Петер симон паллас ударение (8 видео) | Русский язык. Правила написания

Содержание

Словари
Паллас, Петр Симон
Пётр Симон Паллас — краткая биография
Детство и юность
Даты и события
Личная жизнь
Наследие
🎬 Видео

Видео:Лекция «ПЕТЕР СИМОН ПАЛЛАС: ЧЕРТЫ БИОГРАФИИ И ТВОРЧЕСТВА»Скачать

Словари

Палла́с Пётр Симон (Pallas) (1741-1811), естествоиспытатель, академик Петербургской АН (1767). По происхождению немец. С 1767 в России. Руководил экспедициями Петербургской АН (1768-74) в центральные области России, районы Нижнего Поволжья, Прикаспия, южной Сибири, результаты которых опубликовал в книге «Путешествие по различным провинциям Российского государства» (т. 1-3, 1773-88). Автор «Флоры России» (т. 1-2, 1784-88). Труды по зоологии, палеонтологии, ботанике, этнографии и др.

ПАЛЛАС Петр Симон — ПАЛЛА́С (Pallas) Петр Симон (1741-1811), российский естествоиспытатель, академик Петербургской АН (1767). По происхождению немец, с 1767 в России. Руководил экспедициями Петербургской АН (1768-74), результаты которых опубликованы в книге «Путешествие по различным провинциям Российского государства» (тома 1-3, 1773-88). Автор «Флоры России» (тома 1-2, 1784-88). Труды по зоологии (см. ЗООЛОГИЯ), палеонтологии (см. ПАЛЕОНТОЛОГИЯ), ботанике (см. БОТАНИКА), этнографии (см. ЭТНОГРАФИЯ) и др.

ПАЛЛА́С Петр Симон (1741-1811) — естествоиспытатель и путешественник. Акад. Петерб. АН (1767). Род. в Берлине. Окончил Берлинский ун-т. Совершенствовал знания в Англии и Голландии. В 1767 переехал в Россию. В 1768-74 возглавлял эксп., организованную Петерб. АН с целью изучения Ю.-В. европ. части России и Сибири. Иссл. обширные пространства Поволжья, Прикаспия, Башкирии, Урала, Сибири, Предкавказья и Крыма. Собранный материал о животном и растит. мире, геол. строении, этнографии посещенных терр. изложил в труде «Путешествие по различным провинциям Рос. гос-ва» (ч. 1-3, 1773-88). В 1777 впервые предложил орографич. схему Сибири. Создал теорию происхождения гор, этапную в развитии науки о Земле. В 1793-94 возглавил эксп. на Ю. России, написал «Записки путешествия в юж. губ. России с 1793 по 1794 гг.» (т. 1-2, 1799-1801). Составил «Сравнительные словари всех яз. и наречий» — по мат-лам, собранным отчасти самой имп. Екатериной II (1 ч. — 1787, 2 ч. — 1789). Науч. деят-ность П. была весьма разнообразна и охватывала сферы зоологии и ботаники, минералогии и геологии, физ. географии (включая метеорологию), с. х-ва, лесного х-ва, медицины, этнографии, нумизматики и археологии, яз.-знания. Полный список науч. тр. П. помещен в «Ж. Мин-ва нар. просвещения», апр. 1895 (сост. Ф. Кеппен). Поч. чл. Лондонской и Рим. АН, чл. Берлинского, Венского, Богемского и мн. др. науч. об-в. В честь П. назв. мн. растения и животные, минералы; риф у бер. Нов. Гвинеи, влк. на о-ве Кетой в Курильской гряде; одна из улиц в Берлине.

Видео:Петер Симон ПалласСкачать

Паллас, Петр Симон

Паллас, Петр Симон, – один из наиболее выдающихся естествоиспытателей всех стран и времен; род. в Берлине 22 сентября 1741 г., ум. там же 8 сентября 1811 г. Будучи, таким образом, иностранцем по рождению своему, Паллас, однако же, в течение 43-х лет проживал в России и составлял красу нашей Академии Наук. Всестороннему изучению своего второго отечества он посвятил почти всю жизнь свою, а потому мы с гордостью можем причислить его к русским ученым, между которыми он по глубине своих знаний, по широте научных интересов и задач, а также по необычайному дару и точности наблюдений занимает одно из самых первостепенных мест.

Отец его Симон Паллас, известный хирург, был родом из Восточной Пруссии. Молодой Петр Симон был предназначен идти по стопам отца своего. Необыкновенная даровитость его проявилась уже в раннем возрасте: будучи 13-летним мальчиком, он начал слушать лекции в Берлинской медико-хирургической коллегии, а в 1758 г., когда ему было лишь 17 лет, он уже успешно выдержал экзамен из анатомического курса. Пробыв еще два года в университетах в Галле, Лейдене и Геттингене, Паллас в исходе 1760 г. получил степень доктора медицины, представив диссертацию о глистах человека и некоторых животных. Затем 19-летний доктор медицины отправился в Лондон, где он по желанию отца, собственно, должен был посещать госпитали, но на самом деле усердно посещал превосходные естественно-исторические коллекции города и вступил в личные сношения с тамошними наиболее выдающимися натуралистами. Возвратившись в 1762 г. в Берлин, Паллас в следующем году получил от родителей разрешение переселиться в Голландию для приискания себе подходящего места; но, несмотря на усиленные научные занятия, ему не удалось получить такого места, и он в 1766 г. снова вернулся в родительский дом.

В этом последнем году были изданы в Гаге два сочинения Палласа, обратившие на него внимание ученого мира; сочинения эти, касавшиеся анатомии и систематики низших животных, сразу проявили в молодом авторе редкую наблюдательность и проницательность. Благодаря этому имя Палласа стало тотчас же очень известным, и когда Императрица Екатерина II, задумавшая снарядить экспедицию для исследования России в естественно-историческом отношении, обратилась к Лейпцигскому профессору Лудвигу за рекомендацией в вожди этой экспедиции особенно сведущего естествоиспытателя, тот остановился на Палласе. Академия Наук 22 декабря 1766 г. избрала его в свои члены в качестве профессора естественной истории; сначала он отказался, однако, так что уже имелось в виду избрать вместо него Иос. Гертнера; но в апреле 1767 г. изъявил свое согласие, и 23 апреля того же года избрание Палласа было подтверждено Академией.

Летом 1767 г. он переселился в С.-Петербург и тотчас же занялся составлением планов и инструкций для задуманных Императрицей путешествий по Европейской России, Кавказу и Сибири. Сначала Паллас предполагал было участвовать в экспедиции, которую Академия по приглашению Королевского Великобританского Общества наук снаряжала в Камчатку для наблюдения прохождения Венеры перед солнцем в 1769 г.; но впоследствии было решено снарядить особую экспедицию, во главе коей должен был стоять Паллас, который и принял на себя разработку общего для нее плана, распределение отдельных районов между участниками и пр. Кроме Палласа, в этой достопамятной экспедиции, продолжавшейся шесть лет, участвовали академики Гюльденштет, С. Г. Гмелин, Лепехин, Фальк, Георги; при каждом из них находилось по нескольку «студентов» Академии. Почти целый год прошел в приготовлениях к экспедиции, и лишь в конце июня 1768 г. Паллас тронулся из Петербурга.

Мы не станем распространяться здесь о деталях этого необыкновенно плодотворного путешествия, в продолжение которого Палласу удалось открыть и сообщить Академии чрезвычайно замечательные предметы из всех царств природы; назовем, напр., знаменитый образец самородного железа («Палласово железо»), найденный на берегу Вилюя, голову носорога и пр. Наметим лишь в главных чертах пути, пройденные Палласом.

Через Москву, Владимир, Касимов, Муром, Арзамас и Пензу Паллас проехал в Симбирск, где остался зимовать. Дорогой он часто останавливался, совершал многочисленные экскурсии из своих стоянок, везде составлял коллекции и нередко на месте, помимо точного путевого журнала, который вел в продолжение всего своего путешествия, описывал попадавшиеся ему любопытные предметы. Так, напр., уже из Владимира он прислал в Академию ящик с собранными им минералами и окаменелостями, а также описание найденной близ Владимира речной губки. Во время зимовки в Симбирске Паллас разработал свой путевой журнал, так что уже в марте 1769 г. в экстренных заседаниях Академии была прочитана первая часть его путешествия. В то же самое время он покинул Симбирск и через Ставрополь и Самарскую луку направился в Самару, а оттуда через Сызрань – в Серный Городок; возвратившись в Самару, он проехал через Борск в Оренбург и к Илецкой защите; осмотревши там залежи каменной соли, Паллас отправился в Яицкий Городок, средоточие Яицких казаков, где ознакомился с их хозяйством, преимущественно же с рыболовством в р. Урале; вдоль этой последней он проехал затем до Гурьева, где запасся сведениями о рыболовстве в Каспийском море; наконец, из Гурьева Паллас следовал степью до Уфы, где провел зиму с 1769-го на 1770-й год. Помимо многочисленных наблюдений над горными породами, растениями и животными этого края, Паллас успел еще изучить быт трех племен, его населяющих, а именно: яицких казаков, киргизов и калмыков. Во время своей зимовки в Уфе он окончил разработку первого тома своего путешествия, который и появился в 1771 году. Тогда же он составил описание 8-и неизвестных дотоле видов млекопитающих и птиц, которых ему удалось наблюдать в 1769 году.

В средине мая 1770 г. Паллас выехал из Уфы и направился в «Исетскую провинцию»; все лето он посвятил исследованию Уральских гор и их минеральных богатств; между прочим, он посетил Екатеринбург и тамошние горные заводы; совершив затем еще несколько небольших путешествий, между прочим, по p. Туре, поселился на зиму в г. Челябинске («Челябе»). Около нового года Паллас проехал в Тобольск и Тюмень, откуда возвратился в Челябинск. В половине апреля 1771 г. он отправился в Омск, куда приехал около 20-го мая; отсюда, через Алтай, проехал в Томск, а затем в Красноярск, где остался на зиму и приготовил к печати второй том своего путешествия. В своих письмах к секретарю Академии Наук A. Эйлеру Паллас жалуется на плохое состояние своего здоровья и отказывается от задуманного им путешествия в Китай. Вообще он в эту зиму сильно упал духом. Уже из Томска он пишет Эйлеру, что все путешествие 1771 г. является почти сплошной цепью неудач и неприятностей; а в письме к Фальку из Красноярска он признается, что потерял всякое желание к дальнейшим путешествиям и почитает себя сибирским изгнанником. Но, благодаря улучшению здоровья, а также приезду Георги, он снова ободрился. Уже в начале марта 1772 г. Паллас пустился в дальнейший путь: через Иркутск и озеро Байкал (по льду) он проехал в Селенгинск, а оттуда в Кяхту; по возвращении в Селенгинск посетил Даурию, где наблюдал быт тамошних степных Тунгусов, сильно смешавшихся с Бурятами и Монголами; возвратившись опять в Селенгинск, он снова побывал в Кяхте, а затем через Иркутск проехал обратно в Красноярск, где и пробыл часть зимы. В исходе января 1773 г. Паллас оставил Красноярск и направился через Томск и Тару обратно в Европейскую Россию. Из Сарапула, где остановился на некоторое время, он совершил экскурсию в Казань, а по возвращении своем направился на юг и, проехав Уральской степью, в начале сентября достиг Царицына. Здесь он пробыл зиму и часть весны 1774 г., в которую совершил несколько поездок, напр. в Астрахань; посетивши еще гору Богдо и прилежащее озеро, он через Москву возвратился в С.-Петербург, куда прибыл 30-го июля.

Итак, достопамятное путешествие это продолжалось с лишком шесть лет. Тягости и лишения, с ним связанные, пагубно отразились на здоровье Палласа, который (как он сам замечает в конце описания своего путешествия) вернулся с обессиленным организмом и с седеющими волосами на 33-м году жизни. Вследствие ужасных морозов, при которых Палласу случалось наблюдать замерзание ртути в термометре, он однажды отморозил себе в комнате пятки. Но, несмотря на все невзгоды температуры, невзирая на упорное воспаление глаз, часто повторявшиеся дизентерии и разные другие болезни, он неутомимо преследовал поставленную себе задачу, заключавшуюся во всестороннем исследовании стран, им посещаемых.

Литературным плодом этого путешествия явилось знаменитее трехтомное описание его, вышедшее в С.-Петербурге, на немецком языке, в 1771–1776 г. (вслед за тем был отпечатан и русский перевод). Сочинение это, – несмотря на то, что оно издано более ста лет тому назад, – и до настоящего времени составляет чрезвычайно обильную сокровищницу не только для геологов, ботаников и зоологов, но в одинаковой же мере и для этнографов, сельских и лесных хозяев. Масса описанных здесь необыкновенно точных наблюдений над предметами и явлениями из всех царств природы не только значительно расширила кругозор науки, но, вместе с тем, дала и правительству возможность ближе ознакомиться как с нуждами и потребностями населения, так точно и с теми обильными средствами, которыми располагает природа России для удовлетворения этих нужд. И так. плодотворное путешествие это имело не только научное, но и в высшей степени важное практическое значение. Собственно для науки описание это является особенно важным, потому что оно касается обширного края в том виде, в каком он находился 125 лет тому назад, т. е. в то время, когда первобытные леса и степи восточной России и Сибири, с их флорою и фауною, еще не успели подвергнуться тому разрушающему и видоизменяющему влиянию человека, которое так сильно выказывается в настоящее время.

Дальнейшим плодом этого достопамятного путешествия является целый ряд важных сочинений и монографий, разработкою которых Паллас занялся по возвращении своем в С.-Петербург. Уже в 1776 г. появился первый том его знаменитого сборника исторических сведений о монгольских племенах («Sammlungen historischer Nachrichten über dîe Mongolischen Völkerschaften»), между тем как второй том этого капитального сочинения издан лишь 25 лет спустя, т. е., в 1801 году. Оно составляет обильный источник важных и до тех пор в Европе неизвестных сведений не только для историков, но, в особенности, и для антропологов. Не менее явным доказательством поразительной рабочей силы и проницательности ума Палласа следует считать его описание новых грызунов («Novae species Quadrupedum e Glirium ordine»), появившееся в 1778 году. Такой монографии до того времени не существовало ни по одному отделу млекопитающих и она еще в настоящее время должна быть признана истинно образцовой; каждый зоолог, занимающийся отделом грызунов, все снова черпает из нее важные сведения, которые не ограничиваются одним точным описанием отдельных видов, но касаются множества крайне интересных деталей по анатомии и физиологии этих животных; в последнем отношении особенно любопытны опыты над температурой тела грызунов во время их зимней спячки.

Пытливость Палласа обнимала, как мы видим, весьма разнообразные области науки. В восьмидесятых годах он разработал русскую флору, которая, к сожалению, осталась не оконченной. Первый том этой прекрасно изданной Flora rossica вышел в 1784-м, а второй в 1788-м году. Одновременно по поручению Императрицы Екатерины II-й, Паллас составил «Сравнительные словари всех языков и наречий», – по материалам, собранным большей частью самой Императрицей (I-я часть вышла в 1787 г., II-я в 1789 г). В начале 80-х годов неутомимый Паллас стал издавать журнал под заглавием: «Neue Nordische Beiträge», где он поместил весьма большое число как собственных статей, так и составленных им переводов с русских, частью рукописных известий; по издании 4-х томов (с 1781 по 1783 г.) настал продолжительный перерыв, и лишь с 1793 по 1796 г. изданы еще три тома. Сверх того, в течение 70-х и 80-х годов напечатана Палласом еще целая масса более мелких сочинений и статей. Из них особенно важны: 1) Мемуар об изменяемости животных («Mémoires sur la variation des animaux»), напечатанный в 1780 г., и 2) Наблюдения о строении гор и переменах, происшедших на земном шаре, преимущественно по отношению к России («Observations sur la formation des montagnes et les changements arrivés au globe, particulièrement à l’égard de l’empire Russe»), – напечатаны в 1777 году.

Такая усиленная научная деятельность нашего ученого при слабости здоровья сильно потрясенного во время долголетнего путешествия, должна была привести к утомлению сил его. Шум столицы и суета петербургской общественной жизни тяготили Палласа, и он решился снова предпринять путешествие, на сей раз в южные губернии, в особенности в Крым, лишь незадолго до того присоединенный к России. В феврале 1793 г. он оставил С.-Петербург в сопровождении жены и дочери, а также им любимого даровитого рисовальщика Хр. Г. Гейслера из Лейпцига. При переезде через р. Клязьму, лед ее был настолько слаб, что Паллас, вышедший из экипажа, провалился в прорубь до половины тела, а затем вынужден был, не меняя платья, проехать 37 верст до г. Судогды. Вследствие этого приключения здоровье его было окончательно подорвано, и он до конца жизни своей страдал от последствий этой простуды. Проехавши через Пензу, Саратов, Царицын и Сарепту в Астрахань, он совершил несколько ботанических экскурсий по окрестным сухим степям и, возвратившись в Сарепту, поселился там на некоторое время, привлеченный богатством форм тамошних растений и насекомых. Проехав затем снова в Астрахань, Паллас отправился оттуда к Кавказской линии, посетил разные минеральные источники и гору Бештау, а потом направился к Азовскому морю, осмотрел дорогой развалины Маджар и переправился в Крым. В исходе октября он приехал в Симферополь и остановился у своего друга Габлица (Habliz), местного вице-губернатора, в доме которого и провел зиму. В начале марта 1794 г. он начал объезжать полуостров и продолжал эти объезды до июля месяца.

Прелести природы Крыма его так пленили, что, возвратившись оттуда в сентябре в С.-Петербург, он мечтал о том, как бы поселиться там навсегда и предаться в уединении всецело разработке и окончанию задуманных и начатых им научных трудов. Императрица Екатерина, узнавши о таковом желании высокочтимого ею ученого, милостиво исполнила это желание: Государыня пожаловала Палласу несколько имений в Крыму, а также дом в Симферополе, и на устройство его еще 10000 руб. В августе 1795 г. он переселился совсем в этот последний город, и дом, им обитаемый, вскоре стал сборным пунктом для всех путешественников, как иностранных, так и русских. Из первых можно назвать Кларка (Clarke), который приобрел у Палласа его значительные ботанические коллекции, перешедшие впоследствии к Ламберту; а из русских путешественников его посетил, между прочим, Измайлов, который (в своем «Путешествии в Полуденную Россию» 1799 г.) сообщил несколько заметок о личности Палласа и его частной жизни.

Здесь, в Крыму, Паллас с увлечением юноши продолжал свои научные исследования. Напечатав уже в 1795 г. на французском языке естественноисторическое описание Тавриды («Tableau physique et topographique de la Tauride»), несколько раз переведенное на немецкий и русский языки, Паллас затем (в 1799 и 1801 гг.) напечатал двухтомное описание своего путешествия, совершенного в 1793 и 1794 годах. Изданное на немецком языке («Bemerkungen auf einer Reise in die südlichen Statthalterschaften des Kussischen Reichs in den Jahren 1793 und 1794») и переведенное на языки французский и английский, замечательное сочинение это осталось без русского перевода. (Лишь некоторые главы его, касающиеся собственно Крыма, недавно были переведены г-жою М. Славич и появились в «Записках И. Одесск. Общ. истор. и древн.», в томах ХII и XIII, 1881 и 1883 годов). Но важнейшая забота Палласа в проведенный в Крыму период состояла в разработке давно им задуманной фауны России, для которой он уже много лет усердно собирал материалы. Из Симферополя он неоднократно сообщал Академии Наук о ходе разработки этого замечательнейшего сочинения, выход в свет которого был замедлен разными неблагоприятными обстоятельствами, главнейшее же недобросовестным поступком рисовальщика Гейслера, заложившего в Германии изготовленные им таблицы рисунков к этому сочинению. Наконец, текст был отпечатан в 1811 г., т. е. в самый год смерти Палласа; но в свет вышло это сочинение лишь двадцать лет спустя под заглавием: «Zoographia Rosso-Asiatica» (Petropoli, 1831, три тома 4° и атлас рисунков in fol.). Об участи издания этого знаменитого сочинения имеется отчет академика К. M. Бэра, нарочно командированного Академией Наук в Лейпциг для выручения заложенных Гейслером рисунков. Отчет этот отпечатан в 1831 г.

Паллас жил в Крыму попеременно то в Симферополе, то в Судаке. Принадлежавшие ему имения вовлекали его неоднократно в долговременные тяжбы, вызывавшиеся, между прочим, тем, что права собственности соседних татар не были достаточно точно установлены. Некоторые сведения об этом находятся в статье А. Солнцева: «Паллас в Крыму» («Древняя и Новая Россия», 1876, т. I, стр. 279–289, с портретом). Разошедшись мирно со второй своей супругой (на которой он был женат с 1786 года), Паллас в 1808 году переселился к любимой дочери своей от первого брака, вдове генерал-лейтенанта барона Вимпфепа, жившей в Крыму же, в своем имении Калмук-Карка. Здесь, в уединении, он прожил счастливо два года, продолжая неутомимо свои научные занятия. Но, будучи отрезан там совершенно от научного мира и сильно озабочиваясь участью своей фауны, он в январе 1810 года обратился в Академию Наук с просьбой об исходатайствовании ему бессрочного отпуска в Берлин, откуда он мог бы лучше следить за изготовлением и гравировкой рисунков к своей «Zoographia». В марте испрашиваемый отпуск с сохранением полных окладов жалованья был Высочайше разрешен, а в исходе апреля Паллас, в сопровождении дочери своей, покинул Крым и через Броды и Бреславль проехал в Берлин, куда прибыл в июне месяце. В Берлине Паллас прожил спокойно с лишком год, высокоуважаемый тамошними учеными, которые (в том числе биограф его, знаменитый гельминтолог К. А. Рудольфи) посещали его часто по вечерам и наслаждались неисчерпаемым источником его знаний и глубиной его мыслей. Летом 1811 г. повторились в сильной степени припадки дизентерии, которыми П. давно страдал, и 8-го сентября (27-го августа) он скончался на руках любимой своей дочери. Похоронен он в Берлине, на Галлейском кладбище, где в 1852 г. на совокупные средства С.-Петербургской и Берлинской Академий Наук над могилой его сооружен памятник.

Так как все внимание современников сосредоточивалось на ученой деятельности Палласа, то о других сторонах его выдающейся личности, а именно, о характере и домашней жизни его сохранилось очень мало известий. Те, которые знали лично Палласа, напр. знаменитый гельминтолог Рудольфи и путешественник Измайлов хвалят ровность и веселость его характера и замечают, что он любил удовольствия только как отдых от тяжелого умственного труда. Из факта, что Паллас никогда не ссорился со своими соперниками в науке, Кювье выводит заключение, что он был кроткого нрава.

К этому можно присовокупить, что Паллас отличался необыкновенной энергией и силой воли, имевшей неоднократно случай выказаться в долговременных путешествиях его, сопровождавшихся страшными трудностями, лишениями и опасностями. В характере Палласа замечательны еще гуманность и чувство справедливости. Это последнее привело его однажды (в 1784 году) к острому столкновению с тогдашним президентом Академии Наук, княгиней Дашковой, исключившей самовластно Зуева из числа адъюнктов Академии. Паллас, возмущенный таким несправедливым и своевольным поступком, заступился за своего товарища и письменно засвидетельствовал как его усердие к науке, так и успехи его во время бытности адъюнктом Академии; вместе с тем, он (в заседании 23-го февраля) предложил баллотировать вопрос, не исполнял ли Зуев удовлетворительно все обязанности адъюнкта? Но большинством членов предложение это не было принято. В одном из следующих заседаний (18-го марта) княгиня Дашкова приказала заявить, что она очень озадачена протестом Палласа и желает, чтобы гг. академики тут же высказались: действительно ли они недовольны ее личностью и ее управлением? Все, за исключением двух (Палласа и Лекселля), высказались за княгиню. Паллас же потребовал приложить к протоколу мотивированное объяснение его (собственноручно писанное по-французски), в котором значится м. пр. следующее: «Pour moi j’ai toujours sû respecter dans la personne de Madame la Princesse et de ses Prédécesseurs, les Chefs préposés à l’Académie par nôtre grande Souveraine; mais je n’ai pas renoncé au droit, que ma place d’Académicien me donne, de dire mon sentiment librement dans les délibérations académiques». (Взято из протоколов заседаний Академии Наук, хранящихся в ее архиве. В конце концов Зуев остался адъюнктом Академии). Случай этот доказывает, как нельзя лучше, не только чувство справедливости, но и значительную степень гражданского мужества, которыми обладал Паллас.

Не признавая возможным перечислить здесь весьма многочисленные сочинения и статьи Палласа (важнейшие из них, впрочем, приведены выше), я постараюсь дать в нескольких строках общую картину его плодотворной научной деятельности. (До новейшего времени не существовало полного списка научных трудов Палласа; такой список мною помещен недавно в «Журнале Министерства Народного Просвещения», 1895 г., апрель). Уже из вышесказанного видно, что деятельность Палласа отличается необыкновенной многосторонностью: действительно, она обнимала многие отделы зоологии и ботаники, минералогию и геологию, физическую географию (со включением метеорологии), сельское и лесное хозяйство (вместе с технологией), медицину, этнографию, нумизматику и археологию, языкознание. К этому следует еще присовокупить описания его многолетних путешествий, издание двух журналов, составленные им переводы, а также сочинения других авторов, изданные Палласом. К тому же, по некоторым из названных отделов (в особенности же по зоологии, ботанике и этнографии) им издан ряд крупных и самых капитальных сочинений. Предпошлем здесь оценку научной деятельности Палласа, которую дал наш известный зоолог и путешественник Н. А. Северцов: «Паллас своими приемами в науке, смелыми идеями, высказанными о связи всех трех царств природы, – идеями, окончательно разработанными в нашем столетии, своими наблюдениями над жизнью животных и сравнительно-анатомическими работами стоит впереди ученых XIX века. Точность исследований и верность воззрений ставят его рядом с Кювье, но внесенная этим последним реформа в зоологию как будто бы заслонила заслугу первенства в этом отношении, бесспорно принадлежащую Палласу. Близкий к тому, по признанию самого Кювье, чтобы произвести реформу зоологии, он произвел ее на самом деле в геологии, или как тогда называли ее – в теории земли. Он был основателем палеонтологии; он установил такие прочные воззрения на значение метеорологических, почвенных и климатических влияний на явления периодической жизни животных, что к этому после него прибавлено было мало существенного. По духу своему и по неутомимой деятельности Паллас также сходен с Кювье; но не надо забывать, что Кювье вступил уже на почву, сильно разработанную Палласом, Мюллером, Соссюром и другими» (см. магистерскую диссертацию Северцова: «Периодические явления в жизни зверей, птиц и гадов Воронежской губернии»).

Первым и последним по времени, а вместе с тем главнейшим предметом его исследований были животные. Будучи еще 15–17-летним мальчиком, он самостоятельно и усерднейше занимался исследованием глистов и насекомых; тогда же он начертил новый распорядок птиц. В своем «Elenchus zoophytorum» он впервые высказал замечательную и ныне общепринятую мысль, что всю систему организмов можно представить себе в виде дерева, которое от самого корня своего делится на два ствола (растения и животные), которые иногда друг к другу приближаются. Один из этих стволов (обнимающий животных) проходит от зоофитов, чрез моллюсков, к рыбам, отсылая от себя большую боковую ветвь для насекомых; от рыб ствол проходит чрез земноводных к млекопитающим, от которых отходит опять большая боковая ветвь для птиц. Если сравнить этот остроумный взгляд с мнениями, господствовавшими в то время (в 60-х годах прошлого столетия), то легко убедиться, насколько автор его опередил своих современников. Особенно важны были исследования его над классом червей, который в то время (и еще после работ Линнея) представлял собой смесь разнородных животных, принадлежавших к разным типам. Паллас, будучи еще 19-летним юношей, первый разобрался в этой путанице и выделил из класса червей чуждые ему организмы. С удивлением тогдашнее поколение усмотрело в этом молодом ученом соединенными вместе достоинства двух знаменитых естествоиспытателей: проницательность Бюффона и точность Добантона.

О некоторых других, в высшей степени замечательных работах Палласа по зоологии (напр., о грызунах) было сказано выше. Из наиболее ранних его работ следует упомянуть о фауне насекомых Марк-Бранденбургских («Fauna Insectorum Marchica»), оставшейся ненапечатанной. Вообще в молодости своей Паллас занимался много наблюдениями над насекомыми, над их развитием, превращениями и пр. Сюда относится чрезвычайно любопытное (и впоследствии вполне подтвержденное) наблюдение над партеногенезисом у двух мелких чешуекрылых из семейства психид. И в бытность свою в России П. не упускал из виду насекомых: он напечатал несколько выпусков изображений и описаний новых русских насекомых (преимущественно жуков), но объемистая рукопись его под заглавием: «Insecta Rossica», составляющая собственность Берлинского Зоологического Музея, к сожалению, осталась неизданной.

Напечатав целый ряд статей о рыбах, земноводных, птицах и, в особенности, о млекопитающих, которых ему удалось открыть и наблюдать во время своих многолетних путешествий по Европейской России и Сибири, Паллас в течение свыше 30-ти лет разрабатывал свою знаменитую «Zoographia Rosso-Asiatica», о которой уже было говорено выше. В этом бессмертном памятнике его исследований над животными России, не имеющем ничего подобного и во всей последующей зоологической литературе, соединено все, что до того времени было известно (большей частью, по исследованиям самого же Палласа) о позвоночных животных: млекопитающих, птицах, пресмыкающихся, земноводных и рыбах, водящихся в тогдашних пределах России. В этом неоценимом кладе, к которому приходится постоянно прибегать и придется прибегать еще нескольким будущим поколениям, накоплена целая масса любопытнейших показаний, касающихся анатомии, морфологии и биологии нескольких сотен животных, их образа жизни, географического распространения и пр.; сверх всего этого, тут собраны весьма тщательно тысячи народных названий животных на многочисленных инородческих языках и наречиях, употребительных на всем огромном пространстве, занимаемом Россией.

То, что совершено Палласом по части ботаники, по важности своей, конечно, не может сравниться с его зоологическими трудами; приохотился он к изучению флоры лишь во время долголетнего путешествия своего, когда ему пришлось наблюдать многие интересные растения, не попадающиеся в диком виде на нивах и в лесах Европы. Он задумал большое издание флоры России, но успел выдать только две части ее, касающиеся почти исключительно дикорастущих деревьев и кустарников. Кроме того, Паллас описал много новых видов растений, открытых им самим или другими путешественниками, преимущественно в Сибири. Несколько семейств и родов им обработаны монографически, как, напр.: виды рода Astragalus, породы ревеня, а также солянки.

По минералогии и геологии Паллас издал хотя немного работ, но одной из них, как мы уже сказали, суждено было произвести переворот в тогда еще юной науке геологии. Благодаря внимательному наблюдению строения Уральских гор и Алтая, он подметил, что постоянно в середине гор залегают граниты, над ними сланцы, а поверх этих последних – известняки. Кювье (G.Cuvier, «Eloges historiques»), а за ним Северцов, замечает, что этот знаменательный факт, высказанный впервые Палласом (в мемуаре, читанном в 1777 году в заседании И. Академии Наук в присутствии шведского короля Густава III), дал исходную точку для всей новейшей геологии. По минералогии, со включением обработки металлов, Паллас напечатал несколько статей, из которых особенно замечательны: 1) о массе самородного железа, найденной в Сибири, и 2) о старинных рудных копях в Сибири и их подобии с венгерскими.

По физической географии особенно важны: 1) «Физическое и топографическое описание Таврической губернии» (в 1795 г.) и 2) статья «о Российских открытиях на морях между Азией и Америкой» (в «Месяцеслове истор. и геогр.» на 1781 г.). Сюда же относится большинство сведений, заключающихся в описаниях двукратных путешествий Палласа.

В программе большого путешествия Палласа значилось не только научное наблюдение над предметами из всех трех царств природы, но также исследование применения этих предметов в народном хозяйстве. Мы видели, что Паллас с одинаковым интересом изучал во время своего путешествия залегание, напр., каменной соли и других полезных ископаемых, применяемые в хозяйстве или медицине растения (напр., породы ревеня и шелковистые растения), а также рыболовство и другие отрасли промышленности сельского и лесного хозяйства. В архиве Академии Наук хранится оставшееся не напечатанным сочинение Палласа по лесному хозяйству России («Kurzgefasste Anweisung zur Forstwirtschaft für das Russische Reich»). Эта замечательная рукопись делится на два главных отдела: 1) Физико-экономическое описание деревьев и кустарных, дикорастущих в Российской Империи, и 2) о главных предметах лесного хозяйства, а именно: об экономическом употреблении лесонасаждений, о заботливом содержании и размножении их, и о побочных средствах для сбережения леса. Очень интересно, что Паллас уже тогда (в 70-ых годах прошлого столетия), когда никто у нас не думал о сбережении леса, обратил внимание на необходимость отыскания и употребления каменного угля и торфа с целью замены ими дров.

Важнейшим трудом Палласа по этнографии является его «Сборник исторических сведений о монгольских племенах». Кювье признает этот сборник таким классическим описанием народов, какого не имелось до тех пор ни на одном языке. Помимо точных антропологических сведений, а также богатых известий о нравах и обрядах монгольских племен, в книге этой находится особенно любопытное описание выселения из Астраханской губернии калмыцкого племени, состоявшего из 60000 семей. Выселение это, напоминающее выход израильтян из Египта, совершилось в 1771 г., так сказать, на глазах самого Палласа. О том, что сделано Палласом для лингвистики разработкой и изданием задуманных Императрицей Екатериной II «сравнительных словарей всех языков и наречий», было сказано выше.

Будучи, собственно, медиком по своему университетскому образованию, Паллас до самой глубокой старости сохранил интерес к медицинским наукам, в особенности же к анатомии и к составлению анатомических препаратов, о чем он и публиковал несколько статей. Он сообщил также любопытные сведения о болезнях некоторых сибирских народов, о ядах, ими употребляемых, и проч. Из этого краткого обзора необыкновенно разнообразной и вместе с тем плодотворной научной деятельности Палласа можно вывести заключение о том великом значении, какое имела эта деятельность не только для самой науки, которой он указывал новые пути и в которой его смело можно поставить возле Линнея и Бюффона, но также для применения этой науки к практической жизни. В течение свыше сорока лет деятельность Палласа была почти исключительно посвящена исследованию России, ставшей для него дорогим вторым отечеством. Можно без преувеличения сказать, что и до сего времени (за исключением разве академика Бэра) не было и нет другого ученого, которому Россия была бы настолько обязана исследованием своих природных богатств и быта населяющих ее народов, как Петру Симону Палласу.

По указ. выше источникам.

Источник: Русский биографический словарь / изд. под наблюдением пред. Имп. Рус. ист. о-ва А. А. Половцова. — Санкт-Петербург : Имп. Рус. ист. о-во, 1896-1913. / Т. 13: Павел, преподобный — Петр (Илейка). — 1902. — [2], 711 с.

Видео:Сибирская Муза. Пётр Симон Паллас. Выпуск 35Скачать

Пётр Симон Паллас — краткая биография

Полное имя:	Пётр Симон Паллас
Дата рождения:	22 сентября 1741 г.
Место рождения:	Берлин, Германия
Знак зодиака:	Дева
Деятельность:	Ученый, естествоиспытатель, этнограф, лингвист
Дата смерти:	8 сентября 1811 г. (69 лет)

Будучи немцем по происхождению, натуралист и путешественник Петр Симон Паллас обрел в России вторую родину. Свыше 40 лет он посвятил исследованию природных богатств и быта населяющих ее народов, а многочисленные труды по естествознанию поставили его в ряд самых значительных фигур века Просвещения.

Видео:Удар шаров (абсолютно упругий)Скачать

Детство и юность

Будущий ученый-энциклопедист родился 22 сентября 1741 года, в Берлине, который в то время был столицей Прусского королевства. Его отец, полковой хирург Симон Паллас, был родом из Йоганнесбурга, Восточная Пруссия. Он известен как автор ряда медицинских учебников и нескольких научных трудов о трепанации, кесаревом сечении и лечении переломов. Мать, Сузанна Леонард, происходила из французской протестантской семьи из Лотарингии.

Петер был младшим ребенком в семье. Брата звали Август — он стал врачом, как отец; сестру — Шарлотта. У Сузанны был еще один сын от первого брака — Пауль, который тоже жил в семье Палласов.

До 13 лет мальчик брал уроки у частных преподавателей. Он проявлял огромный интерес к естественным наукам. В то время эта отрасль знаний начала активно развиваться, и ребенка всерьез увлекло изучение сути природных явлений. Петер преуспел и в гуманитарных дисциплинах: он хорошо знал латинский язык, имел представление о древнегреческом, освоил английский и французский. Молодой человек неплохо разбирался в классической поэзии.

Юношей он посещал лекции по медицинским дисциплинам и ботанике в Берлинском Медико-хирургическом колледже, где одним из преподавателей был его отец. Ботанику преподавал знаменитый ученый Иоганн Готтлиб Гледич — один из первых исследователей способов размножения у растений. Позже Петер прошел курс лекций по математике и механике в Университете Галле, и затем продолжил естественнонаучное образование в крупнейшем высшем учебном заведении Европы — Университете Геттингена.

Пётр Симон Паллас

Видео:"Наши люди". Петер Симон ПалласСкачать

Даты и события

1760 г. Паллас перешел в Лейденский университет и в возрасте 19 лет получил докторскую степень, защитив свою первую диссертацию. Тема: кишечные паразиты человека и животных. Считается, что с этой работы началась гельминтология как наука. В ней Паллас подверг критике предложенную Карлом Линнеем систематизацию беспозвоночных животных. В том же году он отправился в Лондон, где совершенствовал свои познания в медицине и занимался изучением коллекций «натуралий» (объектов ботаники и зоологии), собранных в лондонских ботанических садах.
1764 г. Несмотря на юный возраст и отсутствие большого списка научных работ Паллас был избран членом Лондонского королевского общества.
1766 г. В Гааге (Нидерланды) Паллас опубликовал свои первые научные работы: Elenchus Zoophytorum и Miscellanea Zoologica. В первой он описал так называемых зоофитов — существ, которых одновременно можно отнести к животным и растениям (коралловые полипы и губки). На их примере натуралист продемонстрировал, что между царствами растений и животных нет такой четкой границы, как представлялось в то время. Во второй монографии даны описания самых различных животных и предложены уточнения в систематизацию беспозвоночных. Молодой ученый предложил новую классификацию животных, благодаря чему быстро стал известен в научных кругах Европы.
1767 г. Паллас был избран действительным членом Петербургской Императорской Академии наук. Ему была предложена должность профессора в Академии и довольно высокое для того времени годовое жалованье — 800 руб. После некоторых колебаний Паллас согласился, и уже в июле прибыл в Российскую империю. Этот шаг поссорил его с отцом, который надеялся, что сын изберет карьеру практического хирурга.
1768 г. Императрица Екатерина II понимала, что необходимо комплексное исследование ресурсов огромной территории страны, которой она правила — геологических, минералогических, природных. Нужны были самые разнообразные данные: географические и метеорологические наблюдения; сведения, касающиеся этнографии, распространенности болезней, астрономии. Палласу была поручена разработка плана естественнонаучной экспедиции. Несколько групп ученых, снаряженных Академией, должны были отправиться в различные регионы империи.
1768-1774 гг. «Физическая экспедиция». Во главе основного отряда Паллас исследовал территории центральной России, Поволжья, Урала, Западной Сибири, Алтая и Забайкалья. Он посетил Каспийское море, Уральские горы, верховье реки Амур и озеро Байкал. В ходе экспедиции был собран огромный материал по палеонтологии, физической географии, культуре и быту населяющих Россию народов. Коллекция артефактов естественной истории Палласа легла в основу собраний Кунсткамеры. Императрица выкупила эту коллекцию у ученого за 2000 рублей — на 500 рублей больше, чем он сам запросил. Екатерина II позволила, чтобы собрание оставалось у Палласа вплоть до его смерти.
1771 г. Регулярные отчеты о путешествии, которые Паллас отправлял в Петербург, были собраны и опубликованы под названием «Путешествие по разным провинциям Российского государства». В 1771 г. вышел первый том, а в 1776 г. — второй и третий. Кроме этого, на основании материалов экспедиции ученым были написаны несколько научных статей и книг.
1774 г., 30 июля. Паллас вернулся в Петербург. Трудности долгого путешествия сказались на его здоровье — он приехал в столицу империи обессиленным и больным.
1776 г. Паллас был избран иностранным членом Шведской королевской академии наук. Ученый пользовался большим авторитетом у Екатерины II, и она поручила ему преподавание естественной истории двум своим внукам — великим князьям Константину и Александру.
1777 г. Петр Семенович Паллас (так звали ученого в России) стал членом топографического отдела Российской Империи.
1780 г. Выступление с публичной речью в Академии об изменчивости животных. Паллас опровергает положение Линнея о развитии видов путем гибридизации.
1781 г. Ученый вернулся к гельминтологии, и вскоре опубликовал монографию «Замечания о ленточных червях у людей и животных».
1785 г. Участие в «лингвистическом проекте» Екатерины II. По предположению увлекшейся языкознанием императрицы, в древности существовал общий «первобытный язык», ставший источником для всех современных наречий. Для выяснения этого факта требовалось создание сравнительного словаря, включающего основную лексику возможно большего числа языков. Разработкой принципов сбора слов и подготовкой словаря занялся Петр Паллас. Словарь вышел в 4-х томах, и в нем было представлено 272 языка.
1786 г. Служба в Адмиралтейств-коллегии, где П. С. Палласу было поручено описание истории Российского государства.
1793-1794 гг. Вторая экспедиция Палласа, предпринятая на его личные сбережения. Маршрут лежал через Саратов и Царицын к Каспию, затем на Северный Кавказ. Далее путешественники отправились в Крым, недавно присоединенный к Российской империи. Зиму 1794 г. группа провела в Симферополе, а в сентябре Паллас вернулся в Санкт-Петербург.
1796 г. Екатерина II пожаловала Палласу поместье под Симферополем. Поселившись там, натуралист исследовал почти все Южное побережье Крыма. Он разводил виноградники, открыл училище садоводства и виноделия. Его описание Крымского полуострова «Таврида» переиздавалось неоднократно на русском и европейских языках.
1806 г. Был подготовлен 1-ый том «Российско-азиатской зоографии».
1810 г. Издание «Зоографии» затягивалось из-за того, что рисунки для книги были утрачены художником Гейслером, уехавшим в Берлин. Академия наук предоставила Палласу отпуск с сохранением жалованья, и тот отправился на родину, чтобы лично проследить за подготовкой издания.
1811 г. Прибыв в Берлин, Петер Симон Паллас так и не смог издать свой последний труд. Прожив на родине всего один год, он умер от обострения хронического энтерита, которым страдал долгие годы. Ученый скончался незадолго до своего семидесятилетия, 8 сентября. Его могила находится в Берлине, на протестантском кладбище в районе Кройцберг, к югу от Галлеских ворот.

Пётр Симон Паллас

Видео:ПЕТР ПАЛЛАССкачать

Личная жизнь

Паллас приехал в Россию в 1767 г. с молодой женщиной, от которой позже у него родилась дочь. Имя дамы история не сохранила. Известно лишь, что она была женой немецкого генерала и оставила мужа ради 26-летнего Петера. Пара обвенчалась только в 1782 г., а через три дня Паллас овдовел.

В 1783 г. Паллас женился во второй раз, на Марии Елизавете Глан. Она родила трех детей, но все они умерли в младенчестве.

Третьей женой стала Катарина Польман. Она была младше супруга на 40 лет, детей у пары не было. Они поженились в 1787 г., а расстались в 1810 г.: Катарина не пожелала отправиться с мужем в Берлин и осталась в Крыму.

Альбертина, дочь от первого брака, вышла замуж за венгерского барона, который состоял на русской военной службе. В 1807 г. ее муж погиб. Альбертина поселилась с отцом в Крыму, а затем отправилась вместе с ним и сыном Володей в Берлин.

Видео:Паллас Петер СимонСкачать

Наследие

Научная деятельность Петра Палласа была чрезвычайно плодотворной и разнообразной. Энциклопедические познания и живой ум позволили ученому оставить свой след чуть ли не во всех отраслях естественной истории, включая ботанику, зоологию, географию, геологию, археологию и метеорологию. Паллас опубликовал множество трудов по медицине, лингвистике, востоковедению и этнографии.

Пётр Симон Паллас

«Российско-азиатская зоография» — это фундаментальный труд, в котором описано более 900 видов позвоночных, в том числе 50 новых, открытым Палласом видов. Эта книга, состоящая из 3-х частей, еще около 100 лет после издания останется основным источником знаний о фауне Российской империи и ляжет в основу российской зоологической науки.

Ученому принадлежит первое научное описание манула. Долгое время у зоологов это животное упоминалось именно как «палласов кот».

Наблюдения, сделанные им во время путешествий по просторам Российской империи, имели огромное практическое значение для экономического развития страны. Его «Путешествие» с описанием разнообразия природы и населения России стало настоящей энциклопедией для второй половины XVIII века, и сейчас этот труд имеет огромную историческую ценность.

Имя Палласа носит вулкан на Курилах и кратер на Луне. В его честь названы улицы в Берлине, Симферополе и Новороссийске. Память об ученом осталась и в названиях многочисленных видов животных и растений.