Просторечным или устаревшим ударением

Видео:Как ставить ударение в словах? 5 способов постановки ударенияСкачать

О лит. нормах в русск. поэзии. Вариат. ударен

II.8.5 Вариативность ударений

В настоящем разделе рассмотрим примеры из русской поэзии с варьированием ударений, имея в виду, как устаревшую их вариативность, так и допускаемую современными орфоэпическими нормами.

II.8.5.1 Устаревшая вариативность ударений

Прежде всего, обратим внимание на устаревшее ударение в слове кладбище в одноимённом стихотворении Карамзина (1792):

Мимо кладбИща спешит.
[636]
Такое ударение было общепринятым в литературном языке XIX в. Его мы встречаем «даже у Пушкина», как выразился Горбачевич (367), но ещё и у Лермонтова, Баратынского, Никитина, Фета, Алексея Толстого и др.
Еще в Словаре Российской Академии (1909) предпочтительным считалось старое ударение, хотя уже было известно и современное (367).
Оно встречается и поныне в поэтической речи (6), хотя отклоняется от современной литературной нормы (7), требующей ударения на первом слоге как в единственном, так и во множественном числе: «клАдбище» и «клАдбища» во всех формах склонения этого существительного.

Старое ударение мы находим и в стихах Хлебникова:

Но зачем устами ищем
Пыль, гонимую кладбИщем.
«Гонимый — кем, почем я знаю?» (1912).

Когда широкая зола
Угасшего кострища
Над входом в звездное кладбИще
Огня ворота возвела.
«Когда над полем зеленеет. » (1912)

И даже в стихотворениях советских поэтов:

Вот вспомнишь так — и запахом знакомым
Пахнут ветра от этих дальних мест.
Есть церковь на горе под Вязосковом
И на кладбИще деревянный крест.
Дудин. «Мать» (1943)

Кто-то стонет на тёмном кладбИще,
Кто-то глухо стучится ко мне,
Кто-то пристально смотрит в жилище,
Показавшись в полночном окне.
[637]

.
Кто-то стонет всю ночь на кладбИще,
Кто-то гибнет в буране — невмочь,
И мерещится мне, что в жилище
Кто-то пристально смотрит всю ночь.
Рубцов. «Зимняя ночь» (1967)

Хотя в более раннем стихотворении Рубцов применял и современную литературную форму:

И так в тумане омутной воды
Стояло тихо кладбище глухое,
Таким всё было смертным и святым,
Что до конца не будет мне покоя.
«Над вечным покоем» (1965)

Отказавшись от старого ударения, вместе с тем, в прилагательном кладбищенский мы продолжаем его ставить не на первый, а на второй слог: кладбИщенский.

«Гибкость звукового материала Пушкин увеличивал варьированием ударений», — отметил академик Орлов в работе «Пушкин – создатель русского литературного языка» (276) и привёл следующие примеры:

Земля вздрогнУла под ногой
«Руслан и Людмила» (1817-1820). Песнь первая.

Поднялся вихорь, степь дрогнУла.
Там же. Песнь третия.

Семья вздрогнУла
«В еврейской хижине. » (1826)
[638]

Он вздрОгнул как под топором.
«Полтава» (1828-1829).

Как труп недвИжим оставался
«Кавказский Пленник» (1820-1821).

НедвИжим, строен он стоит
«Шумит кустарник. » (1830)

Я сиживал недвИжим и глядел
«Вновь я посетил. » (1835)

Ужель один недвИжим будет он
«Была пора. » (1836)

Взор открыт и недвижИм
«Утопленник» (1828)

Он угасает недвижИм
«Герой» (1830)

Богатыря призраАк огромный
«Руслан и Людмила». Песнь вторая.

Глазами страшный прИзрак мерил
Там же. Песнь первая

С веселым прИзраком свободы
«Кавказский Пленник»

И всё язЫком, сердцу внятным
«Послание к Юдину» (1815)

[639]
На языке; тебе невнятном…
«Иностранке» (1822)

Мой борзый конь, мой конь удАлый
«Какая ночь. » (1827)

Товарищ юности удАлой
«Граф Нулин» (1825)

С плеч удаАлую башку
«Делибаш» (1829)

Кричит наездник удалОй
«Руслан и Людмила». Песнь вторая.

Роптала юность удалАя
«Полтава»

Люди вы молодые, силачи удалЫе
«Будрыс и его сыновья» (1833)

А там пошлю на удалУю
«Прозаик и поэт» (1825).

Рассмотрим далее ещё раз пример из стихотворения «Мечтатель» (1815), в котором обратим внимание на прилагательное окровавленный с устаревшим ударением смещённым в отличие от современной нормы (7) с третьего слога на предпоследний:

Пускай, ударя в звучный щит
И с видом дерзновенным,
Мне слава издали грозит
Перстом окровавлЕнным.
К ногам красавицы надменной
Принес я меч окровавлЕнный.
«Руслан и Людмила». Песнь первая.
[640]

Пред ним roast-beef окровавлЕнный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет,
И Стразбурга пирог нетленный.
«Евгений Онегин». Глава первая, XVI строфа.

Стрела выходит из колчана —
Взвилась — и падает казак
С окровавлЕнного кургана.
«Кавказский пленник». Часть первая.

Интересно, что и у Лермонтова в поэме «Черкесы» (1828) мы находим те же две последние пушкинские строки (плагиат или забывчатость, что эти строки родились не в его голове, а прочитаны у Пушкина в поэме, написанной гораздо раньше (1820-1821):

Но вот они стрелу пускают,
Взвилась! и падает казак
С окровавлЕнного кургана.
Строфа II.

Такое ударение в указанном прилагательном использовано Лермонтовым и в поэме «Беглец» (1837 — 1838), в четверостишие, которое мы уже цитировали в разделе посвящённом отклонениями от орфоэпических норм в существительных:

С окровавлЕнными ногами
От острых камней и кустов,
Я шел безвестными тропАми
По следу вепрей и волков.

Здесь мы обратили внимание ещё и на устаревшее ударение в творительном падеже существительного тропы — тропами на предпоследний слог, вместо требуемого норомой ударения на первый слог: трОпами (6,7).
[641]
Напомним ещё раз и четверостишие из стихотворения Бунина «Псковский бор» (1912), в котором поэт варьирует ударениями в существительном тропы, приведя здесь современное звучание, и в форме этого существительного в дательном падеже тропам, в которой используется устаревшее ударение:

Достойны ль мы своих наследий?
Мне будет слишком жутко там,
Где трОпы рысей и медведей
Уводят к сказочным тропАм.
.
Устаревшее ударение в прилагательном «окровавленный» встречаем и у Гумилёва в стихотворении «Персидская миниатюра» (1919):

С копьем окровавлЕнным шах,
Стремящийся тропой неверной
На киноварных высотАх
За улетающею серной.

Мы также уже цитировали этот фрагмент в разделе, посвящённом отклонениям от современных орфоэпических норм в существительных женского рода во множественном числе (высотАх вместо высОтах, также, как и в предыдущем примере тропАми,вместо трОпами).

Обратим здесь ещё раз внимание на замечание Резниченко в Словаре ударений русского языка (7):

«Встречающееся в поэзии иное произношение — окровавлённый, окровалЕнный — соответствует старой норме».

Орфографические словари русского языка (130,131) дают только один вариант: окровАвленный.

Вместе с тем, заметим, что Гумилёву было известно и это современное звучание прилагательного окровавленный, причём использованное им в более раннем стихотворении «Манлий» (1908) , которое мы цитировали в разделе «Диалектизмы»:

Для чего ж в полдневной хмаре,
Озаряемой лучом,
Возникает хмурый Марий
С окровавленным мечом?

А вот в стихотворении Крыловой «Реинкорнация» (1998), которое мы также уже цитировали в разделе о диалектизмах и просторечиях, поэтесса отдала предпочтение устаревшему произношению (приведём ещё раз первый катрен из этих стихов по публикации 2012 г.):

Быть может, я давно мертва:
под рёв толпы революцьонный
на эшафот окровавлённый
моя скатилась голова.

У Пушкина находим ещё следующие примеры устаревшей вариативности ударений:

СчастлИв уж я надеждой сладкой,
Что дева с трепетом любви
Посмотрит, может быть украдкой,
На песни грешные мои.
«Руслан и Людмила». Посвящение.

В кровавых битвах супостата
Себе я равного не зрел;
СчастлИв, когда бы не имел
Соперником меньшого брата!
Там же. Песнь третия.

Он был любим. по крайней мере
Так думал он, и был счастлИв.
«Евгений Онегин». Глава четвёртая, LI строфа.

[643]
Трепещет, не находит слов,
Он счАстлив, он почти здоров.
Там же. Глава шестая, строфа XIV.

Отшельник, мирный и безвестный,
Остался в счАстливой глуши,
С тобой, друг милый, друг прелестный,
С тобою, свет моей души!»
Там же. Песнь пятая.

Садятся на коней ретивых;
Вдоль берегов Днепра счастлИвых
Летят в клубящейся пыли.
«Руслан и Людмила». Песнь первая.

Ученый малый, но педант:
Имел он счАстливый талант.
«Евгений Онегин». Глава первая, V строфа.

В кратком прилагательном счастлив современное ударение должно ставиться на первый слог: счАстлив, а в полном прилагательном счастливый, наоборот, — на предпоследний слог: счастлИвой (6,7).

Хотя такие двойные варианты ударения с прилагательным счастливый и его краткой формой счастлив современной нормой уже не допускаются, тем не менее, в наречии счастливо считается по-прежнему допустимой нормой и то, и другое ударение: можно говорить и счАстливо, и счастлИво (7).

Приведём ещё пример из стихотворения Набокова «Первая любовь» (1930):

И много лет прошло, и счАстливо
я прожил без тебя, а всё ж
порой я думаю опасливо:
жива ли ты и где живёшь.

[644]
А вот другой пример из стихотворения Рубцова «Добрый Филя» (1960):

Я запомнил, как диво,
Тот лесной хуторок,
Задремавший счастлИво
Меж звериных дорог.

В стихотворении Никитина «Степная дорога» (1853) встречаем наречие «в забЫтьи» с устаревшим ударением:

И степь той песни переливам,
И безответна и пуста,
В забЫтьи внемлет молчаливом,
Как безмятежное дитя.

Однако, у Лермонтова в стихотворении «Люблю я цепи синих гор. » (1832), хотя оно написано на 20 лет раньше, находим то же наречие соответствующим современной орфоэпической норме:

И я в чудесном забытьИ
Движенья сковывал свои,
И с ним себя желал я слить,
Чтоб этим бег наш ускорИть.

В стихотворении Лермонтова «Люблю я цепи синих гор. » (1832) заметим ещё отступление от современной нормы ударения в глаголе ускорить, поставленном на последний слог, вместо второго .

В стихотворении «Мыши» (1899) Брюсов пишет:
[645]
В нашем доме мыши поселились
И живут, и живут!
К нам привыкли, ходят, расхрабрились,
ВИдны там и тут.

Такое же устаревшее ударение в слове видны встречаем и у Гумилёва в стихотворении «Отравленный» (1912):

«Мне из рая, прохладного рая,
ВИдны белые отсветы дня…
И мне сладко — не плачь, дорогая, —
Знать, что ты отравила меня».

Также и в его стихотворении «Каракалла» (1906):

Но к чему победы в час вечерний,
Если тени упадают ниц,
Если, словно золото на черни,
ВИдны ноги стройных танцовщИц?

В стихотворении «Война» (1914) Гумилев применял слово видны в соответствии с современной литературной нормой:

И воистину светло и свято
Дело величавое войны,
Серафимы, ясны и крылаты,
За плечами воинов виднЫ.

В стихотворении «Каракалла» нужно обратить внимание ещё и на устаревшее ударение в слове танцовщиц на последний слог.

[646]
У Лермонтова в драме «Маскарад» (1835-1836) это слово звучит правильно (6,7):

Потом в театр — душа трепещет
При мысли, как с тобой вдвоём из-за кулис
Выманивали мы танцОвщиц и актрис…
Сцена вторая. Выход пятый. Казарин.

У Брюсова в стихотворении «К Медному всаднику» (1906) находим применение устаревшей нормы ударения в прилагательном изогнутой:

Сменяясь, шумели вокруг поколенья,
Вставали дома, как посевы твои.
Твой конь попирал с беспощадностью звенья
Бессильно под ним изогнУтой змеи.

А в стихотворении «L’Ennul de vivre. » (1902), написанном ранее вышеприведённого, Брюсов то же слово произносил с современным ударением (6,7):

Есть думы гордые — мои исканья бога, —
Но оскверненные притворством и игрой,
Есть думы-женщины, глядящие так строго,
Есть думы-карлики с изОгнутой спиной.

В стихотворении Брюсова «Ранняя осень» (1905) встречаем устаревшее ударение в существительном «багрянец»:

Здравствуйте, дни голубые, осенние,
Золото лип и осин багрянЕц!
Здравствуйте, дни пред разлукой , осенние!
Бледный — над яркими днями — венец!
[647]

Вспомним песню «Окрасился месяц багрянцем» (1884) со словами считающимися народными, но на самом деле являющимися переводом баллады Naechtliche Fahrt («Ночное путешествие» или «Ночная поездка») (1828) немецкого поэта, писателя и естествоиспытателя Адельберта фон Шамиссо (1781-1838), француза по происхождению (его полное французское имя Луи-Шарль-Аделаид де Шамиссо де Бонкур, или Людовик-Шарль-Аделаид де Шамиссо) (577), выполненном на русским поэтом-сатириком, журналистом, критиком и переводчиком Дмитрием Минаевым (1835-1889) (578,579), также есть слово багрянец, но с современным ударением:

Окрасился месяц багрянцем,
Где волны шумели у скал.
— Поедем, красотка, кататься,
Давно я тебя поджидал.

В качестве примера современного ударения в этом слове приведём ещё пример из стихотворения Андрея Белого «Телеграфист» (1906):

Багрянцем клен промоет —
Промоет у окна.
Домой бы! Дома ноет,
Без дел сидит жена.

В Словаре ударений русского языка Резниченко (7) указывается, что норма ударения в слове багрянец изменялась и ещё недавно некоторые словари рекомендовали и вариант ударения, приведённый в стихотворении Брюсова.
Однако, в настоящее время вариативность ударения в формах слова багрянец уже не допускается.

В поэме «Погорольщина» (1928) Клюев вместо Окон с ударением на первую «о» даёт устаревшее ударение — окОн (7):

Ах, пусть полголовы обрито,
Прикован к тачке рыбогон,
Лишь только бы, шелками шиты,
Дремали сосны у окОн!
[648]
Вместе с тем нужно отметить, что уже Пушкин писал это слово в соответствии с современной нормой:

Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей.
Руслан и Людмила. Песнь первая.

Старая норма ещё долго использовалась вместе с современной и до сих пор она, как свидетельствует Словарь ударений русского языка, часто встречается в обыденной речи и у поэтов (7), хотя уже не является литературной и произношение окОн считается неправильным (6).

В стихотворении «По мне пролеткульт не заплачет. » (1919) Клюев использовал старую норму ударения в слове кряжистой, означающим «толстый и крепкий» о дереве и «невысокий и очень плотный», когда так говорится о человеке (7):

В кряжИстой тайге попугаи,
Горилла за вязкой лаптей.
Я грежу о северном рае
Плодов и газельных очей!

Современную норму ударения использовал уже Есенин в стихотворении «Заглушила засуха засевки. » (1914):

Открывались небесные двери,
Дьякон бавкнул из крЯжистых сил:
«Еще молимся, братья, о вере,
Чтобы Бог нам поля оросил».

Современная норма сохраняет в прилагательном кряжистый ударение основы «кряж», которая имеет место в русском языке и как существительное, означающее «короткий обрубок толстого бревна» и ещё «невысокую горную цепь» (7).
[649]
Во второй части поэмы (1934) «Песня Гамаюна» Клюев пишет:

Метла небесная за грех
Тому, кто, выпив сладкий мех
С напитком дедовским стоялым,
Не восхотел в бору опалом,
В напетой, кОндовой избе
Баюкать солнце по судьбе.

Прилагательное кондовой в соответствии с современной литературной нормой должно читаться с ударением на вторую букву «о»: кондОвой, а в стихотворении Клюева оно читается иначе: то ли кОндовой, то ли кондовОй.
В то же время в поэме «Погорельщина» (1928) поэт произносил это слово в соответствии с современной нормой:

Доска от сердца сосны кондОвой —
Иконописцу, как сот медовый.

Норма произношения этого слова, означающего в прямом смысле «из хвойной, плотной древесины с малым количеством сучков и в переносном смысле — «старинной, исконной», до недавнего времени допускала различные ударения(7).

В этой же поэме Клюев пользовался и старой нормой ударения в слове «кедровой» с ударением на первый слог, вместо второго:

Февраль рассыпал бисер рясный,
Когда в Сиговец, златно-бел,
Двуликий Сирин прилетел.
Он сел на кЕдровой вершине,
Она заплакана доныне,
И долго, долго озирал
Лесов дремучий перевал.

Архаизмы в этом отрывке мы уже поясняли ранее.
[650]
Возвращаясь к прилагательному кедровой, ещё раз процитируем строки, следующие далее из той же поэмы (мы их приводили в разделе о диалектизмах):

Пройдут в синих саванах девять ночей,
Десятые звёзды пойдут на потух,
И Лопский погост — многоглавый петух
На кЕдровом гребне воздынет кресты:
Есть Спасову печень сподобишься ты.

В поэме «Песнь о Великой матери» (1930-1931) Клюев применял современную норму ударения в этом прилагательном:

Нет премудрее народа,
У которого межбровье –
Голубых лосей зимовье,
Бор незнаемый кедрОвый.

II.8.5.2 Вариативность ударений, допускаемая современными нормами, с примерами устаревших и иных отклонений от них

II.8.5.2.1 Вариативность ударений в глаголах родить и родиться

Глагол родить церковнославянского происхождения (135) имеет два варианта, допускаемых современной орфоэпической нормой ударений в прошедшем времени для спряжения в третьем лице женского рода, в зависимости от того:

употребляется ли он в совершенном виде, отвечающем на вопрос «что сделала?» — родилА, с ударением на последний слог, в значении результата родов или что рождение стало уже фактом: «произвела на свет», «дала жизнь»;
[651]
или в несовершенном виде, отвечающем на вопрос «что делала?» — родИла, с ударением на второй слог, в значениях процесса рождения: «производила на свет», «давала жизнь», передаваемыми также паронимами торжественным рождала и разговорно-сниженным и просторечным рожала, причём этот процесс рождения может быть однократным или неоднократным (6,7,25,141,551).

Владимир Соловьёв в стихотворении «Пародии на русских символистов» (1895) написал:

И не зови сову благоразумья
Ты в эту ночь!
Ослы терпенья и слоны раздумья
Бежали прочь.
Своей судьбы родИла крокодила
Ты здесь сама,
Пусть в небесах горят паникадила,-
В могиле — тьма.

В данном примере поэт допустил отступление от литературной нормы, считает Ирина Резниченко, автор академического Словаря ударений русского языка (7), поскольку увидела здесь не процесс, а результат рождения «крокодила судьбы» — поэтического образа, использованного поэтом.
С таким утверждением можно поспорить, если иметь в виду, что приведённое выше определение, относящееся к совершенному и несовершенному виду, вообще говоря, двувидового глагола родить, поддерживаемое словарём Русское словесное ударение (551) и академическим изданием орфографического словаря (141), не является полным. Оно не учитывает ещё один смысловой аспект: одушевлённости или неодушевлённости предмета или существа, которое родилось или рождается. Когда мы говорим, например, «родилась идея или мысль», то всегда должны ставить ударение на «и» во втором слоге, даже в том случае, когда действие совершено.
И в стихотворении Соловьёва крокодил – вовсе не одушевлённое существо или пресмыкающееся животное, а некий неодушевлённый образ, возникший в душе. Поэтому, на мой взгляд, поэт и произносил «родИла крокодида», а не родидА крокодида».
[652]

Слово родить имеет и более глубокий смысл: явить потомка. Так, например, в Священном Писании сказано, что Ефа родила Газеза, хотя последний был сыном (или потомком) Харана, ее сына (или потомка) (1Пар.2:46). (128)

Ударение в возвратном глаголе совершенного вида родиться более вариативно. Здесь допускаются в качестве орфоэпических норм следующие варианты: родИлся и родилсЯ, родИлась и родилАсь, родИлось и родилОсь, родИлись и родилИсь (7). В то же время и здесь нужно иметь в виду указанное выше правило: относиться ли этот глагол к одушевлённому или к неодушевлённому предмету, и в последнем случае всегда применяются только варианты с ударением на второй слог, на «-и».

В несовершенной форме этот глагол имеет следующие устойчивые нормы: родИлся, родИлась, родИлось, родИлись (7).

Некрасов в поэме «Княгиня М. Н. Волконская (бабушкины записки)» (1826-1827) писал:

РодИлась я, милые внуки мои,
Под Киевом, в тихой деревне;
Любимая дочь я была у семьи.
Наш род был богатый и древний.
Глава 1.

Вариант родИлась здесь также правомерен, как и родилАсь.

Маяковский в поэме «Владимир Ильич Ленин» (1924) написал:

Коммунизма
призрак
по Европе рыскал,
уходил
и вновь
маячил в отдаленьи…
По всему поэтому
в глуши Симбирска
[653]
родилсЯ
обыкновенный мальчик
Ленин.

Русская поэтесса Раиса Кудашёва (урождённая Гидройц или Гедройц, литовского происхождения) (1878-1964) (580), стала широко известной, благодаря, главным образом, стихотворению «Ёлка» (1903)», опубликованному в новогоднем номере журнала «Малютка» под псевдонимом «А.Э.», после того, как часть этого стихотворения была положена на музыку Леонидом Бекманом и стала популярной детской песенкой (1905), которая начинается следующими словами:

В лесу родИлась ёлочка.

Здесь поэтесса правильно поставила ударение, так как речь идёт о неодушевлённом предмете — ёлочке.

Приведём в связи с этим ещё следующие соответствующие примеры с правильным выбором варианта постановки ударения:

И сердцем далеко носилась
Татьяна, смОтря на луну.
Вдруг мысль в уме ее родИлась.
«Поди, оставь меня одну. »
Пушкин. «Евгений Онегин». Третья глава, XXI строфа.

Здесь ещё раз обратим внимание и на отклонение от литературной орфоэпической нормы в деепричастии смотря, в котором ударение падает на последний слог.

И стали три пальмы на Бога роптать:
На то ль мы родИлись, чтоб здесь увядать?
Лермонтов. Три пальмы (1839).
[654]

Нам брести в смертоносных равнинах,
Чтоб узнать, где родИлась река,
На тяжелых и гулких машинах
Грозовые пронзать облака.
Гумилёв. «Родос» (1912)

Вместе с тем, следует указать и на пример с отклонением от вышеотмеченного правила применительно к неодушевлённому предмету — ландышу в стихотворении Вознесенского «Стеклозавод»:

В век Скайлэба и Байконура
смешна кустарность ремесла.
О чём, Марина, ты вздохнула?
И красный ландыш родилсЯ.

II.8.5.2.2 Примеры литературных отступлений в вариативности произношения глаголов и других словесных форм, производных от корневой основы «лит»

Ниже мы рассмотрим только те примеры, которые мы ещё не упоминали и в которых вариативность, установленная орфоэпическими нормами (7), оказалась нарушенной.

В стихотворении «У себя» (1901) у Брюсова находим отступление от современной литературной нормы в ударении в слове залито:

Лучей зрачки горят на росах,
Как серебром все залитО.
Ты ждешь меня у двери, посох!
Иду! иду! со мной — никто!

Литературная норма: залИто и зАлито, но не залитО, хотя в обыденной речи и у других поэтов встречается и такое ударение (7).
[655]

Подобное указанному отклонение от литературной нормы допустил и Бунин, употребив причастие залитОй, вместо современных вариантов норм зылИтый или зАлитый (7) в стихотворении «Листопад» (1900):

Светло и пусто на поляне;
Лес, белым светом залитОй,
Своей застывшей красотой
Как будто смерть себе пророчит.

Также ещё и у Твардовского в поэме «За далью — даль» (1950–1960) встречаем такое же отступление от литературной нормы в этом слове:

Пора! Ударил отправленье
Вокзал, огнями залитОй,
И жизнь, что прожита с рожденья,
Уже как будто за чертой.

Ещё в стихотворении «Ленин и печник» (1938-1940) поэт написал:

Крякнул мастер осторожно,
Краской густо залилсЯ.
— То есть как же так нельзя?
То есть вот как даже можно.

Блок в стихотворении «Уходит день. В пыли дорожной. » (1902) делает такое же устаревшее ударение в родственном слове слился:

Уходит день. В пыли дорожной
Горят последние лучи.
Их красный отблеск непреложно
СлилсЯ с огнем моей свечи.

Современные нормы: залИлся и слИлся (7).
[656]

II.8.5.2.3 Другие примеры вариативности ударений

Сонет Сумарокова «На отчаяние» (1768) начинается так:

Жестокая тоска, отчаяния дочь!
Не вижу лютыя я в жизни перемены:
В леса ли я пойду или в луга зелЕны,
Со мною ты везде и не отходишь прочь.

Современные нормы: зЕлены и зеленЫ (7).

Переходя к следующему глаголу, процитируем далее ещё раз стихи Пушкина «Домик в Коломне» (1830):

Проходит день, другой. В кухарке толку
Довольно мало: то переварИт.
То пережарит, то с посудой полку
Уронит; вечно всё пересолит.

Как было отмечено выше, в разделе об устаревших нормах ударений в глаголах, в слове переварит Пушкин отклонялся от современной нормы, требующей постановки ударения на корневую гласную «-а», т.е., сохранять его как и в корне «вар»: перевАрит.

В то же время, нужно отметить, что глагол пересолит можно, в соответствии с современной нормой, произносить в обоих вариантах: и пересОлит и пересолИт (7).

У Волошина в стихотворении «Небо запуталось звёздными крыльями» (1902) читаем:

Топот охоты умолк в отдалении.
Воют собаки голОдны и злы.
Гордость… и жажда любви… и томление…
По лесу полосы света и мглы.

Литературная норма ударений: гОлодны и голоднЫ, но не голОдны.
[657]

В слове ракушка допускается двоякое ударение: рАкушка и ракУшка (7).
Хотя сравнительно недавно нормой считалось только ударение на втором слоге: ракУшка (7,25,130,131), вариант с ударением на первом слоге встречаем, например, у Северянина в стихотворении «Эст-Тойла» (1918):

Привет вам, шпроты и лососи,
И рАкушки, и голоса,
Звучащие мне на откосе, —
Вы, милые мои леса!

У Рубцова в стихотворении «Ты просил написать о том. » (1959-1962) читаем:

Этот сад мне, как раньше, мил,
Но напрасно к одной блондинке
Я три года назад ходил
Вот по этой самой тропинке.
Я по ней не пойду опять,
Лишь злорадствую: “Где уж нам уж!”
Та блондинка хотела ждать,
Не дождАлась.
И вышла замуж.

Литературная норма: не дождалАсь.

Хотя произношение с ударением, применённым поэтом, встречается в обыденной речи, всё-таки оно не является литературной нормой.

Интересно, что по отношению к мужскому роду правильно говорить дождАлся, не дождАлся, а по отношению к женскому — дождалАсь, не дождалАсь, а вот, когда мы говорим об обоих, то литературной нормой являются оба варианта ударения: дождалИсь и дождАлись, не дождалИсь и не дождАлись (7).
[658]

Рассмотрим примеры вариативности ударения в глаголах сгрудить, т.е. «собрать в груду,кучу, толпу и т.д.» и сгрудиться, означающего «собраться вместе тесной толпой».
Произносить эти глаголы и образованные от них глагольные формы, включая причастия и деепричастия, можно, в соответствии с современными литературными нормами, с двумя вариантами ударений: сгрУдить и сгрудИть; сгрУдиться и сгрудИться; сгрУжу и сгружУ; сгрУдивший, сгрУдившийся и сгрудИвший или сгрудИвшийся; сгрУдив, сгрУдившись и сгрудИв или сгрудИвшись и т.д. (7)

Плакат на стене с пьяной рожей
Царя, кулака и попа.
«Час добрый!»
«Здорово, прохожий!»
вкруг деда сгрудИлась толпа.
Демьян Бедный «До этого места!» (1918)

Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрУдились,
смех зазвенел и зазвякал:
— Лошадь упала!
— Упала лошадь!
Маяковский. «Хорошее отношение к лошадям» (1918)

Встанет Россия — все споры рассудит…
Встанет Россия — народности сгрУдит…
И уж Запада больше не будет;
Брать от негодной культуры росток.
Северянин. «Колыбель культуры новой» (1923)

Чужие фары сгрУдят темноту —
я друга жду.
Вознесенский. «Свет друга» (1979)
[659]
Георгий ИвАнов в стихотворении «Ваза с фруктами» (1913-1914) писал:

Над грушами лежит разрезанная дыня,
Гранаты смуглые сгрудИлись перед ней;
Огромный ананас кичливо посредине
Венчает вазу всю короною своей.

В прилагательном августовский современные нормы допускают вариативность ударений: Августовский и августОвский (7).

В качестве примера первого варианта приведём строфу из стихотворения Есенина «Ты такая же простая, как все. » (1923):

Не хочу я лететь в зенит,
Слишком многое телу надо.
Что ж так имя твое звенит,
Словно Августовская прохлада?

Второй вариант — в стихотворении Твардовского «За тысячу вёрст. » (1938):

За тысячу верст
В стороне приднепровской
Нежаркое солнце
Поры августОвской.

В заключение рассматриваемой темы о варьировании ударений приведём ещё примеры со старыми нормами произношения прилагательного – «хмЕльный» и современной — «хмельнОй» в стихотворениях Пушкина:

Рыболов ли взят волнами,
Али ХМЕЛЬНЫЙ молодец,
Аль ограбленный ворами
Недогадливый купец?
Пушкин. «Утопленник: Простонародная сказка» (1828)
[660]

И привёз гонец ХМЕЛЬНОЙ
В тот же час приказ такой…
Сказка о царе Салтане (1831)

Старое ударение в этом прилагательном находим ещё у Есенина в стихотворении «Троицыно утро, утренний канон. » (1914):

Тянется деревня с праздничного сна,
В благовесте ветра хмЕльная весна.

А примером использования современной нормы ударения в прилагательном хмельная служат строки Ахмадулиной из её перевода стихотворения грузинского советского поэта Карло Каладзе (1904-1988) (581) «Летит с небес плетёная корзина…» (1977):

Лоза хмельнАя ластится к ограде.
Не будем горевать о винограде…

Ещё нужно сказать, что до сих пор существуют две современные нормы произношений: хмелён, также как и захмелён и хмЕлен (7).

Последний пример встречаем в стихотворении Анненского «Сизый закат» (1910):

Близился сизый закат.
Воздух был нежен и хмЕлен,
И отуманенный сад
Как-то особенно зелен.

Вместе с тем, в наречии хмельно правильное ударение ставится на букву «о», а не «е»: хмельнО, а не хмЕльно (7), и также хмельна нужно читать с ударением на «а», как его ставил Пушкин в стихотворении «Пир Петра Первого» (1835):
[661]

В царском доме пир веселый;
Речь гостей хмельнА, шумна;
И Нева пальбой тяжелой
Далеко потрясена.

Примечание: Данный раздел эссе «О литературных нормах в русской поэзии», приводится здесь в обновлённой редакции с продолжением начатой нумерации страниц и сносок, содержание которых будет опубликовано в заключительном разделе.
Продолжение следует.

Видео:УДАРЕНИЯ в русском языке. ПРОВЕРЬ СЕБЯ!Скачать

Словарь устаревших слов

Видео:10 слов с опасным ударением! Проверьте, знаете ли Вы их? | Русский языкСкачать

А * Б * В * Г * Д * Е * Ж * З * И * К * Л * М * Н * О * П * Р * С * Т * У * Ф * Х * Ц * Ч * Ш * Щ * Э * Ю * Я

Устаревшие слова, так же как и диалектные, можно разнести на две разные группы: архаизмы и историзмы.

Архаизмы – это слова, которые в связи с появлением новых слов, вышли из употребления. Но их синонимы есть в современном русском языке.

десница – правая рука, ланиты – щёки, рамена – плечи, чресла – поясница и так далее.

Но стоит отметить, что архаизмы, все же, могут отличаться от современных слов-синонимов. Эти отличия могут быть в морфемном составе (рыбарь – рыбак, дружество – дружба), в их лексическом значении (живот – жизнь, гость – купец,), в грамматическом оформлении (на бале – на ба­лу, исполнити – исполнить) и фонетическими особенностями (зерцало – зеркало, гишпанский – испанский). Многие слова полностью устаревают, но все же и они имеют современные синонимы. Например: пагуба – гибель или вред, уповать – надеяться и твёрдо верить, дабы – чтобы. И чтобы избежать возможных ошибок в толковании этих слов, при работе с художественными произведениями настоятельно рекомендуется пользоваться словарем устаревших слов и диалектных оборотов, либо толковым словарем.

Историзмы – это такие слова, которые обозначают такие явления или предметы, которые полностью исчезли или перестали существовать в результате дальнейшего развития общества.

Историзмами стали многие слова, которые обозначали различные предметы быта наших предков, явления и вещи, которые так или иначе были связаны с экономикой прошлого, старую культуру, существовавший, когда-то, общественно-политический строй. Много историзмов встречается среди слов, которые так или иначе, связаны с военной тематикой.

Редут, кольчуга, забрало, пищаль и так далее.

Большинство устаревших слов называют предметы одежды и хозяйственно-бытовые предметы: просак, светец, ендова, камзол, армяк.

Так же к историзмам можно отнести слова, которые обозначают звания, профессии, должности, сословия, которые когда-то существовали на Руси: царь, лакей, боярин, стольник, конюший, бурлак, лудильщик и так далее. Виды производственной деятельности, такие как конка и мануфактура. Явления патриархального быта: закуп, оброк, барщина и прочие. Исчезнувшие технологии, такие как медоварение и лужение.

Историзмами стали и слова, которые возникли в советскую эпоху. К ним можно отнести такие слова как: продотряд, нэп, махновец, ликбез, буденовец и многие другие.

Порой бывает очень сложно различить архаизмы и историзмы. Это связано как с возрождением культурных традиций Руси, так и с частым употреблением этих слов в пословицах и поговорках, а так же иных произведениях народного творчества. К таким словам можно отнести слова, обозначающие меры длины или измерения веса, называющие христианские и религиозные праздники и прочие и прочие.

Абие – тотчас, с тех пор как, когда.

Абы – чтобы, дабы.

Агнец – ягненок, барашек.

Аз – местоимение «я» или наименование первой буквы алфавита.

Аз, буки, веди – названия первых букв славянского алфавита.

Аки – как, так как, подобно, словно, как бы.

Алтын – старинная серебряная монета достоинством в три копейки.

Алчешь – от слова «алкать» – жадно хотеть.

Ан, аже – если же, между тем, ведь.

Анбар (амбар) – строение для хранения хлеба или товаров.

Арака – пшеничная водка

Арапчик – голландский червонец.

Аргамак – восточный породистый конь, скакун: на свадьбе – конь под седлом, а не в упряжке

Армяк – мужская верхняя одежда из суконной или шерстяной ткани.

Аршин – русская мера длины, равная 0,71 м; линейка, планка такой длины для измерения.

Аще – если, ежели, когда.

Бабка – четыре снопа овса – колосьями вверх, накрытые пятым – колосьями вниз – от дождя.

Бадог – батог, палка, посох, хлыст.

Баженый – любимый, от слова «бажать» – любить, желать, иметь склонность.

Базланить – реветь, кричать.

Барбер – брадобрей, парикмахер.

Барда – гуща, остатки от перегона хлебного вина, используемые на откорм скоту.

Барщина – даровой принудительный труд крепостных крестьян, работавших со своим инвентарем в хозяйстве земельного собственника, помещика. Кроме того, барщинные крестьяне платили помещику различные натуральные подати, поставляя ему сено, овес, дрова, масло, птицу и т. д. За это помещик выделял крестьянам часть земли и позволял ее обрабатывать Барщина составляла 3–4, а порой даже 6 дней в неделю. Указ Павла I (1797 г.) о трехдневной барщине носил рекомендательный характер и в большинстве случаев помещиками игнорировался.

Баской – красивый, нарядный.

Басок – краткая форма от слова «баской» – красивый, пригожий, украшенный.

Бастион – земляное или каменное укрепление, образующее выступ на крепостном валу.

Басурман – враждебно-недоброжелательное наименование магометанина, а также вообще иноверца, иноземца.

Баталья (баталия) – битва, сражение.

Бахарь – говорун, краснобай.

Баять – говорить, болтать, беседовать.

Бдеть – заботиться; быть на страже, бдительным.

Безвременье – беда, тяжелое испытание, время.

Безмен – ручные весы с неравным рычагом и перемещающейся точкой опоры.

Безобычный – не знающий обычаев, житейских правил, приличий.

Бела можайская – древнерусский сорт наливных яблочек

Бельмес (татарское «белмэс») – не разумеешь ничего, совсем не разумеешь.

Бердо – принадлежность ткацкого стана.

Беремя – бремя, тяжесть, ноша; охапка, сколько можно обнять руками.

Бесперечь – безусловно, несомненно, беспрестанно.

Бечева – прочная веревка, канат; бечевая тяга – передвижение судна бечевой, которую тянули по берегу люди или лошади.

Бечет – драгоценный камень типа рубина

Бирка – палочка или дощечка, на которой зарубками или краской кладутся знаки, заметки.

Бирюк – зверь, медведь.

Битые караваи – взбитое на сливках тесто для калачей

Бить челом – низко кланяться; просить о чем-либо; подносить подарок, сопровождая подношение просьбой.

Биться об заклад – спорить на выигрыш.

Благовещенье – христианский праздник в честь богородицы (25 марта по ст. ст.).

Благой – добрый, хороший.

Бо – ибо, потому что.

Бобыль – одинокий, бесприютный, бедный крестьянин.

Боден – бодец, шпора на ногах петуха.

Божедом – сторож на кладбище, могильщик, сторож, староста дома для престарелых, инвалидов.

Болван – статуя, истукан, чурбан.

Борис и Глеб – христианские святые, день которых отмечался 2 мая по ст. ст.

Бортник – человек, занимающийся лесным пчеловодством (от слова «борт» – дуплянистое дерево, в котором гнездятся пчелы).

Ботало – колокольчик, колокольный язык, било.

Бочаг- глубокая лужа, колдобина, ямина, залитая водой.

Браный – узорчатый (о ткани).

Братина – небольшой чаша, кубок с шаровидным корпусом, служил для питья вкруговую

Братыня – братина, сосуд для пива.

Брашно – еда, яство, кушанье, съестное.

Бредень, бредник – небольшой невод, которым ловят рыбу вдвоем, идя бродом.

Буде – если, ежели, когда, коли.

Буерак – сухой овраг.

Буза – каменная соль, которую давали животным.

Булава – знак начальственной власти, также оружие (палица) или набалдашник.

Бурачок – кузовок, небольшой короб из бересты.

Бученье – от слова «бучить» – вымачивать, белить холсты.

Буява, буево – кладбище, могила.

Былица – былинка, стебель травы.

Быличка – рассказ о нечистой силе, в достоверности которого не сомневаются.

Вадить – манить, привлекать, приучать.

Важно – тяжело, тяжко.

Вандыш – снеток, сушеная рыбка вроде ерша

Варган («на кургане, на варгане») – может быть, от «ворга» – поляна, заросшая высокой травой; покосное, открытое место в лесу.

Варюха, Варвара – христианская святая, день которой отмечался 4 декабря по ст. ст.

Вахмистр – старший унтер-офицер в кавалерийском эскадроне.

Ващец – ваша милость.

Введенье – введение, христианский праздник в честь богородицы (21 ноября по ст. ст.).

Вдругорь – опять, вторично.

Ведрина – от слова «вёдро» – ясная, теплая, сухая погода (не зимняя).

Вёдро – ясная, тихая погода.

Вежество – воспитанность, учтивость, вежливость.

Векошники – пироги, заправленные мясными и рыбными остатками пищи.

Великий четверток – четверг на последней неделе великого поста (перед пасхой).

Веретье – грубая ткань из конопли.

Верея (веретья, верейка, вереюшка) – столб, на который навешиваются ворота; косяк у дверей, ворот.

Вертел – прут, на котором жарят мясо, поворачивая его над огнем.

Вертеп – пещера; притон; большой ящик с марионетками, управляемыми снизу сквозь прорези в полу ящика, в котором разыгрывались представления на тему Рождества Христова.

Верша – рыболовный снаряд, сделанный из прутьев.

Вершник – верховой; едущий впереди верхом.

Вечка – медная кастрюля.

Вечор – вчера вечером, вчера.

Вешаные (грибы, мясо и пр.) – сушеные.

Вина – причина, повод.

Вица, вичка – хворостинка, прут, хлыст.

Власно – точно, собственно.

Водильщик – вожак медведя.

Войт – старшина в сельском округе, выборный староста.

Волога – мясной бульон, всякая жирная жидкая пища.

Волок – от слова «волочить», путь на водоразделе, по которому переволакивают грузы и лодки.

Волосник – женский головной убор, сетка из золотой или серебряной нити с ошивкой (чаще не праздничный, как кика, а каждодневный), род шапочки.

Волотки – стебли, соломинки, былинки; верхняя часть снопа с колосьями.

Воровина – сапожная дратва, также веревка, аркан.

Ворогуха, ворогуша – ворожея, гадалка, злоумышленница.

Воронец – брус в избе, служащий полкой.

Воронограй – гадание по крикам ворона; книга с описанием таких примет.

Вотчина – родовое именье землевладельца, переходящее по наследству.

Временщик – человек, достигший власти и высокого положения в государстве благодаря личной близости к монарху.

Временьщик – человек, достигший высокого положения благодаря случаю.

Вскую – попусту, напрасно, зря.

Всуе – напрасно, попусту.

Вчуже – со стороны, не будучи в близких отношениях.

Выборный – избранный голосованием.

Выну – всегда, во всякое время, непрестанно.

Вырай (вирий, ирий) – дивная, обетованная, теплая сторона, где-то далеко у моря, доступная только птицам и змеям.

Выть – время еды, также доля пищи, часть еды.

Вящий – больший, высший.

Гай – дубрава, роща, небольшой лиственный лес.

Галун – золотая или серебряная мишурная тесьма.

Гарнизон – войсковые части, расположенные в городе или крепости.

Гарчик – горшок, кринка.

Гатки, гать – настил из бревен или хвороста на топком месте. Нагатить – настлать гать.

Гашник – пояс, ремень, шнурок для завязки штанов.

Гвардия – отборные привилегированные войска; воинские части, служащие охраной при государях или военачальниках.

Генерал – военный чин первого, второго, третьего или четвертого классов по Табели о рангах.

Генерал-поручик – генеральский чин третьего класса, при Екатерине II соответствовавший чину генерал-лейтенанта согласно петровской Табели о рангах.

Георгий – христианский святой Георгий Победоносец; Егорий-вешний (23 апреля) и Егорьев (Юрьев) день (26 ноября по ст. ст.) праздники в его честь.

Гинуть – сгинуть, пропадать.

Глазетовый – сшитый из глазета (сорта парчи с вытканными на ней золотыми и серебряными узорами).

Глезно – голень, лодыжка.

Говейно – пост (госпожино говейно – Успенский пост и т. д.)

Говеть – соблюдать пост, воздерживаться от пищи.

Гоголь – птица из породы уток-нырков.

Година – хорошая ясная погода, ведро.

Годиться – дивиться, любоваться, засматриваться; глазеть, пялить глаза; насмехаться, изгаляться.

Годы годуй – годы живи, от слова «годовать» – жить.

Голбчик – голбец, отгородка в виде чулана в избе между печью и полатями, припечье со ступеньками для всхода на печь и полати и и с лазом в подполье.

Голдеть, голдобить – шумно разговаривать, кричать, браниться.

Голик – веник без листьев.

Голицы – кожаные рукавицы без шерстяной подкладки.

Голландчик – червонцы, битые на санкт-петербургском Монетном дворе.

Голомя – открытое море.

Голь – оборванцы, голяки, нищие.

Горка – погост, место, где жили служители церкви.

Горлатная шапка – пошитая из очень тонкого меха, взятого с шеи животного; по форме – высокая прямая шапка с тульей, расширяющейся кверху.

Горница – комната, расположенная обычно в верхнем этаже дома.

Горница – чистая половина избы.

Горячка, белая горячка; горячка – тяжелое заболевание с сильным жаром и ознобом; белая горячка – здесь: состояние болезненного бреда при высокой температуре или временном помешательстве.

Грамота – письмо; официальный документ, указ, дающий кому-нибудь право на что-нибудь.

Гривна – гривенник; в Древней Руси денежная единица – серебряный или золотой слиток весом около фунта.

Грош – старинная монета достоинством в две копейки.

Грумант – старинное русское название архипелага Шпицберген, открытого нашими поморами в ХV веке.

Грунь, груна – тихая конская рысь.

Грядка – шест, жердь, подвешенная или приделанная лежмя, перекладина, жердочка в избе, от стены к стене.

Губа – залив, затон.

Губернатор – правитель губернии.

Губчатые сыры – творожная масса, сбитая со сметаной.

Гудок – трехструнная скрипка без выемок по бокам корпуса. Гумно – помещение, сарай для сжатого хлеба; площадка для молотьбы.

Гуж – петля, которая скрепляет оглобли и дугу.

Гужи с чесноком – калачи взварные.

Гумно – место для хранения хлеба в снопах и молотьбы, крытый ток.

Гуня, гунька – старая, истрепанная одежда.

Дворница – хозяйка постоялого двора.

Деверь – брат мужа.

Девичья – комната в помещичьих домах, где жили и работали крепостные дворовые девушки.

Девятина – срок в девять дней.

Дежа – опара для теста, квашня; кадка, в которой месят тесто для хлеба.

Делёнка – женщина, постоянно занятая делом, рукоделием.

Денница – утренняя заря.

Деньга – старинная монета достоинством в две полушки или в полкопейки; деньги, капитал, богатство.

Десная, десница – правая, правая рука.

Десятью – десять раз.

Диплом офицерский – жалованная грамота на офицерское звание.

Дмитриева суббота – день поминовения умерших (между 18 и 26 октября), установленный Дмитрием Донским в 1380 году после Куликовской битвы.

Дна – болезни внутренних органов, ломота в костях, грыжа.

Днесь – ныне, теперь, сегодня.

Доброхот – доброжелатель, покровитель.

Довлеет – следует, должно, надлежит, прилично.

Довлеть – быть достаточным.

Довод – донос, обличенье, жалоба.

Доволе, доволи – сколько хочешь, сколько нужно, достаточно.

Докука – надоедливая просьба, также скучное, надоевшее дело.

Доля – участок, пай, надел, жребий; участь, судьба, рок.

Дондеже – до тех пор, пока.

Донце – дощечка, на которую садится пряха и в которую вставляется гребень и куделя.

Доправить – стребовать подать, долг.

Дор – грубая дранка.

Дороги – очень тонкая восточная шелковая ткань.

Досюльный – давний, прежний.

Доха – шуба с мехом внутрь и наружу.

Драгун – воин кавалерийских частей, действовавших как в конном, так и в пешем строю.

Драницы – тонкие дощечки, сколотые с дерева.

Дресва – крупный песок, который употребляется при мытье некрашеных полов, стен, лавок.

Дроля – милый, дорогой, любимый.

Дружка – приглашенный женихом распорядитель на свадьбе.

Дубец – молодой дуб, дубок, полка, посох, розга, хворостина.

Дубник – дубовая кора, необходимая для разных хозяйственных работ, в том числе и для дубления кож.

Дымчатые мехи – мешки, пошитые из выделанных на пару шкур (и поэтому особенно мягких).

Дышло – одиночная оглобля, укрепленная к передней оси для поворота повозки, при парной запряжке.

Дьячиха – жена дьячка.

Дядька – слуга, приставленный для надзора к мальчику в дворянских семьях.

Евдокеи – христианская св. Евдокия, день которой отмечался 1 марта по ст. ст.

Единочадый – единственный сын у родителей.

Ежеден – ежедневно, каждодневно.

Елей – оливковое масло, которое употребляли в церковной службе.

Елка – еловая ветка на крыше или над дверью избы – знак, что в ней находится трактир.

Елоза – непоседа, проныра, льстец.

Ельцы – разного вида фигурное печенье.

Ендова – широкий сосуд с носком для разливания жидкостей.

Епанча – старинный длинный и широкий плащ, покрывало.

Еремей – христианский пророк Иеремий, день которого отмечался 1 мая; христианский апостол Эрма, день которого отмечался 31 мая.

Ернишный – от «ерник»: мелкий, малорослый лес, мелкий березовый кустарник.

Ерофеич – горькое вино; водка, настоянная травами.

Ерычется по брюху – от слова «ерыкать» – ругаться, сквернословить.

Ества – еда, кушанье.

Жальник – кладбище, могилы, погост.

Железа – оковы, цепи, кандалы.

Жеманство – отсутствие простоты и естественности; манерность.

Живот – жизнь, имущество; душа; скот.

Животы – живность, достаток, богатство.

Жило – жилое место, помещение.

Жир – добро, имущество; хорошая, привольная жизнь.

Житник – ржаной или ячменный печеный хлеб.

Жито – всякий хлеб в зерне или на корню; ячмень (северн.), рожь немолотая (южн.), всякий яровой хлеб (вост.).

Жнива – жатва, уборка хлебов; полоса после выжатого хлеба.

Жупан – старинный полукафтан.

Жялвей, желвь, жоль – нарыв, опухоль на теле.

Забедовать – жаловаться, плакаться.

Забел(к)а-сметана; в широком смысле кушанье, заправленное молоком или сметаной.

Завертка – веревочная привязь оглобли к повозке.

Загнета (загнетка) – зольник русской печи.

Загнетка – площадка печи между утьем и топкой, заулок на шестке русской печи, куда сгребают жар.

Заговенье – последний день перед постом, когда можно употреблять скромную пищу.

Закорм – искаженное: закром, сусек.

Залом – скрученный пучок колосьев; обычно делается колдуном или ведьмой на порчу или на пагубу нивы, а также хозяина нивы.

Замиренный – переставший ссориться.

Зановитый – запачканное или загрязненное что-то новое чистое; облегчивший сердце (от «зановить»; отвести душу облегчить сердце).

Зарод – большой стог сена, хлеба, не круглой кладки, а продолговатый.

Засек – сусек, закром; перегородка закрома.

Заспа – ячневая или овсяная крупа, служившая для заправки супа; вообще запасы всякой крупы.

Застава – место въезда в город или выезда из него, в старину охраняемое стражей; воинское подразделение, несущее сторожевое охранение; место расположения пограничной охраны.

Затулье – ограда, защита.

Звездословие – астрологические книги.

Звездочетье – астрология зендени – привозная хлопчатобумажная ткань; ценилась выше шерсти и шелка (см. также киндяки).

Зельный – огромный, сильный, великий.

Земский (земской) – земский староста, представитель земского самоуправления; избирался миром, городским и сельским; главной обязанностью земского старосты был суд и раскладка податей (налогов); за свою службу земский староста получал право землевладения.

Земщина – выделенная Иваном Грозным во владение боярству часть Московского государства.

Зеница – глаз, зрачок.

Зернь – кости, игра в кости: гадание в кости.

Зернь – игра в кости или зёрна.

Зимник – дорога зимняя, санный путь.

Зипун – крестьянский кафтан из грубого толстого сукна, в старину без ворота.

Злыдень – несчастье, злая, жестокая судьба.

Зобанец – жидкая гороховая похлебка.

Зобать – собирать, есть, хватать.

Золотное платье – златотканое (особо ценное).

Зрелки – зрелые ягоды.

Зря (зреть) – здесь: видеть.

Зуй – птица из рода куликов.

Иванов день, Иван Купала – день летнего солнцестояния, 24 июня по ст. ст.

Иже – что, кто, который.

Избыть – погубить, извести, сбыть.

Извадиться – приучиться к дурным привычкам.

Извары, звары – специальные сосуды типа ушат для приготовления напитков

Извет – донос, сообщение о чем-нибудь властям; здесь: наговор, клевета.

Изветлив – от слова «извет» – клевета.

Извоз – отхожий промысел крестьян, которые нанимались перевозить грузы на своих лошадях.

Изгреби – вычески кудели, остающиеся после обработки льна.

Изруч – из руки, от руки, руками.

Ильин день – отмечаемый церковным календарем (20 июля ст. стиля) праздник Ильи-пророка.

Инде – кое-где, в другом месте, когда-либо.

Инно – как, будто.

Ирина – христианская святая Ирина, день которой отмечался 16 апреля по ст. ст.

Искренок – выемка в печи, служившая для хранения сухой растопки и кресала для разжигания огня

Исполать – хвала, слава, спасибо.

Кабала – письменное кабальное обязательство.

Казак, казачиха – работник. (работница), батрак, наемный работник.

Казнь – наказание, возмездие.

Кайка – каяние, от слова «каяться», признавать, сознавать проступок, грех.

Калика – паломник, странник, нищий.

Камер-лакей – старший лакей при царском дворе.

Камзол – мужская куртка без рукавов, надеваемая под верхнюю одежду.

Камка – старинная плотная шелковая узорчатая китайская ткань.

Канон – часть церковного песнопения

Канонир – пушкарь, рядовой артиллерист.

Канун – время, предшествующее какому-либо празднику; поминки по покойнику.

Капитан – лицо, имевшее офицерский чин IX класса.

Капрал – лицо, имевшее первый после рядового военный чин.

Каптан – зимний крытый возок.

Каптур – меховой зимний убор у замужних женщин, особенно у вдов; закрывал голову и по сторонам лицо и плечи (ср. позже – капор).

Каравайцы – пшеничные блины.

Картагинейцы – жители Карфагена.

Картечь – снаряд, состоявший из чугунных пуль, вложенных в жестянку или мешок, которыми в совокупности стреляли из артиллерийских орудий и мушкетонов.

Кастить – пакостить, вредить, грязнить.

Кашеновые раки – отловленные кошем, т. е. корзиной (здесь мелкие).

Каять – ругать, проклинать, порицать, осуждать, хаять.

Кебеняк, кобеня – верхний мужской плащ из сукна с капюшоном и длинными рукавами.

Келья – комната монаха, здесь (в переносном смысле): уединенная комната.

Кивот – застекленный небольшой шкаф или ящик для икон.

Кий, киек – палка, посох, батог.

Кика – женский головной убор округлой формы (символическое обозначение замужней женщины); кика дополнялась платком с вышивкой (подзатыльник) и повойником (подубрусником), который прикрывал волосы, опускаясь на плечи и грудь.

Киндяки – привозные хлопчатобумажные ткани.

Кистень – старинное оружие, состоящее из металлического шара или гири, прикрепленных ремнем к короткой рукоятке.

Кистень – старинное оружие, состоящее из тяжелого набалдашника на короткой рукоятке.

Китайка – сорт хлопчатобумажной ткани.

Китайчатый – сделанный из китайки, особого сорта хлопчатобумажной ткани.

Китина, кита – стебли долгоствольного растения.

Кичижки, кичига – молотило, заменяющее цеп.

Кичка – старинный русский праздничный головной убор замужней женщины.

Кишка – домашняя колбаса.

Клеть – отдельная нежилая постройка для хранения имущества, кладовая, чулан, холодная половина избы.

Клобук – монашеский головной убор.

Клюка – крюк, палка с загибом для поддержки желоба под стрехою крестьянской тесовой кровли или для пригнета соломенной.

Клятва – присяга, заклинание, проклятие.

Кляч – короткий шест, распорок.

Кныши – лепешки с маслом; пирожок, пшеничный хлебец.

Князь – почетный титул, наследственный или жалованный.

Кодекс – свод правил, законов.

Кожух – тулуп из овчины.

Кой, коя, кое – какой, какая, какое.

Кокурка – булочка с яйцом.

Колико – сколько, как.

Коллежский советник – лицо, имевшее гражданский чин VI класса.

Коло – колесо, круг.

Колодка – деревянный брусок особой формы, надевавшийся на ноги арестантам.

Колодники – арестанты, узники в колодках.

Колок – небольшая рощица, перелесок.

Колпица – птица из разряда цапель.

Колчан – футляр, сумка для стрел.

Колымага – закрытый возок шатрового типа с кожаными шторами.

Колышка – ком, кучка.

Комелек – нижний толстый конец дерева.

Комель – утолщенная нижняя часть прялки; прилегающая к корню, часть дерева, волоса, рога.

Коммуникация – пути, соединяющие базу с местом расположения армии, коммуникационные линии.

Комонь – конь, лошадь.

Коноватный – из азиатской шелковой ткани, шедшей на покрывало, фату.

Конча – верно, непременно, конечно, очень.

Копань – яма, вырытая для сбора дождевой воды; неглубокий колодец без сруба.

Копыл – короткий брусок в полозьях саней, служащий опорой для кузова.

Коробья – разного вида сундуки с замками и под печатью.

Коровай – большой круглый подовый хлеб из пшеничной муки, символизировал солнечный круг; ритуальное кушанье на свадьбе.

Кортель – теплый летник, подбитый мехом и покрытый легкой шелковой тканью (без кружев и пуговиц).

Корцы – ковши, выдолбленные из дерева, служили мерой жита.

Косарь – большой нож с толстым и широким лезвием.

Косный – медленный, неторопливый, неподвижный.

Костер, костерь, костра – сорная трава из семейства злаковых.

Кострица (костра) – жесткая кора льна и конопли, остающаяся после их трепания, чесания.

Косяк – кусок штучного товара (ткани) в рулоне; одна заправка в ткацком стане, см. постав.

Косячная осетрина – соленая тёшка красной рыбы.

Косящетое (косивчатое) окно – окно из ячей-косяков или переплетенных вкось металлических прутьев, типичное для Руси до XVIII в.

Котломы – сдобное печенье.

Коты – род теплой обуви.

Кочедык – инструмент для плетения лаптей.

Кошмичка, кошма – войлочный коврик.

Красна (кроено) – ручной ткацкий станок; нитяная основа при тканье на ручном станке; полотно, вытканное на кроснах.

Красный – красивый, прекрасный, украшенный.

Красный угол – угол в избе, где висели иконы.

Красота – венец невесты из лент и цветов, символ девичества и девичьей воли.

Крестная мать – восприемница от купели при крещении младенца.

Крещение – христианский обряд принятия в число членов церкви, совершаемый через троекратное погружение в воду.

Кроеное – лакомства, которые раздаривались на свадьбе (пряники, орехи и пр.)

Крома – сума, мешок нищего; «Фома-большая крема» (19 октября) – обилие хлеба и запасов, так зовут и богатого, зажиточного человека.

Кросенца – домотканые рубашки.

Кросна – крестьянский домашний ткацкий станок.

Крошни – плетеные корзины (обычно заплечные).

Кружало – вертящийся гончарный круг; кабак, питейный дом.

Кружок – рыба, нарезанная кусками.

Крупитчатый – из белой муки высшего качества.

Крыница – родник, ключ, мелкий колодец; кринка, молочный горшок, узковатый и высокий.

Кряж – колода, короткое бревно.

Ксени, ксенимасы – икра.

Кудель – вычесанный и перевязанный пучок льна или пеньки, изготовляемый для пряжи.

Кужелъ (кужалъ) – кудель, вычесанный лен; льняная пряжа высшего качества.

Кузло – кузнечная работа, ковка; вообще пахотные снаряды.

Кузов – короб из лыка или бересты.

Кузьминские яблоки – древнерусский сорт красных яблок.

Кукомоя – неряха, неопрятный человек.

Кулижка – кулига – лесная поляна, расчищенная для земледелия.

Кум – крестный отец по отношению к родителям крестника и к крестной матери или отец крестника по отношению к его крестному отцу и крестной матери; дружеское обращение к мужчине; бесов кум – бранное выражение.

Кума – дружеское обращение к женщине; вообще дружески-фамильярно о женщине.

Кумган – металлический узкогорлый сосуд с крышкой и с ручкой.

Куна – старинный денежный знак, когда собольи, куньи шкурки заменяли деньги.

Кундупцы, кундумцы – вареники с говядиной в подливке.

Курень – место выжига в лесу углей, угольная яма и изба для рабочих.

Курчижка – сук, обрубок.

Кут – угол, особенно в избе под образами или около печи: «гнилой кут» – северо-западный ветер.

Кутья – разваренные и подслащенные пшеничные зерна.

Кушак – узкий и длинный пояс из ткани.

Ладер – ток (от: плоский как ладонь).

Ладка – маленькая пышка.

Ладом – хорошо, как следует.

Ладыга – лодыжка, щиколотка.

Лазутчик – разведчик, преимущественно в тылу противника; шпион.

Лал – благородная шпинель, драгоценный камень, по цвету близкий к рубину

Лалы – болтовня, пустословие.

Ланской – летошний, прошлогодний.

Ластки – цветные четырехугольные вставки под мышками рукавах рубахи.

Лафет – станок артиллерийского орудия.

Леваши, левашники – сдобные пирожки с ягодами или вареньем.

Ледень – ледяная глыба.

Лежать под святыми – под иконы на лавку клали покойника.

Лежень – лентяй, лежебока.

Летник – легкая женская одежда, которую носили под верхним платьем.

Летник – летняя дорога.

Лизун – коровий язык.

Лихва – что-либо излишнее, корыстные доходы, барыши.

Лобанить – бить по лбу; забрить в солдаты.

Лог – широкий овраг, с пологими склонами.

Лодога – одна из пород сига.

Лоский – гладкий, блестящий.

Луб, лубяной – подковровый слой липы, идущий на лыко, из которого делают корзины, плетут лапти.

Лубочные картинки – картинки, напечатанные посредством лубка (древесной коры) с награвированным на нем изображением, отличавшиеся обычно примитивностью исполнения; с XVIII века лубочные картины печатались с матриц из меди или олова.

Лубочные крылья – крылья, сделанные из лубка, древесной коры.

Лубье – тонкая дранка.

Луда – мель, камни в озере, выступающие из воды.

Лутошко – липовый прут без коры.

Лысина – конский налобник в сбруе.

Лысты – голень, икра ноги.

Лытать – уклоняться от дела, бегать от работы, праздно шататься, скитаться.

Лычный – сделанный из лыка.

Льстить – обманывать, соблазнять.

Лютый – свирепый, кровожадный; жестокий, безжалостный; ожесточенный, яростный; здесь: мучительный, тяжкий.

Ляда, лядина, лядо, ляшин – пустошь, покинутая и заросшая земля.

Мазуни – сладкая масса из редьки с патокой с добавлением пряностей.

Малариуз (в других списках – балагиус) – черный гранат.

Мамка – нянька, кормилица.

Мана – от манить, обманывать, дурачить.

Мандрагора – в русских травниках адамова голова, сонное зелье.

Маркер – лицо, прислуживающее при бильярде и ведущее счет во время игры.

Марья, Мария Египетская – христианская святая, день памяти которой отмечался церковью 1 апреля по ст. ст.

Масляна – масленица, языческий праздник проводов весны, приуроченный христианской церковью к неделе перед великим постом.

Мат – беда, конец.

Матица – осевая балка, скрепляющая стены, на нее кладут потолок.

Матка, матица – средняя потолочная балка в избе.

Маяк – прасол, перекупщик, скупавший по деревням лен, холсты и прочее для перепродажи на торгах.

Медведно – выделанные медвежьи шкуры, служили полостью в санях.

Меженина – недостаток чего-либо (чаще всего – хлеба из-за засухи или неурожая).

Меженный (межоный) – длинный, долгий, летний.

Межень – средний уровень воды, какой устанавливается после половодья (в июне -до жары и засухи).

Межситка – простая мука, остающаяся после промалывания пшеничных зерен.

Меледа – кедровые орехи.

Ментор – воспитатель, наставник (по имени воспитателя Телемака, сына Одиссея, в гомеровской поэме «Одиссея»).

Мережа – рыболовная сеть, натянутая на обруч.

Мерник – ведро или ковш известного объема; обычно в них сытили меды.

Месячина – продовольственный паек, который помещик помесячно выдавал крестьянину.

Метафразис – переложение, иносказание.

Мзда – награда, вознаграждение, плата, возмездие, барыш, корысть, прибыток.

Миндери – жесткие тюфяки или подушки, набитые мочалом или волосом.

Мир – сельское общество.

Мирской – сделанный, приготовленный сообща, «всем миром».

Миткалевый – сделанный из миткаля (хлопчатобумажной материи типа ситца).

Михирь – мужской половой орган.

Мнить – думать, считать.

Молодик – молодой месяц.

Молодуха – молодая жена, невестка.

Монисто – ожерелье из бус или монет («вздержка»), одевалось на шею.

Морда – плетенка из лозы.

Морок – (морока) – облако, туча.

Мотовило – орудие на которое наматывают нитки, пряжу с веретена.

Мотушка – моток пряжи, катушка с намотанной пряжей.

Моченец – вымоченная в воде конопля.

Мошна – мешок для хранения денег, кошелек, символ богатства.

Муравленный – покрытый глазурью.

Мусье (мосье) – (искаж. франц. monsieur) – форма вежливого упоминания или обращения при фамилии или звании; здесь: воспитатель, гувернер (обычно о французе).

Мутовка – палка с сучками на конце для взбалтывания чего-либо.

Мушорма, мушерма – братина с носком и с рукояткой.

Мялица – мялка, снаряд, которым мнут лен и коноплю, очищая волокна от кострицы.

Наветки – клевета, наговор, намек.

Нагольные шубы – не покрытые тканью, состоящие из одного меха.

Надолба – столбик, тумба, вкопанные в землю.

Назола – тоска, грусть, досада, огорчение.

Накопыльник – продольный брус у саней, в который вставлены верхние концы копыльев (см. копыл)

Наперсники – друзья и доверенные лица, те, кому поверяют сокровенные мысли и тайны.

Напредки – вперед, в будущем.

Напуски – брань, нападки.

Нареченная – здесь: объявленная, признанная невеста.

Наст – подмороженный крепкий слой снега; лед при первых морозах у берегов рек, озер.

Настить – стелить холсты для отбелки.

Натекать – набежать, набегать.

Нать – надо (сокращенное от «надеть» – надобно).

Натяться – наткнуться, напасть.

Наузы – гадальные книги: это слово обозначало такж и завороженный от исчистой силы амулет.

Начальник – основоположник, зачинатель.

Наямиться – напастись припасов на большой расход.

Небоже, небога – нищий, убогий.

Небылые слова – напраслина, ложь.

Необлыжный – настоящий, неложный.

Неудольный – неодолимый; обделенный, несчастный.

Нехристь – недоброжелательное обозначение нехристианина, неправославного; басурман.

Ниже – и не, отнюдь не, также не.

Никола-зимний – праздник в честь христианского святого Николая-угодника (6 декабря по ст. ст.). Никола-летний – 9 мая по ст. ст.

Новина – крестьянский сотканный холст; суровая небеленая холстина; зерно нового урожая.

Новина – хлеб, а также любые продукты и изделия из первого урожая.

Ногавицы – узкие брюки или род обуви, сшитой наподобие голенишь обычно ярко раскрашенные.

Ноугородки золочены – серебряный новгородский рубль по стоимости и весу был в то время вдвое дороже московского.

Ночвы – неглубокое деревянное корыто.

Ночесь – прошлой ночью.

Нравный – сердитый, с крутым нравом.

Нужа – бедность, крайность, недостаток.

Обабок – гриб, подберезовик.

Обаять (обаить) – оговорить, сглазить.

Обельный – крестьянин, освобожденный от податей и повинностей.

Обер-секретарь – старший секретарь в Синоде или правительствующем сенате. В речи Пугачева – о его секретаре, писаре (и о нем же, – в ироническом употреблении, в повествовании Гринева).

Обжирство – обжорство, чревоугодие.

Обильность – богатство, сокровища.

Обиход – привычный, установленный уклад жизни.

Облоухий – долгоухий, ушастый, длинноухий.

Обмежа – полоса вдоль межи (см. умежье)

Оборы – веревки, завязки у лаптей.

Образа – обида, оскорбление, недовольство.

Обрядня – женская работа в избе по хозяйству, наведение порядка в избе, сам порядок.

Ов, ова, ово – этот, эта, это; тот, та, то.

Овощи – все вообще плоды: и овощи, и фрукты.

Однолична – одинакова, неизменна, такова же.

Однорядка – старинная верхняя мужская одежда.

Одонье, одонок – круглая, с острой вершиной, кладь хлеба в снопах или круглый стог сена.

Одры страдные – рабочие повозки со скамьями.

Ожерелье – пристяжной вышитый стоячий воротник рубахи или зипуна.

Оказия – удобный случай; возможность с кем-либо или чем-либо доставить письмо, посылку и т. п.

Окрутить – одеть; нарядить (молодую после венца в женскую одежду); обвенчать.

Ометюк – обметенный край платья или покрывала.

Омшаник – уконопаченный махом сруб для зимовки пчел.

Онучи – обмотки для ноги под сапог или лапоть, портянка.

Опара – заправленное дрожжами или закваской забродившее тесто.

Опашница – короткая мантия свободного покроя из богатой ткани.

Опорки – обувь, сделанная из старых сапог, у которых отрезаны голенища; остатки стоптанной и изодранной обуви.

Опорки – рванные сапоги.

Опресноки – пресные хлебцы, употребляемые в церковном ритуале.

Опричнина – при Иване Грозном часть государства, управляемая непосредственно царем.

Оргия – пиршество, сопровождающееся безудержным разгулом и распутством.

Оселок – точильный камень.

Осминник – восьмая часть, доля земли хлеба.

Основа – продольные нитки ткани при тканье на кроснах (см. уток).

Остуда – неприятность, обида, оскорбление, стыд, досада, охлаждение, гнев, размолвка.

Отава – трава, выросшая после укоса; свежая трава, выросшая в тот же год на месте скошенной.

Отзимок, отзимье – поздяя холодная весна.

Отнележе – с тех пор как.

Оттопок – стоптанный, изношенный башмак.

Отщетиться – потерпеть, лишиться, утратить.

Отъезжий рубль – заработанный в отхожем промысле, на стороне.

Охабень, охобень – распашное платье из шелка или легкого сукна с ожерельем и с нечетным числом пуговиц; охабнем назывался также тяжелый плащ внакидку на ферязь.

Охлябь – езда верхом на лошади без седла.

Оход – желание, охота.

Охуд – осуждение, хула.

Очеп – шест, прикрепляемый к потолку в избе, на котором подвешивалась колыбель.

Очная ставка – одновременный перекрестный допрос двух или нескольких лиц, привлекающихся по одному делу.

Ошурки – вытопки сала, остатки, подонки.

Паголенки – чулок без ступни, охватывающий только голень ноги.

Пажить – пастбище, место выгона скота.

Паки – вновь, опять.

Паленица – богатырь, наездник; женщина – воительница, богатырша.

Панагия – нагрудное украшение с изображением Богородицы.

Парапет – прикрытие, защищающее от поражения пулями, бруствер.

Пароль – секретное, условленное слово или фраза; применяется для опознавания своих людей на военной службе или в конспиративных организациях.

Паска – пасха, христианский весенний праздник в честь воскресения Иисуса Христа.

Пасма – моток льняных или пеньковых ниток.

Паспорт (пашпорт) – свидетельство, письменный вид (документ) для свободного прохода или проезда.

Пастырь – пастух; священник, руководитель паствы.

Патока белая – самотеком стекающая с медовых сотов «медовая слеза» – чистый свежий мед.

Пахва – седельный ремень с кольцом, в которое продевается хвост лошади, чтобы седло не сползало на шею.

Паче – усилительное слово; тем паче – тем более.

Пельчатый – с бахромой.

Пенковая трубка – трубка, сделанная из пенки, особого легкого огнестойкого минерала.

Пенья – пеня, выговор, упрек, пенять – сетовать, укорять.

Перевара сыченая – пиво и мед домашнего изготовления.

Перевык – отставанье от прежних привычек, приобретение новых.

Перевясло – сказка, пучок, жгут из крученной соломы для перевязки снопов.

Перелог – запущенное пахотное место.

Перемена – смена блюд в обед или на пиру.

Перепечи – ритуальные угощения на свадьбе – всякого рода печение.

Персона – особа, лицо; изображение особы.

Персть – прах, пыль.

Пест – толкач для растирания чего-либо в ступе.

Пестрец – род гриба; рыба.

Пестун – лицо, заботящееся о ком-нибудь, опекающее кого-нибудь, заботливый воспитатель.

Петр – христианский апостол, дни его отмечали 21 декабря и 16 января по ст. ст.: Петр-полукорм (полвина зимы, половина корма).

Петровки, Петров день, Петр и Павел – христианский праздник в честь апостолов Петра и Павла (29 июня по ст. ст.).

Пищаль – старинное огневое оружие: пушка, длинное тяжелое ружье.

Пласти – пластовые куски рыбы, вычищенные и высушенные.

Платать одежду – чинить, латать, класть заплатки.

Плюсеное – грязное, заброшенное, всякая «дрянь».

Повадка – поблажка, потачка, привычка к чему-либо.

Повадно – привычно, легко, приятно.

Повалушка – общая холодная летняя спальня.

Поверстаться – сравняться, поровняться.

Поветь – крыша над скотным двором, также настил над скотным двором, где хранили сено, крытый теплый двор.

Повивальная бабушка – женщина, оказывающая акушерскую помощь при родах.

Повивка – обмотка, обвивка.

Повой – повойник, головной убор, шапочка из ткани замужних женщин; обряд повивания невесты во время которого на нее надевают повойник.

Погост – сельское кладбище, церковь с кладбищем, земельным участком и домами притча.

Погребец – дорожный ларец с отдельным местом для посуды.

Погутка – прибаутка, побаска.

Подвох – злонамерное действие с целью подвести кого-то.

Поджид – ожидание, от слова «поджидание».

Подклеть – помещение в фундаменте дома, служившее для разных хозяйственных нужд.

Подоплека – подбой у крестьянской рубахи, от плеч по спине и груди.

Подреза – «сани с подрезами» – с окованным санным полозом.

Поезд – поезжане на свадьбе (седячие – также свидетели на свадьбе, но с другой стороны – жениха или невесты).

Пожитки – мелкое имущество, вещи.

Пожня – луг, покос; нива, засеянная пашня.

Позорище – зрелище, представление.

Покляпло – наклонилось к земле.

Покров – христианский осенний праздник в честь богородицы (1 октября по ст. ст.).

Покуть – передний угол; почетное место за столом и на пиру.

Полати – деревянный настил в избе для спанья. Устраивается под потолком от печи до наружной стены.

Полба – культурный злак, разновидность пшеницы.

Полица – пола, нижняя часть одежды.

Полтевое мясо (от полть, полотки) – разделанная вдоль на две части тушка птицы.

Полтина – старинная монета достоинством в пятьдесят копеек или сумма в пятьдесят копеек.

Полушка – старинная монета достоинством в четверть копейки.

Польга, польза – льгота, облегчение, прибыль, нажива.

Помин – поминовенье, воспоминанье.

Понева, понява, понявка – шерстяная, тканная в полоску женская юбка.

Попелуйник (попелуйница) – от «попел»: пепел, зола.

Порато – сильно, быстро.

Порный – сильный, здоровый; взрослый.

Порода – происхождение (знатное).

Пороша – падающий ровно снег; слой только что выпавшего снега.

Посад – настил в один ряд снопов на току.

Посаженый отец – лицо, замещающее отца жениха или невесты на свадьбе.

Посконь – конопля; домотканый холст из конопли.

Поскотина – выгон, пастбище.

Послежде – после того как.

Постав – ткацкий стан, на котором ткут законченный кусок сукна или холста.

Постать – полоса, поле; делянка, участок поля, занимаемый жницами.

Постолы – легкая обувь из сырой кожи; один или несколько кусков кожи стянуты вокруг ступни шнурком.

Постоялый двор – помещение для ночлега, с двором для лошадей и экипажей проезжих.

Посул – обещание, обет, данное слово.

Потворные бабы – колдуньи.

Потка – пичужка, пташка, маленькая птичка.

Похва – подхвостник у лошади.

Похлебство – лесть, угодливость.

Поярковый – шерстяной, сделанный из поярка, шерсти ярка, овцы первой осени.

Поярчатый – из шерсти первой стрижки ягненка.

Правеж – взыскание долга, денег в старинном судопроизводстве с истязанием несостоятельного должника, от «править» – взыскивать, взимать; буквально – «выколачивание» долга.

Право – справедливо, верно.

Прапорщик – младший офицерский чин в армии.

Прелесть – обман, соблазн, коварство.

Преснец – пресный хлеб.

Приблюдено – приготовлено, запасено, от «блюсти» – соблюдать, хранить, беречь.

Приборы – наряды, украшения.

Приволока (собирательно) – богатый праздничный наряд.

Прикалиток – калитка, дверь во двор для пешего прохожего, рядом с воротами.

Прилука – приманка, прикормка.

Примолвка – присказка, побасенка, речь, слово.

Присошка – подборка под сохой.

Присяжный – присягнувший кому-нибудь, обязанный присягой.

Притвор – от «притворять» квашню: дав закиснуть тесту, прибавить муки и воды и месить.

Притомный – свидетель, очевидец.

Притча – рассказ в иносказательной форме; непонятное, труднообъяснимое явление, пословица.

Причелина – висячие резные доски, покрывающие торцы бревен у сруба и по краям кровли (от чело – лицо).

Прованское масло – оливковое масло, употребляемое в пищу.

Проголосная (песня) – протяжная, заунывная.

Пролетье – начало лета, июнь, пора до петровок.

Промысл – предначертание, попечение, мысль.

Протекция – покровительство, защита.

Противно – противоположно, наоборот.

Прохлады – удовольствия, наслаждения.

Прутовая рыба – вычищенная, слегка просоленная и затем провяленная на прутьях рыба высших сортов.

Прядать – прыгать, скакать, отскакивать в сторону.

Пряженец – лепешка, оладья на масле; блин из черной муки, с маслом.

Пряженица – яичница на сковородке.

Прясло – часть изгороди от столба до столба; приспособление из продольных жердей на столбах для сушки сена.

Пуд – мера веса, равная 16,3 килограмма.

Пунш – напиток, приготовлявшийся из рома или виноградной водки, разведенных горячей водой и приправленных сахаром.

Путина – время, в течение которого производится лов рыбы.

Пядень – пядь, мера дины, равная ¼ аршина, или 0,178 метра.

Пяльцы – рамка для натягивания ткани, по которой шьют или вышивают.

Пята – петля двери.

Пятница, Параскева-пятница – христианская святая, день которой отмечался 14 октября по ст. ст.

Пятью – пять раз.

Радеть – стараться, заботиться, оказывать содействие. Разболокаться – раздеваться.

Радуница – день поминовения умерших на первой неделе после пасхи.

Раменье – большой дремучий лес, окружающий поле; опушка леса.

Рамон масло – аптечная (римская) ромашка

Раскат – гладкое место, по которому удобно катиться; помост, на котором ставились пушки на крепостных стенах.

Распятие – здесь: крест с изображением распятого Христа.

Расшиперить – растопырить, раскорячить, расколоть оскалить зубы.

Ратай – крестьянин, пахарь.

Ратин – шерстяная ткань с завитым ворсом для верхней одежды.

Рачитель – тот, кто заботится, печется о ком- или чем-либо.

Рвина – ров, канава, яма, овраг.

Рдеть – краснеть, стыдиться.

Редут – полевое укрепление в виде многоугольника с наружным валом и рвом.

Реестр – роспись, перечень.

Рель – мачта, виселица.

Ретивый, ретливый – о сердце: горячее, сердитое.

Рещи – сказать, изречь.

Рига – постройка обычно на краю деревни для сушки хлеба; сарай для сушки снопов и молотьбы.

Роброн – парадное женское платье с широкой юбкой на каркасе.

Рогатка – продольный брус на крестообразно врубленных кольях, используемый для заграждения пути.

Рожон – острый кол, укрепленный в наклонном положении.

Розно – отдельно, врозь.

Росстань – перекресток, пересечение дорог, где прощаются разлучаются, расстаются.

Рост – процент за денежную ссуду (отсюда – ростовщик).

Рубель – деревянный брусок с ручкой и поперечными желобками для прокатывания (глажения) белья.

Рукава – верхняя, обычно украшенная часть рубахи.

Рукавицы – дорожные муфты.

Рупос – хлам, отрепье, всякий мусор.

Рушать – резать, разрушать.

Рыть – бросать, кидать.

Ряда (рада) – условия, договор, подряд, сделка при покупке найме, поставках и пр.

Рядно – толстый холст из грубой пряжи, подстилка из такого холста.

Рядович – простой, рядовой человек, от слова «ряд»; сосед – в деревне.

Саадак – расшитый чехол для лука и стрел.

Садовина – все, что растет в саду: ягоды, фрукты.

Саженье – нанизанное камнями головное украшение или камешки на ожерелье «низанье»), пришитые на картон: ожерелье крепилось к платью с помощью мутовоза.

Сайдак – оружие, состоящее из лука со стрелами.

Сало – мелкие пластинки, кусочки льда на поверхности воды перед ледоставом.

Сан – облачение, соответствующее положению человека.

Сандрик – можжевеловая смола.

Сарафан – длинная нарядная мужская одежда.

Сарынь – толпа, ватага, сброд.

Сатисфакция – удовлетворение за обиду (обычно в форме дуэчи, поединка).

Сбой – заминка в беге.

Сбойливый – крепко сложенный, ладный.

Свекор – отец мужа.

Сверстать – уравнять одно с другим.

Сверстный человек – назначенный для данного дела.

Светец – подставка, держалка для лучины.

Светлица – чистая, светлая комната.

Свитка – верхняя длинная одежда (обычно у украинцев).

Свороб – зуд на коже.

Свояченица – сестра жены.

Святитель – священноначальник (архиерей, епископ).

Сгибень – пирог, тесто, согнутое пополам.

Севня – лукошко с зерном, которое сеятель носит через плечо.

Седмица – семь дней, неделя.

Секундант – свидетель-посредник, сопровождающий каждого из участников дуэли.

Семеюшка – муж, жена (в похоронных причитаниях).

Семина – семь дней, неделя.

Сени – крытая галерея, парадная терраса верхнего этажа дома.

Сержант – воинское звание младшего командного состава в армии; лицо, носящее это звание.

Сермяга – грубое сукно.

Сивер, сиверко – север, северный ветер.

Сикурс – помощь, поддержка в военных действиях.

Сир – сиротливый, бедный.

Сиречь – то есть.

Скало, скал, скалка – круглый деревянный валик для катанья белья или раскатывания теста.

Скалы, скалва – весы.

Скородить – бороновать; волочить что-либо по земле; гнуть, сводить, сгибать.

Скрания – вески, щеки.

Скрута – древнерусский сорт наливных яблочек, позже – один из самых дешевых сортов яблок.

Скрута ження – крута, набор нарядной одежды, обычно женской.

Скучиться – собраться в кучу, в одно место.

Слично – достойно, прилично, соответствующе.

Служивый солдат – военнослужащий.

Смолочи заячьи – вымя: в позднейших источниках так называют обычно коровье вымя.

Смород – смрад, вонь.

Смотритель – официальное должностное лицо, которому поручено наблюдение над кем-нибудь или чем-нибудь.

Смычина – суковатая, крепкая палка, идущая на борону.

Снет, снеток – сушеная рыба вандыш.

Собина, собь – имущество, достояние, пожитки.

Содом – беспорядок, шум, суматоха.

Сокотать – стрекотать, кричать по-сорочьи; переносн.: болтать без умолку.

Солод – бродильный продукт из проросших зерен.

Сорок мучеников – день памяти христианских Севастийских мучеников, отмечался 9 марта по ст. ст.

Соцкий – сотский, крестьянин, избиравшийся для исполнения полицейских функций в деревне.

Сочень – пресные тонкие лепешки, жаренные на растительном масле (соке): конопляном или льняном.

Сочни, соцни – тонкие пресные лепешки из муки, начиненные кашей или творогом.

Спас – христианский праздник преображения в честь Иисуса Христа. В народе праздновался три раза: 1, 6 и 16 августа по ст. ст.

Спицы – деревянные гвозди в стене.

Спорина – рост, изобилие, прибыль.

Спорки (поротье) – распоротые части одежды, тряпье.

Спорый – прочный, выгодный (о работе, деятельности); энергичный, деловой (о человеке).

Спорынья – быстрота, торопливость в работе; сорняк во ржи.

Спорядный – сосед, односельчанин (от «ряд» – улица).

Сретенье – христианский праздник в честь Христа (2 февраля по ст. ст.).

Среча – нежелательная встреча.

Ставец – большая чашка, миска.

Ставец – небольшой приделанный к стене шкафчик для посуды; деревянный или глиняный сосуд с крышкой.

Стайка – стойло, скотный двор, загон, отгороженное место для скота.

Стамовик, становик – изгородь из мелкого леса.

Станица неудольная – дети покойного.

Становой – становой пристав, в дореволюционной России – полицейский чиновник, начальник полицейского управления в уезде.

Стапешки – жаренные на масле ломтики калача.

Староста – в дореволюционной России выборное или назначаемое должностное лицо, выполнявшее административно-полицейские обязанности в сельской общине.

Старшина – выборное или назначенное лицо, руководящее делами какого либо сообщества.

Стезя – дорога, путь.

Стихарь – одежда священнослужителя, прямая, длинная, с широкими рукавами.

Стлище – место, где расстилают лен или конопель для вялки, просушки или холст для отбелки.

Столчак – стольчак, стульчак.

Странный – странствующий человек, странник.

Страстная неделя – неделя перед пасхой.

Стрелки громные и топорки – сплавленный молнией песок или камень метеоритного происхождения; служили для лечебного «сливания вод».

Стремянный – слуга, находящийся во время псовой охоты при господине и наблюдающий за его сворой.

Стреха – нижний, свисающий край крыши деревянного дома, избы.

Стяг – шест, жердь; флаг, знамя; мясная очищенная туша без головы и ног.

Стяжье – жерди, слеги, толстые палки для укрепления стога или воза с сеном.

Суволока – плохая посконь, брошенная в поле, всякий бурьян, сорная трава; народ, сброд.

Судно – посудина, сосуд, корабль.

Суженая – предназначенная судьбой в жены кому-нибудь.

Суколено – коленце в стебле.

Сукрой – ломоть хлеба во всю ковригу.

Супостат – противник, враг.

Сурово, суровье – ткань без окраски, преимущественно холст.

Сурьма – черная краска; сурьмить брови – красить сурьмой.

Сусек – отсек или ларь в амбаре, где хранится зерно.

Суслон – составленные на ниве для просушки снопы, укрытые верхним снопом.

Сухоросо – без росы, засушливо.

Существенность – действительность, окружающий мир.

Сущи, сущь, сушик – сушеная мелкая рыбешка, не обязательно снеток.

Схима – высшая степень монашества в православной церкви, налагающая сааме строгие правила.

Съезжий двор – полицейский участок.

Сыта – заведенный на солоде мед, мед сыченый.

Сыта – медовый взвар; вода, подслащенная медом.

Сычка – самка сыча (совы). Сычи весной много кричат. Переносное значение: крикливая женщина.

Тавранчуг (тавранчус) – похлебка из разных сортов рыбы.

Таган – железная с ножками подставка под кухонную посуду.

Таже – затем, потом.

Талан – судьба, удача, счастье.

Талина – талая земля, проталина.

Таможенный – служащий в таможне.

Таможня – место на границе, учрежденное для осмотра привозимых и вывозимых товаров и для сбора с них пошлины.

Татарские шаровары – длинные широкие штаны, собранные у щиколоток.

Тафта – гладкая и тонкая шелковая ткань восточного происхождения.

Тафтяный – сделанный из тафты.

Творец – бог, автор.

Телогрея или душегрея – легкое нарядное женское платье, которое носили поверх сарафана.

Тенёта – сеть для ловли зверей, паутина.

Тенетник – паутина; паук.

Терлик – род кафтана до пят, с короткими рукавами и с перехватом в талии, с застежкой на груди.

Тесмяный – сделанный из тесьмы.

Тиун – приказчик, управляющий.

Толчея – мельница, где обдирали шелуху с зерна.

Тоня – рыбная ловля; одна закидка невода; место, где ловят рыбу.

Тороват – щедрый, приветливый.

Торок – порыв ветра, шквал.

Торока (тороки) – ремни позади седла для привязывания к нему груза, дорожного мешка.

Тороком – битой, торной дорогой.

Торопеть – быть робким, пугливым.

Торочки – выпушки, оторочка.

Трактир – гостиница с рестораном; ресторан.

Требник – богослужебная книга.

Трензель – металлическая цепочка для удержания мундштука во рту лошади, использовался как своеобразный музыкальный инструмент.

Треноги – путы, которыми стреноживают лошадь.

Троеденная – триединое божество (отец, сын, дух святой).

Трожды, трожжи – трижды.

Трясца, трясотье – лихорадка, трясучка.

Туга – печаль, скорбь, тоска.

Туес – роде ведерка из бересты, с крышкой.

Тукмачи – гороховая лапша.

Тулуп – долгополая меховая шуба (чаще овчинная, заячья), обычно не крытая сукном.

Турецкая сабля – военное ручное оружие, несколько выгнутой формы, с рукояткой и острием.

Тщивый – щедрый, усердный, заботливый.

Тын – высокий забор из заостренных кольев.

Тьма, тма – десять тысяч.

Тюлелей – тюлевая оборка.

Тюря – кушанье; хлеб, крошенный в квас, воду, молоко.

Тябло – кивот, полка для икон.

Тяжа, тяжба – судебное дело.

Убо – ибо, так как, поэтому.

Убогий – бедный, неимущий, нищий.

Уброд – рыхлый глубокий снег.

Убрус – нарядный головной убор, свадебная фата.

Убрус – тонкое полотно, полотенце.

Ужинистый хлеб – добрый, обильный ужином, соломой, числом снопов.

Укора (укор) – упрек, порицание; укоризна.

Укрута (см. крути, округа) – праздничная одежда.

Уложенье – свод, собрание законов.

Умежек – умежье, полоса вдоль межи (см. обмежа).

Умежениться (о воде) – прийти в межень, в обычное, среднее состояние, количество.

Умет – постоялый двор.

Уповод – срок, определенный период времени от двух до четырех часов; время работы за один прием до отдыха и еды, время проезда без кормежки лошадей.

Урядник – унтер-офицерский чин в казачьих войсках.

Усечки – тонкая дрань, оставшаяся после плотничьих работ.

Усовники – лечебные книги с рекомендациями против болезней, сопровождающихся внутренним воспалением (усовье – колотье, боль под ложечкой).

Устав– порядок, обычай.

Усчина – грубое полотно.

Утлый – ветхий, худой, дырявый.

Уток – поперечные нити ткани (см. основа).

Уторы – нарезка внутренней поверхности деревянного сосуда у того края, где ребром вставляется дно.

Ухитить – уконопатить махом, приготовить к зиме.

Ухитить – устроить, уладить, укрепить.

Фамилия – здесь: род, ряд поколений, имеющий одного предка.

Фата – покров из легкой прозрачпои ткани: большой четырехугольный платок.

Фельдмаршал – точнее, генерал-фельдмаршал – высший чин (1-го класса) в сухопутных войсках.

Ферязи – верхняя одежда без пояса и воротника с длиннымн рукавами, распашная с рядом пуговиц.

Ферязь – мужское долгое платье с длинными рукавами, без воротника; женское платье, праздничный сарафан.

Флигель – небольшое строение, находящееся в стороне от главного дома.

Фомин понедельник – понедельник на второй неделе после пасхи.

Форпост – передовой пост охраняющих частей; укрепленный пункт на границе.

Фразис – фраза, выражение.

Фряжские вина – франкские, т. е. всякие заморские виноградные вина.

Фуфайка – короткая одежда в виде рубашки или душегрейки, надеваемая для тепла.

Хайка – осуждение, порицание – от слова «хаять», осуждать, порицать.

Хвальный – достойный похвал.

Хвилый – слабый, хилый.

Хлопчатая бумага – волна хлопка, вата.

Холоп – крепостной слуга; человек раболепный.

Холуй – подхалим, низкопоклонник.

Хохолки, хохоль, хохлики, хохолковые – народные названия мелкого ерша, обычно сушеного: вообще всякая рыбешка, которую продавали не на вес, а мерками

Целовальник (цаловальник) – продавец вина в питейных домах, кабаках.

Цеп – молотило, длинная палка держала, короткая – било, соединены ремнем.

Циновка – плотная плетеная рогожа из сученых мочал, соломы, тростника и т. п.

Чало – чаялось, казалось.

Чаятельно – вероятно, по-видимому.

Чело – передняя часть русской печи.

Чело печное – вход в печь.

Челобитье – письменное прошение.

Черевья шапка – пошитая из меха взятого от брюха животного.

Черемный – красный, рыжий.

Чернец, черница – монах, монашенка.

Черносошный – государственный крестьянин, плативший дань, подать с сохи.

Черностоп – осенние холода без снега.

Четверик – старая русская мера или предмет, содержащие 4 какие-нибудь единицы (напр., куль в 4 пуда).

Четыги, чедыги, чеготья – мягкие кожаные (сафьяновые) или матерчатые чулки с подошвой из нескольких слоев кожи, на которые затем надевались башмаки.

Чехол – собирательное название всякого покрывала, в данном случае – халат.

Чин – правильный порядок службы или действия: лицо, его исполняющее.

Чресла – бедра, поясница, стан.

Чтительный – уважаемый, почитаемый.

Чуваши – древнейшие обитатели среднего Поволжья; формирование чувашского народа происходило на занимаемой им в настоящее время территории, в результате сложного процесса ассимиляции местных племен булгарами и родственными им сувазами.

Чуйка – длинный суконный кафтан.

Чумичка – уполовник, переносн. значение: неопрятная женщина.

Чюмички – кухонные ковши с длинной ручкой.

Шабала, шебала – баклуша, осиновый чурбан, из которого точат деревянную посуду.

Шабур – сермяжина, домотканая оджда из грубого домотканого материала; плохая, грубая одежда.

Шайка – скопище людей, ватага; деревянная посудина с ручкой для зачерпываняя и носки воды.

Шалыга (шелыга) – плетеный мяч; деревянный шар; плеть, кнут, погонялка.

Шаль – шалость, баловство, от слова «шалить».

Шаньга – ватрушка, сочень, простая лепешка.

Шафран – в Домострое обозначает всякую вообще пряность.

Шеломчатый – с выпуклой шляпкой.

Шерстобит – тот, кто бьет, треплет, пушит шерсть.

Шестная говядина – то есть вяленная на шестах.

Шесток – площадка перед устьем русской печи.

Шестокрыл – таблицы для гадания но знакам Зодиака и по звездам.

Шехонская осетрина – выловленная в Шексне.

Шипок, шипковый – роза, розовый.

Ширинка – женский носовой или шейный платок, расшитый, иногда с кисточками.

Ширинка – полотенце, полотнище, кусок ткани во всю ширину.

Шишки – сладкие булочки или печенье круглой формы.

Шолом – крыша; навес, крыша на столбах.

Шолуди – сыпь по телу, струпья, короста.

Шпага – оружие, состоящее из прямого клинка и эфеса.

Штоф – стеклянный четырехугольный сосуд с коротким горлом; мера, содержащая в себе кружку, или восьмую часть ведра.

Шубка женская – покроем напоминала сорочку до пят, без разреза на полы.

Щедровитый – рябой, от слова «щедрина» (или «шадрина») – следы от оспы на лице.

Щепа – деревянная посуда.

Щи двои – вообще похлебка, всякий суп с приправами, но без мяса, дичи или рыбы.

Щи кислые – овощной напиток вроде кваса, который можно было заправлять крупой или овощами.

Элегия – род стихотворения, в котором выражается грустное или меланхолическое чувство.

Эпитафия – надпись на надгробном памятнике.

Эпитимия – духовное наказание (пост, длительные молитвы и т. д.).

Эскадрон – часть или отряд конного полка.

Эфесиянцы – жители Эфеса.

Юже – что, которую.

Юр – высокое место.

Яглы – общее название некоторых крупяных продуктов, получаемых из остролистных растений, например – просо (ягль – ячная крупа).

Ядение – еда, пища, процесс еды.

Яже – что, которая.

Язык– народ, племя.

Якши (тат.) – хорошо, ладно.

Ялая, яловая – бесплодная (о скоте).

Яловая – нетелившаяся корова.

Ямщик – казенный крестьянин, для которого подушная подать была заменена ездой на своих лошадях по почтовым трактам.

Япанча – накидка, широкий плащ, длинное верхнее платье без рукавов.

Яровчаты – из явора, постоянный эпитет для гуслей.

Ярые зайцы – белые, весенние.

Ярь, ярица – яровой хлеб.

Поделиться ссылкой на выделенное

Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»

Видео:Ставим ударение #егэрусский #русский #ударенияСкачать

Азбучные истины

Видео:Стили речи. Научный стиль, разговорный, официально-деловой, художественный, публицистический.Скачать

1. В Простоквашино или в Простоквашине?

Видео:Ударения на ЕГЭ: разбор 4 задания за 10 минутСкачать

2. Разыскной

Видео:Как правильно расставить логические ударения?Скачать

3. Что такое лингвистика?

Видео:Где правильно поставить ударение Тест на знание ударений русского языка Подготовка к ВПРСкачать

4. Авторская пунктуация

Видео:Видеолекция "Введение в акцентологию. Основные сведения об ударении"Скачать

5. Реформа орфографии 1917–1918

Видео:"Устаревшие слова и просторечия: открываем словарь С.И. Ожегова"Скачать

6. Последний или крайний? Садитесь или присаживайтесь?

Видео:Акцентологические нормы. Особенности русского ударения. Русский язык 11 класс.Скачать

7. Буква ё

Видео:Как запомнить ударения? Задание 4 ЕГЭ [IrishU]Скачать

8. Склонение фамилий

Видео:3 способа, которые помогут ребёнку правильно поставить ударение в словеСкачать

9. Вариантность в языке

Видео:10 класс. Нормы русского языка. Акцентологические нормыСкачать

10. Произношение и написание заимствованных слов

Видео:Орфоэпические нормы. Подготовка к ЕГЭ по русскому языку. ЭкзамерСкачать

Репетитор онлайн

Видео:Русский язык и культура речи. Лекция 1Скачать

Учебники

Видео:Диалектизмы и просторечия (разбор домашнего задания)Скачать

Олимпиады

Видео:Как механически очищать почки? Упражнения при опущении почек и мочекаменной болезниСкачать

Видео

Видео:"Говорим правильно". 34 выпускСкачать

Полезные ссылки

Видео:Русский язык. Лекция 1. Русское ударениеСкачать

Летнее чтение

Запоминалки

Цитаты о языке

Скороговорки

Пословицы и поговорки

9. Вариантность в языке

Сегодня в «Азбучных истинах» поговорим о таком явлении, как наличие в языке вариантов ( достигнуть и достичь, в цехе и в цеху, одноврЕменно и одновремЕнно и т. п.) . С этим явлением связано сразу несколько заблуждений , распространенных в нашем обществе:

На самом деле : Вариантность – непременный атрибут литературного языка, а фиксация вариантов в словарях – неотъемлемая часть работы лингвистов-кодификаторов.

Б о льшая часть вопросов, поступающих в «Справочное бюро» портала «Грамота.ру», связана с понятием «языковая норма»: спрашивающих интересует правильное, нормативное написание, произношение, употребление тех или иных языковых единиц. Конечно, во многих случаях ответ на вопрос «Как правильно?» будет однозначным. Афера или афёра, жАлюзи или жалюзИ , под городом Кировом или под городом Кировым , Московский государственный университет или Московский Государственный Университет – на все эти вопросы, разумеется, будет дан ответ о корректности только одного варианта (соответственно: афера, жалюзИ, под городом Кировом, Московский государственный университет).

В то же время среди вопросов, с которыми носители языка обращаются к лингвистам, немало и таких, на которые невозможно дать ответ «Правильно только. ». В цехе или в цеху, дочерями или дочерьми, достичь или достигнуть – в этих случаях говорят о равноправности вариантов. Носитель языка вправе выбрать любой из них – тот, который в большей степени соответствует его языковому вкусу.

Надо признать, что формулировка ответа «Справочного бюро» «Это равноправные варианты. Выбираете Вы» – одна из самых нелюбимых посетителями портала. Пользователи ожидают однозначного ответа на вопрос: «Как правильно?» и, получив ответ о допустимости нескольких вариантов, задают повторный вопрос: «Но всё же – скажите, как правильнее». А в ряде случаев такая формулировка воспринимается читателями «Грамоты.ру» как нежелание прямо отвечать на поставленный вопрос.

О болезненной реакции носителей языка на существование вариантов говорят и коллеги-лингвисты. Так, филолог, журналист К. Д. Туркова в своей колонке в «Московских новостях» писала: «Я заметила, что одним из самых болезненных вопросов языкознания для тех, кто не имеет к лингвистике отношения, является вариантность языковых средств. Сколько раз я слышала от коллег и знакомых: “Ну у тебя как всегда: возможны оба варианта. Значит, просто не знаешь ничего! Должна быть жесткая норма”».

«Должна быть жесткая норма» – этот призыв к лингвистам избавиться от вариантности как от некоей «болезни» языка звучит постоянно, и с неменьшим упорством лингвисты повторяют, что вариантность – это не болезнь языка, а единственно возможный способ его развития. «Широкая общественность, не знакомая с закономерностями развития языка и его сложной внутренней структурой, часто требует «искоренения» вариантности, показа в словарях лишь одного способа выражения определенного содержания. Языковедов призывают устранить колебания, стандартизировать язык, так сказать, декретом сверху», – отмечал К. С. Горбачевич в книге «Вариантность слова и языковая норма» (Л., 1978).

На самом деле наличие в языке вариантов обусловлено двумя важнейшими языковыми тенденциями . С одной стороны это стремление к изменению и обновлению (а любой живой язык со временем изменяется; неизменными остаются только мертвые языки), с другой стороны – необходимость охранять старые устои. Это именно те две тенденции, о которых писал К. И. Чуковский в своей знаменитой книге «Живой как жизнь»: «Каждый живой язык, если он и вправду живой, вечно движется, вечно растет. Но одновременно с этим в жизни языка чрезвычайно могущественна и другая тенденция прямо противоположного свойства, столь же важная, столь же полезная. Она заключается в упорном и решительном сопротивлении новшествам, в создании всевозможных плотин и барьеров, которые сильно препятствуют слишком быстрому и беспорядочному обновлению речи» .

Итак, с одной стороны – вечное стремление к обновлению, с другой – оборонительная реакция на всё новое, необычное. Как найти компромисс между этими тенденциями? Такой компромисс найден, это и есть вариантность. Она обеспечивает плавный переход от старой нормы к новой.

Возьмем в качестве примера существительное лыжня. В наши дни мало найдется носителей языка, сомневающихся, как правильно произносить это слово. Между тем в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля это слово зафиксировано с ударением на первом слоге: лЫжня. В «Толковом словаре русского языка» Д. Н. Ушакова (который, напомним, вышел в 1935–1940) даны уже два варианта ударения: лЫжня и лыжнЯ. Словари современного русского языка отмечают вариант лЫжня как нерекомендуемый, сегодня единственно верным признается ударение на последнем слоге. Таким образом, наличие на определенном этапе развития языка вариантов лЫжня и лыжнЯ обеспечило плавный переход от старой нормы лЫжня к новой норме лыжнЯ. И это естественно: слово не может в один миг изменить ударение, родовую принадлежность или написание, этот процесс неизбежно занимает годы, десятилетия или даже столетия, в течение которых в языке существуют варианты.

Слово «столетия» отнюдь не преувеличение. В уже упомянутой нами книге К. С. Горбачевич приводит такие примеры: вариантность трАпеза – трапЕза зафиксирована еще в XV веке, колебание усугУбить – усугубИть отмечено в XVIII веке. Эти варианты дожили и до наших дней: в 4-м издании «Русского орфографического словаря» РАН (М., 2012) дано: трАпЕза, усугУбИть(ся). Конечно, в современном русском языке эти варианты неравноправны: предпочтение (в орфоэпических словарях, в словарях трудностей) отдается ударению трАпеза , усугубИть , но тот факт, что словари всё еще признают существование в языке вариантов трапЕза и усугУбить (пусть и уходящих на периферию), свидетельствует о том, что варьирование слов далеко не всегда ограничивается жизнью одного поколения.

Но рано или поздно вариантность в пределах той или иной языковой единицы всё равно заканчивается. Можно предположить, что через какое-то время вариант трапЕза исчезнет из словарей, а еще позже это, вполне вероятно, произойдет и с ударением усугУбить. «Варианты слова, – отмечает К. С. Горбачевич, – возникают и сосуществуют, конкурируя друг с другом, лишь в определенный исторический период. После этого они либо расходятся в лексических значениях, приобретая статус самостоятельных слов (остротА – острОта, крестный – крёстный ), либо теряют способность к свободному варьированию в связи с ограничением в сочетаемости (наострить нож – навострить лыжи, ноль внимания – свести к нулю) , либо (что бывает чаще всего) продуктивный вариант полностью вытесняет своего конкурента (дальный > дальний, Удить > удИть, пОезды > поездА) ».

Таким образом, наличие в языке вариантов в цехе и в цеху, дочерями и дочерьми, достичь и достигнуть не является «болезнью» языка, а их фиксация в словарях – не следствие безволия лексикографа, не решающегося выбрать тот или иной вариант. Это означает, что сегодня между этими вариантами идет конкуренция, обеспечивающая плавный переход от одной нормы к другой. Зная, что в современном литературном языке существует тенденция к сокращению числа слов, принимающих окончание — у в предложном падеже (см. об этом: Граудина Л. К., Ицкович В. А., Катлинская Л. П. Словарь грамматических вариантов русского языка. М., 2008), мы можем предположить, что через какое-то время ответ на вопрос: «Правильно в цехе или в цеху ?» – будет иным.

Очевидно, что состояние равноправности вариантов – это своего рода середина пути от старой нормы к новой: прежний вариант еще не ушел из языка, еще не стал устаревающим или устаревшим, а новый вариант уже получил «прописку» в языке и не воспринимается как нарушение нормы. Если варианты уже миновали эту стадию, они противопоставляются как актуальный – устаревший (например, старый вариант дЕньгами уступил место ударению деньгАми , но пока еще окончательно не вытеснен из языка). Если же какой-либо вариант закономерно возник в результате исторического развития языка и употребляется в литературной речи, но при этом еще не «дорос» до своего конкурента, он фиксируется в словарях на правах допустимого, при этом отмечается, что строгой литературной норме пока соответствует прежний вариант. Именно таково в наши дни соотношение кофе м. р. – кофе ср. р.: сейчас мужской род – строгая литературная норма, средний род – допустимое употребление. Наконец, варианты могут противопоставляться как нормативный – ненормативный, если новый вариант нарушает некий культурный запрет (каталОг – катАлог ).

Одна из самых интересных стадий на этом пути – момент «совершеннолетия» нового варианта. В какой момент запрещавшееся прежде употребление становится допустимым? Как языковеды принимают решение о включении в словарь того или иного варианта на правах разрешаемого? Это тема отдельной статьи и отдельного разговора. Скажем только, что одним из главных факторов, влияющих на признание варианта допустимым, является его соответствие законам языка. Например, лингвистам известно о наличии в языке такого явления, как перемещение ударения у глаголов на — ить в личных формах (этот процесс начался в конце XVIII века). Какие-то глаголы уже прошли этот путь, например: грузИшь > грУзишь, варИт > вАрит, платИт > плАтит ), какие-то – только проходят его, к последним относится и глагол включить . Знание этой тенденции дало авторам вышедшего в 2012 году «Большого орфоэпического словаря русского языка» М. Л. Каленчук, Л. Л. Касаткину, Р. Ф. Касаткиной основания зафиксировать вариант вклЮчит (запрещавшийся ранее) в качестве допустимого (при строгой литературной норме включИт ). Нет сомнений, что этот вариант, уже прошедший путь от запрещаемого до допустимого, продолжит движение в сторону единственно возможного и рано или поздно вытеснит старое ударение включИт , подобно тому как некогда новый вариант плАтит вытеснил старое ударение платИт.

В то же время не менее важным фактором, влияющим на признание нормативности того или иного варианта, является его общественное одобрение. Именно поэтому ударение звОнит (а с глаголом звонить происходит точно такой же процесс, что и со словами грузить, платить, включить ) пока не отмечено в словарях в качестве допустимого: образованная часть общества относится к этому варианту резко негативно. И хотя ударение вклЮчит не вызывает столь резкого протеста, как звОнит , этот вариант тоже не является социально одобряемым, именно поэтому фиксация его в «Большом орфоэпическом словаре русского языка» вызвала немало споров.

Здесь необходимо отметить, что разговор о борьбе старого и нового легко вести, приводя примеры вариантов, когда-то прошедших путь от недопустимых к единственно возможным (как, например, ударение лыжнЯ или плАтит ): мы не застали этого перехода, он не вызывает у нас отрицательных эмоций. Но ведь вариантность, как нам теперь известно, – естественное свойство литературного языка. Борьба вариантов продолжается и в наши дни; выходят словари русского литературного языка, лингвистам-нормализаторам постоянно приходится принимать зачастую непопулярные решения о включении в словари тех или иных новых вариантов. Даже понимая, что изменения в языке неизбежны, мы нередко отказываемся принимать тот факт, что они происходят на наших глазах, и негативная реакция некоторой части общества на известие о допустимости варианта вклЮчит – тому пример. Между тем когда-то столь же бурные эмоции вполне могло вызывать новое ударение плАтит – а через несколько столетий наши потомки, возможно, удивленно будут восклицать: «Неужели в языке когда-то была форма включИт ?» – подобно тому как нам кажется диковинным ударение платИт.

В заключение скажем о еще одном заблуждении, связанном с вариантностью и работой лингвистов-кодификаторов. Некоторые носители языка убеждены, что фиксация вариантов в словарях – примета именно нашего времени, следствие «вседозволенности» и «деградации» языка, в противоположность прежним «строгим временам», когда варианты в словарях не допускались (даже если они реально существовали в языке), а многие из ныне разрешаемых вариантов строго запрещались.

Конечно, произошедшая в России в последнее два десятилетия демократизация языка сказалась и в смягчении нормативных оценок. Кое-что из того, что ранее строго осуждалось как «неправильное», получило характеристику «не рекомендуется», а некоторые не рекомендуемые прежде варианты вошли в состав литературного языка. Можно назвать несколько вариантов, которые стали допустимыми, но раздражают многих носителей языка. Это варианты нет носок (прежде разрешалось только носков ), брелки (прежде – только брелоки ), а также уже упомянутое ударение вклЮчит . Но ошибкой было бы думать, что в словарях, выходивших в советскую эпоху, варианты не показывались вовсе или – в случае их фиксации – выбор всегда делался только в пользу одного варианта, а все разрешенные ныне «вольности» были строго запрещены.

Да, среди словарей ударений, словарей трудностей были (и есть) особые издания, адресованные работникам эфира, где в подавляющем большинстве случаев дается только один вариант (чтобы исключить ситуации, когда один диктор говорит твОрог , а другой следом – творОг ). Но и в советскую эпоху выходили словари, стремившиеся к более полному описанию вариантов, существующих в языке. Например, словарь-справочник «Русское литературное произношение и ударение» под ред. Р. И. Аванесова и С. И. Ожегова (М., 1959) фиксирует: инАче и Иначе, крУжишься и доп. кружИшься, творОг и доп. твОрог. Более того – в этом словаре зафиксирован (с пометой разг. ) и такой одиозный вариант, как дОговор (а пометой разг . в этом словаре сопровождались «варианты, которые широко распространены в живой, обиходной разговорной речи и отвечают тенденциям развития языка»). Таким образом, распространенное суждение о том, что этот вариант – нововведение последних лет (а про дОговор вспоминают почти каждый раз, когда рассуждают о «деградации» языка в наши дни и деструктивной работе лингвистов-нормализаторов) не соответствует действительности: о соответствии этого ударения тенденциям развития языка лексикографы говорили более полувека назад.

Теперь мы можем сформулировать азбучную истину № 9.

Азбучная истина № 9 . Наличие вариантов – непременный атрибут литературного языка, который постоянно меняется и в то же время стремится сохранить свои устои . По словам К. С. Горбачевича, «стадия варьирования и постепенная замена конкурирующих способов выражения обеспечивают менее ощутимый и не столь болезненный сдвиг нормы, в немалой степени способствуя существованию известного парадокса: язык изменяется, оставаясь самим собой». Фиксация вариантов в словарях и оценка их в конкретный исторический период как равноправных, допустимых или ненормативных – неотъемлемая часть работы лингвистов-нормализаторов.