якутского и немецко-тунгусский словарь), а также упомянутый словарь А. Ф. Миддендорфа и словари Г. Спасского (130 слов) и Г. Герстфельда (200 слов). Словарные данные М. А. Кастрена широко привлекались для сравнительного изучения многочисленными исследователями.

Следующие по времени материалы по эвенкийскому языку были собраны участниками почти годичной экспедиции на Амур известным исследователем Сибири Р. К. Мааком (1825—1886) и его сотрудником Г. Герстфельдом. Экспедиция Р. К. Маака преследовала естественно-географические цели, но тем не менее её участники не могли обойти вопроса о населении малоизвестного в то время Амурского края и поэтому занялись изучением этнографии края. При этом удалось записать некоторое количество слов от эвенков. Эвенкийско-русский словарь, составленный Р. К. Мааком, был издан в качестве приложения к капитальному труду, посвящённому результатам экспедиции (Маак Р. Путешествие на Амур. — СПб., 1856). Он содержит 1500 эвенкийских слов, воспроизведённых латинским шрифтом и расположенных в порядке маньчжурского алфавита. В словарь включены также слова, записанные Р. К. Мааком ранее, во время Вилюйской экспедиции 1854 года, от вилюйских эвенков, манегров, орочонов и представителей некоторых других групп. В качестве приложения приведены образцы речи вилюйских эвенков в идее 86 фраз с русским переводом. Словарные данные Р. Маака, хотя они и кратки, интересны для историко-диалектологических исследований.

В 70-х годах XIX века материалы по эвенкийскому языку были собраны во время двухлетнего путешествия по Сибири геологом А. Чекановским, который записал их у эвенков Кондогирского рода, живших в Киренском округе Иркутской губернии по реке Нижней Тунгуске от селения Мога до устья реки Илимпеи. Словарь А. Чекановского был издан в 1878 году А. Шифнером (Schiefner A. Alexander Czekanowski’s tungusische Wörterverzeichniss // Melanges Asiatigues. — Petersburg, 1878, 1881. — Bd 8). Он содержит около 1800 слов 217 фраз с переводом на русский язык. А. Шифнер добавил к словарю А. Чекановского много параллелей из других эвенкийских, а также эвенских говоров по опубликованным ранее работам и приложил те же материалы Р. К. Маака.

Краткие сведения по одному из говоров эвенкийского языка опубликовал в 1903 году в своих очерках В. В. Птицын (Птицын В. Очерки тунгусского языка. — СПб., 1903), который произвёл записи в районе озера Байкал у эвенков, живших по реке Голоусной. В очерках даются «Грамматические правила наречия голоусненских тунгусов» и два небольших словаря: Тунгусско-русский и Русско-тунгусский, где содержится около 600 эвенкийских слов, вместе с некоторыми косвенными формами имён. В этой работе, как указывает В. В. Птицын, им использованы материалы некоего Юнусова, переданные автору А. В. Старчевским.

К тому же времени относятся сведения по языку илимпийских эвенков Туруханского края, собранные сибирскими этнографами В. Н. Васильевым и И. П. Толмачёвым во время Хатангской экспедиции, которые были позднее переданы Вл. Котвичу (Котвич Вл. Материалы для изучения тунгусских наречий // Живая старина. — СПб., 1909. — Вып. 2, 3).

В 1903 году словарные материалы были записаны от аянских эвенков попутно с этнографическим исследованием Э. К. Пекарским (1858—1934) (Пекарский Э. К., Цветков В. П. Очерки быта приаянских тунгусов // Сб. Музея по антропологии и этнографии при Академии наук. — СПб., 1913).

Из неопубликованных материалов по эвенкийскому языку заслуживают большого внимания рукописи этнографа К. М. Рычкова, хранящиеся в архиве Института востоковедения РАН. Это обширные тексты, записанные на эвенкийском языке в начале ХХ века на территории Туруханского края, и словарь к ним.

В связи с деятельностью миссионеров в период 1889—1916 годов на территории Туруханского края священником М. М. Сусловым был составлен русско-эвенкийский словарь, который, однако, не был напечатан.

В период с 1919 по 1926 год по инициативе Иркутского университета и Читинского краевого музея ряд экспедиций к эвенкам в Ленско-Киренский, Северо-Байкальский и Витимо-Нерчинский районы совершил Е. И. Титов, который собрал фольклорные и словарные материалы. Последние были изданы в 1926 году в виде эвенкийско-русского словаря, содержащего 3000 слов, с приложением грамматики М. А. Кастрена в переводе на русский язык М. Г. Пешковой (Титов Е. И. Тунгусско-русский словарь, с приложением грамматики М. А. Кастрена. — Иркутск, 1926). Для написания эвенкийских слов здесь принята русская транскрипция. Отмечалось, что написание это в ряде случаев страдает неточностями.

В 1934 году вышел из печати эвенкийско-русский диалектологический словарь Г. М. Василевич, содержащий около 4000 слов, краткий грамматический очерк и краткую характеристику диалектов (Василевич Г. М. Эвенкийско-русский (тунгусско-русский) диалектологический словарь. — Л., 1934). В дальнейшем свои научные интересы Г. М. Василевич направляет на сбор словарного материала, в результате чего появились её словари (Василевич Г. М. Эвенкийско-русский (тунгусско-русский) словарь. — М., 1940; Она же. Русско-эвенкийский (русско-тунгусский) словарь. — М., 1948). Эвенкийско-русский словарь содержит около 10 000 слов, русско-эвенкийский — около 20 000 слов.

Наиболее полным является «Эвенкийско-русский словарь», составленный Г. М. Василевич и опубликованный в 1958 году. Он содержит около 25 000 слов, причём представлена лексика не только литературного языка, но и диалектов. В словаре приводятся указатели диалектов и говоров, ссылки на литературное слово при диалектизмах и сравнения фонетических вариантов при литературном слове. Литературный язык определяется лексикой подкаменно-тунгусского диалекта, а также заимствованной из русского языка и других диалектов (в случае отсутствия слов в литературном диалекте). В приложениях к словарю даны:

1. Лексика, собранная на местах во время экспедиций Академии наук СССР (1951—1954 гг.) В. А. Горцевской, В. Д. Колесниковой, О. А. Константиновой, Е. П. Лебедевой, Т. З. Пукшанской и Н. И. Гладковой;
2. Названия эвенкийских родов;
3. Суффиксы и частицы;
4. Грамматический очерк эвенкийского литературного языка.

В 1958 году был опубликован «Эвенкийско-русский словарь» (эвенкийского литературного языка), составленный В. А. Горцевской, В. Д. Колесниковой и О. А. Константиновой. В него включено около 10 000 слов.

Накопленный материал позволил опубликовать «Сравнительный словарь тунгусо-манчжурских языков» (ответственный редактор В. И. Цинциус, составители: В. А. Горцевская, В. Д. Колесникова, О. А. Константинова, К. А. Новикова, Т. И. Петрова, В. И. Цинциус и Т. Г. Бугаева) (Сравнительный словарь тунгусо-манчжурских языков. — Л., 1975. — Т. 1 (А—Н); 1977. — Т. 2 (О—Э)). В качестве материалов и источников такого обобщающего труда использовались изданные двуязычные (переводные) словари и краткие глоссарии отдельных тунгусо-маньчжурских (или чаще их отдельных диалектов), а также неопубликованные лексические материалы, собранные в результате многолетней экспедиционной деятельности тунгусо-манчжуроведов или записанные от обучавшихся в Ленинграде эвенков, студентов бывшего Института народов Севера, Ленинградского государственного университета, педагогического института имени А. И. Герцена:

1. Василевич Г. М. Эвенкийско-русский словарь. — М., 1958;
2. Горцевская В. А., Колесникова В. Д., Константинова О. А. Эвенкийско-русский словарь. — Л., 1958;
3. Колесникова В. Д., Константинова О. А. Русско-эвенкийский словарь. — Л., 1960;
4. Поппе Н. Н. Материалы для исследования тунгусского языка: Наречие баргузинских тунгусов. — Л., 1927;
5. Романова А. В., Мыреева А. Н. Диалектологический словарь эвенкийского языка: Материалы говоров эвенков Якутии / Под ред. Г. М. Василевич. — Л., 1968;
6. Титов Е. И. Тунгусско-русский словарь. — Иркутск, 1926;
7. Castren M. A. Grundzüge einer Tungusichen Sprachlehre nebst kurzem Wörterverzeichniss. — St. Petersburg, 1856;
8. Подкаменно-тунгусские говоры — экспедиционные материалы В. А. Горцевской, В. Д. Колесниковой и О. А. Константиновой (1941, 1952, 1953, 1959 гг.);
9. Ванаварский говор — экспедиционные материалы В. А. Горцевской;
10. Дудинский говор — записи В. Столыпина (1961 г.), проверенные В. А. Горцевской;
11. Качугский говор — записи В. Хромова (1961 г.), проверенные В. А. Горцевской и В. Д. Колесниковой;
12. Наканновский говор — экспедиционные материалы О. А. Константиновой и З. В. Монаховой (1952 г.);
13. Тимптонский говор — экспедиционные материалы А. Ф. Бойцова и О. А. Константиновой (1940 г.);
14. Токкинский говор — записи В. Анастаховой (1961 г.), проверенные В. А. Горцевской;
15. Учамский говор и говор эвенков Агаты и Большого порога — экспедиционные материалы Е. П. Лебедевой (1952 г.)

Настоящий эвенкийско-русский словарь существенно отличается от ранее выходивших словарей как по объёму охватываемого лексического материала (он содержит около 21 тыс. слов), так и по полноте разработки словарных статей. Составитель стремился с возможной полнотой отразить лексическое богатство современного эвенкийского языка. В словаре широко представлен материал из фольклора. Диалектная лексика даётся в тех случаях, когда она дополняет и обогащает общий лексический фонд эвенкийского языка. Устаревшие слова включены постольку, поскольку они встречаются в произведениях фольклора и речи отдельных представителей старшего поколения. В словаре широко представлены причастия, обладающие общеграмматическим значением предметности или атрибутивности и соответственно относящиеся к одному из разрядов существительных или прилагательных. Нашли своё отражение в словаре наречия деепричастного происхождения. В словарь включены широко известные в эвенкийском языке слова, вошедшие в литературный язык не из опорного говора, а из других говоров.

Большинство словарных статей сопровождается обширным иллюстративным материалом, назначение которого — отразить общеграмматическое значение слова, показать типичную грамматическую конструкцию, а также характерное лексическое отражение слова. Кроме того, он призван отразить факты грамматики, которые не получили достаточно адекватного и убедительного описания в существующих грамматических исследованиях эвенкийского языка.

Предлагаемый словарь составлен на основе «Сравнительного словаря тунгусо-манчжурских языков» и лексики, извлечённой из литературы, опубликованной на эвенкийском языке. Отсутствие иллюстративного материала к значительному количеству словарных статей обусловлено тем, что составителю была доступна лишь часть литературы на эвенкийском языке.

Составитель ставил своей задачей оказать посильную помощь эвенкам-учителям, учащимся, переводчикам, студентам при изучении эвенкийского языка, чтении эвенкийских газет, общественно-политической литературы и при переводе с эвенкийского языка на русский. Словарь может быть полезен также и исследователям, занимающимся изучением урало-алтайских, в том числе и тунгусо-маньчжурских языков.

В 2 ч. — Новосибирск: Изд-во СО РАН, филиал «Гео», 2000. — ISBN 5-7692-0367-6.

Видео:Как запомнить сложные ударения? | Оксана КудлайСкачать

Словари

(тунгусские, маньчжуро-тунгусские языки) — группа близкородственных языков Сибири и Дальнего

Востока, которые, по мнению ряда исследователей, входят в алтайскую

Имеется и концепция, не признающая алтайского родства и объясняющая все

сходства между Т.‑м. я. и другими членами этой семьи

взаимовлияниями первоначально неродственных языков.

Т.‑м. я. распространены в Средней и Восточной Сибири (значительная

часть таёжной зоны), на побережье Охотского моря, в Приамурье (СССР);

кроме того, они представлены в КНР (Северо-Восточный Китай,

Синьцзян-Уйгурский автономный район) и МНР (район Барги). Число

говорящих на Т.‑м. я. в пределах СССР 58 тыс. чел. (1979, перепись).

В течение последних столетий ареал этих языков уменьшился в бассейне

реки Лены, в ряде южных районов Сибири и Дальнего Востока и к югу от

реки Амур, но увеличился на северо-востоке Сибири. Проблема древней

истории расселения тунгусо-маньчжуров окончательно не решена. Имеются

гипотезы, локализующие их прародину в Приамурье или в Центральном

Китае; более вероятно их пребывание в 1-м тыс., т. е. в

заключительный период сохранения праязыкового единства, на

территории западного Прибайкалья и, по-видимому, ряда соседних

Сравнительная близость Т.‑м. я. и высокая степень их диалектной раздробленности (при наличии

переходных диалектов) затрудняют как выделение самостоятельных языков,

так и их классификацию. В советской научной литературе принято выделять

11 Т.‑м. я., однако фактически отчётливо противопоставлены лишь 5:

Т.‑м. я. на 3 ветви: сибирскую, иначе северную, или эвенкийскую

(эвенкийский и эвенский), амурскую, или нанийскую (удэгейский и

нанайский), и южную, или маньчжурскую. Имеются и другие варианты

Для пратунгусо-маньчжурского состояния реконструируются (И. Бенцинг) 16-18 согласных фонем (p, b, t,

d, k, g, č, ǯ, s, x, m, n, ?ń, ŋ, l, r, j, ?w), симметричная система гласных (долгие и краткие a, ä, i̮, i, o, ö, u, ü) и

ряд дифтонгов (в основном типов i̯V и Vi̯).

Системы фонем современных Т.‑м. я. в целом достаточно сходны с этой

реконструкцией и между собой; из явлений вторичного характера наиболее

типичны утрата лабиализованных гласных переднего

ряда (в большинстве языков); развитие в h‑образный звук или исчезновение

анлаутных *x (эвенкийский, эвенский, удэгейский, маньчжурский), *p

(эвенкийский, эвенский, удэгейский), *s (эвенкийские диалекты,

эвенский); появление вторичных долгих гласных и дифтонгов как

результат утраты интервокальных *g (удэгейский, нанайский,

маньчжурский), *b (удэгейский, нанайский), *r (удэгейский) и некоторых

других согласных; возникновение назализованных гласных в ауслауте из сочетаний

гласного с *‑n (солонский, нанайский, орочский); существенные

преобразования многих сочетаний согласных.

В Т.‑м. я. действует гармония гласных по ряду, частично

и по лабиализации, ср. эвенкийское ana‑ǯa‑ra ‘толкают’, ämä‑ǯä‑rä

‘приходят’, soŋo‑ǯo‑ro ‘плачут’ (роль признака ряда в гармонии частично

затемнена вторичными процессами слияния и изменения артикуляции гласных). Стечения согласных допустимы,

как правило, лишь в середине слова. Ударение

(силовое в эвенкийском и эвенском, музыкальное в нанайском и удэгейском)

тяготеет в большинстве языков к концу слова, в эвенкийском и эвенском

также к долгим гласным.

Для Т.‑м. я. характерен суффиксально-агглютинативный морфологический тип, определённая роль

принадлежит и явлениям фузии. Черты аналитизма особенно заметны в маньчжурском языке,

где морфология во многом перестроена. Имени в Т.‑м. я. свойственны

категории числа (ед. ч. и мн. ч. на *l, *sal),

падежа [общими являются номинатив с нулевым

показателем, аккузатив на *ba, датив на *dua, директив на *ti̮kī, элатив

на *gīǯi, инструменталис на *ǯi̮, аблатив на *duki̮, локатив на *(du)lā,

пролатив на *(du)lī,; в маньчжурском часть этих окончаний утрачена, но

(различаются лично-притяжательные и возвратно-притяжательные формы, а

также особые формы косвенной принадлежности с суффиксом ŋ); в

маньчжурском категория притяжательности утрачена). Структура глагола во всех Т.‑м. я. достаточно единообразна,

однако количество, способ образования и употребление периферийных форм

времён и наклонений заметно варьирует по

диалектам и языкам. Характерно широкое использование причастий в функции предиката. Посредством суффиксов образуются

направленности) — около 15 из них имеют общетунгусо-маньчжурское

происхождение, а также производные глаголы с семантикой

страдательного, возвратного, побудительного, совместного, взаимного

залоговых различий нет). Имеются инклюзивное и

эксклюзивное местоимения 1-го л. мн. ч. Широко употребительны послелоги, связь которых с предшествующим именем

часто выражена притяжательным окончанием.

суффиксация; в литературном маньчжурском языке активно используется

словосложение с усечением компонентов. Особенно

распространены суффиксы основообразования и отыменного

словообразования имён с собирательными,

оценочными и другими значениями.

В Т.‑м. я. отдаётся предпочтение порядку слов

SOV, определение предшествует определяемому,

однако этот порядок не является обязательным. Согласование прилагательного с существительным в числе и падеже наблюдается в

эвенкийском и эвенском языках. Для предложения

относительно слабой развитости форм сложноподчинённого предложения Т.‑м. я.

отличаются широким применением конструкций с нефинитными формами

глагола, функционально соответствующих придаточным предложениям

Древнейший слой общеалтайской лексики в

Т.‑м. я. не всегда легко отграничить от многочисленных более поздних

заимствований, особенно из монгольских языков. Заметную роль в формировании

лексики сыграли контакты с самодийскими

языками. В эвенкийском и эвенском языках много якутских, в маньчжурском языке — китайских заимствований. Кроме того, маньчжурский

язык сам оказал значительное лексическое влияние на другие Т.‑м. я.

Приамурья. Основным источником заимствований для Т.‑м. я.,

распространённых на территории СССР, является русский язык.

Памятники чжурчжэньского языка, написанные так называемым малым чжурчжэньским письмом, относятся к

12-16 вв. Обширной литературой представлен маньчжурский язык

(письменность с 1599 на основе монгольского

алфавита, переработана и дополнена диакритикой в 1632). В конце 20-х гг. 20 в. начата

разработка письменности (на основе латинской, а

с 1936 — русской графики) и в 1931-32 начато

издание литературы на эвенкийском, эвенском и нанайском языках.

Созданная в то же время удэгейская письменность развития не получила;

разрабатывается новая письменность.

Первые лингвистические данные о Т.‑м. я. (эвенкийском и эвенском)

появились в конце 17 в. (Н. К. Витзен). В 18 в. осуществлялся сбор

словарного материала (Д. Г. Мессершмидт, С. П. Крашенинников,

Я. Линденау, Г. Ф. Миллер, И. Биллингс, П. С. Паллас и другие).

Значительную роль в становлении тунгусо-маньчжуроведения сыграли

исследования М. А. Кастрена (его тунгусская грамматика и словарь были

изданы с рядом дополнений академиком А. А. Шифнером). 2-я половина 19

и начало 20 вв. отмечены серьёзными успехами в исследовании

маньчжурского языка (В. П. Васильев, И. И. Захаров — создатель

фундаментального словаря, А. О. Ивановский, А. М. Орлов, позднее

А. В. Гребенщиков, В. Котвич, А. М. Позднеев, П. П. Шмидт), сбором

материалов по Т.‑м. я. Приамурья (Р. К. Маак, К. И. Максимович,

Л. И. Шренк, позднее С. Леонтович, Шмидт, Л. Я. Штернберг и другие) и

эвенскому языку (В. Г. Богораз), филологической обработкой чжурчжэньских

памятников (В. Грубе). Школа тунгусо-маньчжуроведения сложилась в

Ленинграде; её представителями собраны и обработаны материалы по всем

Т.‑м. я. СССР — эвенкийскому (А. Ф. Бойцова, Г. М. Василевич,

В. А. Горцевская, В. Д. Колесникова, О. А. Константинова,

Е. П. Лебедева, А. Н. Мыреева, А. В. Романова), эвенскому

(В. Д. Лебедев, К. А. Новикова, Л. Д. Ришес, В. И. Цинциус), нанайскому

(В. А. Аврорин, Н. Б. Киле, С. Н. Оненко, Т. И. Петрова, Л. И. Сем,

О. П. Суник), негидальскому (Колесникова, Константинова,

Е. М. Мыльникова, Цинциус), удэгейскому (И. В. Кормушин, Суник,

Е. Р. Шнейдер), орочскому (Аврорин, Лебедева, Цинциус), ульчскому

(Петрова, Суник), орокскому (Новикова, Петрова, Сем), издан 2-томный

«Сравнительный словарь» Т.‑м. я., в ряде обобщающих работ исследованы

языков (Суник, Цинциус и другие). Изучение Т.‑м. я., преимущественно

в историческом плане, ведётся также в ФРГ, Японии, США, Австрии

(Бенцинг, Г. Дёрфер, Ё. Икегами, К. Г. Менгес, Н. Н. Поппе, И. Футаки,

Д. Синор, К. Ямамото и другие).

Суник О. П., Очерки по синтаксису тунгусо-маньчжурских

его же, Глагол в тунгусо-маньчжурских языках, М. — Л.,

его же, Существительное в тунгусо-маньчжурских языках, Л.,

Цинциус В. И., Сравнительная фонетика тунгусо-маньчжурских

Горцевская В. А., Очерк истории изучения

тунгусо-маньчжурских языков, Л., 1959;

Языки народов СССР, т. 5, Л., 1968;

Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков, отв. ред.

В. И. Цинциус, т. 1-2, Л., 1975-77;

Benzing J., Die tungusischen Sprachen. Versuch

einer vergleichenden Grammatik, Wiesbaden, [1956];

Sinor D., Introduction à l’étude de l’Eurasie

Centrale, Wiesbaden, 1963;

Menges K. H., Tungusen und Ljao, Wiesbaden,

Doerfer G., Classification problems of

Tungus, в кн.: Tungusica, Bd 1, Wiesbaden,

см. также литературу при статье Алтайские языки.

💡 Видео

Почему ЭВЕНКИ (ТУНГУСЫ) считаются "АРИСТОКРАТАМИ СИБИРИ"???Скачать

Эвенкийский язык | Тема 1 | ЗнакомствоСкачать

Эвенкийский языкСкачать

В Якутии есть приложение-переводчик с эвенкийского языкаСкачать

Давайте знакомиться | эвенкийский языкСкачать

День эвенкийского языка - ГиркилэнСкачать

Русскйй язык. Ударение в русском языке. ВидеоурокСкачать

Эвенкийский запев - ДэвэСкачать

Почему русское ударение такое сложное?Скачать

А. A. Зализняк: История русского ударенияСкачать

Как запомнить ударения за 1,5 минуты | ЕГЭ русский языкСкачать

Песня на эвенкийском языке | Evenki language songСкачать

Ударение ТОП 5 Ошибок. Онлайн-школа EXAMhack. ОГЭ ЕГЭ Русский язык 2022Скачать

На севере края сохраняют эвенкийский язык и возрождают аборигенных лаекСкачать