Ударение е и е

Видео:О, Ё после шипящих | Русский язык | TutorOnlineСкачать

О лит. нормах в русской поэзии. Буквы е и ё

II. Примеры отклонений от современных литературных норм в русской поэзии

II.1. Буквы «е» и «ё»

Буква «ё», всегда требующая ударения, появилась в русском алфавите в период реформирования русской азбуки, и долгое время игнорировалась поэтами.
В церковнославянском языке нет буквы «ё», например, вместо моё, там произносится мое, вместо твоё — «твое». Православная церковь не признаёт букву «ё» для чтения молитв и других религиозных текстов.
В русской поэзии употребление буквы «ё» тоже стало не сразу правилом и с отклонениями, связанными с применением е вместо ё долгое время примирялись.

II.1.1 Вознес до небес
[11]

В «Эпистоле о стихотворстве» (1747) русского (родившегося в Финляндии) поэта Александра Сумарокова (1717-1777) (21), «первого профессионального литератора России», как отметил литературовед Григорий Гуковский (1902-1950) (22), обратим внимание на изящное поэтическое выражение «вознес до небес», ставшее устойчивым фразеологизмом (23):

Он мнит, что он, слепив стишок, себя вознЕс
Предивной хитростью до самых до небес.

В соответствии с современной литературной нормой вместо «вознес до небес» мы должны были бы произносить с буквой ё, а не е: вознёс до небес.
Вместе с тем, нужно иметь в виду, что источник этого крылатого выражения находится в Ветхом Завете Библии (Псалтирь, Псалом 56, стих12), орфография которой не допускала буквы ё:

«Будь превознесен выше небес, Боже, и над всею землею да будет слава Твоя!» (24)

II.1.2 Старая орфография в именах существительных и производных от них прилагательных

Великий русский учёный и поэт Михаил Ломоносов (1711-1765) (25) в «Оде. на взятие Хотина» (1739) вместо «полёт» пишет «полет», рифмуя это слово с «нет»:

Но чтоб орлов сдержать полЕт,
Таких препон на свете нет.

Также и Константин Батюшков (1787-1855) (26) в стихотворении «Мои пенаты» (1811-1812) писал «полет», рифмуя его с «сует»:
[12]

Фортуна, прочь с дарами
Блистательных сует!
Спокойными очами
Смотрю на твой полЕт.

И у Василия Жуковского (27) в балладе «Певец в стане русских воинов» (1812) читаем вместо «с полёта — «с полета», что рифмуется поэтом со словом «совета»:

Хвала, наш Нестор-Бенигсон!
И вождь и муж совета,
Блюдет врагов не дремля он,
Как змей орел с полЕта.

И самобытный представитель русской классической и романтической поэзии, член-корреспондент Петербургской Академии Наук (1857) Фёдор Тютчев (1803-1873) (28) в стихотворении «Весеннее приветствие стихотворцам» (1821) произносил полетом, а не полётом:

Как полным, пламенным расцветом,
Омытые Авроры светом,
Блистают розы и горят-
И Зефир — радостным полЕтом
Их разливает аромат…

А в стихотворении «Я помню время золотое. » (1836) он пишет мимолетом вместо мимолётом:

И ветер тихий мимолЕтом
Твоей одеждою играл
И с диких яблонь цвет за цветом
На плечи юные свевал.

В стихотворении «К***» (1833) поэт рифмует прилагательные приветной с искрометной:
[13]
Уста с улыбкою приветной,
Румянец девственных ланит
И взор твой светлый, искромЕтный —
Все к наслаждению манит…

Современная орфографическая норма требует написания и произношения прилагательного искромётный с ё, а не е, т.е. искромётный, а не искрометный (29).

В оде «Видение Мурзы» (1783) Гавриила (Гаврилы) Державина (1743-1816), «лучезарнейшего светила поэзии» (30), по выражению в статье «О Державине» (1816) (31) известного поэта, литературного критика, историка, публициста и мемуариста, действительного члена Академии Российской, ординарного члена Императорской Санкт-Петербургской Академии наук князя Петра Вяземского (1792-1878) (32), вместо слёз читаем слез:

Иной вменял мне в преступленье,
Что я посланницей с небес
Тебя быть мыслил в восхищенье
И лил в восторге токи слЕз.

Устаревшую орфографию в прилагательном слёзный с буквой е находим и в «Эпистоле о стихотворстве» (1747) Сумарокова и в «Оде на рабство» (1783) русского поэта с греческими и украинскими корнями Василия Капниста (р. 1757 или 1758; ум. 1823) (33)

Не будет дня, чтоб я, не зря очей любезных,
Не источал из глаз своих потоков слЕзных.
«Эпистоле о стихотворстве»

[14]
Унылый, томный звук пролью
От струн, рекой омытых слЕзной;
Отчизны моея любезной
Порабощенье воспою.
«Ода на рабство»

В балладе Жуковского «Певец в стане русских воинов» (1812)
читаем селы вместо соответствующего современной норме произношения сёла:

Они лишь к лесу — ожил лес,
Деревья сыплют стрелы;
Они лишь к мосту — мост исчез;
Лишь к селам — пышут сЕлы.

Пушкин в поэме «Кавказский пленник» (1820-1821) пишет сел вместо сёл:

И меткость неизбежных стрел,
И пепел разоренных сЕл.
Часть I. Первая строфа.

Также и выдающийся русский поэт Михаил Лермонтов (1814-1841) имевший по линии предков по отцу польские и немецкие родовые корни (34) писал сел в стихотворении «Предсказание» (1830):

Когда чума от смрадных, мертвых тел
Начнёт бродить среди печальных сЕл.

У русского поэта с польскими корнями по линии матери (урождённой Закревской) Николая Некрасова (1821-1878) (35), в стихотворении «Огородник» (1846) читаем селАм, вместо сёлам:
[15]
По торговым селАм, по большим городам
Я недаром живал, огородник лихой,
Раскрасавиц девиц насмотрелся я там,
А такой не видал, да и нету другой.

Из баллады «Певец в стане русских воинов» (1812) Жуковского
приведём ещё следующие примеры:

Орлов отважностью орЕл;
И мчит грозу ударов
Сквозь дым и огнь, по грудам тел,
В среду врагов Кайсаров.
.
Она на бранных знаменАх,
Она в пылу сраженья;
И в шуме стана и в мечтах
Веселых сновиденья.
.
Подымем чашу. Богу сил!
О братья, на колена!
Он искони благословил
Славянские знамЕна.

В поэме Пушкина «Кавказский пленник» (1820-1821) обратим внимание ещё на следующие строки:

Гнездо разбойничьих племЕн.
Воспомнил юноша свой плен.
Там же, третья строфа.

В стихотворении «Обвал» (1829) Пушкин рифмует «присмирев-рев», в то время как современная норма существительного от глагола реветь — рёв:

Вдруг, истощась и присмирев,
О Терек, ты прервал свой рЕв.
[16]

В балладе-сказке Пушкина «Жених» (1825) читаем:

Наташа стала, как была,
Опять румяна, весела,
Опять пошла с сестрАми
Сидеть за воротами.

В данном примере заметим, кроме замены буквы ё, которая здесь требуется современной литературной нормой, на е, ещё и смещение ударения на конец слова: сестрАми, а не сёстрами. Такое произношение было нормой в то время, а теперь является устаревшим вариантам, как и формы сЕстры, сестрАм, сестрАх, вышедшими из православного, церковнославянского языка, вошедшими в древнерусский язык (36,37), а затем преобразившимися в современные формы: сёстры, сёстрам, сёстрах.

В поэме «Медный всадник» (1833) читаем:

Стояли стогны, озерАми,
И в них широкими рекАми
Вливались улицы.

Вместо озЁрами, Пушкин пишет озерАми, смещая и ударение в этом слове, в отличие от требуемого современной литературной нормой. Также отклонение в ударении здесь и в слове реками, требующее его постановки на первый слог (8). Отклонения от литературных норм в ударениях рассмотрим более подробно в специальном разделе.

У поэта-романтика Евгения Баратынского (Боратынского) (1800-1844) , происходившего из шляхетского рода Боратынских (38) , в стихотворении «Последняя смерть» (1827) читаем вместо водомёты водомЕты:

Сначала мир явил мне дивный сад;
Везде искусств, обилия приметы;
Близ веси весь и подле града град,
Везде дворцы, театры, водомЕты.
[17]

В стихотворении Тютчева «Смотри, как запад разгорелся. » (1839) вместо чешуёй (тв. п. от чешуя) читаем чешуей:

Смотри, как запад разгорелся
Вечерним заревом лучей,
Восток померкнувший оделся
Холодной, сизой чешуЕй!

Ведущий представитель Серебряного века русской поэзии, символист Иннокентий Анненский (1855-1909), известный и литературный критик и исследователь литературы и языка (39), в стихотворении «Песни с декорацией» использует выражение «сон-дрёма», но пишет его с буквой е, причём ставя ударение на последний слог:

Не один ты приходи,
Сон-дремУ с собой веди.

Также известный символист Серебряного века, философ, переводчик, драматург и литературный критик, доктор филологических наук Вячеслав ИвАнов (1866-1949) (40) в Венке сонетов (1909) писал дремА, а не дрЁма, т.е. с отклонениями от современной нормы (2):

Нетленных слав окрест, — одна тюрьма
Была двоим усталых вежд дремА.
Сонет 7.

И спит народ и стража у креста,
И пьян дремОй предсмертной пригвождённый.
Сонет 9.
[18]

В то же время основатель эгофутуризма Игорь Северянин, который писал свой псевдоним через дефис — «Игорь-Северянин», а настоящая фамилия его была Лотарёв) (1887-1941) (41) , в стихотворении «Сонет» (1909) использовал эту лексему с ударением на первый слог, но тоже с буквой е, а не ё:

Мы познакомились с ней в опере,- в то время,
Когда Филина пела полонез.
И я с тех пор — в очарованья дрЕме,
С тех пор она — в рядах моих принцесс.

Хотя такой вариант написания и рекомендовали орфографические словари, выпущенные в XX веке под редакцией Ожегова, и существительное дремота, и глагол дремать, тоже пишутся с буквой е, а не ё, всё-таки современный русский орфографический словарь Института русского языка им. В. В. Виноградова Российской академии наук. уже даёт единственно правильный вариант – дрёма, т.е. с буквой ё и , соответственно, с ударением на неё (29), а написание и произношение этого слова с буквой е считается устаревшим, не соответствует современным литературным нормам.

«Крестьянский поэт» и основатель имажинизма Сергей Есенин (1895-1925) (42) в стихотворении «Не от холода рябинушка дрожит…» писал, стилизуя старинную народно-поэтическую речь, писал «рЫбешек» и «рЫбешка»:

Кличет утиц он и рЫбешек зовёт…
……………………………………….
Мелка рЫбешка, сплеснувшись на песок,
Подаёт ли свой подводный голосок:
«Уж ты, чадо, мило дитятко, Христос,
Мы пришли к тебе с поклоном на допрос…»

Нормы: рыбёшек и рыбёшка (29,49).
[19]

II.1.3 Старая орфография с буквой «е» в именах прилагательных и причастиях

Николай Карамзин (1766-1826), родословная которого шла от татарского рода Кара-Мурзы (43), несмотря на введение при его активном участии буквы ё, сам не всегда употреблял её в своих стихотворениях.

Рассмотрим примеры из его стихотворения «Опытная Соломонова мудрость» (1796):

Любил я пышность в летах зрелых,
Богатством, роскошью блистал;
Но вместо счастья, дней весЕлых,
Заботы, скуку обретал.
.
В каких странах благословенных
Сияет вечно солнца луч
И где не видим бурных туч,
Огнями молний воспалЕнных?

Здесь вместо норм весёлый (2,7,8) и воспалённый (7) читаем веселых и воспаленных. И в последующей русской поэзии XIX в. прилагательное весёлый передавалось с буквой е:

Хвала, наш Остерман-герой,
В час битвы ратник смелый!
И Тормасов, летящий в бой,
Как юноша весЕлый!
Жуковский.«Певец в стане русских воинов» (1812)

Журчит с унылой Филомелой,
Готов приют любви весЕлый.
Пушкин. «К Делии» (1815-1816)

С надеждой, верою весЕлой
Иди на всё, не унывай;
Вперед! мечом и грудью смелой
Свой путь на полночь пробивай.
[20]

«Руслан и Людмила» (1817-1820). Песнь первая.

Устаревшее произношение многих прилагательных с буквой «е», а не «ё», часто встречается в поэзии XVIII и XIX вв. :

В «Оде на рабство» (1783) Капниста обратим внимание на следующие строки:

Приемлю лиру, мной забвенну,
Отру лежащу пыль на ней;
Простерши руку, отягчЕнну
Железных бременем цепей…

В отличие от современной нормы полного причастия отягчённую (30,31), поэт использовал усечённое отгягченну с буквой е, а не ё.

Полную форму – отягченный, но также с буквой е, а не ё, которую требует современная норма, мы находим в стихотворении русского поэта с немецкой родословной Вильгельма Кюхельбекера (1797-1846) (47) «К друзьям на Рейне» (1820 или 1821):

Вам сей кубок, отягчЕнный
Влагой чистой и златой;
Пью за наш союз священный,
Пью за русский край родной!

Уединенный вместо уединённый, а вместе с тем и другие прилагательные с отклонениями от современных норм пих произношения находим у многих поэтов, определяя эти отклонения по рифмам:

С ним могут в час уединЕнный
Делить и скуку и труды!
Блажен и тот, кому царевны.
Державин.«Видение Мурзы» (1783)

Прости, и сладость мира,
И отчий край, и круг друзей,
И труд уединЕнный,
И всё. я там, где стук мечей,
Где ужасы военны.
Жуковский. «Певец в стане русских воинов» (1812)

Вдали, в стране, людьми забвенной,
Истлел мой прах непогребЕнный;
Но злобный карла перенес
Меня в сей край уединЕнный.
………………………………………
Руслан, сим гласом оживлЕнный,
Берет в объятия жену,
И тихо с ношей драгоценной
Он оставляет вышину
И сходит в дол уединЕнный.
Пушкин. «Руслан и Людмила» (1817-1820)

Уселись, и возок почтенный,
Скользя, ползет за ворота.
«Простите, мирные места!
Прости, приют уединЕнный!»
Пушкин. «Евгений Онегин» (1823-1831). Глава седьмая, XXXII строфа.

Лампады свет уединЕнный,
Кивот, печально озарЕнный,
Пречистой девы кроткий лик
И крест, любви символ священный.
Пушкин. «Бахчисарайский фонтан» (1821-1823)

Далее обратим внимание на прилагательное надёжный, которое также писали и произносили с е:
[22]
Питомец муз надЕжный,
О Аристиппов внук!
Ты любишь песни нежны
И рюмок звон и стук!
Батюшков. «Мои пенаты» (1811-1812)

И Багговут, среди громов,
Средь копий безмятежный!
И Дохтуров, гроза врагов,
К победе вождь надЕжный!
Жуковский. «Певец в стане русских воинов» (1812)

Казалось, пленник безнадЕжный
К унылой жизни привыкал.
Тоску неволи, жар мятежный
В душе глубоко он скрывал.
Пушкин.«Кавказский пленник» (1820-1821)

Вместе с тем, Пушкин использовал и соответствующее современной норме произношение — безнадёжно:

Ах, если мученик любви
Страдает страстью безнадёжно,
Хоть грустно жить, друзья мои,
Однако жить еще возможно.
«Руслан и Людмила» (1817-1820). Песнь первая.

Однако, произношене с буквой «е» ещё долго после Пушкина допускались другими поэтами.
Среди таких примеров укажем на поэму «Замкнутые» (1900-1901) Валерия Брюсова (1873-1924) (45) , который являлся одним из основоположников русского символизма и был известен также как прозаик, драматург и литературовед:

А с двух сторон распростиралось море,
Безлюдно, беспощадно, безнадЕжно.
На пристани не раз, глаза с тоской прилежной
[23]
В узоры волн колеблемых вперив,
Следил я, как вставал торжественный прилив.

Северянин в стихотворении «Элементарная соната» (1911) писал:

Мне кажется, гораздо лучше надеяться, хоть безнадЕжно,
Чем мертвому, в немом безгрёзьи, покоиться бесстрастно-нежно…

Ещё и Есенин в стихотворении «Возвращение на родину» (1924) писал:

Да уж и я, конечно, стал не прежний.
Чем мать и дед грустней и безнадЕжней,
Тем веселей сестры смеётся рот.

В стихотворении Баратынского «Последняя смерть» (1827) вместо воспламенённый читаем воспламененный:

Но иногда, мечтой воспламенЕнный,
Он видит свет, другим не откровенный.

Подобно отмеченным прилагательным, отличающимся произношением от современных литературных норм, можно привести многочисленные примеры и с другими.
В стихотворениях Батюшкова ещё выделим следующие фрагменты:

Там воин некогда, Одена храбрый внук,
В боях приморских поседелый,
Готовил сына в брань и стрел пернатых пук,
Броню заветну, меч тяжЕлый
Он юноше вручил израненной рукой.
«На развалинах замка в Швеции» (1814)

Из мест, где Мантуа красуется лугами
И Минций в камышах недвижимый стоит,
От милых лар своих отторженный пиит,
В чертоги Августа судьбой перенесЕнной,
Жалел о вас, ручьи отчизны незабвенной.
.
Наш Пиндар чувствовал сей пламень потаЕнный,
Сей огнь зиждительный, дар бога драгоценный.
.
Я вижу мысленно, как отрок вдохновенной
Стоит в безмолвии над бездной разъярЕнной.
.
Певец сибирского пизарра вдохновенный.
Так, свыше нежною душею одарЕнный.
«Послание И.М. Муравьёву-Апостолу» (1814-1815)

В раннем стихотворении Лермонтова «Поэт» (1828) читаем восхищенный, вместо требуемого современной нормой восхищённый:

Когда Рафаэль вдохновенный
Пречистой девы лик священный
Живою кистью окончал,
Своим искусством восхищЕнный
Он пред картиною упал!

В Большом толковом словаре правильной русской речи (2006) (46) его автор, лингвист Лев Скворцов (1934-2014) (47) предупреждает: «Не смешивать» ВДОХНОВЕННЫЙ, означающий «исполненный вдохновения, выражающий вдохновение» (46), «поникнутый вдохновением» (48,49,50) и ВДОХНОВЛЁННЫЙ, означающий «приведённый в состояние воодушевления» (46). Хотя оба указанных слова образованы от переходного глагола вдохновить, вошедшем в употребление с 20-х годов XIX вка (44) в значении «пробудить вдохновение в ком-нибудь, воодушевить»), а с 60-70-х г.г. XIX в. стал применяться также в расширенном смысле: «побудить, подстрекнуть к какому-нибудь не вполне обычному действию» , например, вдохновить кого-то на подвиг или на преступление (51).
[25]

Рассмотрим ещё следующие примеры из поэзии Пушкина :

Другой — Фарлаф, крикун надменный,
В пирах никем не побеждЕнный…
«Руслан и Людмила» (1817-1820). Песнь первая.
……………………………………………
К ногам красавицы надменной
Принес я меч окровавлЕнный,
Кораллы, злато и жемчуг;
Пред нею, страстью упоенный,
Безмолвным роем окружЕнный
Ее завистливых подруг.
Там же.

Здесь все рифмующиеся слова записаны с буквой е, в соответствии с рифмой к слову надменный в первой строке.

Вместе с тем, можно прочесть тот же отрывок, за исключением слова надменный, и с буквой ё, которую допускали старые нормы: окроваленный и окрававлённый (8). Более того, в причастиях окружённый и упоённый современная норма требует написания в таком контексте ё, а не е (8). Получился бы такой вариант:

К ногам красавицы надменной
Принес я меч окровавлённый,
Кораллы, злато и жемчуг;
Пред нею, страстью упоённый,
Безмолвным роем окружённый
Ее завистливых подруг.

Однако, не только прилагательное надменный, но и причастие упоенный Пушкин обычно писал с «е», а не «ё», например, как в следующем фрагменте:

[26]
Нежданным счастьем упоЕнный,
Наш витязь падает к ногам
Подруги верной, незабвенной.
Там же. Песнь пятая

Упоенный у Пушкина означал «испытывающий упоение», но, судя по рифме, читался и писался с буквой «е», а не «ё», т.е. не так, как требует современная нормой (2,7). С упоённый нужно различать упОенный, как «напОенный допьяна» (2,7).

Рассмотрим ещё примеры с прилагательным окровавленный:

Пускай, ударя в звучный щит
И с видом дерзновенным,
Мне слава издали грозит
Перстом окровавлЕнным.
«Мечтатель» (1815)

Пред ним roast-beef окровавлЕнный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет,
И Стразбурга пирог нетленный.
«Евгений Онегин». Глава первая, XVI строфа.

Вместе с тем старая норма допускала вариант произношения и с буквой ё: окровавлённый (8). Однако, если буква ё в старых изданиях стихотворений не писалась и заменялась на букву е, то в отстутствии соответствующей рифмы определить какое произношение выбирали поэты, использовали ли они е или ё, трудно:

Стрела выходит из колчана —
Взвилась — и падает казак
С окровавленного кургана.
«Кавказский пленник» (1820-1821). Часть первая.

Но вот они стрелу пускают,
Взвилась! и падает казак
С окровавленного кургана.
«Черкесы» (1828). Строфа II.

Обратим внимание, что в указанных фрагментах из поэмы Пушкина «Кавказский пленник» и Лермонтова «Черкесы» две последние строки совпадают, что можно объяснить только их заимствованием Лермонтовым.

В качестве примеров трудности определения е или ё приведём ещё фрагмент из поэмы Лермонтова «Беглец» (1837 — 1838) :

С окровавленными ногами
От острых камней и кустов,
Я шел безвестными тропами
По следу вепрей и волков.

И ещё из стихотворении «Персидская миниатюра» (1919) поэта Серебряного века, создателя школы акмеизма Николая Гумилёва (1886-1921) (52) :

С копьем окровавлЕнным шах,
Стремящийся тропой неверной
На киноварных высотах
За улетающею серной.

Заметим, что Гумилёву было известно и современное звучание прилагательного окровавленный с ударением на третий слог, использованное в более раннем стихотворении «Манлий» (1908):

Для чего ж в полдневной хмаре,
Озаряемой лучом,
Возникает хмурый Марий
С окровАвленным мечом?

Впоследствии именно такое произношение стало нормой (2,8).

Тем не менее, в стихотворении «Реинкорнация» (1978) известной современной поэтессы Эллы Крыловой (1967-2020) (53) отдано предпочтение устаревшему произношению, встречающемуся в поэтической речи (2) (цитирую по публикации в Журнале «Арион» 2012 г.) (54):

Быть может, я давно мертва:
под рёв толпы революцьонный
на эшафот окровавлённый
моя скатилась голова.

Продолжим примеры и с другими прилагательными и причастиями:

В кустах, среди костей забвенных,
В громаде тлеющих кольчуг,
Мечей и шлемов раздроблЕнных.
«Руслан и Людмила». Песнь третия.

Так же раздроблЕнной и склонЕнный находим в стихотворения предшественника русского символизма Алексея КонстантиновичаТолстого (1817-1875) (55,55) «Слеза дрожит в твоём ревнивом взоре. » (1858):

И любим мы любовью раздроблЕнной
И тихий шёпот вербы над ручьём,
И милой девы взор, на нас склонЕнный,
И звездный блеск, и все красы вселенной,
И ничего мы вместе не сольём.

Рифмы к причастию раздробленный указывают на отклонения в приведённых стихах от современных норм: словарь Резниченко даёт два возможных варианта: раздрОбленный и раздроблённый (8). Филолог Михаил Штудинер, доцент кафедры стилистики русского языка факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова в «Словаре трудностей русского языка для работников СМИ» предлагает использование только одного варианта: раздрОбленный (2).
[29]

Колдун, колдуньей ободрЕнный,
Развеселясь, решился вновь
Нести к ногам девицы пленной
Усы, покорность и любовь.
«Руслан и Людмила». Там же.

Современная норма: ободрённый (2,7,8).

Раскинув невод по волнам,
Рыбак, на весла наклонЕнный,
Плывет к лесистым берегам,
К порогу хижины смиренной.
Там же.

В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела как ландыш потаенный…
«Евгений Онегин». Вторая глава, XXI строфа.

Есть два разных слова:

1) устаревшее разговорное прилагательное смиренный в значениях «исполненный смирением» (48), «проникнутый смирением» (50), «очень смирный» (48); в устаревших книжных значениях: «лишённый гордости, высокомерия, исполненный сознания своего ничтожества» (48), например в выражении «смирённая гордость» (7), «очень скромный, покорный и кроткий» (49), например, в выражении «смиренный вид» (7) , «непритязательный» (48);

2) причастие смирённый, указанное в Словаре Евгеньевой (49), от устаревших и просторечных глаголов смирять и смирить, в значениях «сделать покорным, послушным», «подавить в себе, сдержать, унять (какое-либо чувство,желание)» (46) и ещё, как толкуется в Словаре Даля,
«лишать природной дикости, зверства, своеволия, самонадеянности» (57).

Использованное Пушкиным прилагательное смиренной соответствует первому из указанных значений.
[30]

Причастия наклоненный и потаенный, рифмующиеся в приведённых фрагментах с прилагательным смиренный, правильно писать и произносить с буквой ё: наклонённый (8) и потаённый (49,57).
Гумилёв в стихотворении «Персидская миниатюра» (1919) не только заменил букву «ё» на «е», но и использовал другое ударение в слове наклоненные, что также отклоняется от современной нормы наклонённые (2,8):

И ни во сне, ни наяву
Невиданные туберозы,
и сладким вечером в траву
Уже наклОненные лозы.

Отклонения от современные норм прилагательных принуждённо и непринуждённо (7,8) отметим в следующих фрагментах:

Уж ты жила неверной тенью в ней;
Уже к тебе взывал я редко, принуждЕнно,
И пламень мой, слабея постепенно,
Собою сам погас в душе моей.
Баратынский. «Признание» (1823, 1832)

Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринуждЕнно.
«Евгений Онегин». Глава первая.Строфа IV.

Далее, в «Евгении Онегине» укажем на следующие примеры отклонений от современных норм:

Но, шумом бала утомлЕнный,
И утро в полночь обратя,
Спокойно спит в тени блаженной
Забав и роскоши дитя.
Глава первая. Строфа XXXVI.
[31]
Норма: утомлённый (7).

Вот порох струйкой сероватой
На полок сыплется. Зубчатый,
Надежно ввинченный кремень
Взведен еще. За ближний пень
Становится Гильо смущЕнный.
Плащи бросают два врага.
Зарецкий тридцать два шага
отмерял с точностью отменной.
Глава шестая.Строфа XXIX.

Норма: смущённый (7).

Ещё обратим внимание, что вместо отмерил Пушкин написал «отмерял» с ударением на е, однако эта ошибка в некоторых изданиях исправлена.

Или над Летой усыплЕнный
Поэт, бесчувствием блаженный.
Глава седьмая. Строфа XI.

Норма: усыплённый (7).

В стихотворении Батюшкова «Мои пенаты» (1811-1812), отметим, далее, следующие строки:

Он громок, быстр и сИлен,
Как Суна средь степей,
И нежен, тих, умИлен,
Как вешний соловей.
[32]

И у Николая Языкова (1803-1846), яркого представителя поэзии «золотого века», называвшегося «поэтом радости и хмеля», а также «поэтом разгула и свободы» (58), в стихотворении «Водопад» (1828 или 1830) читаем:

Тщетно! бурную стремнину
Он не сИлен оттолкнуть;
Далеко его в пучину
Бросит каменная круть!

Современные литературные нормы: силён (2,8) и умилён (2,7).

В стихотворении Пушкина «Истина» (1816) читаем:

Но кто-то, смертных благодетель
(И чуть ли не старик СилЕн),
Их важной глупости свидетель,
Водой и криком утомлЕн.

Здесь Силен – имя героя греческой мифологии (59).

Современная норма: утомлён (7).

Рассмотрим далее устарелый областной диалектизм — прилагательное «шелковые» в написании и произношении, характерном для «народно-поэтической речи» (2,7,8,48,50):

Татьяна поясок шелкОвый
Сняла, разделась и в постель
Легла. Над нею вьется Лель,
А под подушкою пуховой
Девичье зеркало лежит.
«Евгений Онегин» (1823-1831). Глава пятая. Строфа X.

Под занавескою шелкОвой
Не спится ей в постеле новой…
Там же. Глава седьмая. Строфа XLIII.

Тем не менее, у Пушкина есть примеры написания и произношения этого прилагательного и в соответствии с современной нормой. Приведём один из них:

Войско в горы царь приводит
И промеж высоких гор
Видит шёлковый шатер.
«Сказка о золотом петушке» (1834)

Сквозь ресницы шелковЫе
Проступили две слезы.
Иль то капли дождевые
Зачинающей грозы.
Тютчев. «В душном воздуха молчанье» (1830-е гг.)

В этом стихотворении ударение в прилагательном шелковые, написанном также с буквой е, поставлено на последний слог, что отличается и от современной нормы и от устаревшего народно-поэтического варианта.

«…Гостить я буду до денницы,
И на шелкОвые ресницы
Сны золотые навевать…»
Лермонтов. Демон (1839)

И также, применив эпитет шелковых к ресницам, писал русский поэт с немецкой родословной Афанасий Фет (1820-1892), оказавший большое влияние на становление русского символизма (60), в стихотворении «Чем безнадежнее и строже…» (1861):

[34]
Я лет не чувствую суровых,
Когда в глаза ко мне порой
Из-под ресниц твоих шелкОвых
Заглянет ангел голубой.

И у Некрасова в стихотворении «Орина, мать солдатская» (1863) читаем:

На избёнку эти брёвнышки
Он один таскал сосновые.
И вилися у Иванушки
Русы кудри, как шелкОвые.

Подобные примеры находим и в поэзии XX века.

А по двору метелица
Ковром шелкОвым стелется…
«Поёт зима – аукает…» (1910)

Никнут шелкОвые травы,
Пахнет смолистой сосной.
Ой вы, луга и дубравы, —
Я одурманен весной.
«Сыплет черёмуха снегом…» (1910)

Цветут сады, белеют хаты,
А на горе стоят палаты,
И перед крашеным окном
В шелкОвых листьях тополя
«Село» (1914)

Также писал и русский поэт –песенник Михаил Исаковский (1900-1972) (61):
[35]

Отходили мои ноги
По шелкОвой по траве.
Относил я русы волосы
На буйной голове.
«Рекрутчина» (30-е гг.)

Константин Бальмонт (1867-1942) (фамилия поэта, как и его отца, произносилась на французский манер БалмОнт, с ударением на последний слог, а прадед его отца носил фамилию-прозвище Баламут) (62,63), один из виднейших представителей русской поэзии Серебряного века и лидеров символистов, в стихотворении «Великое ничто» (1900) писал так же:

А дивная утОнченность тонов,
Дробящихся в различии согласном,
Проникновенье в таинство основ,
Лазурь в лазури, красное на красном!

А вот Александр Блок (1880-1921), один из величайших русских (немецкого по отцу происхождения) (64), поэтов-символистов, в стихотворении «Мы встречались с тобой на закате. » (1902) писал и произносил слово утончённость в соответствии с Карамзиным и с современной нормой:

Мы встречались с тобой на закате.
Ты веслом рассекала залив.
Я любил твое белое платье,
Утончённость мечты разлюбив.

Северянин постоянно произносил прилагательное утонченный, причём с ударением на «о», как будто оно означало что-то сделанное более тонким, а не с ё, как « изысканный, изощренный» (48)(2,7,8):

Для утОнченной женщины ночь всегда новобрачная.
Упоенье любовное Вам судьбой предназначено.
«Кензели» (1911)
[36]

Если малый собрат мне утОнченно льстит,
Затаенно его презираю.
«Поэза о людях» (1915).

Со мною нет тебя! Жива ль
Еще ты, нежная? Мне жаль
Тебя, утОнченный ребенок,
Чей профиль так печально-тонок
«Колокола собора чувств» (1920-1921)

Ничего! — ни от вас, лепестки белых яблонек детства,
Ни от вас, кружевные гондолы утОнченных чувств.
Я растратил свой дар — мне вручённое Богом наследство, —
Обнищал, приутих и душою расхищенной пуст.
«Серебряная соната» (1925)

Наум Коржавин (1925-2018), известный русский поэт еврейского происхождения (65), эмигрировавший в США в начале 70-х годов прошлого века, в стихотворении «Меня, как видно, Бог не звал. » (1944) так же, как Северянин и Бальмонт, произносил утонченный, а не утончённый:

Меня, как видно, Бог не звал
И вкусом не снабдил утОнченным.
Я с детства полюбил овал,
За то, что он такой законченный.

Этими строками Коржавин откликнулся на ставшее широко известным двустишие Павла Когана (1918-1942), замечательного русского поэта также еврейского происхождения (66), из его стихотворения «Гроза» (1936):

Я с детства не любил овал!
Я с детства угол рисовал!
[37]

Обращая внимание на отмеченные примеры произношения прилагательных утонченный и утончённый, приведу свой ироничный отклик на стихи Коржавина (67):

Родной язык в стихотворенье
поэты загоняют в рифму
и подчиняют смысл ритму,
в словах меняя ударенье.
Родившись Манделем, Коржавин
прославился поэтом русским
с утОнченным он не был вкусом
и с утончённым, как Державин.
Он спорил с Коганом и Бродским,
любил не угол, а овал,
и из страны родной удрал,
презрев порядок идиотский.
Такой же русский, как и Пушкин,
и Лермонтов, и Евтушенко,
среди знакомых просто Эмка,
держал он ушки на макушке. (68)

Николай Клюев (1884-1937) , представитель новокрестьянского направления в русской поэзии XX века (69) в стихотворении «Изгнанник» (1910), опубликованном в первой книге его стихов «Сосен перезвон» (1911) (70) писал:

И чтоб похитить человек
Венец Создателя не тщился,
За то, посрАмленый на век,
Я рая светлаго лишился.

«Посрамленый» написано с отклонением от современной орфографической и орфоэпической нормы – посрамлённый. В дальнейших изданиях Клюев внёс редакционные исправления в текст этого центрального и самого значимого стихотворения своего первого сборника, заменив в нём, в частности, и указанное неправильное слово на «отверженный».
[38]

Владимир Маяковский (1893-1930), выдающийся советский и русский поэт с украинской родословной по матери, из рода кубанских казаков – Павленко Олександры Алексеевны и бабушки по отцу – Данилевской Евфросинии Иосифовне (71), двоюродной сестры известного русского, родом из запорожских казаков, поэта и писателя Григория Данилевского (1829-1890) (71,72), в стихотворении «Вывескам» (1913) прилагательное золоченый, написал с е, а не ё, поставив ударение на второй слог, в отличие от нормы — золочёный (7,8):

Читайте железные книги!
Под флейту золОченой буквы
полезут копченые сиги
и золотокудрые брюквы.

Русская, с польско-немецкими корнями по матери — Марии Мейн, поэтесса Марина Цветаева (1892-1941) (73) в стихотворении «Каждый стих — дитя любви. » (1918) использовала прилагательное незаконнорожденный с произношением из разговорной речи, т.е. не так, как требует современная орфоэпическая норма с сильным на предпоследний слог и более слабым на третий слог ударением — незпкОннорождЁнный (2,7,8):

Каждый стих — дитя любви,
Нищий НЕЗАКОННОРО’ЖДЕННЫЙ.
Первенец — у колеи
На поклон ветрам — положенный.

Цветаева себя считала поэтом, понимая это звание и призвание в более высоком или утончённом значении слова, чем поэтесса: «Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!», — писала она в стихотворении «Знаю, умру на заре. (1920).
Русский поэт-акмеист Михаил Лозинский (1886-1955), имевший по отцу немецкие или скандинавские корни (бабушка носила фамилию Маттисон), (74) в переводе «Божественной комедии» Данте Алигьери, за который он получил Сталинскую премию (1946), писал:

Ты хочешь знать, давно ль я, волей бога,
Вступил в высокий сад, где в должный миг
Тебе открылась горняя дорога,
[39]
Надолго ль он в глазах моих возник,
И настоящую причину гнева,
И мною изобрЕтенный язык.
Песнь двадцать шестая.

Норма: изобретённый (2,7,8).
Иосиф Бродский (1940-1996), русский поэт, родившийся в еврейской семье, самый молодой лауреат Нобелевской премии по литературе (1987) (75) писал:

Но это только ты.
Твое лицо
для спорящей четы
само
Не зеркала вина,
что скрИвлен рот:
ты Лотова жена
и сам же Лот.
«На прения с самим…» (1960-е)

Норма: скривлён (2,7,8).

Вполголоса — конечно, не во весь —
прощаюсь навсегда с твоим порогом.
Не шелохнется град, не встрепенется весь
от голоса приглУшенного.
С Богом!
«Вполголоса — конечно, не во весь. » (1966)

Здесь он отступал от литературной нормы — приглушённый (2,7,8):

II.1.4 Старая орфография в окончаниях глаголов и отглагольных форм с буквой «е» вместо «ё»
[40]

Сумароков в «Эпистоле о стихотворстве» (1747) писал:

Однако тщетно все, когда искусства нет
Хотя творец, трудясь, струями пот прольЕт.

В «Эпистоле о стихотворстве» Сумарокова находим глагол клянет, отличающийся от современного произношения клянёт:

Или он, воздохнув, часы свои клянЕт,
В которые в глазах его Ирисы нет.

Соответствующее современной норме произношения глагола клянёт (2,7) находим среди сатирических произведений Козьмы Пруткова , за вымышленным именем которого, как за литературной маской -коллективным псевдонимом, скрывались Алексей Константинович Толстой и его двоюродные братья Жемчужниковы — Алексей (1821-1908), Владимир (1830-1884) и Александр (1826-1896) (76). В стихотворении «Желание быть испанцем» (1854) читаем:

За двумя решётками
Пусть меня клянёт.
Пусть шевелит чётками,
Старика зовёт.

Ломоносов в оде «Богиня, дщерь божеств, науки основавших…» (1761), рифмовал глагол процветет с существительным университет:

И славной слух, когда твой университет
О имени твоем под солнцем процветЕт…

Этот же глагол в таком же звучании с буквой е, отклоняющемся от литературной нормы 3-го лица спряжения глагола процвести – процветёт, также, как от основного глагола цвести – цветёт (2,7), находим и у Капниста в «Оде на рабство» (1783):

Тогда — о лестно упованье!—
Прервется в тех краях стенанье,
Где в первый раз узрел я свет.
Там, вместо воплей и стенаний,
Раздастся шум рукоплесканий
И с счастьем вольность процветЕт.

Николай Николев (1758-1815), русский поэт и драматург, по отцовской линии, имевший родство с переселившемся в Россию в XVII в. французским полковником Николь-Деманором и княгиней Дашковой, член Академии Российской (77) в «Оде 1. Из псалма 1» (1795) писал:

Блажен тот муж, кто нечестивых
Отринул пагубный совет;
Кто от седалища кичливых
Как от напасти прочь идЕт.

И также писал и Карамзин в стихотворении «Опытная Соломонова мудрость» (1796):

Минута — и прекрасной нет!
Вздохнув, любовник прочь идЕт.

Державин в оде «Фелица» (1782) тоже писал идет, но с ударением на первый слог:

Слух Идет о твоих поступках,
Что ты нимало не горда;
Любезна и в делах и в шутках,
Приятна в дружбе и тверда.
[42]

Такое же произношение находим и у Пушкина в стихотворении «Тень Фонвизина» (1815):

Мертвец в России очутился,
Он ищет новости какой,
Но свет ни в чем не пременился.
Всё Идет той же чередой.

Произношение с буквой е передавалось и другим родственным глаголам, таким как грядёт и нейдёт:

Тебе возможно все, ни в чем препоны нет:
Но стой, Росс! опочий — се новый век грядЕт!
Жуковский. «Мир» (1800)

Устаревший глагол нейдет в написании с буквой е, а не ё, находим в басне «Квартет» (1811) крупнейшего русского баснописца, действительного члена Императорской Российской академии (1811) и в дальнейшем также ординарного академика Императорской Академии наук по Отделению Русского языка и словесности (1841), Ивана Крылова (1769-1844) (78):

Расселись, начали Квартет;
Он все-таки на лад нейдЕт.

В стихотворении Пушкина «Гроб Анакреона» (1815) читаем крадет вместо современного крадёт (7):

Старец пляшет в хороводе,
Жажду просит утолить.
Вкруг любовника седого
Девы скачут и поют;
Он у времени скупого
КрАдет несколько минут.
[43]

Подобные отклонения в произношении глагола «крадет» вместо «крадёт» связаны не только с архаичным употреблением буквы е вместо ё, но и с устаревшим ударением.

Архаизмы — отдельная тема, которую ещё будем рассматривать, но поскольку пример с глаголом крадет затронут, приведём в продолжение и другие примеры с использованием форм от глагола крадет:

Теперь нам пора возвращаться к началу.
Заметив, что стали ребята смелей,
«Эй, воры идут! — закричал я Фингалу. —
УкрАдут, укрАдут! Ну, прячь поскорей!»
Некрасов. «Крестьянские дети» (1861)

Ночная мгла несет свои обманы,
Встает луна, как грешная сирена,
Бегут белесоватые туманы,
И из пещеры крАдется гиена.
Гумилёв. «Гиена» (1907)

Подожди, погаснет скучный день,
В мире будет тихо, как во храме,
Люцифер прокрАдется, как тень,
С тихими вечерними тенями.
Его же. «Пещера сна» (1906).

У Есенина в стихотворении «В хате» (1914) глагол крадется даётся также в устаревшей форме, с так называемым «диалектным ударением» (1). В этом стихотворении, как и во многих других, поэт сознательно пользовался диалектным языком или просторечными формами русского языка:

Мать с ухватами не сладится,
Нагибается низкО;
Старый кот к махотке крАдется
На парное молоко.
[44]

Поэтому здесь использованы и глагол крадется и наречие низко с отклонениями в ударениях.
Произношения крАдет, крАдется, прокрАдется, крАдут и укрАдут вместо современных норм крадЁт, крадётся, прокрадётся (29), крадУт, украдУт (2,7,8) имели основание в церковнославянском языке.

Приведём 16-ю строфу из стихотворения «Речь о пролитом молоке» (1963) Бродского:

Как холостяк я грущу о браке.
Не жду, разумеется, чуда в раке.
В семье есть ямы и буераки.
Но супруги — единственный тип владельцев
того, что они создают в усладе.
Им не требуется «Не укрАди».
Иначе все пойдем Христа ради.
Поберегите своих младенцев!

Здесь ударение в выражении из библейской Заповеди Нового Завета правильное, соответствующее церковнославянскому языку, но не современной норме в повелительном наклонении: «не украдИ».

Позднее Клюев в стихотворении «Письмо художнику Анатолию Яру» (1932) привёл слово прокрадётся уже в соответствии с современной литературной нормой (8):

Теперь бы у матерой печи
Послушать как бубнят поленья
Про баснословные селенья,
Куда в алмазнорудый бор
Не прокрадётся волк-топор
Пожрать ветвистого оленя.
[45]

Русская поэтесса татарского происхождения по отцу Белла (настоящее имя Изабелла) Ахмадулина (1937-2010) (79) в стихотворении «Клянусь» (1968) отклонилась от современной литературной нормы в произношении слова красть в 3-м лице прош. вр. ж.р., используя встречающееся в обыденной речи ударение и ставя его не на первый, а на последний слог (2,8):

Присутствием твоим: кралА, несла,
брала себе тебя и воровала,
забыв, что ты — чужое, ты — нельзя,
ты — Богово, тебя у Бога мало.

В стихотворении «Мир» (1800) Жуковский написал «кладет» вместо кладёт как требует норма (2,7) :

Вздымая медленно пернатый свой хребет;
Ужасный Марс свой меч убийственный кладЕт.

Александр Востоков (имя при рождении Александр-Вольдемар Остенек) (1781-1864), русский поэт «балто-немецкого происхождения», родившийся в Эстонии (Лифляндская губерния Российской империи), филолог, (83) в стихотворении «Осень» (1801) написал «живет» вместо живёт как требует современная орфографическая норма (29):

Изящного жрецы священны,
Художник, музыкант, поэт!
О, будьте мной благословенны!
В вас дух богов живЕт.

В стихотворении Батюшкова «К Жуковскому» (1812) есть такие строки:

Навек исчезла сила
И доблесть прежних лет.
Увы! мой друг, и Лила
Меня не узнаЕт.
[46]

Глагол «узнаЕт» произносён поэтом с буквой е, а не ё, то есть с отклонением от современной нормы -узнаёт (7,29).

У Пушкина находим ещё пример с глаголом протек, которому соответствует современная норма – протёк (29):

Восторгов краткий день протЕк —
И скрылась от меня навек
Богиня тихих песнопений.
«Руслан и Людмила». Эпилог.

В сонете «Поэту» (1830) Пушкин пишет плюет вместо нормы -плюёт (7), причём делает ударение на первый слог — плЮет:

Доволен? Так пускай толпа его бранит
И плЮет на алтарь, где твой огонь горит.

Лермонтов в поэме «Мцыри» (1839), а затем и Гумилёв в поэме «Мик. Африканская поэма» (1914) написали рассек вместо современной нормы рассёк, указанной в Большом толковом словаре современного русского языка Ушакова (2006) (48):

Удар мой верен был и скор.
Надёжный сук мой, как топор,
Широкий лоб его рассек…
Он застонал, как человек…
Лермонтов.«Мцыри»

Упал — и грудь его рассек
С усмешкой старый человек.
Гумилёв. «Мик. Африканская поэма»

Справедливости ради нужно сказать, что в других словарях, например, в словарях Ожегова (58) и Евгеньевой (50) по-прежнему ещё указывают рассек, а не рассёк.

Пушкин в Сказке о царе Солтане (1831) написал:

Сын на ножки поднялсЯ,
В дно головкой уперсЯ,
Понатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон.

Словарь ударений Резиченко (2014) даёт два возможных современных варианта: поднЯлся и поднялся (8), однако в Большом орфоэпическом словаре Зубовой (2014) и в Словаре трудностей русского языка для работников СМИ Штудинера (2017) указывается только одна норма: поднЯлся (2,7).
Современное произношение глагола упереться в 3-м л. прош.. вр. – упёрся (2,8).

В стихотворении Тютчева «Успокоение» (1830) читаем:

А уж давно, звучнее и полней,
Пернатых песнь по роще раздалася
И радуга концом дуги своей
в зелёные вершины уперлАся.

Современная норма — упёрлась (2,8).

Алексей Хомяков (1804-1860) (81) допускал то же отступление от литературной нормы в своём стихотворении «России» (1839):
[48]

«Красны степей твоих уборы,
И горы в небо уперлИсь,
И как моря твои озёры. »
Не верь, не слушай, не гордись!

Современная норма: упёрлись (2,8).

В стихотворении «Громобой» (1810-1811) Жуковский написал пробужден вместо современной нормы пробуждён (2,7,8):

Лишь, отторгаяся от стен,
Катятся камни с шумом,
И гул, на время пробуждЕн,
Шумит в лесу угрюмом.

Хомяков в стихотворении «Ночь» (1854) соответствующее причастие пробуждённый писал уже по-современному:

Ты вставай во мраке, спящий брат!
Пусть зажжётся дух твой пробуждённый
Так, как звёзды на небе горят,
Как горит лампада пред иконой.

Брюсов в стихотворении «Возвращение» (1900) писал запечатлен вместо соответствующего норме запечатлён (2,7):

Мои прозренья были дики,
Мой каждый день запечатлЕн;
Крылато-радостные лики
Глядели с довременных стен.

II.1.5 Другие примеры устаревшей орфографии и произношения с применением буквы е вместо ё в глагольных формах
[49]

В оде «Фелица» (1782) Державин писал:

На бархатном диване лЕжа,
Младой девицы чувства нежа.

В стихотворении «Городская осень» (1911) Северянин написал внедрен с ударением на первый слог:

Как элегантна осень в городе,
Где в ратуше дух моды внЕдрен!
Куда вы только ни посмотрите —
Везде на клумбах рододЕндрон.

Норма — внедрён (2,7)

Если прочесть не рододЕндрон, как требует норма ударения для названия этого цветка-декоративного кустарника (82), а рододендрОн, и пренебречь заданным ритмом стихотворения, считая его деструктивным (83), то можно срифмовать и с внедрён. Думаю, Северянин не мог допустить такого прочтения.

В поэме Пушкина «Руслан и Людмила» читаем:

Из темной хаты выбегает
Младая дева; стройный стан,
Власы, небрежно распущЕнны,
Улыбка, тихий взор очей,
И грудь, и плечи обнажЕнны,
Всё мило, всё пленяет в ней.
Песнь пятая.
[50]

Причастие распУщенный, использованное Пушкиным, имеет следующие краткие формы: распУщен, распУщена, распУщено и распУщены (7,25). Эти варианты относятся к случаям, когда речь идёт, например, о распущенных волосах или распущенных на каникулы учениках.

Вместе с тем, имеется ещё прилагательное распУщенный, краткими формами которого являются следующие: распУщен, распУщенна, распУщенно и распУщенны (7). Эти варианты относятся к случаям, когда речь идёт, во-первых, о недисциплинированности, своеволии, непослушании, как например, в выражениях «распущенный подросток», «распущенные дети» и, во-вторых, если подразумевается безнравственность или развратность, как в выражении «распущенные нравы» (48,49,50).

Большой орфоэпичесский словарь русского языка Зубовой даёт ещё причастие распущённый и его формы: распущён, распущенА, распущенО и распущенЫ (7)

Причастие и отглагольное прилагательное обнажённый от обнажить имеет следующие формы, соответствующие орфоэпическим нормам: обнажён, обнаженА, обнаженО, обнаженЫ (7,8).

В стихотворении «Девушке» (1911) Гумилёва читаем:

Мне не нравится томность
Ваших скрЕщенных рук,
И спокойная скромность,
И стыдливый испуг.

Здесь поэт допустил отступление от литературной нормы причастия скрещённый (8) от глагола скрестить: нужно произносить и писать скрещённых (8,29).

Вместе с тем, посмотрим ещё и на фрагмент из песни «Жду снега» выдающейся русской и советской поэтессы Новеллы Матвеевой (1934-2016), лауреата Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства (2002) (84) , которая допустила отклонение от современной орфоэпической нормы в деепричастии скрещены:
[51]

Долги дни короткие. Ветви в небе скрЕщены,
Чёрные и чёткие, точно в небе трещины.

Деепричастие скрещены правильно пишется с буквой е, но произносить его следует с ударением на последний слог: скрещенЫ (2,7,8).

Русский поэт Максимилиан Волошин (1877-1932) (настоящая фамилия Кириенко-Волошин), имевший и нерусские корни по матери, носившей от рождения фамилию Глазер, (85) в стихотворении «Города в пустыне» из цикла «Киммерийская весна» (1916) написал:

Озёр агатовых колдующие очи.
Сапфирами увлАжненные ночи.
Сухие русла, камни и полынь.

Современная норма: увлажнённый (2,7,8,29).

Здесь, замечаем не только замену буквы ё на е, но и смещение ударения, что соответствовало старой норме (8).

Кстати, если бы поэт использовал здесь устаревший синоним увлаженные от глагола увлажить (48), то ударение на второй слог соответствовало бы норме (29).

Так, например, Фет в стихотворении «Роза» (1864) использовал именно глагол увлажить:

Вижу, вижу! счастья сила
Яркий свиток твой раскрыла
И увлажила росой.
[52]

В поэме-сказке Цветаевой «Царь-Девица» (1920) обратим внимание на такие строки:

Встречных птиц считай,
Звезды в лоб ЩЕЛКАЙ,—
Не очнешься— и уж царство-нам-Китай!

Цветаева следовала старой норме произношения, а современная норма — щёлкай (8).

В «Поэме Конца» (1924) Цветаева написала:

Совместный и сплОченный
Вздрог. — Наша молочная!
Раздел 10.

Литературная норма: сплочённый.

В стихотворении «Сказка о Дожде» (1962) Ахмадулина использует устаревшую форму причастия расщЕплен от глагола расщепить вместо современной орфоэпической нормы – расщеплён от расщеплённый (2,7,8):

Как крепко пахнет розой от вина!
Вино, лишь ты ни в чём не виновато.
Во мне расщЕплен атом винограда,
во мне горит двух разных роз война.

Если бы поэтесса взяла за основу причастие не расщеплённый, а расщепанный, то она могла бы сохраняя размер стиха написать в соответствии с современной нормой расщепан вместо расщеплен.

II.1.6 Примеры устаревшей орфографии с применением буквы «е» вместо «ё» в словах, производных от существительного звезда

Звездами вместо звёздами и звезды вместо звёзды стали на долгие годы, особенно в поэзии XVIII, XIX веков и даже ещё в первые два десятилетия XX века, распространёнными поэтизмами (86), то есть словами, окрашенными поэтической возвышенностью, когда имелись в виду небесные звёзды, а не просто устарелым произношением, причём связано это было ещё и с использованием в них буквы ять, с которой писали и слово звезда, и слово звёзды, и их производные. В дореформенной России это было понятно, но с изъятием в 1918 году из алфавита буквы ять стали писать по-разному, и новые литературные нормы написания и произношения этих слов утвердилась далеко не сразу.

За чашей светлого вина
Беседуй с умными мужами;
Когда же тихая луна
Явится на небе с звездАми,
Спеши к возлюбленной своей —
Забудь. на время мудрость с ней.
Карамзин, «Опытная Соломонова мудрость»

Какая ночь! Мороз трескучий,
На небе ни единой тучи;
Как шитый полог, синий свод
Пестреет частыми звездАми.
Пушкин .«Какая ночь. » (1827)

Мелькает, вьется первый снег,
ЗвездАми падая на брег.
«Евгений Онегин». Глава четвёртая, XLII строфа.

Одна передо мной, под мирными звездАми,
Ты здесь, царица чувств, властительница дум.
Фет. «Постой! здесь хорошо. » (1847, 1855)

Хомяков в стихотворении «Звёзды» (1856) писал:

В час полночный, близ потока
Ты взгляни на небеса:
Совершаются далёко
В горнем мире чудеса.
Ночи вечные лампады,
Невидимы в блеске дня,
Стройно ходят там громады
Негасимого огня.

Но впивайся в них очами —
И увидишь, что вдали
За ближайшими звездАми
Тьмами звёзды в ночь ушли.
Вновь вглядись — и тьмы за тьмами
Утомят твой робкий взгляд:
Все звездАми, все огнями
Бездны синие горят.

Здесь звездами поэт произносил с буквой е и переносом ударения на а, в соответствии с устаревшим поэтическим употреблением, в отличие от современной нормы — звёздами, а вот слово звёзды в этом стихотворении можно было прочесть и с буквой ё и с буквой е.

В стихотворениях Тютчева читаем:

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубине
Встают и заходЯт оне
Безмолвно, как звездЫ в ночи, —
Любуйся ими — и молчи.
«Silentium!» (1829)

Здесь звезды написано со смещением ударения на последний слог, что не соответствует не только орфографической, но и орфоэпической норме.

Кроме того, глагол заходят поэт неправильно произнёс здесь на последний слог.

Ещё у Тютчева обратим внимание на рифму звездно-бездной в следующих стихах.

Небесный свод, горящий славой звЕздной
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
«Как океан объемлет шар земной…» (1828-1830)

Она, между двойною бездной,
Лелеет твой всезрящий сон —
И полной славой тверди звЕздной
Ты отовсюду окружён.
«Лебедь» (1830-е годы)

Эту же рифму использовал и Есенин в стихотворении «Там, где вечно дремлет тайна…» (1916):

Но за мир твой, с выси звездной,
В тот покой, где спит гроза,
В две луны зажгу над бездной
Незакатные глаза.

Слово звёзды, часто употреблявшееся в русской поэзии, имело и продолжает иметь ещё и прозаическое значение, связанное не с небесным сводом, а с наградами, но и в этом смысле, хотя уже не в качестве поэтизмов, а прозаизмов, то есть слов, взятых из языка разговорного, они вошли в русскую поэзию с отклонением от современных литературных норм.

Осел всегда останется ослом,
Хотя осыпь его звездАми;
Где должно действовать умом,
Он только хлопает ушами.
Державин. «Вельможа» (1794).

Мы вошли среди криков и плеска.
Сядем здесь. Я боюсь первых мест,
Что за радость ослепнуть от блеска
Генеральских, сенаторских звЕзд.
«Балет» Некрасов (1866)

Такое же устаревшее произношение в слове звездами в указанном смысле читаем и у русского поэта с польскими корнями по матери (урождённой Желябужской) Алексея Апухтина (1840-1893) (87,88) в стихотворении «Когда будете, дети, студентами. », написанного в 1860-е годы:

Обошьют вам мундир позументами,
Грудь украсят звездАми и лентами.

Обратим внимание на отклонения от литературных норм в словах, связанных со звёздами, у поэтов XX века.

Произношение звездной, а не звёздной находим и в стихотворении «Ночь» (1901) первого лауреата Нобелевской премии по литературе (1933) среди российских литераторов Ивана Бунина (1870-1953) (89):

И не забыть мне этой ночи звездной,
Когда весь мир любил я для одной!
Пусть я живу мечтою бесполезной,
Туманной и обманчивой мечтой.

Гумилёв писал прилагательное беззвездный также, как и поэты предыдущих веков, используя е, а не ё:
[57]

Порою в небе смутном и беззвЕздном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду,
Я, конквистадор в панцире железном.
«Сонет» (1905).

Здесь рифма «беззвездном-железном» показывает отступление от современной нормы: беззвёздном (29).

Крик… движенье… и потонет в бездне
Той, что ночи Севера беззвЕздней,
Слишком много увидавший взгляд.
Здесь любовь несет с собой болезни.
«Открытие Америки» (1910)

И Цветаева в поэме «Чародей» (1914) писала:

В своей чешуйке многозвЕздной,
— Закончив резвый пируэт, —
Он улыбается над бездной,
Подняв берет.
.
— «Есть в мире ночь. Она беззвЕздна.
Есть в мире дух, он весь — обман.
Есть мир. Ему названье — бездна
И океан.

И выдающаяся русская поэтесса XX века Анна Ахматова (1889-1966), в девичестве — Горенко, считавшая своим предком по материнской линии ордынского хана Ахмата, от имени которого впоследствии она и образовала свой псевдоним (94), в стихотворении «27 января 1944 года» писала беззвездной вместо беззвёздный:

И в ночи январской, беззвездной,
Сам дивясь небывалой судьбе,
Возвращенный из смертной бездны,
Ленинград салютует себе.
[58]

Бальмонт рифмовал бездной с многозвездной в четвёртом сонете из цикла «Лермонтов» (1917):

За то, что он, кто был и горд, и смел,
Блуждая сам над сумрачною бездной,
Нам в детстве в душу Ангела напел, —

Свершим, сейчас же, сто прекрасных дел,
Он нам блеснёт улыбкой многозвЕздной,
Не покидая вышний свой предел.

Стихотворение Бальмонта «Лермонтов» было опубликовано в сборнике «Сонеты Солнца, Меда и Луны», вышедшем в издательстве Эфрона в Берлине в 1921 году в старой орфографии, с буквой ять.

Некоторые производные от корня звезд слова мы пишем не с буквой ё, а с буквой е: звездоносец, зведоносный, звездообразный, звездообразование, звездопад, звездоплавание, звездопоклонник, звездопоклонство, звездочёт, звездчатый. И такое их написание является современной орфографической нормой (29).

У выдающегося русского и советского поэта XX века, родившегося в еврейской семье, Бориса Пастернака (1890-1960) (91) читаем:

Плакучий Харьковский уезд,
Русалочьи начёсы лени,
И вётел, и плетней, и звезд,
Как сизых свечек, шевеленье.
«Мельницы» 1915

Я слыхал про старость.
Страшны прорицанья!
Рук к звездАм не вскинет ни один бурун.
Говорят — не веришь. На лугах лица нет,
У прудов нет сердца, бога нет в бору.
«Воробьёвы горы» (1917)
[59]

Тенистая полночь стоит у пути,
На шлях навалилась звездАми,
И через дорогу за тын перейти
Нельзя, не топча мирозданья.
«Степь» (1917)

У Есенина в поэмах «Октоих» (1917) и «Инония» (1918) читаем:

Под Маврикийским дубом
Сидит мой рыжий дед,
И светит его шуба
Горохом частых ЗВЕЗД.
«Октоих»

Не хочу восприять спасения
Через муки его и крест:
Я иное постиг учение
Прободающих вечность ЗВЕЗД.
………………………………….
И в провал, отененный бездною,
Чтобы мир весь слышал тот треск,
Я главу свою власозвЕздную
Просуну, как солнечный блеск.
…………………………………….
Не вбивай руками синими
В пустошь потолок небес:
Не построить шляпками гвоздиными
Сияние далеких ЗВЕЗД.
«Инония».

Вместе с тем, в поэме «Инония» находим и современное звучание прилагательного звёздные:
[60]

Лай колоколов над Русью грозный —
Это плачут стены Кремля.
Ныне на пики звёздные
Вздыбливаю тебя, земля!

II.1.7 Примеры устаревшей орфографии с применением буквы ё вместо е

Яркий представитель «гусарской поэзии» Денис Давыдов (1784-1839) из знатного рода Давыдовых, происходившего от мурзы Минчака Косаевича, потомка Чингисхана в XIII колене, приехавшего в Москву в начале XV в. и принявшего крещение с именем Семёна (92), в стихотворении «Бурцову (Призывание на пунш)» (1804) писал:

Нет курильниц, может статься,
Зато трубка с табаком;
Нет картин, да заменятся
Ташкой с царским вензелЁм!

Слово вензель в ед.ч. произносится с ударением на первом слоге и склоняется с таким же ударением: вЕнзеля, вЕнзелю и т.д. Поэтому и в стихотворении Давыдова правильно было бы написать вЕнзелем, а не вензелЁм. Во множественном числе ударение в этом слове перемещается на последний слог: вензелЯ, вензелЕй (2,7,8).

Баратынский в поэме «Пиры» (1820) написал заплачён вместо требуемой современной нормы «заплАчен» (2,7):

Безумству долг мой ЗАПЛАЧЁН,
Мне что-то взоры прояснило;
Но, как премудрый Соломон,
Я не скажу: всё в мире сон!
Не всё мне в мире изменило…
[61]

Александр Грибоедов (1795-1829), русский дипломат и драматург с польскими родовыми корнями(фамилия Грибоедов являлась переводом польской фамилии Гржибовский) (93) в своём главном произведении — комедии в стихах «Горе от ума» (1822-1824) писал:

Петрушка, вечно ты с обновкой,
С разодранным ЛОКТЁМ. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь,
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Явление 1. Слова Фамусова.

Произношение слова локтем с буквой ё до сих пор можно встретить в обыденной речи, но оно является отступлением от литературной нормы – лОктем (8).

Жуковский в сказке «Спящая царевна» (1831) писал загорожён вместо требуемого современной нормой загорОжен (2,7,8):

Путь наверх загорожён.
«Как же быть? — подумал он. —
Где пробраться во дворец?»
Но решился наконец.

У Пушкина в «Евгении Онегине» читаем:

И сени расширял густые
Огромный, запущЁнный сад,
Приют задумчивых Дриад.
Глава вторая, I строфа.

Норма: запУщенный (7).

Конечно, не один Евгений
Смятенье Тани видеть мог;
Но целью взоров и суждений
В то время жирный был пирог
(К несчастию, пересолённый)
Да вот в бутылке засмолённой,
[62]
МеждУ жарким и блан-манже,
Цимлянское несут уже.
Глава пятая, XXXII строфа.

Современная норма — пересОленный (2,7,8), а употреблённое Пушкиным произношение соответствовало старой норме.
Отметим здесь у Пушкина и неправильное ударение в предлоге между, которое нужно ставить на первый слог (2,7).

Есенин в стихотворении «В этом мире я только прохожий…» (1925) употребил прилагательное посолённая, вместо требуемого нормой посОленная (7,8,29):

Это сделала наша равнинность,
ПосолЁнная белью песка,
И измятая чья-то невинность,
И кому-то родная тоска.

В стихотворении Пушкина «Узник» (1822) обратим внимание на причастие вскормленный, написанное с буквой ё и иным ударением, в отличие от современной нормы вскОрмленный (2,7,8) :

Сижу за решёткой в темнице сырой.
ВскормлЁнный в неволе орёл молодой,
Мой грустный товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюёт под окном.

Такое же устаревшее произношение использовала также русская с еврейскими корнями (настоящая фамилия Зейлигер) и советская поэтесса Маргарита Алигер (1915-1992) (94) в стихотворении «Кровь» (1941):
[63]
Под общим солнцем, общим небом
Росли и крепли мы с тобой.
Вскормлённые советским хлебом.
Родной вспоенные водой.

В «Евгении Онегине» встречаем наречие тёмно, вместо темно:

Уж тёмно: в санки он садится.
Евгений Онегин. Глава первая, XVI строфа.

А нынче всё мне ТЁМНО, Таня.
Глава третья, XVII строфа.

Современная литературная норма: темнО, а не тёмно, хотя это слово производное от прилагательного тёмный.

Во времена Пушкина выражались и литературно — темнО, и используя просторечие — тёмно, что в настоящее время считается произношением неправильным (2,7,8).

В контексе передачи слов няни такое произношение было оправдано, в отличие от предыдущего примера.
Однако, Пушкин допускал его намеренно. В предисловии к «Евгению Онегину» он пояснял замысел построения произведения:

Но так и быть — рукой пристрастной
Прими собранье пестрых глав,
Полусмешных, полупечальных,
Простонародных, идеальных,
Небрежный плод моих забав.

В том же произведении примененяется произношения этого слова и в соответствии с современной литературной нормой, не допускающей иного варианта, кроме темнО:

Теперь, как в доме опустелом,
Всё в нем и тихо и темно.
Глава шестая, XXXII строфа.

Татьяна долго в келье модной
Как очарована стоит.
Но поздно. Ветер встал холодный.
Темно в долине. Роща спит.
Глава седьмая, XX строфа.

В своей первой поэме «Хаджи Мурат» (1833-1834) Лермонтов писал издалёка, а не издалекА, как требует современная орфоэпическая норма (2,7):

Они почуют издалЁка,
Что мы с тобою дети рока.

Такой же пример приведём и из стихотворения Фета «Весенние мысли» (1848):

Снова птицы летят издалЁка
К берегам, расторгающим лёд,
Солнце теплое ходит высоко
И душистого ландыша ждёт.

Словарь ударений русского языка Резниченко (8) допускает оба варианта произношения этого наречия, а Большой орфоэпический словарь Зубовой (7) — только один, указанный как норма, и который известен также по русской поговорке:

Рыбак рыбака видит ИЗДАЛЕКА.

Форма издалёка, согласно Словарю Ушакова, используется реже (48).

Она даже не указывалась сначала в орфографических словарях (29), но всё-таки вошла в современный орфографический словарь (29) и в другие словари (48,49).
Влияние на это, безусловно, оказал и припев из популярного романса Александра Кусикова (Кусикьянца) (1896 — 1977)(95) «Бубенцы» (конец 20-х годов):

Слышу звон бубенцов издалёка —
Это тройки знакомый разбег,
А вокруг расстелился широко
Белым саваном искристый снег.

Во всяком случае известный своей строгостью к орфоэпическим нормам Штудинер тоже не удержался, чтобы в своём Словаре трудностей русского языка для работников СМИ (2) после указания нормы издалекА не сделать оговорку «но…» и процитировать первую строку из указанной песни.

Ещё укажем следующие примеры использования вышеуказаного наречия без префикса «из-»:

Из премудрого ДАЛЁКА
Франкистанской их земли
Погулять за счёт пророка
Все они сюда пришли.
Тютчев. «Современное» (1869)

Здесь далёко – существительное, отличающееся от также звучавшего устаревшего наречия, которое по характеристике современного словаря Ефремовой (96) является разговорно-сниженной формой, то есть не отвечающей литературной норме.

В поэзии оно было использовано советским русским, родившемся в еврейской семье, поэтом Борисом Слуцким (1919-1986) (97) в стихотворении «Лошади в океане» (1951) как сложносоставное наречие далекО-далёко (8):

Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
[66]

В значении существительного далёко вошло в употребление в русском языке и в орфоэпические словари (2,7) в выражении «прекрасное далёко» из популярной детской песни советского и российского, родившегося в еврейской семье поэта-песенника, драматурга и сценариста, широко известного в России благодаря песням из кино-, теле- и мультипликационных фильмов Юрия Энтина (р. 1935) (98) из кинофильма «Гостья из будущего» (1985) «Слышу голос из прекрасного далёка…» :

Прекрасное далёко
Не будь ко мне жестоко…

Анненский в сонете «Бронзовый поэт» из цикла «Трилистник в парке» (опубликован в 1910 г. в книге «Кипарисовый ларец») написал спрыгнЁт вместо нормы спрЫгнет (29):

И бронзовый поэт, стряхнув дремоты гнёт,
С подставки на траву росистую спрыгнЁт.

В его стихотворении «Когда б не смерть, а забытьё…» (1911), вместо растОпленных (29), читаем растоплённых, что является отклонением ударения от нормы (8):

Иль я не с вами таю, дни?
Не вяну ль листьями на клёнах?
Иль не мои умрут огни
В слезах кристаллов растоплЁнных?

Русский поэт и писатель, ведущий представитель русского символизма и модернизма, литературный критик и стиховед Андрей Белый (1880-1934), настоящее имя которого было Борис Бугаев (1880-1934) (99), в стихотворениях «Вечность» и «Битва кентавров» (1902) вместо современной нормы причастия вспЕненный (2,7,8) употребляет ударение старой нормы (8) – вспенЁнных:

Поток вспенЁнный мчится
серебряной каймой.
И ей все то же снится
над бездной роковой.
«Вечность»

Сам вызвал врага и не мог
осилить стремительный приступ.
Под ними вспенЁнный поток
шумит, разбиваясь о выступ…
«Битва кентавров»

Также произносил это причастие и Брюсов в стихотворении «Антоний» (1905):

Когда вершились судьбы мира
Среди вспенЁнных боем струй, —
Венец и пурпур триумвира
Ты променял на поцелуй.

У Лермонтова в поэме «Хаджи Мурат» (1833-1834) читаем:

Блеснула шашка. Раз — и два!
И покатилась голова.
И окровавленной рукою
С земли он приподнял её.
И острой шашки лезвеё
Обтер волнистою косою.

Также и у Брюсова в стихотворении «Да, можно любить, ненавидя. » (1911):

Когда поцелуи во мраке
Вонзают в меня лезвеё,
Я, как Одиссей о Итаке,
Мечтаю о днях без неё.
[68]

В Словаре Резниченко (8) указывалось, что написание и произношение лезвеё «ранее соответствовало норме». Обращалось внимание на отличие не только в ударении, но и в орфографии от современной нормы: лЕзвие (8). В других орфоэпических словарях произношение и написание не только лезвеё, но и «лезвиё» указывается как неправильное (2,7).
Однако, цитата соответствующего фрагмента стихотворения в Словаре Резниченко была воспроизведена не точно, если сравнить её с публикацией в старой орфографии, где было не «лезвеё» , а «лезвее», а последний стих в этом фрагменте читался так: «Мечтаю о днях без неЯ» (100). Можно предположить, что Резниченко ориентировалась на рифму «лезвеё- без неё» и на редакцию, указанную в последующих советских изданиях этого стихотворения.

Хотя уже Пушкин писал в соответствии с современной литературной нормой в стихотворении «Кинжал» (1821):

Как адский луч, как молния богов,
Немое лЕзвие злодею в очи блещет,
И, озираясь, он трепещет,
Среди своих пиров.

Николай Гумилёв в стихотворении «Любовь» (1912) произносил туфлЁй вместо тУфлей (тв. пад. от туфля):

С капризной ужимкой захлопнул
Открытую книгу мою,
ТуфлЁй лакированной топнул,
Едва проронив: «Не люблю».

В стихотворении «Юношам» (1914) Брюсов использовал старую норму произношения слова лёгки вместо современной нормы легкИ (8):

Ваш зорок глаз и ваши лёгки ноги,
И дерзость подвига волнует вас,
Вы не боитесь, — ищете тревоги,
Не страшен, — сладок вам опасный час.

Здесь нужно отметить, что в производных формах от прилагательного лёгкий мы наблюдаем вариации в использовании букв ё и е: лёгок, легкА, легкО, легкИ, лЕгче (8).

Именно такие произношения утвердились в современных литературных нормах, от которых раньше отступали некоторые поэты. Так, к примеру, дополняющему отклонение, замеченное у Брюсова, мы можем привести ещё и следующие строки Некрасова, написанные в 1871 году:

Покоен, прочен и легОк
На диво слаженный возок.
«Русские женщины. Княгиня Трубецкая». Поэма 1 (1826 год). Часть первая.

Словом, в котором раньше допускалась буква ё, а теперь только е, является также бытие, которое в старой форме употребил Гумилёв в стихотворении «Разговор» (1913):

— «Уж карты весело порхают над столами,
Целят скучающих, миря их с бытиём.
Ты знаешь, я люблю горячими руками
Касаться золота, когда оно моё».

Также это слово, но написанное с изменённой орфографией, с мягким знаком в конце слова, встречаем и у Маяковского в стихотворении «Марксизм — оружие, огнестрельный метод. Применяй умеючи метод этот!» (1926):

Бытьё —
а у этого — еда и питьё
определяет сознание.
[70]

У Маяковского слово бытьё написано правильно с буквой «ё», а не «е», как и питьё, битьё, житьё, а вот те же слова в полной форме, т.е. без мягкого знака, с буквой и вместо него, пишутся не с буквой ё, а с буквой е в конце слова: бытие, питие, битие, житие.

Один из известнейших поэтов XX века Андрей Вознесенский (1933-2010) (101) в стихотворении «Дача небытия» (1971) отступил от современной литературной нормы в слове небытие, использовав устаревшее окончание на «ё» и срифмовав небытиё со словом бритьё:

Ежедневное, как бритьё,
сквозь нас прорастает небытиё.

Тем не менее, в издании 1994 стихов Вознесенского в сборнике «Гадание по книге» (102) редакторы, пользуясь привычной и наиболее распространённой в печатных изданиях заменой ё на е записали бритье и небытие, не обращая внимание, что написание бритье нарушает орфографическую норму (29).

Приведём ещё пример из стихотворения Пушкина «Делибаш» (1829):

Делибаш! не суйся к лаве,
Пожалей свое ЖИТЬЕ;
Вмиг Аминь лихой забаве:
Попадешься НА КОПЬЕ.

В изданиях сочинений Пушкина в советские времена (103) буква «ё» не печаталась, поэтому в данном примере трудно судить о том, произносил ли поэт слово житие и выражение «на копье» с буквами е или ё.
Разберём ещё одну занимательную лексему. Как правильно: побасёнки или побасенки?
Правильно, то есть в соответствии с современной литературной нормой, – побасёнки. Так произносить предписывают нам современные словари (8,29,50).
[71]

Согласно «Грамматическому словарю русского языка: Словоизменение» (104) , рассматривающему «Полную акцентуированную парадигму» слов, разработанную советским и российским лингвистом, академиком Российской академии наук по Отделению литературы и языка, доктором филологических наук Андреем Зализняком (1935-2017) (105), произношение с буквой ё сохраняется во всех словоформах слова побасёнка: побасёнка, побасёнки, побасёнок, побасёнке, побасёнкам, побасёнку, побасёнки, побасёнкой, побасёнкою, побасёнками, побасёнке, побасёнках.
Правильное произношение этого слова встречаем в басне Крылова «Плотичка» (1821):

Вот, милый друг, тебе сравненье и урок:
Он и для взрослого хорош и для ребёнка.
Ужли вся басня тут? — ты спросишь; погоди,
Нет, это только побасёнка,
А басня будет впереди.

Произношение побасёнками встречаем и у Некрасова в стихотворении «Чиновник» (1844):

За лишнее считал их в мире бремя,
Звал книги побасЁнками: «Читать —
Не то ли же, что праздно тратить время?
А праздность — всех пороков наших мать».

Тем не менее, в словаре Даля (57), в статье, посвящённой слову баснь (басня) даётся другое произношение, в единственном варианте: с ударением на второй слог — побАсенки.
Устаревшее произношение встречается ещё в XX в., например, у поэта-барда Александра Галича (1918-1977), родившегося в интеллигентной еврейской семье и носившего настоящую фамилию Гинзбург (106):

А ей не царство на веку —
Посулы да побАсенки,
А там — вались по холодку,
«Принцесса» с Нижней Масловки!
[72]

«Баллада о том, как одна принцесса раз в два месяца приходила поужинать в ресторан «Динамо»» (1967).

Развеян по ветру подмоченный порох,
И мы привыкаем, как деды, точь-в-точь,
Гонять вечера в незатейливых спорах,
ПобАсенки слушать и воду толочь.
«Баллада о чистых руках» (1968).

В первых изданиях словаря Ушакова (1935-1940) (48) слово побАсенка указывалось как разговорное. Также вместе с вариантом побасёнка указано и в «Новом толково-словообразовательном словаре русского языка» Ефремовой (96) и в Большом толковом словаре Кузнецова (107). Тем не менее, устаревшего варианта побАсенка нет в Большом толковом словаре современного русского языка Ушакова (2005,2006) (48), а указано в нём как разговорное только слово побасёнка (48).
Далее приведём строку из «Песни космических негодяев» (1966) Владимира Высоцкого (1938-1980), знаменитого русского поэта-барда с еврейскими корнями предков (дед поэта по отцу, тоже звался Владимир Семёнович Высоцкий, но его имя от рождения было Вольф Шлиомович, а имя бабушки Дарьи Алексеевны от рождения — Дебора Евсеевна Бронштейн) (108):

От Земли до Беты — восемь дён.

Слово дён устаревшее. Мы говорим дней, а старое выражение бурлацких сохранилось в поговорке:

Семь дён идём – Симбирск видён (109).

Здесь в форме глагола видён также употреблена буква ё, вместо е» со смещением ударения в отличие от современной литературной нормы: вИден.

Эта же поговорка в книге Даля «Пословицы русского народа» (1862), переизданной в 1989 г., в разделе «Русь-Родина» (т.1) передана с заменой букв ё на е:

«Виден (Симбирск), да семь ден идем» (71).

Ещё в Словаре Даля, в статье «День», находим следующие поговорки со словом дён:

«Дён-то много, а ум-то один. Не много дён до полдён» (57).

В стихотворении Некрасова «Зеленый Шум» (1862-1863) читаем :

Идёт-ГУДЁТ Зеленый Шум,
Зеленый Шум, весенний шум!

Устаревшее просторечие «гудёт», означавшее то же, что гудит находим и в стихотворении Бунина «Канун» (1916):

Вот рожь горит, зерно течёт,
Да кто же будет жать, вязать?
Вот дым валит, набат ГУДЁТ,
Да кто ж решится заливать?

И ещё в стихотворениях Бунина находим примеры отклонений от современной нормы с буквой ё вместо е:

И снилося мне, что всю ночь я ходил
По саду, где ветер кружился и выл,
Искал я отцом посажЁнную ель…
«. И снилося мне, что осенней порой…» (1893)

Норма: посАженную (2,7,8).

[74]
А любезный друг далеко, в торгу,
Похваляется для другой конём,
Шубу длинную волочит в снегу,
Светит её огнём, золотым перстнЁм.
«Мне вечор, младой, скучен терем был. » (1916).

В стихотворении Вознесенского «Фрагмент автопортрета» (1975) буквы е и ё меняются местами и, соответственно, изменяется ударение, отклоняясь от литературной нормы дёшев:

ДешЁв парадокс — но я радуюсь, мучась.
Верней, нахожу наслажденье в печали.
В отчаянной доле есть ряд преимуществ.
Пусть пуст кошелек мой. Какие детали!

II.2.1.7 Устаревшая орфография с о вместо ё

В связи с затронутой темой употребления буквы ё обратим внимание и на её чередование в некоторых словах с буквой о.

Филолог Людмила Зубова (110) пишет:

«Блок требовал от корректоров сохранять авторские написания «желтый» и «жолтый», так как с «желтым» связывал только цвет, а с «жолтым» — неприятные, опасные, презираемые сущности. Этот факт хорошо известен, он отражен и в предисловии В.Орлова к 8-томному собранию сочинений Блока.
Иосиф Бродский регулярно пишет с буквой «ё» ругательство «чёрт», но с буквой «о», когда имеет в виду чёрта как персонажа. При этом написание «чорт» у него часто обнаруживает интертекстуальные связи, как, например, в «Шествии» [поэма-мистерия (1961) — П.П.] — связь с Цветаевой:
[75]
Так зарисуем пару новых морд:
вот Крысолов из Гаммельна и Чорт;

в «Лагуне» (1973)— связь с Гоголем:

Скрестим же с левой, вобравшей когти,
правую лапу, согнувши в локте;
жест получим, похожий на
молот в серпе, — и, как чорт Солохе,
храбро покажем его эпохе,
принявшей образ дурного сна» (111).

[Цитирую с сохранением авторской формы стихов и с добавлением в скобках указания года их написания– П.П.]

Приведём в качестве примера существительное шёпот, прилагательное шёпотный, наречие шёпотом с современной нормой правописания с буквой «ё», указанной в академических орфографических словарях (1958 и 1971 гг.) (29) и последующих.
Однако, ещё в Толковом словаре Ушакова (1935-1940) слова шопот и шопотный указывались с буквой о, а не ё (48). При этом там приводились соответствующие примеры из литературы XIX в., в том числе указывалась и следующая пушкинская строка :

По зале ШОПОТ пробежал…
Пушкин. «Евгений Онегин» (1823-1831). Глава восьмая.Строфа XIV.

Действительно, в XIX в. именно так писали это слово, как и слова жёлтый и жёлчный, т.е. с буквой «о».
Словарь Ушакова в 2006 г. был полностью переработан и переиздан под названием «Большой толковый словарь современного русского языка» с исправлениями в соответствии с современной грамматикой (48), в том числе исправлена и статья, посвящённая слову шёпот и примеры с этим словом из произведений Пушкина и Тургенева. В новых изданиях произведнений также была исправлена орфография.

Примечание: Данный раздел продолжает предыдущие публикации Введения и раздела I работы «О литературных нормах в русской поэзии» с продолжением соответствующей нумерации страниц и сносок.

Видео:Как запомнить ударения за 1,5 минуты | ЕГЭ русский языкСкачать

Во всех русских словах, где есть буква Ё, ударение падает на неё

Знак ударения над буквой Ё можно встретить только в специальных орфоэпических словарях. Дело в том, что русскому человеку этот знак просто не нужен: он интуитивно знает, где должно быть ударение. Однако в некоторых словах ударение смещается.

В старославянском и церковном языках никогда не было Ё, официальный статус буква получила только после революции. того, что буква довольно «молодая», споры об обязательном употреблении не утихают до сих пор. С точки зрения орфографических словарей две точки над Е помогут избежать разночтений. Но некоторые лингвисты убеждены, что последовательное использование буквы носителями языка бессмысленно, так как слова воспринимаются целиком. Интуитивно человек понимает, где Е, а где Ё.

С ударением всё проще. Буква Ё почти всегда ударная в исконно русских словах, но при этом знак ударения над ней не пишется. Это правило не касается заимствованных слов. Например, в словах «сёрфингист» и «сёдзё» ударение смещается. Аналогичная ситуация со сложными словами. Например, «трёхэтажный». Интересно, что некоторые русские классики использовали знак — ударение над «е». Марина Цветаева часто писала в своих стихах «зве´зд», рифмуя со словами «мест», «крест», или «сле´зный», рифмуя с «железный». В таком выборочном употреблении ударения Марина Цветаева как бы направляла читателя, задавая правильное произношение.

Видео:ЭТО ПРАВИЛО поможет тебе писать ПРАВИЛЬНО — О Ё после шипящихСкачать

Азбучные истины

Видео:Урок 2. Как читать буквы Е и И? || Читаем вместеСкачать

1. В Простоквашино или в Простоквашине?

Видео:Ударения на ЕГЭ: разбор 4 задания за 10 минутСкачать

2. Разыскной

Видео:Как выучить ударения за 1 минуту | Русский язык ЕГЭСкачать

3. Что такое лингвистика?

Видео:Русский язык. Правописание корней с чередованием гласных Е - И. ВидеоурокСкачать

4. Авторская пунктуация

Видео:О Е после шипящих и ЦСкачать

5. Реформа орфографии 1917–1918

Видео:Русский язык. Правописание О, Е, Ё после Ж, Ч, Ш, Щ в разных частях слов всех частей речи. ВидеоурокСкачать

6. Последний или крайний? Садитесь или присаживайтесь?

Видео:Задание на грамотность! О и Е после шипящих и ЦСкачать

7. Буква ё

Видео:Русский язык 7 класс (Урок№23 - Буквы е и ё после шипящих в суффиксах страд.причастий прош.времени.)Скачать

8. Склонение фамилий

Видео:Ударные и безударные гласныеСкачать

9. Вариантность в языке

Видео:Волковицы, Петрово, Ленинградская область. Provincia Rusa, Выпуск 40.Скачать

10. Произношение и написание заимствованных слов

Видео:Русский язык 6 класс (Урок№60 - Буквы о и е после шипящих и ц в суффиксах прилагательных.)Скачать

Репетитор онлайн

Видео:Решаем вместе 4 задание ЕГЭ (ударение в словах)Скачать

Учебники

Видео:ЛАЙФХАК для задания №4 / Русский язык ЕГЭ 2022 / УдарениеСкачать

Олимпиады

Видео:Русский язык 5 класс (Урок№71 - Правописание о - е после шипящих и ц в окончаниях существительных.)Скачать

Видео

Видео:Русский язык 6 класс (Урок№49 - Гласные о и е после шипящих в суффиксах существительных.)Скачать

Полезные ссылки

Видео:Почему русское ударение такое сложное?Скачать

Летнее чтение

Видео:Чередующиеся гласные в корне слова | Русский язык | TutorOnlineСкачать

Запоминалки

Цитаты о языке

Скороговорки

Пословицы и поговорки

7. Буква ё

Подлец Карамзин – придумал же такую букву « ё ».
Ведь у Кирилла и Мефодия были уже и Б, и Х, и Ж.
Так нет же. Эстету Карамзину этого показалось мало.
Венедикт Ерофеев

Миф № 7. Написание е вместо ё – грубая орфографическая ошибка.

На самом деле : Согласно правилам русского правописания, употребление буквы ё в большинстве случаев факультативно (т. е. необязательно).

Небольшое предисловие. Мы приступаем к рассмотрению вопроса, который в последнее время для многих носителей русского языка стал одним из самых острых. Споры, которые ведутся вокруг буквы ё , по своей ожесточенности сравнимы разве что с дискуссией о том, какой предлог должен употребляться с названием государства Украина – на или в. И, признаться, есть что-то общее между этими совершенно разными, на первый взгляд, проблемами. Как вопрос о выборе предлога для Украины постоянно выходит за рамки разговора о языке, затрагивая иные аспекты – политику, межнациональные отношения и т. п., – так и проблема употребления буквы ё с недавних пор перестала быть собственно лингвистической. Перестала, главным образом, стараниями непримиримых «ёфикаторов» (так сами себя называют люди, борющиеся за то, чтобы применение буквы ё стало повсеместным и обязательным), которые воспринимают написание (орфографически верное!) ежик и пойдем вместо ёжик и пойдём как грубую ошибку, как игнорирование факта существование ё в русской азбуке, а следовательно – в силу того что эта буква наделена ими статусом «одного из символов русского бытия» – как пренебрежение к русскому языку и России вообще. «Ошибкой орфографической, ошибкой политической, ошибкой духовной и нравственной» пафосно называет написание е вместо ё ярый защитник этой буквы писатель В. Т. Чумаков, председатель им же созданного «Союза ёфикаторов».

Как же так получилось, что из всех буквенных и небуквенных знаков русского письма именно две точки над ё стали показателем уровня любви к Отечеству? Попробуем в этом разобраться.

Но сразу сделаем оговорку: данная статья написана вовсе не для того, чтобы в очередной раз вступить в полемику с «ёфикаторами». Цель статьи иная: мы приглашаем к спокойному, обстоятельному разговору тех, кто хочет понять, почему из всех 33 букв русского алфавита именно ё находится на особом положении, кому интересно узнать, какие аргументы высказывались лингвистами в разные годы за последовательное употребление ё и против такого употребления, кому важно услышать, что же всё-таки говорит по этому поводу закон – действующие правила русского правописания.

Многие факты из истории научной дискуссии, связанной с буквой ё , а также цитаты из работ языковедов взяты нами из книги «Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии» (М.: Наука, 1965). (Данное издание вышло из печати в то время, когда в обществе шла бурная дискуссия о судьбах русского письма – обсуждались разработанные Орфографической комиссией предложения по внесению изменений в правила русского правописания.) В соответствующем разделе книги собраны и прокомментированы все предложения, которые выдвигались в разные годы (с конца XVIII в. до 1960-х) по поводу употребления буквы ё (и – шире – относящиеся к проблеме буквенной пары к о ), приведены аргументы в пользу последовательного и выборочного написания ё. Читателям, заинтересованным в углубленном изучении данного вопроса, мы настоятельно рекомендуем обратиться к этой книге.

Во время работы над статьей в нашем распоряжении оказался уникальный документ – фрагмент переписки двух выдающихся отечественных языковедов – Александра Александровича Реформатского и Бориса Самойловича Шварцкопфа. В дружеском письме Б. С. Шварцкопфу 1 А. А. Реформатский (вероятно, продолжая прежнюю дискуссию с адресатом) объясняет причины, по которым известный русский шахматист А. А. Алехин не переносил, когда его фамилию произносили А[л’о]хин. Шахматист «любил подчеркивать, что он хорошего дворянского рода, упорно настаивая, чтобы фамилию его произносили без точек над “е”. Когда, например, кто-нибудь спрашивал по телефону, можно ли говорить с Алёхиным, он неизменно отвечал: “Нет такого, есть Алехин”», – цитирует А. А. Реформатский мемуары Л. Любимова «На чужбине». Дальше – комментарий самого языковеда: «Всё это справедливо, но у читателя создается впечатление, что всё это – какой-то каприз великого шахматиста и дворянское фанфаронство, а “по правде” он должен быть Алёхин. На самом же деле всё это не так. Дело тут не в “капризе” и не в “фанфаронстве”, а в закономерностях русского языка, которым подчинена и фамилия Алехин».

С разговора об этих закономерностях мы и начинаем нашу статью. Прежде чем говорить об особенностях употребления ё в современном русском письме, необходимо ответить на вопрос, почему буква ё отсутствовала в кириллице изначально и почему возникла необходимость в ее появлении?

Для ответа на этот вопрос нам придется совершить краткий экскурс в историю русской фонетики. В русском языке древнейшей эпохи фонема не выступала после мягких согласных. Иными словами, наши предки когда-то произносили, например, слово пёс не так, как мы говорим сейчас, – [п’ос], а [п’эс], слово мёд не [м’од], а [м’эд]. Буква ё поэтому была им просто не нужна!

А потом в фонетике древнерусского языка произошло очень важное изменение, которое лингвисты называют «переход е в о » (точнее, переход звука [э] в звук [о]). Суть этого процесса такова: в позиции под ударением после мягких согласных (не будем забывать, что мягкими были в то время и все шипящие) на конце слова и перед твердыми согласными звук [э] изменялся в [о]. Так и возникло современное произношение [м’од] (мёд), [п’ос] (пёс), [вс’о] (всё). А вот перед мягкими согласными звук [э] не переходил в [о], а оставался без изменений, этим и объясняется соотношение, например, [с’ол]а – [с’эл’]ский (сёла – сельский) : перед твердым [л] звук [э] перешел в [о], а перед мягким [л’] – не перешел. В письме к Б. С. Шварцкопфу А. А. Реформатский приводит многочисленные примеры подобных соотношений: плётка – плеть, весёлый – веселье, подённый – день, щёлка – щель, смышлёный – мышление , то же в именах собственных: Савёлово (станция) – Савелий (имя), Озёры (город) – Заозерье (село), Стёпка – Стенька, Олёна (Алёна) – Оленин (Аленин) и т. д.

(Внимательный читатель спросит: почему же тогда в современном языке после мягкого согласного перед твердым зачастую произносится [э], а не [о]? Тому есть много причин, полное их перечисление уведет нас в сторону от главной темы этой статьи. Так, нет указанного перехода в словах, где когда-то был «ять», – лес, место, Глеб , в словах, где согласный отвердел уже после того, как переход е в о закончился, – первый, женский , в словах заимстованных – газета, Ревекка. Подробно о переходе е в о можно прочитать в работах по исторической фонетике русского языка.)

Таким образом, в фамилии Алехин действительно должно произноситься [э]: перед мягким [х’] нет условий для перехода [э] в [о] (ср.: Лёха – перед твердым [х] переход есть). Тогда при чём тут дворянское происхождение, о котором говорил шахматист? Дело в том, что в высших кругах долгое время бытовало мнение, будто «ёканье» – удел простонародной речи, но никак не русского литературного языка. Известно, например, что ярым противником «ёканья» и буквы ё (после ее появления) был консерватор и пурист А. С. Шишков.

Но мы немного забежали вперед. Итак, переход е в о произошел (первые свидетельства его появляются в древнерусских текстах уже в XII в.), однако никаких специальных букв для обозначения появившихся в результате этого изменения сочетания и после мягких согласных, имеющих твердые пары, не было. Наши предки на протяжении нескольких столетий обходились буквами о и е (писали, например, пчолы и мед , хотя в обоих словах произносили [о]). Только в XVIII веке в практику вошло буквенное сочетание iо: мioд, ioж, всio , реже использовалось сочетание ьо. Однако они не прижились по вполне понятным причинам: употребление буквенных сочетаний, функционально эквивалентных буквам, мало свойственно русскому письму. В самом деле, сочетания и после мягких согласных обозначаются одной буквой – я (яма, мята) , и после мягких – буквой е (едва, лень) , и после мягких – буквой ю (юг, ключ). Очевидно, что для обозначения и после мягких русскому письму тоже нужен один знак, а не сочетание знаков. И в самом конце XVIII века в качестве такого знака Е. Р. Дашковой и Н. М. Карамзиным была предложена буква ё.

Но буква ли это? Ответ неочевиден. За 200 лет существования ё в русском письме мнения высказывались полярные. Так, в статье 1937 года А. А. Реформатский писал: «Есть ли в русском алфавите буква ё? Нет. Существует лишь диакритический значок «умлаут» или «трема» (две точки над буквой), который употребляется для избежания возможных недоразумений. »

Что же «не так» в начертании знака ё , что не только многие пишущие избегают его употребления, но и даже некоторые лингвисты отказывают ему в праве считаться буквой (в то время как ни у кого не вызывает сомнений, что, например, щ – это самостоятельная буква, а не « ш с хвостиком»)? Неужели все эти люди – сплошь «лоботрясы» и «разгильдяи», как утверждают «ёфикаторы», или причины гораздо глубже? Этот вопрос стоит того, чтобы над ним поразмыслить.

Малоизвестный факт: предложение Е. Р. Дашковой и Н. М. Карамзина отнюдь не означало, что поиски знака, который мог бы стать буквенной парой к о , прекращены. В XIX – XX вв. вместо ё в разное время предлагались буквы ö , ø (как в скандинавских языках), ε (греческий эпсилон), ę , ē , ĕ (последние два знака предлагались уже в 1960-е) и др. Если бы какое-то из этих предложений было утверждено, слово мёд мы бы сейчас писали как мöд , или мøд , или мεд , или мęд , или мēд , или мĕд , или еще как-нибудь иначе.

Обратим внимание: предлагавшиеся буквы создавались в некоторых случаях на основе о (т. к. шел поиск буквенной пары к о ), но чаще – на основе е , что неудивительно: ведь звук, для которого ищется буква, происходит именно из е. Возникает вопрос: в чём был смысл подобных поисков, чем авторов этих предложений не устраивало начертание ё ? Ответ на этот вопрос и приведет нас к пониманию одной из главных причин, по которым буква ё в сознании носителей языка не воспринимается как обязательная . В 1951 году А. Б. Шапиро писал:

«. Употребление буквы ё до настоящего времени и даже в самые последние годы не получило в печати сколько-нибудь широкого распространения. Это нельзя считать случайным явлением. . Самая форма буквы ё (буква и две точки над ней) представляет собой несомненную сложность с точки зрения моторной деятельности пишущего: ведь написание этой часто употребляемой буквы требует трех раздельных приемов (буква, точка и точка), причем нужно каждый раз следить за тем, чтобы точки оказались симметрично поставленными над знаком буквы. . В общей системе русского письма, почти не знающего надстрочных знаков (у буквы й надстрочный знак проще, чем у ё), буква ё составляет весьма обременительное и, видимо, поэтому не вызывающее к себе симпатии исключение».

Теперь еще раз обратим внимание на знаки, предлагавшиеся в функции буквенной пары к о и создававшиеся на основе буквы е : ę , ē , ĕ (в 1892 г. И. И. Паульсоном предлагался и такой весьма экзотический знак, как е с кружочком наверху). Становится понятно: шел поиск такого буквенного знака, который, с одной стороны, подчеркивал бы родство с е , а с другой – требовал не трех, а двух раздельных приемов (как при написании й ), т. е. был бы более удобен для пишущего. Но несмотря на то, что по начертанию почти все предлагавшиеся знаки удобнее ё , они так и не смогли заменить уже вошедшую в употребление букву. Вряд ли можно ожидать и введения какой-либо новой буквы вместо ё в будущем (по крайней мере, в обозримом будущем),

А между тем многочисленные неудобства буква ё не одно десятилетие доставляла не только пишущим, но и печатающим. Сначала – машинисткам, по той простой причине, что соответствующей клавиши на машинках долгое время не было. В учебнике Е. И. Дмитриевской и Н. Н. Дмитриевского «Методика преподавания машинописи» (М., 1948) читаем: «На клавиатурах большинства работающих в настоящее время в СССР пишущих машин нет. буквы «ё». Знак приходится составлять. из буквы «е» и кавычек». Машинисткам, таким образом, приходилось прибегать к нажатиям трех клавиш: буквы е , возврата каретки, кавычек. Естественно, симпатии к ё это не добавляло: машинистки выработали привычку замещать сложное составное нажатие на простое в виде буквы е и сохранили ее впоследствии, уже после появления ё на клавиатуре пишущих машин.

Особого внимания требовала буква ё и с наступлением компьютерной эпохи. В разных раскладках ё занимает разное место (зачастую – неудобное), на некоторых клавиатурах, выпускавшихся на заре компьютерной эры, она вообще не была предусмотрена, иногда напечатать букву можно было только с помощью специальных символов текстового редактора.

Итак, сложилась следующая ситуация, которую мы предлагаем читателям осознать в полной мере: в функции буквенной пары к о в нашем алфавите закрепилась (несмотря на неоднократные предложения о введении другого, более удобного знака) буква, которая несвойственна по своему начертанию для русского письма, осложняет его, требует от пишущих и печатающих повышенного внимания и дополнительных усилий . Тем самым носители языка фактически оказались перед выбором из двух зол: не обозначать на письме сочетания и после мягкого согласного – плохо: облик слов искажается, правильное произношение не отражается на письме, пишущий, облегчая себе задачу, тем самым усложняет ее читателю. Но и обозначать эти сочетания буквой ё – тоже плохо: в этом случае трудности испытывают уже оба – и пишущий (печатающий), и читатель, которому приходится спотыкаться о нехарактерные для русского письма надстрочные знаки (в том, что диакритика доставляет существенный дискомфорт при чтении, можно убедиться, открыв любую книгу с последовательно поставленными знаками ударения – букварь или учебник для иностранцев).

Но надо признать, что первое из этих «зол» далеко не всегда является таким уж злом, поскольку в большинстве случаев ненаписание ё не приводит к существенным проблемам при чтении; грамотный человек вряд ли ошибется и прочитает слово, которое вы только что правильно прочитали, как оши[б’э]тся . По словам Н. С. Рождественского, «терпимость орфографии к возникающим вследствие отсутствия буквы ё орфограммам объясняется тем, что таких орфограмм немного». Именно поэтому носители языка и предпочитают последовательно уворачиваться от «зла» второго – неудобной диакритики (даже в тех случаях, когда ошибки при чтении все-таки возможны). Можно ли объяснять это исключительно «безалаберностью» пишущего, «равнодушием» его к языку? По нашему мнению, такие заявления никоим образом не вскрывают истинных причин своеобразной судьбы ё в русском языке. «Показательно, что, несмотря на всю обоснованность употребления ё, оно до сих пор не может завоевать себе места в нашей орфографии, – писал в 1960 году А. Н. Гвоздев. – Очевидно, практические требования не осложнять письмо берут верх над теоретическими мотивами относительно систематичности и последовательности письменного обозначения фонем».

За более чем двухсотлетнюю историю буквы ё был только один короткий период, когда она считалась обязательной. 24 декабря 1942 года был обнародован приказ наркома просвещения РСФСР В. П. Потёмкина «О применении буквы “ё” в русском правописании». Этот приказ вводил обязательное употребление ё в школьной практике («во всех классах начальных, неполных средних и средних школ»). Речь в приказе шла также о последовательном применении ё во всех вновь выходящих учебниках, учебных пособиях и книгах для детского чтения, об обстоятельном изложении правил употребления ё в школьных грамматиках русского языка, а также об издании школьного справочника всех слов, в которых употребление ё вызывает затруднения. Такой справочник под названием «Употребление буквы ё» был выпущен в 1945 году (сост. К. И. Былинский, С. Е. Крючков, М. В. Светлаев под ред. Н. Н. Никольского). До этого, в 1943 году, справочник был издан на правах рукописи (см. иллюстрацию).

Инициативу издания приказа (и вообще проявления внимания к букве ё в 1942 году) молва приписывает Сталину: будто бы всё началось с того, что на подпись вождю принесли постановление о присвоении генеральского звания нескольким военным. Фамилии этих людей в постановлении были напечатаны без буквы ё (иногда называют даже фамилию, которую невозможно было прочитать: Огнев или Огнёв ). Легенда гласит, что Сталин тут же в весьма категоричной форме изъявил свое желание видеть ё на письме и в печати.

Разумеется, это всего лишь легенда, но в нее верится: подобный вопрос вряд ли мог быть решен без ведома «в языкознанье знающего толк» вождя. Внезапное появление ё в номере газеты «Правда» от 7 декабря 1942 года, где было опубликовано то самое постановление, нельзя объяснить иначе, как строжайшим указанием свыше (в предыдущем номере, от 6 декабря, этой буквы не было и в помине).

Современные «ёфикаторы», с придыханием говорящие о постановлении 1942 года и твердой воле вождя, который в суровые военные годы железной рукой положил конец «орфографическому разгильдяйству», обычно с сожалением констатируют, что процесс внедрения в печать и в письмо буквы ё сошел на нет через несколько лет после смерти Сталина. Из этого напрашивается вывод, что при жизни вождя о факультативности ё никто и не смел помышлять. Но это неправда. Дискуссия о целесообразности применения ё возобновилась еще до марта 1953 года. Выше мы привели слова А. Б. Шапиро о сложности, которую представляет ё для пишущего, сказанные в 1951 году. А в 1952 году увидело свет 2-е издание «Справочника по орфографии и пунктуации для работников печати» К. И. Былинского и Н. Н. Никольского. В книге черным по белому написано: « Букву ё в печати обычно заменяют буквой е (Выделено нами. – В. П.) Рекомендуется обязательно употреблять ё в следующих случаях: 1) Когда необходимо предупредить неверное чтение слова, например: узнаём в отличие от узнаем; всё в отличие от все, вёдро в отличие от ведро; совершённый (причастие) в отличие от совершенный (прилагательное). 2) Когда надо указать произношение малоизвестного слова, например: река Олёкма . 3) В словарях и орфографических справочниках, в учебниках для нерусских, в книгах для детей младшего школьного возраста и в других специальных видах литературы».

Практически слово в слово эти три пункта повторяются в «Правилах русской орфографии и пунктуации» 1956 года. Таким образом, действующими правилами правописания последовательное употребление буквы ё в обычных печатных текстах не предусмотрено. Понимая всю сложность выбора из двух зол (о котором мы говорили выше), лингвисты нашли золотую середину: если от непостановки двух точек облик слова искажается – букву ё пишем (пусть диакритика неудобна, но предупредить неверное чтение слова важнее). Если же ненаписание ё к ошибкам при чтении не приводит, вполне допустима замена ё на е. Т. е. правило (подчеркиваем, официально действующее до сих пор) предусматривает написание в обычных текстах лед, мед, елка (эти слова невозможно не распознать даже без ё ), но всё (чтобы отличить от все) и Олёкма (чтобы указать правильное произношение малоизвестного слова). И лишь в нормативных словарях русского языка, а также в текстах, предназначенных для тех, кто только овладевает навыками чтения на русском языке (это дети и иностранцы), написание ё обязательно.

Если бы правило было чуть более подробным и регламентировало последовательное написание ё в собственных именах (где возможны варианты: Чернышев или Чернышёв ) и если бы оно строго соблюдалось, то вполне возможно, что в наши дни не было бы баталий с «ёфикаторами», употребление ё не обросло бы мифами и домыслами, а эту статью не пришлось бы писать. Однако привычка оказалась сильнее: буква ё и после 1956 года заменялась на е , слова всё и все писались одинаково. Именно в этом ряд лингвистов видят главный недостаток существующего правила: на практике оно трудно осуществимо. Уже в 1963 году, спустя всего восемь лет после принятия правил, А. А. Сиренко отмечал: «Рекомендованное “Правилами русской орфографии и пунктуации” написание ё с целью установления различий между словами и их формами не соблюдается даже в самых необходимых случаях. Проявляется сила инерции в орфографии: там, где буква ё не обозначается в силу необязательности, она не обозначается и вопреки явной необходимости».

Именно поэтому дискуссия о букве ё продолжилась. И после 1956 года неоднократно рассматривалось предложение заменить правило другим: о последовательном употреблении ё во всех текстах. В разное время лингвистами приводились разные доводы за введение такого правила и против него. Вот основные 2 аргументы «за»:

1. Последовательное написание ё обеспечивало бы указание на правильное произношение слов с после мягких согласных в ударном положении. Оно предупредило бы такие ошибки, как афёра , гренадёр, опёка (правильно: афера, гренадер, опека ) – с одной стороны и белесый, издевка (правильно: белёсый, издёвка ) – с другой. Обеспечивалось бы указание на правильное произношение собственных имен (иноязычных и русских) – Кёльн, Гёте, Конёнков, Олёкма , а также малоизвестных слов – фён (ветер), гёз (в Нидерландах в XVI в.: повстанец, выступающий против испанской тирании).

2. При последовательном употреблении ё письменный облик всех слов, включающих фонему после мягких согласных в ударном слоге, содержал бы указание на место ударения. Это предупредило бы такие речевые ошибки, как свекла́́, нега́шеная известь (правильно: свёкла, негашёная известь ) и т. д.

3. Обязательное употребление ё облегчало бы чтение и понимание текста, различение и узнавание слов по их письменному облику.

Однако и аргументов против обязательного ё немало, при этом они вовсе не исчерпываются констатацией неудобства этой буквы для пишущих, печатающих и читающих. Вот какие еще контрдоводы приводились лингвистами:

1. В тех случаях, когда произношение вызывает сомнение, требование последовательно употреблять ё привело бы к большим трудностям в практике печати. Очень нелегко (а в ряде случаев и невозможно) было бы решить вопрос о написании ё или е при издании текстов многих авторов XVIII – XIX вв. По свидетельству А. В. Суперанской, академик В. В. Виноградов при обсуждении правила об обязательности ё обращался к поэзии XIX века: «Мы не знаем, как поэты прошлого слышали свои стихи, имели ли они в виду формы с ё или с е ». В самом деле, можем ли мы с уверенностью сказать, как звучали во времена Пушкина его строки из поэмы «Полтава»: Тесним мы шведов рать за ратью; // Темнеет слава их знамен, // И бога брани благодатью // Наш каждый шаг запечатлен ? Знамен – запечатлен или знамён – запечатлён ? По-видимому, знамен – запечатлен , но точно мы этого уже не узнаем. Поэтому введение обязательного ё в практике печати потребовало бы особых правил для изданий авторов XVIII – XIX вв. Но насколько можно было бы гарантировать их выполнение при массовости таких изданий?

2. Обязательное употребление ё осложнило бы школьную практику: внимание учителей было бы постоянно направлено на проверку наличия «точек над е », непостановку точек приходилось бы считать за ошибку.

Выше мы не случайно назвали правило, зафиксированное в своде 1956 года, «золотой серединой». Если подытожить аргументы «за» обязательное написание ё и «против», можно увидеть, что при условии строгого соблюдения существующего правила сохраняется почти всё ценное, что дает предложение о последовательном употреблении ё и вместе с тем не возникает связанных с таким употреблением трудностей. В этом – главное преимущество существующего правила.

«Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии» дает нам представление о том, как на протяжении почти двухсот лет (с конца XVIII в. до 1965 г., т. е. до момента выхода книги) шла научная дискуссия о плюсах и минусах последовательного и выборочного употребления буквы ё . Обратим внимание: это была именно научная дискуссия, высказывались разные аргументы – убедительные и спорные, приводился взгляд на проблему с точки зрения лингвиста и с точки зрения носителя языка – неспециалиста. А чего не было в этой полемике? Не было популизма, не было преувеличенных заявлений о букве ё как оплоте русского языка и одном из фундаментов российской государственности. Не было доводов, свидетельствующих о некомпетентности их авторов (в частности, аргумента о том, что употребление ё не может быть факультативным, потому что в орфографии будто бы в принципе недопустимы варианты 3 ). Не было доводов околонаучных и лженаучных, в том числе эзотерических (о том, что ё в русской азбуке не случайно значится под «святым, мистическим» номером семь) и националистических (о том, что из-за отсутствия ё в книге великого русского писателя Льва Толстого русская фамилия Лёвин превратилась в еврейскую Левин , а также о том, что отвергают букву ё те, кому свойственно «раздражение на всё ярко выраженное русское»). Не было прямых оскорблений в адрес оппонентов. Никому и в голову не приходило, что написание кремлевская елка менее патриотично, чем кремлёвская ёлка.

Всё это мракобесие, к сожалению, появилось в конце 1990-х и продолжается в наши дни. Разумеется, не в работах языковедов: научная дискуссия и по поводу употребления ё , и по другим орфографическим вопросам ведется внутри лингвистического сообщества вполне корректно. Но в последние годы произошел расцвет того, что академик А. А. Зализняк называет «любительской лингвистикой»: в разговор о современном русском языке и его истории включились люди, далекие от академической науки, основывающие свои взгляды не на строгой научной базе, а на собственных размышлениях и установках. «Там, где критерий серьезного научного анализа проблемы отброшен, на его место непременно выдвинутся мотивы вкусового, эмоционального и в особенности идеологического порядка – со всеми вытекающими отсюда общественными опасностями», – справедливо указывает А. А. Зализняк. С подобными явлениями, свойственными любительской лингвистике, – проявлением собственного вкуса, повышенной эмоциональностью (выходящей иногда за рамки приличия), апелляцией к читателям, разделяющим определенную идеологию, – мы и сталкиваемся, читая грозные статьи и интервью «ёфикаторов»-дилетантов. В них повествуется о «преступлении против родного языка», которое совершают те, кто пишет е вместо ё , звучат тезисы о том, что против ё ведется «священная борьба», повторяется набор псевдопатриотических клише, высказываются сожаления об отсутствии закона, который предполагал бы – дословно – репрессии за ненаписание ё . Букву эту ее неудержимые защитники называют «несчастнейшей», «мытаркой», при этом оперируя такими далекими от научной терминологии понятиями, как «истребление» буквы, «чудовищные искажения родного языка», «уродство», «издевательство», «иноязычный террор» и т. п., и всячески пытаются убедить носителей языка в том, что написание е вместо ё – а) грубая орфографическая ошибка и б) признак отсутствия патриотизма.

Пытаются, надо признать, небезуспешно. Миф о том, что написание е вместо ё во всех случаях является нарушением норм русского письма, разделяет сейчас немало носителей языка, в их числе – писатели, общественные деятели, журналисты, а также многие чиновники. Под натиском «ёфикаторов» обязательное написание ё принято теперь во многих печатных и электронных СМИ, а также в официальных документах ряда регионов России, например Ульяновской области, где букве ё в 2005 году даже был поставлен памятник. При этом ретивость чиновников, поспешное внедрение ими ё в практику письма не остались без внимания публицистов: «орфографическим нацпроектом» иронично называет новый культ буквы ё писатель, журналист, филолог Р. Г. Лейбов.

Мы хотим обратить внимание читателя на формулировку, которую часто можно услышать из уст и «ёфикаторов», распространяющих миф о «войне против ё », и людей, уже находящихся во власти этого мифа: «в русском алфавите 33 буквы, букву ё никто не отменял, следовательно, написание е вместо ё – ошибка». Многие не знают, что на это возразить, и соглашаются: да, действительно, раз букву ё никто не отменял, то е вместо ё , по-видимому, и впрямь ошибка. На самом же деле – первые два тезиса в этой формулировке совершенно справедливы, их никто не отрицает, но третий-то не соответствует действительности и вовсе не следует из первых двух! Да, в русском алфавите 33 буквы, да, ё никто не отменял, однако согласно действующим правилам русского правописания эта буква в обычных печатных текстах употребляется выборочно – вот как обстоит дело. Надо признать, что хитрое сочетание в одном предложении правдивых утверждений с ложным выводом многих сбивает с толку.

И еще одно важное замечание. Из нескольких предыдущих абзацев читатель может сделать ошибочный вывод, что и автор статьи, и другие лингвисты, выступающие против насильственной «ёфикации» русских текстов, испытывают какую-то странную неприязнь к ё и говорят о свершившемся в некоторых контекстах внедрении этой буквы с сожалением. Это, к слову, еще один из мифов, распространяемых «ёфикаторами»: будто бы их оппоненты ненавидят букву ё и всеми силами стремятся изгнать ее из русского алфавита. Конечно же, на самом деле это не так. Трудно вообразить себе, как можно ненавидеть ту или иную букву: грамотному человеку, человеку, любящему родной язык, дороги все его буквы и слова, столь же дороги ему нормы языка и существующие правила правописания. Автор, равно как и занимающие сходную позицию коллеги-лингвисты, выступает не против ё , а против складывающегося культа этой буквы, против превращения частной орфографической проблемы в политический вопрос, против абсурдной ситуации, когда человека, пишущего по правилам , обвиняют в безграмотности и пренебрежении к родному языку . Мы вовсе не ведем «священную борьбу» с буквой ё – мы пытаемся противостоять агрессивной экспансии воинствующего дилетантизма.

Однако в число сторонников обязательного ё (мы пока говорим о носителях языка – нелингвистах) входят не только «ёфикаторы», раздувающие второстепенный лингвистический вопрос до масштабов общенациональной проблемы, и их последователи, по незнанию полагающие, что ненаписание ё – это и правда грубая ошибка. В последовательном употреблении ё заинтересованы носители языка, которые из-за наличия в их именах, отчествах, фамилиях фонемы после мягкого согласного или сочетания сталкиваются с проблемами юридического характера. Естественно, что для них вопрос употребления ё отнюдь не являтся частным. На причины возникновения подобных казусов указывает А. В. Суперанская в статье «Вновь о букве ё » («Наука и жизнь», № 1, 2008): «Около трех процентов современных русских фамилий содержат букву ё . До недавнего времени в юридической практике е и ё рассматривались как одна буква, и в паспортах писали Федор, Петр, Киселев, Демин . У многих людей вследствие этого возникали затруднения. В официальных учреждениях, где требовалось назвать свою фамилию, они говорили: Алёкшин, Панчёхин , а им заявляли, что в списках такие не значатся: есть Алекшин и Панчехин – “a это совершенно другие фамилии!” Получается, что для пишущего это была одна фамилия, а для читающего – две разные».

Действительно, в последние годы возросло число таких ситуаций, когда из-за различного написания имени, отчества или фамилии в разных документах их носители не могли оформить наследство, получить материнский капитал и сталкивались с иными бюрократическими проволочками. «Юридические службы на протяжении пятидесяти лет писали в паспортах и прочих документах имена и фамилии без ё , – подчеркивает А. В. Суперанская, – а теперь требуют, чтобы “хозяева” документов им же доказывали, что фамилии Селезнев и Селезнёв идентичны, что Семен и Семён – одно и то же имя. А если человек не знает, что возразить, его посылают в суд доказывать, что он – это он».

Показательно впрочем, что подобных юридических казусов, связанных с написанием / ненаписанием ё , до начала 1990-х (т. е. до внесения «ёфикаторами» сумятицы в эту сферу русского письма) практически не наблюдалось.

А что же лингвисты? Слышны ли их голоса? Осталось ли в этой обстановке место для научного диспута? Да, по-прежнему выходят работы, где приводятся аргументы за последовательное употребление ё и против такого употребления. Как правило, в них повторяются доводы, уже высказывавшиеся ранее и приведенные нами выше. Так, в последнее время одной из дискуссионных площадок стал журнал «Наука и жизнь», в котором в 2008 году вышли уже процитированная статья А. В. Суперанской «Вновь о букве ё» и – через несколько месяцев – статья Н. А. Еськовой «И ещё раз о букве ё». Если А. В. Суперанская говорила, главным образом, о том, что обязательное ё обеспечивало бы правильное произношение собственных имен и предупреждало юридические казусы, то Н. А. Еськова отмечала, что «введение обязательного употребления ё для всех текстов таит в себе опасность. для русской культуры», имея в виду издание текстов авторов XVIII – XIX вв. «Введя “обязательное” ё как общее правило, мы не убережем тексты наших классиков от варварской модернизации», – предостерегает Н. А. Еськова.

Иными словами, аргументы лингвистов – сторонников и противников последовательного употребления ё – остались те же, вряд ли к ним можно добавить что-то новое. Разве что еще большую актуальность сегодня приобретает следующий довод: обязательное ё осложнило бы школьную практику. Действительно, если мы призна́ем ненаписание ё ошибкой, это может восприниматься как дополнительный карательный инструмент, а внимание учащихся будет сосредоточено не на действительно важных орфограммах, а на частной проблеме написания двух точек (как это было в 1940-х). С учетом того, какие острые дискуссии вокруг школьного образования идут в нашем обществе, представляется, что добавлять к ним еще один спорный вопрос было бы по меньшей мере неразумно.

Попытка (на наш взгляд, вполне удачная) поставить точку в затянувшемся на 200 лет споре сделана авторами полного академического справочника «Правила русской орфографии и пунктуации» (М., 2006), одобренного Орфографической комиссией РАН. В этой книге впервые четко указано, что употребление буквы ё может быть последовательным и выборочным. Последовательное употребление обязательно в следующих разновидностях печатных текстов: а) в текстах с последовательно поставленными знаками ударения (к ним относятся в том числе заголовочные слова в словарях и энциклопедиях); б) в книгах, адресованных детям младшего возраста; в) в учебных текстах для школьников младших классов и иностранцев, изучающих русский язык. При этом сделана важнейшая оговорка: по желанию автора или редактора любая книга может быть напечатана последовательно с буквой ё .

В обычных печатных текстах, согласно справочнику, буква ё употребляется выборочно. Рекомендуется употреблять ее в следующих случаях: 1) для предупреждения неправильного опознания слова, напр.: всё, нёбо, лётом, совершённый (в отличие соответственно от слов все, небо, летом, совершенный ), в том числе для указания на место ударения в слове, напр.: вёдро, узнаём (в отличие от ведро́, узна́ем ); 2) для указания правильного произношения слова – либо редкого, недостаточно хорошо известного, либо имеющего распространенное неправильное произношение, напр.: гёзы, сёрфинг, флёр, твёрже, щёлочка , в том числе для указания правильного ударения, напр.: побасёнка, приведённый, унесённый, осуждённый, новорождённый, филёр ; 3) в собственных именах – фамилиях, географических названиях, напр.: Конёнков, Неёлова, Катрин Денёв, Шрёдингер, Дежнёв, Кошелёв, Чебышёв, Вёшенская, Олёкма.

Внимательный читатель заметит, что правила выборочного употребления буквы ё стали намного подробнее. В отличие от свода 1956 года, добавлена рекомендация употреблять ё в словах, имеющих распространенное неправильное произношение; кроме того, выделены в отдельный пункт собственные имена. В письме В. Т. Чумакову от 21.10.2009 ответственный редактор справочника В. В. Лопатин указывает: «В следующих изданиях справочника рекомендательность в этой формулировке (ё в именах собственных – В. П.) вполне может быть заменена на обязательность. что вполне согласуется и с пожеланиями наших “ёфикаторов”, и с решением Минобрнауки от 3 мая 2007 г. об обязательности употребления буквы ё в собственных именах».

По нашему мнению, соблюдение изложенных в справочнике правил поможет примирить сторонников и противников обязательного ё и снять остроту многих вопросов, связанных с употреблением этой буквы. В самом деле, с одной стороны: а) авторы, желающие «ёфицировать» собственные книги, получают право сделать это; б) сохраняется требование об обязательном ё в заголовочных словах в словарях и энциклопедиях, в изданиях для тех, кто только овладевает навыками чтения или изучает русский язык как неродной; в) решаются проблемы носителей имен, отчеств, фамилий, в которых употребляется ё ; г) обеспечивается указание на правильное произношение слов, вызывающих затруднения при чтении, – и с другой стороны: д) русское письмо не будет перегружено диакритическими знаками, неудобными для пишущих и читающих; е) тексты классиков будут спасены от «варварской модернизации», а школа – от дополнительного «камня преткновения» на уроках русского языка.

Конечно, непримиримым «ёфикаторам», не желающим идти ни на какие компромиссы, этого недостаточно; их страстная борьба со здравым смыслом не прекращается. Но мы надеемся, что большинству наших читателей, ознакомившихся с историей научной дискуссии вокруг ё , с аргументами за последовательное употребление этой буквы и против такого употребления, с предписаниями правил 1956 года и их более полным толкованием в новом академическом справочнике, – будет легче отделять подлинную информацию от лживой, а компетентное мнение от профанации. Поэтому предлагаем вам запомнить азбучную истину № 7 .

Азбучная истина № 7 . Употребление буквы ё обязательно в текстах с последовательно поставленными знаками ударения, в книгах для детей младшего возраста (в том числе учебниках для школьников младших классов), в учебниках для иностранцев. В обычных печатных текстах ё пишется в тех случаях, когда возможно неправильное прочтение слова, когда надо указать правильное произношение редкого слова или предупредить речевую ошибку. Букву ё следует также писать в собственных именах. В остальных случаях употребление ё факультативно, т. е. необязательно.

1. Еськова Н. А. Про букву ё // Наука и жизнь. 2000. № 4.

2. Еськова Н. А. И еще раз о букве ё // Наука и жизнь. 2008. № 7.

3. Зализняк А. А. Из заметок о любительской лингвистике. М., 2010.

4. Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии. М., 1965.

5. Правила русской орфографии и пунктуации. М., 1956.

6. Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник / Под ред. В. В. Лопатина. М., 2006.

7. Суперанская А. В. Вновь о букве ё // Наука и жизнь. 2008. № 1.

В. М. Пахомов,
кандидат филологических наук,
главный редактор портала «Грамота.ру»

1 Большое спасибо к. ф. н. Ю. А. Сафоновой, предоставившей оригинал письма автору статьи.

2 Значительное место в научной дискуссии вокруг ё занимает вопрос о том, насколько последовательное употребление этой буквы способствует проведению главного принципа русского правописания – фонематического. Поскольку разобраться в этом вопросе читателю-нелингвисту будет весьма непросто, позволим себе при обзоре аргументов «за» и «против» ё этот пункт опустить; скажем только, что и здесь есть доводы как в пользу последовательного употребления ё , так и против такого употребления.

3 О том, что это неправда, свидетельствуют, например, такие равноправные орфографические варианты, как матрас и матрац, воробушек и воробышек , гидроцефал и гидрокефал и мн. др.