Елизавета васильевна толстая ударение (4 видео) | Русский язык. Правила написания

Содержание

Демиховская. «Послегончаровская» судьба Е. В. Толстой.
Портрет любимой женщины Гончарова
Иван Гончаров — личная жизнь писателя
Личная жизнь
Юния Дмитриевна Ефремова
Елизавета Васильевна Толстая
Привязанность к собачке
Дети, были ли нет
📸 Видео

Видео:Трагедия Софьи Толстой: через что пришлось пройти женщине в браке с великим писателем.Скачать

Демиховская. «Послегончаровская» судьба Е. В. Толстой.

Демиховская О. А. «Послегончаровская» судьба Е. В. Толстой // И. А. Гончаров: Материалы Международной конференции, посвященной 185-летию со дня рождения И. А. Гончарова / Сост. М. Б. Жданова и др. Ульяновск: ГУП «Обл. тип. «Печатный двор»», 1998. — С. 311—315.

О. А. Демиховская

“ПОСЛЕГОНЧАРОВСКАЯ” СУДЬБА
Е. В. ТОЛСТОЙ

Елизавета Васильевна Толстая (1827—1877), дочь симбирских помещиков, 16-летней она появилась в Петербурге, в доме Майковых. В их салоне сходились представители столичной интеллигенции: Панаев, братья Достоевские, Григорович, Тургенев. Иван Александрович Гончаров, будущий автор “Обломова”, у Майковых был “своим”. Он преподавал старшим детям литературу, эстетику и много значил в развитии братьев. Аполлон стал видным лирическим поэтом, Валерьян — талантливым критиком. Когда Елизавета Васильевна появилась снова через 12 лет, осенью 1855 года, Гончаров уже известный писатель, только что вернулся из кругосветного путешествия. Он попал под обаяние Елизаветы Васильевны, ее чарующей красоты, доброго сердца, тонкого женского ума. В ней писатель увидел идеал женщины: “Она такое артистическое щеголеватое создание, она аристократка природы — ей дано все, чтоб быть единственной из числа немногих — возвышенностью характера, чистотой сердца, прямотой и достоинством”. Отъезд Е. В. Толстой в Москву 18 октября 1855 года вызвал целую серию писем Гончарова. От третьего лица своего “друга” он рассказывал о своей любви, о своих душевных муках. Но не Гончарову было суждено стать героем романа Е. В. Толстой, а ее кузену Александру Илларионовичу Мусину-Пушкину, блестящему офицеру, ярославскому помещику. Осенью 1856 года она уже была его невестой, а в январе 1857 года она вышла за него замуж.

По иронии судьбы И. А. Гончарову пришлось устраивать счастье Е. В. Толстой: по просьбе ее матери хлопотать перед Синодом о разрешении брака с двоюродным братом. Образ Е. В. Толстой жил в душе Гончарова, “и его чувство, художественно претворенное”, входило в его творчество. Два романа развиваются параллельно: один роман Гончаров переживает сам и излагает в письмах к Е. В. Толстой, другой — творит в форме литературного произведения, но также во имя ее. Письма же являются эскизами самых поэтических страниц романа “Обломов”, а Е. В. Толстая послужила прототипом образа Ольги Ильинской.

Какова же дальнейшая судьба Елизаветы Васильевны?

По архивным документам складывается впечатление, что сразу после бракосочетания она постоянно проживает в Петербурге. Ее первенец Семен родился 25 января 1858 года, через год после свадьбы, и был крещен в Исаакиевском соборе. Восприемниками были Владимир Николаевич Майков и Мария Николаевна Мусина-Пушкина 1 . С. А. Мусин-Пушкин учился в петербургской гимназии.

Через шесть лет, в 1863 году, Елизавета Васильевна уже овдовела, и ей пришлось воспитывать двух сыновей — Семена и Юрия. В госархиве Ярославской области сохранилось прошение от 31 июля 1871 года в Ярославское дворянское депутатское собрание Е. В. Мусиной-Пушкиной, мологской помещицы, вдовы капитана, опекунши над имением малолетних Симеона и Юрия, о внесении сыновей в родословную книгу 2 . 24 июня 1873 года она снова просит документ о записи сыновей в родословную книгу, сообщая: “Жительство имею временное в сельце Часково Мологского уезда, а постоянное в С.-Петербурге” 3 также чаще всего пребывали в имении ее родителей в Симбирской губернии. Например, в 1870 году Андрей Желябов, студент Новороссийского университета будущий революционер-народоволец, свои каникулы провел в Симбирской губернии, будучи репетитором Семена и Юрия 4 .

Постоянное проживание Елизаветы Васильевны в Петербурге, а также раннее вдовство имеют причину: Александр Илларионович страдал психической болезнью, которая, видимо, и предопределила его смерть в 32 года. Он родился в 1831, а умер в 1863 году.

Елизавета Васильевна вырастила Семена прекрасным человеком, истинно русским интеллигентом. Феномен высокодуховной личности Семена Александровича объясняется огромной ролью матери в его воспитании.

С. А. Мусин-Пушкин (25 января 1858 — 21 августа 1907) был видным просветителем, философом-гуманистом, поэтом. В жизни и делах Ярославской губернии он играл такую значительную роль, что через несколько дней после его трагической смерти уже создана книга, посвященная его памяти. Строки, извлеченные из нее, наводят на грустные размышления: “Он не мог примириться с мыслью о неминуемой зависимости от тех самых людей, которые, пользуясь его положением, не гнушались затягивать ему петлю и удовлетворять свои хищнические инстинкты” 5 . Он пал жертвой интриг и роковых обстоятельств в расцвете сил и таланта, избрав путь самоубийства.

С. А. Мусин-Пушкин до конца жизни был уездным гласным, почетным мировым судьей, членом уездного училищного совета, затем — членом губернской земской управы. За 23 года он много сделал для Ярославской губернии, особенно в деле просвещения народа.

Именно С. А. Мусин-Пушкин вместе с поэтом Трефолевым, краеведом Якушкиным организовал подготовку к юбилею Пушкина в 1899 году. Как знаток поэзии, он в газете “Северный край” напечатал статью о Пушкине-лицеисте. Но особого внимания заслуживала выставка, основу которой составила уникальная коллекция Семена Александровича, уступавшая лишь петербургской и московской 6 . Душой юбилейной Некрасовской кампании в 1902 году был опять же С. А. Мусин-Пушкин. Несмотря на противодействие части членов Ярославской ученой архивной комиссии, во главе с самим губернатором, лучшая часть ярославской интеллигенции — С. А. Мусин-Пушкин, Л. Н. Трефолев, П. Н. Дружинин, П. А. Критский, П. И. Мизинов, Е. М. Якушкин — взяла на себя устройство чествования Некрасова. Председатель юбилейной комиссии по проведению Некрасовских дней, С. А. Мусин-Пушкин разработал программу юбилея, подготовил выставку и составил ее каталог, организовал издание сборника “Памяти Некрасова”, сочинил текст торжественной кантаты. Была создана бесплатная Некрасовская библиотека. От имени Ярославского общества содействия народному образованию он обратился с призывом присылать материалы для музея Некрасова и юбилейной выставки.

На призыв откликнулся Петр Алексеевич Картавов (1873— 1941) — личный (в отличие от потомственного) почетный гражданин Петербурга. Коллекционер и журналист, П. А. Картавов в подготовке празднования юбилея Некрасова принял самое горячее участие. Его уникальные экспонаты стали основой выставки и вновь организуемого музея Некрасова. Его щедрость и открытость так расположили Мусина-Пушкина, что среди деловых писем к нему появляется письмо с душевной исповедью. Оно и позволяет приоткрыть тайну и несчастливого брака Елизаветы Васильевны, и ее раннего вдовства, проливая свет на “послегончаровскую” судьбу Толстой, так заинтересовавшую исследователей 7 . Оно же вносит и новые нюансы в объяснение трагического конца самого Семена Александровича.

А. Мусин-Пушкин — П. А. Картавову 8

Ярославль, 22 ноября 1902 года

“Многоуважаемый Петр Алексеевич!

. Кстати здесь сообщим Вам о себе краткие сведения. Родился я в Петербурге в 1858 г. Крестным отцом моим был покойный Владимир Николаевич Майков, издатель “Подснежника”, большой приятель моего отца — бывшего лейб-гусара и уездного деятеля по освобождению крестьян. Мать моя, рожденная Толстая (просто) была дружественно принята в семью Николая Аполлоновича Майкова (художника) и Евгении Петровны, рожденной Гусятниковой. За ней ухаживали безвременно погибший Валерьян Николаевич Майков и Иван Александрович Гончаров, но она предпочла выйти за своего двоюродного брата Мусина-Пушкина — Александра Илларионовича, который окончил жизнь в сумасшедшем доме. Это у нас наследственный недуг — начиная с прапрадеда. Я счастливо отделался, проболев месяцев 6-ть в 1878—1879 году да столько же в 1881. После чего врачи запретили мне на время литературный труд и услали в деревню (Мологский уезд), там я женился и пустил на время корни. Хозяина из меня не вышло, а служил по земству и крестьянским учреждениям до тех пор, пока терпеть было можно. От службы в губернии открещивался, не любя и боясь города по старой памяти 1879 и 1881 г., но осенью прошлого года решился баллотироваться в члены Управы и теперь с апреля 1902 ярославский житель.

Обстоятельства тяжкой болезни разорвали так сказать пополам мою сознательную жизнь, бывшее до нее сохранилось в памяти в виде несвязных отрывков, с большими лакунами и дефектами. Помогают веденные мною дневники и сохранившаяся, но увы, в отрывках, переписка.

Обыкновенно принято умалчивать о таких обстоятельствах, как пережитое помешательство. Но я того мнения, что “жизнь честного человека должна и может быть стеклянным ульем” (выражение Д. И. Писарева). Следом болезни остались упомянутые выше пробелы воспоминаний, да еще некоторая рассеянность и странности, которые не мешают работать.

Я видел много интересного на своем веку, сделал кампанию 1877 года, в Закавказье, знал много замечательных людей. в том числе и Николая Алексеевича Некрасова, но увы. воспоминания мои несвязны и отрывочны, и приходится с крайней осторожностью пользоваться ими. С Зинаидой Николаевной (жена поэта. — О. Д. ) я тоже встречался, во время ее охотничьих экскурсий по Варшавской железной дороге, где у меня близ Луги была дача, но я забыл детали, да вряд ли и она может помнить мимолетные встречи в вагоне железной дороги. Простите, заболтался, а дело не терпит.

Ваш слуга Мусин-Пушкин.”

1 ГАЯО, ф. 213, ед. хр. 2162.

4 Романов Д. Ученик Желябова // Рыбинская правда. 1972. 2 июня.

5 Соколов В. В. Памяти С. А. Мусина-Пушкина. — Ярославль, 1907. С. 11. Версия гибели, которой придерживается Ю. Нестеров, остается недоказанной. См.: Ю. Семейная тайна Мусиных-Пушкиных // Северный край. 1992. 4 июня.

6 Чукарев Л. Г. Как лучший подарок землякам. То был праздник поистине народный. Я числюсь по России // Северный край. 1987. 1, 4, 10 февраля.

7 Мельник В. , Т. “. Благословляю судьбу, что встретил ее. ”: Елизавета Толстая в жизни автора “Обломова” // Волга. 1996. № 5—6. С. 149—156.

Видео:ССОРА НА УРОКЕ!!!!АНЯ МОЛЧАТЬ НЕ БУДЕТ!!!Скачать

Портрет любимой женщины Гончарова

Потомок симбирских дворян Толстых-Воейковых Вероника Петровна Жобер подарила Историко-мемориальному центру-музею И.А. Гончарова живописный подлинник с изображением молодой красавицы Елизаветы Толстой.

В нашем городе Вероника Петровна, доктор филологических наук, почетный профессор факультета славяноведения парижской Сорбонны, главный редактор французского журнала «La Revue russe», не впервые. Не раз рассказывала о своих исследованиях на Международных Гончаровских научных конференциях. На этот раз в Ульяновск она приехала на Международный форум историков, философов и публицистов «1917-1922 гг: провинция в эпоху системных кризисов».

Семейная реликвия – портрет Елизаветы Толстой работы известного русского художника Н.А. Майкова, написанный в 1855 году, – не единственный подарок Жобер Историко-мемориальному центру-музею И.А. Гончарова – филиалу Краеведческого музея. И в прежние годы она приезжала на родину предков не с пустыми руками.

Елизавета Васильевна Толстая, в замужестве Мусина-Пушкина, для Ивана Александровича Гончарова была «идеалом женщины», которой «дано все, чтобы быть единственной из числа немногих». Писатель посвятил ей неоконченный роман в письмах «Pour и contre», избрал ее одним из прототипов Ольги Ильинской в романе «Обломов». Веронике Жобер Толстая приходится двоюродной прапрабабушкой.

Это почти детективная история, как портрет появился в ее семье. Увидела его в начале 1960-е годов в одном из московских антикварных магазинов на Арбате бабушка Вероники Петровны Екатерина Дмитриевна Ильина, в девичестве Воейкова. Она выкупила портрет, и он многие годы находился в Москве, в квартире дочери Екатерины Дмитриевны и тетушки Жобер Натальи Иосифовны Ильиной, которая была журналистом и писателем.

После смерти Натальи Иосифовны в 1994 году Вероника Жобер начала заниматься ее архивами. Как славист и русист она изучает историю России ХХ века. И для нее этот архив стал настоящим подарком. Там оказались письма прабабушки Вероники Ольги Александровны Воейковой, которые она писала дочери Екатерине Дмитриевне в годы революции и Гражданской войны, когда та оказалась в Харбине вместе с двумя дочерями и мужем, белогвардейским офицером Иосифом Сергеевичем Ильиным.

В письмах Ольги Александровны содержится много примет, подробностей событий трагического времени в жизни ее семьи и России. Жобер издала две книги этих эпистолярных свидетельств эпохи, в следующем году должен выйти третий том.

На встрече в Историко-мемориальном центре-музее Вероника Петровна представила еще одну свою книгу. Это «Скитания русского офицера. Дневник Иосифа Ильина. 1914-1920». Она была издана в Москве в 2016 году. Воспоминания ее деда, по словам Жобер, попали к ней в руки случайно. Вероника Петровна обнаружила их в Государственном архиве РФ в Москве. Это были дневниковые записи Иосифа Сергеевича, которые он передал в 1937 году в Прагу, в ставший знаменитым в эпоху перестройки архив русской эмиграции.

Дед зафиксировал многие события в своей жизни и жизни России, начиная с Первой мировой войны до Харбина. Как рассказывает Жобер, Иосиф Сергеевич спас свою семью, когда в июне 1918 года вывез ее из родового имения Воейковых Самайкино в Симбирской губернии. После их отъезда оставшихся там сестру и брата прабабушки Ольги Александровны убили.

Книга «Скитания русского офицера. Дневник Иосифа Ильина. 1914-1920» получила диплом в номинации «За историческую память» на Ульяновской XIV Всероссийской выставке-ярмарке «Симбирская книга-2016».

Видео:Маниакально-депрессивный синдром Софьи Толстой // Болезни знаменитостейСкачать

Иван Гончаров — личная жизнь писателя

Иван Гончаров — писатель, произведения которого являются неотъемлемой частью русской литературы. Его творческий путь и биографию изучают в школе. Но мало кто обращает внимание на то, что к концу жизни Гончаров остался одинок.

Видео:За что императрица Елизавета Петровна наказала своих фрейлин. Факты из истории заговора ЛопухиныхСкачать

Личная жизнь

У многих талантливых людей жизнь не сложилась по самым разным причинам, и они остались в одиночестве. Личная жизнь Гончарова для исследователей его творчества и многочисленных почитателей является тайной.

Долгое время объектом любви Гончарова была жена другого человека, и понадобились годы для того, чтобы это чувство превратилось в дружбу.

Юния Дмитриевна Ефремова

В жизни Ивана Гончарова она заняла важное место. Будущий писатель был очарован ею еще в те времена, когда она носила фамилию Гусятникова. С ней Иван Гончаров познакомился в доме семьи Майковых. Несмотря на хорошие отношения, которые сложились между ними, она выбрала себе в мужья совсем другого человека. Гончаров долгое время писал ей письма, делясь своими мыслями и событиями, происходящими в его жизни. Чужая супруга в те времена могла быть только хорошим другом. Прошло много лет, прежде чем новая встреча вернула писателя к жизни.

Елизавета Васильевна Толстая

В 1855 г. в жизни Ивана Гончарова произошло важное событие. Он познакомился с Елизаветой Васильевной Толстой. Эта встреча произошла в доме Майковых, с которыми он по-прежнему поддерживал дружеские отношения. Эту женщину Гончаров любил трепетно и нежно. Он отсылал ей письма, полные нежности и любви. Впервые за долгие годы у писателя появилась возможность наладить свою личную жизнь и создать семью. Однако и в этот раз ничего не получилось.

В 1857 г. его избранница вышла замуж за Мусина-Пушкина, человека, который еще и являлся ее родственником. В России такие браки не приветствовались. Она даже обратилась за помощью к Гончарову, чтобы он помог ей получить разрешение на свадьбу.

Писатель очень тяжело переживал эту потерю. К этому времени Иван Гончаров имел уже некоторую известность и вес в обществе. По его мнению, он был состоявшимся мужчиной, способным сделать счастливой находящуюся рядом женщину. Ее поступок сильно ударил по самолюбию писателя. За время этого любовного романа им было отправлено 32 письма, которые были опубликованы, несмотря на все возражения писателя. Иван Гончаров просил их уничтожить.

Героинями его книг были яркие запоминающиеся женщины, но критики и исследователи творчества Гончарова сходятся во мнении, что все они являются собирательными образами тех женщин, с которыми пришлось общаться в течение своей жизни писателю. Эти разочарования не могли не оставить следа в душе Гончарова. Он превратился в закоренелого холостяка, т.к. утратил веру в любовь, без которой не видел семейных отношений.

Никто не знает, почему все женщины Гончарова выбирали для семейных отношений других мужчин. Считается, что, несмотря на свою влюбленность, писатель оказывался неспособным любить по-настоящему. Гончаров считал, что сильные чувства отвлекают его, не дают возможности заниматься чем-то более значимым. Пережив свои влюбленности, Гончаров впоследствии относился к ним как к тяжелым болезням. Ко всем разговорам о семье Гончаров относился крайне отрицательно. Для него эта тема стала запретной.

Видео:Перон. Любимый народом диктаторСкачать

Привязанность к собачке

Последним объектом любви Гончарова стала маленькая собачка, Мимишка. Она всегда находилась рядом с Иваном Александровичем. Они вместе гуляли и работали. Болезнь собачки могла привести к тому, что газета «Северная почта» была не готова к выпуску. Для своей любимицы писатель приобрел бархатный, украшенный золотом ошейник.

Питомица любила Ивана Гончарова ничуть не меньше. При кратковременной разлуке с хозяином она начинала громко выть и не успокаивалась до тех пор, пока он не появлялся рядом. Это создание подарило Гончарову то, что он так и не получил от своих любимых женщин, — любовь и верность. На одном из портретов кисти Крамского они изображены вместе — хозяин и его любимица.

Видео:ЛЕРА+ ПАША= ЛЮБОВЬ!!! ЛЕРУ ВЫГНАЛИ ИЗ ЛАГЕРЯ!!!Скачать

Дети, были ли нет

Детей у Гончарова не было. После смерти своего слуги Карла Трейгута он помогал его вдове и детям, которые получили благодаря ему хорошее воспитание и образование.

Гончаров Иван Александрович оставил видный след в русской литературе, созданные им образы полны жизни. Может быть их бы не было, сложись личная жизнь писателя иначе.