А х востоков о словосочетании (3 видео) | Русский язык. Правила написания

Содержание

СИНТАКСИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ И ОБОБЩЕНИЯ А. X. ВОСТОКОВА, ИХ ЗНАЧЕНИЕ В ИСТОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ
Синтаксические воззрения и обобщения Востокова
SINTAKSIChESKIE_VOZZRENIYa_I_OBOBSchENIYa_vostokova.doc
«Грамматика» А.Х. Востокова и её роль в становлении норм русского литературного языка
«Грамматика» А.Х. Востокова: общая характеристика
Готовые работы на аналогичную тему
Роль исследований А.Х. Востокова в становлении норм русского литературного языка
📺 Видео

Видео:Словосочетания: согласование, управление, примыканиеСкачать

СИНТАКСИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ И ОБОБЩЕНИЯ А. X. ВОСТОКОВА, ИХ ЗНАЧЕНИЕ В ИСТОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

«Русская грамматика» (1831) Востокова1 была, несомненно, продолжением и развитием той национальной русской грамматической науки, основы которой были заложены великим Ломоносовым. Влияние «Российской грамматики» М. В. Ломоносова ярко сказывалось и в принципах построения востоковской грамматики, и в ее стремлении шире охватить явления живой народно-разговорной речи, и в ее стилистической направленности, и в элементах материализма, заметно проступающих через толщу укоренившейся тогда формально-логической схемы. Общеизвестно, какое громадное значение имела «Русская грамматика» Востокова для последующей разработки морфологии русского литературного языка. Между тем синтаксическая концепция Востокова как бы оставалась в стороне от главных линий развития русской синтаксической науки.

Задача синтаксиса — устанавливать «правила, по коим совокуплять должно слова в речи». Учение о способах и средствах сочинения слов обязано считаться с различием стилей литературного языка. Как и Ломоносов, Востоков стоит за стилистическое разграничение синтаксических явлений. «Соединение слов, служащее к выражению мыслей, называется речью. Речь бывает по выбору слов, в нее входящих: I. Важная, или благородная, называемая также книжным языком. II. Простонародная, иначе называемая просторечием. III. Между сими двумя средину занимает

1 Здесь и далее Востоков, А. Х. Русская грамматика / А.

обыкновенная речь, или язык разговорный». Таким образом, Востоков — применительно к русскому литературному языку своей эпохи — различает три основные разновидности, состав которых резко отличается от ломоносовской системы трех стилей. Востоков и стремится установить различия в синтаксическом строе словосочетаний между этими тремя типами речи. Правда, этот принцип у Востокова находит мало приложения в области учения о предложении. «Речь есть соединение слов, выражающее мысли вообще. Но когда речь ограничивается выражением одной мысли, тогда она называется предложением». В соответствии с господствующими в ту эпоху взглядами на строй русского предложения Востоков считает наличие глагола непременным признаком предложения. Следовательно, все предложения русского языка, по Востокову, — глагольные. Там, где нет налицо глагола, должно всегда подразумевать вспомогательный глагол. Например: Надобно (есть) работать. Личное глагольное предложение двучленно: оно «состоит из двух частей, называемых подлежащим и сказуемым». Безличное глагольное предложение одночленно. В нем есть только сказуемое (Рассветает; Пора вставать).

Анализируя строй простого предложения, Востоков обратил особенное внимание на синтаксические различия между простым и составным сказуемым и подчеркнул их важность для русского языка. Тем самым он выдвинул вопрос о формах выражения составного сказуемого, доказал его глубокое значение для изучения синтаксического строя русского языка. lt;. gt;

В синтаксисе Востокова особенно тщательно разработан вопрос о предложном и беспредложном употреблении падежей существительных и местоимений при именах, глаголах и других словах. Востоков выделяет и цельные синтаксические комплексы в функции управляемого члена; например, родительный обозначения: человек пожилых лет, среднего роста; дитя семи месяцев и т. д.

Востоков учитывает взаимодействие лексических значений и синтаксических связей слов, или, вернее, роль вещественных значений слов в структуре семантически обусловленных, лексически ограниченных типов словосочетаний. Он характеризует целые семантические категории, связанные с теми или иными формами управления, и дает подробные перечни близких по значению глаголов и имен, которые дополняются именами существительными в том или ином косвенном падеже.

В лаконических, но точных и полных обобщениях Востокова приняты во внимание и общие свойства тех или иных синтаксических категорий и конструкций, и внутренние связи слов, разных разрядов и групп, создающие единство и общность их синтаксических качеств и возможностей, и специфические свойства отдельных стабилизовавшихся синтаксических оборотов, и закономерные способы взаимодействия форм синтаксической сочетаемости слов с их принадлежностью к тем или иным семантическим системам слов, и аналогические соотношения и взаимосвязи смежных систем слов. lt;. gt;

Несомненна общая материалистическая направленность синтаксического метода Востокова. Например, говоря о предлогах, управляющих падежами, и различая в них значение собственное — пространственное, показывающее «разные стороны предмета, и положения, в каких предмет находится относительно к другому предмету» и значения переносные (время, количество, меру или величину, цель, причину и другие отвлеченные понятия), Востоков исходит из обобщения отношений реальной действительности и изучает способы их отражений в языке.

При всей устарелости терминологии для нас представляет большую методологическую ценность подход Востокова к проблемам синтаксиса предложных словосочетаний. Востоков тщательно исследует грамматические, смысловые связи, взаимодействия и соотношения между функциями разных предлогов, а также между разными предложными конструкциями. lt;. gt;

Востоков придает большое значение наблюдениям над стилистическими сферами и границами употребления разных типов предложных словосочетаний. Например, рассматривая словосочетания с предлогом о(об), он замечает: «В следующих выражениях, принадлежащих просторечию, об показывает смежность пребывания двух предметов: жить об стену, обо двор; идти об руку с кем».

Заслуживают внимания самые способы определения значений предлогов и предложных сочетаний в синтаксисе Востокова. При характеристике функций предложных словосочетаний Востоков определяет не только значения предлога, но и семантическую направленность управляющего слова, характер взаимодействия и взаимосвязи его значения со значением предлога.

Бросается в глаза свежесть и богатство иллюстративного материала, его связь с живой литературно-языковой практикой первой половины XIX в.

Востокову принадлежит глубокое, вполне оригинальное и все еще не нашедшее полного отклика и развития в последующей русской синтаксической литературе разграничение свободных, самостоятельных значений предлогов и их вспомогательных, формальных функций, состоящих в том, что предлоги являются лишь грамматическим средством выражения управления.

Видео:Что такое словосочетание. Как составить словосочетания?Скачать

Синтаксические воззрения и обобщения Востокова

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 14 Февраля 2013 в 11:17, реферат

Описание

В 20-30-е годы XIX в. изучение русского синтаксиса развивалось не только при помощи пересадки на русскую почву укоренившихся на Западе грамматических теорий, но и посредством самостоятельной разработки и систематизации специфических национальных свойств и качеств русского грамматического строя. Процесс закрепления норм национального русского литературного языка сопровождался усиленной научно-общественной работой над созданием и осознанием его живой грамматической системы.
Совершенно естественно, что при создании грамматики национального литературного языка прежде всего бросается в глаза и подвергается систематизации специфика его звуков и форм.

Работа состоит из 1 файл

Видео:Основатель славянской филологии. К 240-летию со дня рождения А. Х. ВостоковаСкачать

SINTAKSIChESKIE_VOZZRENIYa_I_OBOBSchENIYa_vostokova.doc

Список литературы…………………………………………………… …………16
СИНТАКСИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ И ОБОБЩЕНИЯ А.Х. ВОСТОКОВА, ИХ ЗНАЧЕНИЕ В ИСТОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

Совершенно естественно, что при создании грамматики национального литературного языка прежде всего бросается в глаза и подвергается систематизации специфика его звуков и форм. Парадигмы склонения и спряжения, естественно, предполагают и общую характеристику употребления форм. Но эта характеристика может облекаться в довольно общие формулы. Она еще недостаточно дифференцирована. То же можно сказать и об описании внутренней сущности таких грамматических категорий, в которых особенно глубоко проявляется специфика структуры национального языка. В истории разработки описательной грамматики русского языка особенные затруднения были связаны с изучением системы категорий русского глагола. Тут выделялись вопросы о соотношении категорий времени и вида, о существе категории вида, а также вопросы о категориях наклонения и залога.

Специфические качества этих категорий в русском языке лишь постепенно раскрывались в трудах А.В. Болдырева, Г.П. Павского, К.С. Аксакова, Н.П. Некрасова, А.А. Потебни, Ф.Ф. Фортунатова и др. Болдырев еще в своем «Рассуждении о глаголах» заявлял о русской грамматике, что «в ней очень много еще темного, непонятного, много неправильностей, ошибок. Она требует еще строгих изысканий критики, тонких наблюдений ума философского». В. Капнист в письме, адресованном Обществу любителей российской словесности, писал: «Нужно, кажется, составить русскую грамматику на собственных нашего языка, а не какого-либо чужеземного правилах основанную». Круг грамматических вопросов постепенно расширяется. К морфологическим разысканиям, относящимся к системе глагола, имен прилагательных и наречий, присоединяются наблюдения над предлогами. Все это обогащает и расширяет представления о многообразии форм и типов сочетаний в русском литературном языке. Среди исследователей-русистов, глубоко понимавших историческую связь и родство русского языка с другими славянскими языками и – вместе с тем — специфические национальные, или народные, особенности русского грамматического и лексического строя, первое место в истории русской филологической науки до середины XIX в., несомненно, принадлежит А.Х. Востокову (1781—1864). С его именем связаны не только блестящие открытия в области исторической грамматики славянских языков, сделанные с помощью сравнительно-исторического метода, но и крупные успехи в развитии самостоятельной нашей отечественной науки о грамматическом строе русского языка.

В истории русских грамматических учений в первой трети XIX в. резко обозначилось характерное для общественно-политической борьбы той эпохи за национальную русскую культуру столкновение космополитических, или формально-логических, и народных, конкретно-исторических теорий и направлений. Наиболее яркое выражение универсально-логические и отчасти схоластические тенденции в области изучения грамматического строя русского языка нашли в грамматических работах Н.И. Греча, особенно в его «Практической русской грамматике» (1827). Еще Ф.И. Буслаев увидел в грамматических разысканиях Греча отход от ломоносовских лингвистических традиций, конфликт с ними.

«Русская грамматика» (1831) Востокова была, несомненно, продолжением и развитием той национальной русской грамматической науки, основы которой были заложены великим Ломоносовым. Влияние «Российской грамматики» М.В. Ломоносова ярко сказывалось и в принципах построения востоковской грамматики, и в ее стремлении шире охватить явления живой народно-разговорной речи, и в ее стилистической направленности, и в элементах материализма, заметно проступающих через толщу укоренившейся тогда формально-логической схемы. Общеизвестно, какое громадное значение имела «Русская грамматика» Востокова для последующей разработки морфологии русского литературного языка. Влияние Востокова остро ощутимо даже в «Очерке современного русского литературного языка» А.А. Шахматова. Между тем синтаксическая концепция Востокова как бы оставалась в стороне от главных линий развития русской синтаксической науки. Во всяком случае, о синтаксисе Востокова молчали почти все последующие составители русских грамматик, начиная с Буслаева. В связи с этим в русском дореволюционном языкознании укрепилось убеждение, что «Востоков не вносит ничего нового в самую синтаксическую теорию».

Н. К. Грунский даже пытался объяснять все хорошее, что есть в синтаксисе Востокова, его склонностью к «заимствованию». Таково «систематическое изложение падежей» (т. е. словосочетаний с формами падежного управления). Глубоко несправедливы и антиисторичны суждения Грунского о синтаксисе Востокова.

В связи с наличием в дореволюционной русской историографии тенденции принизить и исказить содержание синтаксического учения Востокова нельзя не признать актуальной задачу объективно воспроизвести синтаксическую концепцию Востокова и осветить ее значение в истории русской науки о языке.

Вслед за Ломоносовым Востоков определял синтаксис как «словосочинение». Задача синтаксиса — устанавливать «правила, по коим совокуплять должно слова в речи». Учение о способах и средствах сочинения слов обязано считаться с различием стилей литературного языка. Как и Ломоносов, Востоков стоит за стилистическое разграничение синтаксических явлений. «Соединение слов, служащее к выражению мыслей, называется речью. Речь бывает по выбору слов, в нее входящих: 1) важная, или благородная, называемая также книжным языком; 2) простонародная, иначе называемая просторечием; 3) между сими двумя средину занимает обыкновенная речь, или язык разговорный». Таким образом, Востоков — применительно к русскому литературному языку своей эпохи – различает три основные разновидности, состав которых резко отличается от ломоносовской системы трех стилей. Востоков и стремится установить различия в синтаксическом строе словосочетаний между этими тремя типами речи. Правда, этот принцип у Востокова находит мало приложения в области учения о предложении. «Речь есть соединение слов, выражающее мысли вообще… Но когда речь ограничивается выражением одной мысли, то она называется предложением». В соответствии с господствующими в ту эпоху взглядами на строй русского предложения Востоков считает наличие глагола непременным признаком предложения. Следовательно, все предложения русского языка, по Востокову,- глагольные. Там, где нет налицо глагола, должно всегда подразумевать вспомогательный глагол. Например: Надобно (есть) работать. Личное глагольное предложение двучленно: оно «состоит из двух частей, называемых подлежащим и сказуемым». Безличное глагольное предложение одночленно. В нем есть только сказуемое (Рассветает; Пора вставать).

Формальная логика исстари стремилась привести всякое суждение к атрибутивной формуле: собака бежит = собака есть бегущая. На основе этого логического учения сложилась теория трехчленности суждения, а отсюда и предложения.

Акад. П.С. Билярский посвятил востоковскому открытию в области исследования строя предложения интересную статью «Сколько главных частей в предложении? (Опыт критической оценки успехов русской грамматики)». Билярский указывает на то, что под влиянием формальной логики (еще в античной грамматике, а у нас — особенно с конца XVIII в.) укрепилось убеждение в том, что в предложении надо различать три главные части: подлежащее, сказуемое и связку. «Новое учение, признающее в предложении только две главные части — подлежащее и сказуемое, — по мнению Билярского, — явилось в первый раз в «Русской грамматике» Востокова, 1844 года». К этому заявлению Билярский сделал примечание: «Может быть, еще раньше? Пусть решат другие, если им удастся собрать все издания Грамматики Востокова». Это заявление Билярского не вполне соответствует истории русского синтаксиса. Ведь и М.В. Ломоносов, и А.А. Барсов учили лишь о двух главных частях предложения — о подлежащем, и сказуемом. хотя и признавали «связку», или «связание», между ними.

Однако, действительно, под влиянием метафизической, «универсальной» грамматики теория трехчленного состава предложения прочно укрепилась в русской грамматике начала XIX в. и нашла свое развитие и обоснование в грамматических руководствах Греча, где, как было указано выше, беспорядочно смешиваются логические понятия и грамматические категории.

Кроме того, логические понятия в грамматических работах Греча определяются очень сбивчиво и противоречиво. Так, Греч находит в предложении: 1) «понятие о предмете», 2) «понятие о принадлежности предмета» и 3) «выражение бытия или отсутствие сей принадлежности в предмете».

Согласно этому учению, предложение должно состоять их трех частей: подлежащего, сказуемого и связки. Билярский едко иронизирует над логической беспомощностью описания суждения и предложения в грамматике Греча. Он замечает по поводу «бытия принадлежности в предмете», будто бы обозначаемого связкой есть: «. глагол есть при имени прилагательном или существительном означает бытие не принадлежности, а, наоборот, бытие самого предмета. В предложении Петр Великий был солдатом дело [речь] идет, конечно, о бытии Петра в солдатах, а не солдата в Петре». По мнению самого Билярского, есть не связка, а часть составного сказуемого:

«. принимая глагол есть за выражение бытия предмета, следовало бы заключить, что им приписывается предмету самое бытие, а не качество или принадлежность — одно чистое бытие, Когда глагол быть стоит один при подлежащем, и бытие, определенное каким-либо качеством, обстоятельством, когда он сопровождается именами. Таким образом, глагол быть явился бы сказуемым, и третий член г. Греча слился бы, по своему логическому значению, со вторым, в котором он составляет главную, существенную часть» (с. 272).

Особенное значение, которое формально-логическая грамматика придавала связке и выражающему ее глаголу быть, сказывалось и в том, что самостоятельными глаголами признавались лишь вспомогательные глаголы быть и стать, все же остальные глаголы назывались совокупными, т. е. как бы включающими в себя быть и предикативно-качественное определение (спит =есть спящий).

Таким образом, в Грамматике Востокова прямо сказано, что предложение состоит только из двух частей: подлежащего и сказуемого, к которому и относится вспомогательный глагол есть.

О сказуемом у Востокова (в изданиях его Грамматики начиная с 40-х годов) говорится: «В сказуемом полагается глагол одинакий или составной. Последний может состоять из глагола вспомогательного есть, суть, был, будет и пр., приложенного к имени существительному или прилагательному спрягаемому, например, в предложении личном: Праздность есть порок; Ученик был прилежен; Учитель будет доволен. В предложении безличном: Пора было вставать; Надобно будет работать».

Но было время, когда и в востоковской Грамматике «существовало не только учение о связке, но и глагол быть красовался в ее значении» (см., например, 1-е издание. Спб., 1831). Здесь можно было найти такие указания:

«1. Между подлежащим и сказуемым должна быть связь. 2. Когда сказуемое состоит из одинакого (т. е. простого, не составного) глагола, тогда оно связано с подлежащим посредством окончания своего, показывающего лицо, число и время.

3.Когда же сказуемое есть глагол составной, тогда связью служит вспомогательный глагол есть, суть, был, будет и пр.; например: Праздность есть порок; Ученик был прилежен: Учители будет доволен».

По мнению Билярского, уже здесь, в признании двучленности простого глагольного предложения, была заложена мысль об излишности связки как третьего главного члена предложения.

«Логическую связь составляет не отдельное и самостоятельное понятие, которое в то же время служило бы, наравне с понятиями подлежащего и сказуемого, как бы вещественным содержанием суждения; ее составляет только взаимное отношение тех двух понятий, и мыслящий ум ставит два понятия во взаимное отношение тем, что понимает это отношение между ними. Следовательно, связь между подлежащим и сказуемым есть понимание отношения между ними, т. е. действие ума, форма (особенный вид или способ) его деятельности в суждении» (с. 285).

Итак, связку нельзя изображать чем-то «вроде цемента между кирпичами». Однако сначала и сам Востоков представлял все это неясно. Между тем «чисто грамматическое название того, что прежде называлось связкой, есть согласование» (с. 288—289). Билярский готов востоковское открытие двучленности, или двусоставности, предложения поставить «наряду с великими открытиями, которыми в наше время ознаменовало себя вообще сравнительное языкознание» (с. 291). Билярский считает изучение предложения важнейшей проблемой языкознания, которое, по его мнению, должно исходить в своих грамматических построениях из принципа связи и взаимодействия языка и мышления.

В заключение Билярский выражает мысль о необходимости «грамматики теоретической», исходящей из принципа связи языка и мышления: «Чем строже и тоньше различаются и разделяются в языке понятия, тем богаче наше мышление и тем строже его анализ» (с. 301). Впрочем, Билярскому чужды принципы подлинного историзма, он — вслед за В. Гумбольдтом, — исходя из буржуазно-идеалистического учения о высших и низших расах, противопоставляет языки «низшего образования» языкам «высшего образования», т. е. языкам европейских народов (см. с. 292-293, 301-302).

Таким образом, с именем Востокова связывается новое понимание строя наиболее употребительных типов двучленных, ими «двусоставных», предложений в русском языке. Новая точка зрения на строй предложения не могла не отразиться и на общем объяснении категорий глагола, а также кратких форм имен прилагательных и предикативных наречий, которые Востоков зачислял в разряд спрягаемых слов. Впрочем, учение о предложении в синтаксисе Востокова излагается чрезвычайно лаконично, в очень общем виде, без выделения и анализа разных типов предложения. Востоков учит, что предложение бывает простое (если в нем одно подлежащее и одно сказуемое) и сложное (когда заключает в себе по нескольку подлежащих или сказуемых). Сложным Востоков называл слитное предложение. То, что теперь называется сложным предложением, Востоков рассматривает как период, т. е. как сочетание предложений.

Сверх подлежащего и сказуемого в предложении выделяются востоковской грамматикой также определительные и дополнительные слова, или члены. К определительным словам, кроме прилагательных и приложений, относится также наречие, показывающее меру, образ, время и место выражаемого прилагательным, глаголом и причастием качества действия или состоянии «Глагол определяется также и деепричастием, присовокупленным к оному, а прилагательное — другим прилагательным, а именно: притяжательное — качественным, или числительным порядочным» (§ 107). К дополнительным словам, кроме косвенных падежей существительных и местоимений, относится также инфинитив. Таким образом, Востоков еще не выделяет обстоятельства как особого (второстепенного) члена предложения.

Видео:Что такое словосочетаниеСкачать

«Грамматика» А.Х. Востокова и её роль в становлении норм русского литературного языка

Вы будете перенаправлены на Автор24

Видео:Русский язык. Словосочетание. Виды словосочетаний.Скачать

«Грамматика» А.Х. Востокова: общая характеристика

«Русская грамматика» А.Х Востокова, изданная в 1831 году, стала трудом, в котором нашли своё отражение и теоретическое обобщение те изменения, которые наблюдались в русском языке в эпоху становления его литературного варианта в произведениях А.С. Пушкина.

«Русская грамматика» А.Х Востокова носила практический характер и была задумана как учебник для школьников, в котором кратко и доступно излагались основные теоретические сведения в области русского языкознания.

Во «Вступлении» Востоков определяет грамматику как «руководство к правильному употреблению слов в разговоре и письме». Цель его труда, следовательно, состоит не столько в систематическом описании языка, сколько в создании практического руководства по овладению нормативной русской речь – письменной и устной.

Грамматический труд филолога состоял из четырёх частей:

Словопроизведение – раздел, аналогичный современным фонетике, словообразованию и словоизменению. В данном разделе рассматривается звукобуквенный став слова, а также анализируются его составные части и описываются способы словообразования. К этой же части относятся главы, посвященные частям речи.
Словосочинение, иначе – синтаксис, который был в центре внимания исследователя. По мнению лингвиста, синтаксис есть наука о «словосочинении», то есть о нормах и правилах соединения слов в речи. Синтаксис Востоков определяет как учение о словосочетании, при этом сам термин «словосочетание» понимается ученым достаточно широкого. Так, предложение есть своего рода словосочетание (то есть сочетание слов), в котором выражена одна мысль. При этом непременным признаком предложения, отличающим его от словосочетания, Востоков считает наличие предиката, выраженного глагольной лексемой. Новаторством Востокова следует считать то, что он одним из первых поставил вопрос о формах выражения составного сказуемого, а также систематизировал имеющиеся в языке типы словосочетаний, описал их грамматические и лексико-семантические свойства, выделил группу глагольных и именных лексем, участвующих в сильном управлении.
Правописание.
Слогоударение (или просодия).

Готовые работы на аналогичную тему

«Русская грамматика» А.Х. Востокова включала наиболее полный перечень сведений о частях речи, в том числе имела главы, посвященные служебным словам и междометиям. Важным аспектом данного труда являлась его синтаксическая направленность. Исследователь уделил внимание учению о словосочетании, типах связей в нем, порядке слов в предложении. А.Х. Востоков был первым лингвистом, который систематизировал и описал теоретические сведения о русском словосочетании. В «Грамматике» зафиксированы различные типы словосочетаний, образованные на основе двух типов связей – согласования и управления. Востоков рассмотрел их реализацию на конкретных примерах, особо останавливаясь на случаях предложного и беспредложного управления.

Кроме этого, исследователь кратко изложил учение о простом и сложном предложении. Отходя от формально-логического подхода в оценке структуры предложения, Востоков выдвинул идею о его двучленном (а не трехчленном строении). В противовес формально-логическому синтаксису исследователь выделяет в предложении два «ядра» — подлежащее и сказуемое, а не три – подлежащее, сказуемое и связку. Заслуга Востока состоит не только в преодолении логического течения в синтаксисе, но и конкретизации роли глаголов-связок в предложении: исследователь считает их не самостоятельным членом структуры предложения, а частью сказуемого.

Видео:Виды связи в словосочетаниях: согласование, управление, примыканиеСкачать

Роль исследований А.Х. Востокова в становлении норм русского литературного языка

Новаторство А.С. Пушкина в области создания единой системы норм литературного языка было закреплено в качестве общеобязательных требований к речи в грамматическом труде А.X. Востокова:

Грамматика стала пониматься как практическая часть языкознания.
Теоретические понятия рассматривались на базе живого языкового материала.
Лексика и синтаксис изучались под углом их стилистической функции.
В качестве образца для литературной нормы в области произношения, словообразования, словоупотребления утвердилась живая разговорная речь образованного большинства.
Принцип стилистической свободы, утвержденный Пушкиным, ограничивался, с одной стороны, возможностями самой языковой системы, а с другой – условиями ситуации общения, то есть целевым предназначением речи.

«Грамматика» А.Х. Востока имела непосредственное влияние на становление нормативного строя речи образованной части населения, поскольку длительно использовалась в качестве учебного пособия по русской словесности. Благодаря изложенным в этой книге теоретическим сведениям происходило усвоение нормативной системы русской морфологии и синтаксиса. В области орфоэпии наблюдалась постепенная унификация её норм, к которой стремился в своем труде Востоков, и становление единого варианта литературного произношения на основе московского.

Грамматические труды Востокова были высоко оценены русскими лингвистами XX века, которые развили и усовершенствовали теоретическую базу его исследований, обогатив их новыми представлениями о строении и функциях языковой системы.